Развал Европы: Свою Каталонию скоро получат Лондон, Брюссель и Париж
В Старом Свете набирают силу идеи сепаратизма
На удивление нервно отреагировало большинство европейских стран на попытки Каталонии превратиться в независимое государство. Министры, президенты и депутаты массово осуждали «сепаратистов» и клялись в верности территориальной целостности Испании, хотя действия Мадрида по пресечению каталонского референдума были, мягко говоря, далеки от стандартов законности и демократии. Даже те, у кого отношения с Испанией уже давно не были теплыми, отказали «сепаратистам» в поддержке. И тому есть свое логичное объяснение.
В массовом сознании Европа в наши дни стойко ассоциируется с целостностью и благополучием, однако, на самом деле, все далеко не так. Лубочная картинка, формируемая СМИ и туристическими гидами, весьма далека от реальности. Ведь миллионы обитателей «благополучной» Европы совсем не прочь пересмотреть границы государств, в которых они проживают, или, как минимум, обрести широкую автономию. При помощи пропаганды, репрессией и жестких правовых норм, властям европейских стран уже достаточно долго удается удерживать свои народы «в узде». Однако буквально одного-двух успешных «сепаратистских» примеров будет достаточно для того, чтобы превратить всю Европу в подобие кипящего котла. Ведь ярко выраженные центробежные тенденции и более или менее сильные «сепаратистские» настроения есть у жителей большинства стран Европейского союза…
Первым регионом, горячо поддержавшим устремление каталонцев к независимости за пределами Пиренейского полуострова, стала Шотландия. Достаточно поздно присоединившееся к Великобритании королевство всегда испытывало тягу к свободе (вспомним хотя бы, как описывал шотландцев Жюль Верн в своих «Детях капитана Гранта»). Уже в наши дни Лондон был вынужден пойти навстречу шотландским сторонникам независимости и позволить им организовать референдум о самоопределении в 2014 году. Тогда с небольшим перевесом победили сторонники пребывания региона в составе Великобритании. Но такая позиция шотландцев была связана отнюдь не с любовью к Лондону, а с тем, что многим из них в бытовом плане комфортно было находиться в составе ЕС с его открытыми границами и свободной торговлей. После того, как Великобритания в целом решила, что у Евросоюза больше минусов, чем плюсов, и взяла курс на отделение, «брюссельский стимул» исчерпал себя, и теперь многое указывает на то, что в обозримом будущем Шотландия из состава Великобритании может все-таки выйти.
Заразительным каталонский пример может оказаться и для другой британской территории — Северной Ирландии. Если шотландцы протестовали против господства Лондона в последние годы относительно спокойно, то британские графства Зеленого острова пылают в огне противоборства практически беспрерывно, начиная с момента разделения Ирландии. Насилие сошло на нет только после 1997 года. После 20 сравнительно спокойных лет, сегодня в Северной Ирландии все стало с ног на голову. Жители региона проголосовали против выхода Великобритании из ЕС, область охватил жестокий правительственный кризис. В конце концов, даже официальный Лондон дал понять, что у Северной Ирландии есть шанс остаться в ЕС, уйдя под власть Дублина. Сейчас ирландцы изучают этот вопрос, и действия Каталонии могут заставить Ольстер быть более активным. Радостного в этом для официального Лондона, конечно, ничего нет.
Менее известные и не столько популярные сепаратистские движения существуют также в Уэльсе, Корнуолле, Уэссексе, Йоркшире, на Шетландских островах и в коронных владениях британской короны (Гернси, Джерси, Мэн и других). Пока они не слишком влиятельны, но кто знает, не запустит ли отделение Каталонии от Испании, и Шотландии от Британии «эффект домино» и в них?
После Испании и Великобритании самое мощное сепаратистское движение в Европе существует в маленькой и, на первый взгляд, спокойной Бельгии. Дело в том, что основу населения страны составляют два народа, достаточно далекие друг от друга в этническом плане — франкоязычные валлоны и разговаривающие на одном из германских языков (считается вариантом нидерландского) фламандцы. Последние составляют большинство населения страны и являются основным донором национальной экономики. Платить в бюджет больше, чем получать им уже основательно поднадоело, и поэтому фламандцы подняли вопрос о независимости. Если раньше этого желали преимущественно крайне правые, то теперь сепаратистские лозунги используют и респектабельные силы вроде «Нового фламандского альянса» — одной из самых популярных партий в стране. В виду непрекращающихся правительственных кризисов, для начала процесса «развода» в Бельгии достаточно любого мало-мальски значимого повода.
