100 лет ВЧК – "карающему мечу революции"

20 декабря 1917 г. при Совете народных комиссаров РСФСР была создана знаменитая структура – Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и преступлениями по должности, которую возглавил Феликс Эдмундович Дзержинский.

Историк и писатель Илья Ратьковский в интервью Накануне.RU рассказал, как ВЧК стала щитом и мечом советской власти, поделился информацией о мифологизации "красного террора" и напомнил, как прошел год столетия революции.

Вопрос: Илья Сергеевич, декабрь знаковый в этом году – столетие с создания ВЧК, а у Вас недавно вышла работа "Карающий меч революции", расскажите о книге?

Илья Ратьковский: Книга "Хроника красного террора ВЧК. Карающий меч революции" является отредактированным и улучшенным вариантом моей работы десятилетней данности "Красный террор и деятельность ВЧК в 1918 году". В нее вошли как новые материалы, так и отредактированный материал прежнего издания. Там я рассматриваю причины создания ВЧК, ее деятельность в 1917-1919 гг., основные операции чекистов. Естественно, рассматривается и карательная практика. Этот орган боролся как с контрреволюцией, так и с бандитизмом и преступлениями по должности. Там есть и реальная статистика репрессий, не соответствующая трудам Сергея Павловича Мельгунова. Эта книга – часть своеобразной трилогии, вышедшей у меня в этом году. Я опубликовал книгу о белом терроре (сейчас выходит ее третье дополненное издание), книгу о Феликсе Эдмундовиче Дзержинском, и вот эта работа раскрывает мое видение деятельности ВЧК в начальные годы ее существования.



Вопрос: Как вообще прошел 2017 г., не считаете, что на официальном уровне незаметным столетие революции прошло?

Илья Ратьковский: В обществе был интерес к революционному 1917 г., другое дело, что на официальном уровне этому интересу не соответствовали ответные действия властей. На мой взгляд, они явно опасались обсуждать эти события, заменяя это обсуждением других тем, в том числе различными телевизионными проектами: от "Матильды" до Троцкого с Парвусом. Между тем, необходимо было обсуждать как причины революции, так и ее ход и последствия, как для России, так и для мира.

Это мировое событие отмечалось властями как чисто российское, между тем его значение намного больше. В Китае, например, обсуждение на официальном уровне было гораздо масштабнее. Для них это событие мирового значения. И не только для КНР. На Западе вышла масса книг. И это не сиюминутный интерес, а констатация значения тех исторических событий. Оценки различные, но признание значимости, его влияния на мировую историю есть.

При этом, серьезным был вклад российских историков и архивистов, работников крупнейших библиотек. Реализовано много проектов, появилось много специальных электронных ресурсов. Безусловно, что здесь были попытки расставить свои акценты, но в целом сделан определенный задел для будущего уже не юбилейного обсуждения.



Вопрос: Какие выводы делаете из этой ситуации?

Илья Ратьковский: Примирения, провозглашенного властями, как такового не было. Собственно ими для этого и сделано мало что было. Все как-то скомкано. Запомнилась в 2017 г. целая череда открытых памятников. Открыли памятники Столыпину, примерно столько же открыто и отреставрировано памятников Дзержинскому. Инициатива исходила из разных кругов, государство (местные и центральные власти) не мешало, иногда помогало. Очевидно, что для властей что-то общее в этих фигурах есть. Сильная власть, наведение порядка, проведение реформ. К слову, оба этих деятеля учились в одном заведении — Первой Виленской гимназии. Два варианта "порядка и реформ". Характерен в этом плане и памятник Александру III в Крыму и ряд других памятников, например, Аллея российских правителей в Москве. Примирение подобным строительством памятников и закончилось. При том, что все эти монументы не были знаковым событием для всего российского общества. Объяснения этого скульптурного строительства тоже не было. Запомнился год и "фильмами" на тему 1917 г. Готовились эти проекты долго, но исторически они не выдерживают критики.



Вопрос: Вообще Великая Октябрьская социалистическая революция и деятельность ВЧК сейчас несправедливо отброшены в сознании людей за такую "черту маргинальности"?

Илья Ратьковский: Тезис о маргинальности Октября выдвигают как раз маргиналы от науки. Объясню. Во-первых, есть отдельная категория критиков Октября, которые не считают себя частью российского общества. Они рассуждают о своей европейскости, об ином народе и т.д., то есть выносят себя за рамки как российской истории, так и российского общества в целом, рассуждая о своей элитарности. Но это не элитарность, а маргинальность, оторванность от своих корней. Вынесение себя за рамки – типичное определение маргинала. Есть и маргиналы от науки. Здесь другое часто происходит. Люди сознательно дистанцируются от известных исторических источников и материалов, не признавая их и не вступая в научное обсуждение их. Речь идет, конечно, не об всех историках, не принимающих Октября, но об определенной части. Там как раз и популярна подобная терминология.

