На небесах и на земле. Почему Уильяма Блейка считали сумасшедшим

28 ноября 1757 года родился поэт, художник и гравёр Уильям Блейк, одна из самых загадочных фигур XVIII-XIX веков.

Уильям Блейк иллюстрировал Ветхий Завет, «Божественную комедию», «Потерянный рай», писал философские картины и сочинял оригинальную поэзию. Современники считали его безумцем, сегодня же Блейк известен как один из самых великих мастеров английского изобразительного искусства и литературы.

Маленький пророк

Любовь Блейка к мистике не случайна — его родители увлекались учениями популярного в то время теософа Эммануила Сведенборга, который утверждал, что может общаться с душами умерших людей. Одно из пророчеств шведского мистика особенно запало в душу впечатлительному мальчику: тот считал, что в 1757 году свершился Последний Суд, и грядёт новый мир, начиная с которого «все старые религиозные системы распадутся, и на земле наступит эра нового Иерусалима». Блейк родился в «тот самый» год, и ему казалось, что он чувствует обещанные изменения. В возрасте четырёх лет мальчик говорил, что видел, как «Бог приблизил своё чело к одному из окон их дома».

Отец Блейка — обычный лавочник — подстёгивал воображение сына и не торопился отдавать его в школу. Когда же будущему поэту и художнику исполнилось 10 лет, его отправили обучаться к живописцу Генри Парсу, а после он должен был идти в подмастерья к гравёру Уильяму Уэйну Райлендсу, но неожиданно отказался. Увидев будущего наставника, мальчик сказал: «Мне не нравится этот человек — у него лицо висельника». Через несколько лет Райлендса действительно повесили за подделку финансовых документов.

Со своим вторым наставником Блейк тоже не сошёлся характерами, за что был отправлен в Вестминстерское аббатство срисовывать памятники, надгробия и колонны. Там юношу также посещали видения: он говорил, что видел Христа и апостолов.

«Пусть сумасшедшим ты меня зовёшь»

В 22 года сын лавочника поступил в Королевскую Академию художеств, но из-за ссоры с её президентом (сэр Джошуа Рейнольдс не терпел отступлений от принятых правил рисунка и композиции, находя работы ученика дилетантскими) вскоре бросил обучение, навсегда возненавидев все «храмы науки». К этому времени юноша уже много рисовал, разработав свой неповторимый стиль, но люди не понимали его странных философских картин.

Чтобы зарабатывать на жизнь, Блейк открыл собственную мастерскую, совмещённую с магазином гравюр и эстампов. А вскоре к нему пришла идея «иллюминированного» метода печати, вот только сам мистик утверждал, что это не его заслуга. По словам Уильяма, метод необычной печати (гравированные листы печати сперва вручную раскрашивались, а затем сшивались) ему подсказал недавно скончавшийся брат Роберт, дух которого продолжал с ним общаться даже после смерти. После такого заявления знакомые ещё больше стали посмеиваться над странным парнем, и только молодая супруга верила в видения Блейка.

Поэт женился на неграмотной дочери садовника Катерине Боучер, чтобы утешить себя после первой несчастной любви, а вскоре искренне привязался к супруге. У пары не было детей, но до конца своих дней Блейк был благодарен Кэтрин за любовь и верность, научил её читать и писать (выходя замуж, та не могла даже поставить роспись в свидетельстве о браке).

Через год после женитьбы у Блейка вышел первый поэтический сборник «Пророческие книги», написанные нерифмованным стихом. 26 лет — поздновато для литературного дебюта, да и тот у современников не имел успеха. Поэзию Уильяма, как и картины, публика не приняла: один из критиков даже назвал автора «несчастным лунатиком», а его работы «сборищем нелепостей, порождённых больным воображением». Но мастер говорил: «Мои произведения больше известны на небесах, нежели на земле», — и продолжал издавать за свой счёт новые книги, сопровождая их собственными гравюрами.

Помимо необычного взгляда на мир, ещё одной причиной непонимания творчества Блейка его современниками можно считать отсутствие у автора классического образования. Даже сегодня видно, насколько тот был далёк от строгих канонов и форм XVIII. При всём этом он был упрямым человеком и не стеснялся в выражениях: «У тех, кому удается сдерживать свои эмоции, они, видно, недостаточно сильны, чтобы их невозможно было сдержать», — утверждал Блейк. А своим критикам отвечал в стихах:

Пусть обо мне ты распускаешь ложь,
Я над тобою не глумлюсь тайком.
Пусть сумасшедшим ты меня зовешь,
Тебя зову я только дураком.

Покой и воля

В 52 года состоялась единственная персональная выставка Блейка, которую он устроил на втором этаже дома, где помещалась лавка его брата-галантерейщика. Центральное место в экспозиции занимали иллюстрации к «Кентерберийским рассказам» Джеффри Чосера, но ни покупателей, ни посетителей не нашлось. В единственной рецензии об этом вернисаже говорилось, что автора следовало «упрятать в жёлтый дом, не будь он столь безобиден в быту».

Принято считать, что судьба Блейка была тяжёлой. Сам же мистик считал, что прожил счастливую жизнь, ведь он занимался любимым делом, а рядом была возлюбленная жена.

Даже смерть не казалась Блейку наказанием. Незадолго до неё 69-летний мистик почувствовал, что умирает и написал одному из друзей: «Я побывал у самых Ворот Смерти и возвратился оттуда дряхлым, немощным стариком, с трудом передвигающим ноги, но дух мой от этого не стал слабее, а воображение — бледнее. Чем немощней моё глупое, бренное тело, тем сильнее мой дух и воображение, коим жить вечно».

За несколько часов до смерти Блейк завершил портрет своей жены, сочинил ещё несколько строк, а потом просто закрыл глаза. «Так умирают святые», — сказала женщина, которая в тот день помогала по дому жене мастера.

Но даже на этом мистическая история Блейка не завершилась. Его жена утверждала, что после смерти муж посещает её в видениях. А если к ней приходили покупать какую-нибудь из его работ, она всегда говорила, что сперва посоветуется с супругом.