Москва приготовила для США неприятный сюрприз
Американский центр опровергает домыслы о «российской угрозе»
Февраль 2018 года уже не за горами. Именно тогда придется, как сказал поэт, достать чернил и плакать, подводя итоги реализации двумя державами — Россией и США — договора о сокращении стратегических наступательных вооружений СНВ-3. Обе страны должны к этому моменту держать на боевом дежурстве количество носителей ядерного оружия и боеголовок, не превышающее цифры, прописанные в договоре.
Но уже сейчас ситуация начинает накаляться. Прежде всего, за счет того, что американские «партнеры» пытаются уличить Россию в том, что она не намерена снижать свой ядерный потенциал. Аргументы при этом примерно такие же, как и при «разоблачении» маневров «Запад-2017». В маневрах принимали участие 12,7 тыс. военнослужащих Беларуси и России, но все на Западе прекрасно знают, что в опасной близости от границ со странами Балтии и Польши разместилось 100-тысячное войско. Цифра красивая, именно таким контингентом располагал Батый, вторгавшийся в XIII на территорию нынешней Польши.
Вполне понятно, что не остался в стороне от истерии по поводу СНВ-3 и Дональд Трамп, которого нужным образом подготовили консультанты по ядерным вопросам. А проще говоря — накрутили. Причем подготовка началась загодя. В феврале этого года он заявил, что договор слишком плох для Америки, что от него получают значительную выгоду русские. И что больше США не будет заключать таких вредных для себя договоров. «Наша страна заключала только плохие соглашения, а хороших вообще нет. Теперь мы будем заключать хорошие сделки», — заявил он в интервью агентству «Рейтер».
И это очень важный момент. Дело в том, что в 2020 году предполагается продлить договор СНВ-3. Но такие настроения американского президента ставят пролонгацию под угрозу.
Однако в США порой звучат голоса, не только не подливающие масло в огонь антироссийской истерии, но, напротив, пытающиеся повысить уровень доверия и взаимопонимания между политиками двух стран. К таковым относится запущенный в 2016 году проект Russia Matters Белферовского центра по науке и международным делам Школы управления им. Джона Кеннеди Гарвардского университета. На его сайте была опубликована статья «Ядерные силы России: наращивание или модернизация?», в которой подробно рассматривается ход выполнения Россией положений СНВ-3.
В договоре говорится о том, что в результате сокращения стратегических наступательных вооружений у каждой из сторон должно остаться по 700 носителей данного оружия, которые находятся на боевом дежурстве. И еще по сотне носителей, которые находятся в резерве, то есть не могут быть в кратчайшие сроки развернуты и использованы по прямому назначению. И по 1550 развернутых ядерных боеголовок. Но при этом договор не регулирует количество боезарядов, находящихся на длительном хранении.
Казалось бы, цифры совершенно конкретные, не допускающие никаких субъективных толкований. Однако их динамика, то есть процесс сокращения носителей и боеголовок вызывает большой ажиотаж. Надо сказать, что по разделу носителей России ничего сокращать не надо, у нее сейчас существует недобор до заданного договором количества наземных МБР («Воевода», «Тополь», «Ярс»), МБР, базирующихся на подводных лодках (Р-29Р, «Синева», «Булава»), и стратегических бомбардировщиков (Ту-95 и Ту-160). У России таковых 523 единицы. У США по развернутым носителям тоже недобор, хоть и меньший, — 681 единица. Но вместе с неразвернутыми носителями цифра превышает максимальный порог — 848.
По количеству боеголовок не все так однозначно. На момент ратификации договора у России их было развернуто 2002 единицы. И затем началось сокращение количества с большой скоростью. Но через четыре года, когда Россия практически подошла к заданному в договоре параметру (в 2014 году их оставалось менее 1600 единиц), вдруг выяснилось, что США настолько притормозили процесс, что возникла существенная диспропорция. В этой ситуации ничего не оставалось кроме как ставить на дежурство часть находившихся на хранении боезарядов.
Вполне понятно, что Запад немедленно начал бить в набат — «агрессор вооружается!» Хоть в роли потенциального агрессора реально выступили США. А Россия к 2016 году догнала Америку и закрепила это дело с некоторым превышением.
Но тут есть и еще один момент, на который указывает автор публикации в Russia Matters Ханс Христенсен: «Это, действительно, привело комментаторов в ярость, но за цифрами стояли более неоднозначные явления, в том числе списание старого оружия или замена его новыми системами. Порой эти два фактора накладывались друг на друга и создавали впечатление роста, когда на самом деле общая тенденция никогда не вызывала сомнений: Россия продолжает сокращать свои стратегические ядерные вооружения и, как ожидается, сможет обеспечить нормативно-правовое соответствие договору СНВ-3, когда его ограничения вступят в силу в феврале 2018 года».
Ханс Христенсен пишет, воспроизводя всем известные вещи, о том, что Россия с конца 90-х годов осуществляет модернизацию своих стратегических ядерных систем оружия, заменяя ракеты советского периода современными разработками. Например, готовится замена тяжелой ракете шахтного базирования «Воевода». На ее место должна прийти ракета «Сармат», у которой меньше боеголовок, чем у «Воеводы», которую на Западе называют «Сатаной».
Пересматривается количественный состав сухопутных мобильных МБР в сторону сокращения. На замену «Тополям» приходят новые «Ярсы». Суммарное число боеголовок хотя и сокращается, но повышается вероятность прорыва каждой из них противоракетной обороны противника.
Та же самая ситуация наблюдается и на стратегическом подводном флоте, где старые ракеты КБ Макеева должны уступить место новым разработкам макеевцев, а также ракетам Московского института теплотехники — «Булава». Это предопределено сменой поколений атомных стратегических подводных лодок с баллистическими ракетами. «Бореи» четвертого поколения постепенно вытесняют советские лодки третьего поколения. Однако прием на вооружение новых субмарин по времени не совпадает, да и не может совпадать с моментом списания старых. Какое-то время они пересекаются, что создает иллюзию наращивания Россией своего ядерного потенциала.
При этом Ханс Христенсен утверждает, что России ничего не стоит привести количество развернутых боеголовок к норме, заданной в договоре, что называется, легким движением руки. То есть достаточно списать две старых стратегических подводных лодки с установленными на них устаревшими МБР. И это произойдет абсолютно безболезненно для обороноспособности страны.
Russia Matters говорит и о модернизации воздушной составляющей ядерной триады — стратегической авиации. Это касается не только модернизации самих носителей — ракетоносцев Ту-95 и Ту-160, но и заменой старых ракет (Х-55) на новые с возросшей дальностью и повышенной надежностью (Х-102). И тут также невозможно одномоментно списать все Х-55 и заменить их на Х-102.
Надо сказать, что в США лишь одни политики гневаются по поводу «беспрецедентного российского ядерного вооружения». И, пожалуй, крупные пентагоновские чиновники в процессе публичных выступлений. У экспертов же, как утверждает Russia Matters, на этот счет совсем иное мнение. Люди компетентные, но громко не высказывающие свое мнение, считают, что «российский план стратегической модернизации продолжает следовать тенденции по сокращению стратегических боеголовок, развернутых на меньшем количестве стратегических пусковых установок. Но, как и в случае США, российские темпы сокращения вооружений намного ниже, чем в прошлом, и, похоже, стабилизируются».
Однако этот трезвый голос в США мало кто слышит. Поскольку он противоречит генеральной стратегии обвинять Россию во всех смертных грехах.
Владимир Тучков