В Италии богатым северным регионам уже давно надоело обеспечивать средствами к существованию дотационный юг. Возле границ Австрии, Словении, Франции и Швейцарии чрезвычайно популярна «Лига Севера», которая сначала выступала за создание независимого государства Падания, а потом переориентировалась на идеи федерализма, нашедшие отклик в сердцах итальянцев. Буквально на днях в Ломбардии и Венето прошли референдумы, на которых население северных регионов Италии 95-ю процентами голосов поддержало идею автономии. Официальный Рим не препятствовал автономистам, но в то же время старается не привлекать к их деятельности особого внимания. Ситуация для центральных властей — непростая. Процесс автономизации сделает Север богаче, но создаст дыру в бюджете государства. Если Рим и дальше будет пытаться игнорировать волю жителей самой состоятельной части страны, кто знает, не станут ли среди них популярны идеи полного отделения от Италии?
В Дании давно назрел вопрос самоопределения Гренландии и Фарерских островов. И если первая является в значительной мере дотационным регионом, и поэтому осознающие реальное положение вещей жители не торопятся идти на радикальные шаги, то вторые — достаточно богаты сами по себе и ведут активную внешнеэкономическую деятельность. Идею отделения от Дании на Фарерских островах поддерживает почти половина населения. Правда, местные юнионисты тоже достаточно популярны, и стараются не нагнетать обстановку, ведя с политическими оппонентами цивилизованные дебаты. Однако наличие «внешнего импульса» может радикально изменить ситуацию…
На Кипре сепаратистские идеи победили уже много лет назад. Десятилетиями северные районы средиземноморского острова являются де-факто независимым государством, ориентированным на Турцию. «Объединительный» процесс идет очень вяло. А на фоне всплеска сепаратизма в остальной Европе он может и вовсе застопориться.
Целый ряд потенциально сепаратистских очагов существует во Франции. Это баски на границе, Бретань, Савойя. Однако нигде под властью Парижа не накопилось столько недовольства центральными властями, как на Корсике. Почти сто лет на острове действует Фронт национального освобождения Корсики, совершающий время от время террористические акции, и пользующийся симпатией части земляков в виду того, что Париж полностью игнорирует существование корсиканцев, как отдельной этнической группы. Французские власти ищут пути решения корсиканской проблемы, но пока их так и не нашли. Впрочем, сегодня перед Парижем стоит цель разобраться с другим «назревшим» самоопределением. В 2018 году Франция обязана провести референдум о судьбе Новой Каледонии. На тихоокеанском острове находится 25% мировых запасов никеля (не считая месторождений железа, золота, серебра, свинца, хрома, кобальта и марганца), и его уход вряд ли обрадует официальный Париж…
Все чаще голоса в поддержку независимости раздаются с Аландских островов. Их жителям (практически исключительно шведам) в свое время гарантировали этно-культурные свободы в составе Финляндии. Однако сегодня финский язык постепенно вытесняет в «материковой» части страны шведский, и аландцы в скором будущем могут оказаться в языковой изоляции. Аландские острова — достаточно богаты и при желании спокойно проживут без руководства из Хельсинки. Поэтому при наличии толчка могут быстро перейти к решительным действиям по обретению самостоятельного статуса.
С умеренными проблемами сепаратистского или, как минимум, автономистского характера также сталкиваются Греция, Румыния, Швеция, Чехия и прибалтийские республики, не слишком любезно обращающиеся с проживающими на их территории национальными меньшинствами. Вопросы на данном поприще есть даже у Польши — где свою «инаковость» ощущают жители Силезии. Пока они просят лишь о национальном признании и некоторой автономии, но неизвестно, как они себя поведут, если так и не будут услышаны…
Проблема сепаратизма в мире во многом подогревается двойными стандартами стран Запада (героизирующих одних борцов за независимость и демонизирующих других), а также — противоречиями, скрывающимися в основных документах ООН. Чтобы по всему миру прекратились ожесточенные политические баталии и перестала литься кровь, членам Организации Объединенных Наций пора начать договариваться о том, что имеется в виду под «правом на самоопределение» и «территориальной целостностью», и о том, как помирить между собой эти два конфликтующих между собой принципа. Формулирование единых правил игры в данном вопросе сделает весь мир спокойнее.
Святослав Князев