Тарасов о Харламове: он не знал своего величия.

Легендарный Валерий Харламов своей яркой карьерой может быть обязан двух стихиям — Матушке природе, щедро наделившей его талантом, и Анатолию Тарасову, сумевшему этот талант не только разглядеть, но и превратить этот алмаз в бриллиант высочайшей чистоты. И относился Анатолий Владимирович к своему ученику по-отечески.

Наставником он был строгим, но справедливым. И вспоминал всегда о Харламове с теплотой и уважением.

В своей книге «Настоящие мужчины хоккея» Тарасов уделил рассказу о Валерии Харламове целую главу. Самые яркие цитаты из неё мы вам и предлагаем.

— Все «золото мира» – медали чемпионатов Европы, мировых первенств, Белых олимпиад – было добыто им за годы служения хоккею. Но Валерий Харламов никогда, подчеркиваю – никогда, не чувствовал себя этаким старателем на россыпях спортивной удачи. Он сражался не на живот, а на смерть за победу сборной Страны Советов.

— Одарённейшим человеком был Валерий. Убежден, что, займись Харламов в юности всерьез футболом, и в этом виде спорта был бы на первых ролях.

— А как он танцевал!… Харламов был настолько пластичен, так владел своим телом, так тонко понимал партнершу, что провожали эту пару после танца аплодисментами – подобное в своем, почти семейном кругу друзей и товарищей по команде мне не доводилось видеть ни до ни после этого.

Анатолий Владимирович Тарасов

***

— Какие бы звезды и среди соперников, и среди партнеров ни окружали Харламова на льду, он оставался сильнейшим среди сильнейших, первым среди равных.

— Валерий довел до необычайной степени совершенства владение тремя скоростями – взрывной скоростъю передвижения и маневра на площадке, скоростью реакции клюшкой на малейшее изменение игровой ситуации и, наконец, скоростью мышления, не уступающей, думаю, самым современным компьютерам. Каждую из этих скоростей можно встретить – правда, лишь по отдельности – и у других классных форвардов, но сплав их являлся как бы фирменным знаком лишь Валерия Харламова.

— Знаменитый Бобби Кларк в 1972 г. в первой серии матчей сборной СССР со звездами НХЛ, откровенно охотившийся за Валерием, позже писал: «Я проникся таким уважением к этому великому форварду русской команды, что стыжусь тех минут, когда доставлял ему боль. Но другими средствами остановить Харламова мы просто были не в состоянии…»

— Вот уж кто ничего не требовал для себя! Вот кто умел радоваться удаче товарища! И не просто радоваться, а помогать рождению этой удачи! Ради этого Харламов лез в самое пекло. Заставлял противника бросаться – в страхе за свои ворота – на него, освобождая тем самым от опеки партнеров Валерия.

— Выше интересов команды для Валерия не было ничего. И когда перед Белой олимпиадой в Саппоро мы, тренеры, попросили Харламова в связи с разработанной принципиально новой тактической расстановкой расстаться, пусть на время, с Борисом Михайловым и Владимиром Петровым, друзьями-партнерами, понимавшими его с полуслова, он спорить не стал.

— Валерий Харламов не знал своего величия! Вернее – не хотел знать. Не хотел ничем выделяться среди товарищей-партнеров – даже от капитанской повязки, а мы, и тренеры и игроки, предлагали ее ему не раз, отказывался, предпочитая оставаться, как говорят психологи, «неформальным лидером».

— Как мне рассказывали, однажды после победы сборной СССР в чемпионате мира и Европы один из известнейших наших игроков в грубой форме отказал в интервью нашему молодому журналисту, Валерий, узнав об этом, изумился:
– Да вы что, ребята?! Ему (то есть журналисту) надо свою работу делать… Что за барские замашки?

17.09.1974. Москва. СССР — Канада. Валерий Харламов против Пэта Степелтона