Капризный ребёнок Шардоне. Как расширяются виноградники в Дагестане?
Не обижают и не обманывают
На виноградниках Дербентского завода игристых вин сотни рабочих и десятки единиц техники. Созревший виноград нельзя долго оставлять на кустах. Поэтому сбор урожая - горячая пора. Отсюда долгожданные янтарные ягоды едут на завод.
По словам генерального директора завода Магомеда Садулаева, техники много нанятой. Но это принципиально - доставлять виноград самим. Даже когда приходилось закупать сырьё, доставка оставалась за предприятием.
Ну а рабочие, аккуратно обрезающие кисти ягод, - все свои. Это жители Дербентского района, где расположено предприятие, и соседних - Карабудахкентского, Каякентского и др., где есть виноградники.
«К нам идут охотно, потому что мы людей не обижаем. Заработок рабочих составляет 25-30 тыс. рублей в месяц - выше средних показателей по республике. При этом всё официально и честно», - рассказывает гендиректор.
Это самый южный винзавод России. Тёплый климат, жаркое солнце и особый состав почв создают прекрасные условия для произрастания виноградной лозы, которую здесь выращивают с XIX в. Но в конце XX в. наступили тяжёлые времена: сначала антиалкогольная кампания 80-х, потом лихие 90-е разрушили практически всё, что создавалось несколькими поколениями виноделов.
Земля ожила
Каким трудом М. Садулаеву удалось восстановить и виноградники, и производство, мы уже рассказывали («АиФ», № 42 от 4.10.2015, № 37 от 14.09.2016). «Он всю душу сюда вложил», - говорят о нём работники.
Будучи талантливым виноградарем и опытным виноделом, он понимал: на чужом сырье не развернёшься. И завод стал прирастать землёй - брали в аренду заброшенные земли, начинали обрабатывать, сажали лозу. 2300 га - такова сегодня площадь виноградников.
«Я всегда сначала ездил к сельчанам - объяснял, что мы хотим сажать, какую работу можем предложить им, сколько она будет стоить, - вспоминает гендиректор. - Конечно, земля принадлежит государству, но люди, живущие на ней, считают её своей. Нельзя игнорировать их мнение. Не скрою, моё предложение отдать нам землю с первого раза нигде не встретили с радостью. Но мы не торопились. Понимали: если люди не пойдут нам навстречу, ничего не получится. Ведь мы рассчитывали, что они помогут во всём: и сажать лозу, и убирать урожай».
Но потом, когда люди увидели лозу на ухоженной земле, ситуация изменилась. Представитель завода в сёлах Дарваг и Зил Халифа Сулейманов хорошо помнит, как в его Табасаранском районе люди сами обратились к гендиректору завода. «В 2011 г. у нас было 750 га заброшенных земель, - рассказывает он. - С 2002 г. за ними никто не ухаживал. И вот наши аксакалы поехали в Дербентский район на завод с просьбой заняться этой землёй, чтобы не сгубить окончательно. Садулаев приехал, собрал жителей, и на собрании решили отдать эти 750 га в аренду на 40 лет».
Осенью 2011 г., по его словам, виноградниками было засажено 450 га, а следующей осенью засадили оставшиеся 300 га.
«В прошлом году собрали 2800 тонн винограда, а в этом ожидаем уже 5 тыс. тонн. И земля ожила, и у наших жителей появилась работа: здесь теперь трудятся 350 рабочих, 25 механизаторов и 20 сотрудников аппарата управления», - с радостью подытоживает Х. Сулейманов.
Трубы не поцарапать
Виноградники завода на капельном орошении - это гарантирует хороший урожай даже в засуху. Но поначалу, когда эту систему только внедряли, ошиблись - купили шланги, которые могли быстрее поставить. А они оказались некачественными. Но потом разобрались - заключили контракт с израильской фирмой, а в этой стране, как известно, система капельного орошения работает уже много лет. И теперь на виноградниках завода такие шланги, которые не трескаются, не ломаются и даже не царапаются.
Но если Алиготе, Рислинг, Каберне-Совиньон, Ркацители в Дагестане выращивали всегда, то Шардоне раньше не знали, хотя он, как разъяснил гендиректор завода, давно перестал быть достоянием одной только Франции. Этот сорт винограда возделывается практически на всех континентах. Расширился и круг производителей такого вина.
«Шардоне очень капризный и малоурожайный сорт, но зато даёт высокое качество продукта, - говорит М. Садулаев. - И я благодарен всем работникам, которые ухаживают за виноградником, как за ребёнком».
Всё в одних руках
Это предприятие по традиции называется заводом, но работает сейчас как крупный агрохолдинг. Здесь понимают, что именно такая форма, когда в одних руках сосредоточено всё - начиная от выращивания винограда и заканчивая выпуском готовой продукции, даёт возможность и наращивать объёмы, и контролировать результат, и продавать вина по весьма умеренным ценам.
В республике агропромышленные комплексы считают наиболее перспективной формой хозяйствования. «В новых условиях Дагестан должен работать по-новому. Агропромышленный комплекс - это главный рычаг вывода Дагестана из кризиса к благополучию», - уверен глава республики Рамазан Абдулатипов.
В рамках реализации приоритетного проекта «Эффективный агропромышленный комплекс» впервые была разработана и внедрена новая модель развития виноградарства - именно через создание агрохолдингов с привлечением в них крупных производителей вина.
Такой курс взяли осознанно.Ведь эффективно работающие агрохолдинги гарантируют крупные налоговые поступления в казну и могут развивать социальные программы. Министр сельского хозяйства Дагестана Керимхан Абасов и зампредседателя правительства Дагестана Билал Омаров называют Дербентский завод игристых вин, развивающийся столь высокими темпами, гордостью республики и говорят, что ежегодно он перечисляет в республиканский бюджет в виде налогов и сборов по 1 млрд рублей.
«Унас в округе отремонтированы дороги, школы, мечети. В моём селе сгорели два дома, так он и их хозяевам помог. Местные жители уже не покидают свои дома в поисках работы, а это очень много значит», - делится Х. Сулейманов.
В селе Мугарты завод не только дал работу четырём сотням человек, но и провёл воду, построил дороги. В Дарваге на средства предприятия появился детский сад. В Дербенте реконструировали три улицы и знаменитое кладбище Кырхляр.
Мнение эксперта
Генеральный директор Дербентского завода игристых вин Магомед Садулаев:
- Бесконтрольное расширение производства и продажи так называемых порошковых вин может привести добросовестных производителей к убыточности. Современные дельцы научились изготавливать концентраты, из которых потом льют эти напитки, ничего общего не имеющие с натуральным вином. Но покупателю трудно понять, что ему подсовывают, потому что очень мелко, под лупой не увидишь, написано: «Винный напиток». Зато названия красивые и броские - и французские, и итальянские...
Такие «винные напитки» насыщают диоксидом углерода и продают как шампанское. Людей фактически травят, но зарабатывают на этом большие деньги. Если покупать виноматериал, то это 35 руб. на бутылку, а порошковый суррогат - максимум 10 руб. Раньше заводики в соседних с нами республиках выпускали дешёвые игристые вина, покупая у нас виноматериал, но когда ввели единую минимальную цену, все переключились на суррогаты - на них нет никаких ограничений по цене.
Есть даже такие производители, у которых на заводе не то чтобы специалистов, даже лаборатории нет, не говоря уже о химиках или биологах. В то же время мы разливаем 70 тыс. декалитров, а они - 160 тыс., ничего не сажая.
Во Франции, Италии, к примеру, вообще запрещено продавать суррогаты - только натуральное вино. Мы не требуем запрещать, но нужно дать покупателю возможность разобраться, что он берёт. Значит, «винный напиток» должно быть написано крупно и ярко. Во-вторых, введите на эти суррогаты акцизы, как на натуральное вино, и минимальные цены установите.
И конечно, нужно научиться уважать вино и труд виноделов. Это же благородный и не дешёвый напиток. Как определяли минимальную цену в 50 руб. за литр? Она же нереальна! 120 руб. - другое дело. Но мы боремся, пишем бумаги, а они годами рассматриваются.