Вопрос о мировом значении Октября мало звучал в этом году на официальном уровне. Между тем, были достижения не только внутри советского общества, но и за его пределами, которые были вызваны его влиянием. Социализация западного общества в ХХ веке – это следствие влияния СССР. Именно этот фактор определял необходимость развития Запада в сторону системы социальной защищенности. Тот же фактор СССР определил и крах колониальной системы. Октябрь разрушил и сословную систему. Все это, и еще многое другое – значение тех столетних событий.

Вопрос: Часто от чиновников можно услышать, что все достижения перечеркивает тот самый "красный террор". Все те "ужасы и расстрелы без суда и следствия" и так далее – что здесь правда, а что – миф?

Илья Ратьковский: Красный террор, как и белый террор, это часть истории гражданской войны. Собственно, ни одна гражданская война не проходила без насилия. Насилие имело место, как проявление диктатуры пролетариата или белых диктатур. Было много и злоупотреблений. Отрицать их бессмысленно и даже глупо.

Однако, надо понимать, что ни революция не делается в белых перчатках, ни контрреволюция. Еще более важно понимать, что это насилие имело социальные корни. Российское общество не было единым до революции. Противостояние крестьян и "помещиков", иногородних и казаков, рабочих и "заводчиков", верхов и интеллигенции, да и национальный вопрос, все это было, и потом "рвануло". А была еще и Первая мировая война, которая "приучила" к обыденности смерти и насилия. Была готовность к принятию насилия, и оно было принято сторонами по отношению к своим противникам. Поэтому мифологизацией красного террора является его рассмотрение в отрыве от белого террора, от социальных и других причин.

Другой мифологизацией является и привязка его появления к начальному периоду советской власти. Собственно до лета 1918 г. центральная советская власть его не применяла. Более того, отменяла инициативы по его введению. Можно например, упомянуть, что вопрос о его введении рассматривался в ЦК в мае 1918 г., но был отвергнут, как несвоевременная мера. Мифологизирован и масштаб красного террора. В книге реальная статистика расстрелов ВЧК в 1918 г. подробно рассмотрена, как и "статистика" известного историка-эммигранта Мельгунова, которой до сих пор многие верят. Рассмотрена в книге и борьба с злоупотреблениями в ВЧК, дискуссия о ВЧК осенью 1918 г.



Вопрос: Вы в своей книге как раз пишете про создание ВЧК, какая была цель у организации?

Илья Ратьковский: Ленин писал, что ВЧК должна в политике стать таким же органом диктатуры пролетариата, как в экономике стал созданный ранее ВСНХ. Речь шла о том, что предшественник ВЧК – Петроградский Военно-революционный комитет не справлялся с ситуацией в стране. Были три проблемы, которые он смог решить в осенний период: саботаж, приближающееся Учредительное собрание и бандитизм. Кроме того, нужен был всероссийский орган борьбы с контрреволюцией, а ПВРК, даже после своего переподчинения ВЦИК Советов, оставался только региональным, петроградским органом.

Вопрос: ВЧК – это детище Ленина или все-таки Дзержинского?

Илья Ратьковский: Ленина и Свердлова. Именно Ленин назначил и утвердил кандидатуру председателя ВЧК – Феликса Дзержинского. Свердлов направил многих членов в руководство нового органа. А вот далее роль Дзержинского определяющая. Он в меньшей степени рекомендовал новых членов в ВЧК (в отличие, например, от Петерса), но он разработал основные инструкции ВЧК, определял направления деятельности, давал пример своим поведением другим чекистам. Именно он проводил и чистки ВЧК от запятнавших себя злоупотреблениями и преступлениями чекистов.



Вопрос: Большевики, когда пришли к власти, первым делом отменили смертную казнь, об этом вообще забывают сегодня – какие были у них планы изначально? И что заставило вернуть эту карательную практику?

Илья Ратьковский: Первоначально предполагалось, что диктатура большинства, в силу именно этого большинства, быстро подавит сопротивление меньшинства. Ленин в своей работе "Государство и революция" прямо писал о том, что это сопротивление будет непродолжительное и не потребуется создание какого-либо специального всероссийского органа. Достаточно органов при местных советов. В этих условиях смертная казнь могла не употребляться. Важно было и следование своим дооктябрьским обещанием. А большевики обещали отменить смертную казнь, поэтому первым постановлением советской власти и стала ее отмена, а Декрет о мире был принят после этого. Однако, уже тогда осознавалось, что возможна новая обстановка, когда она может быть возобновлена. 18 февраля 1918 г. началось наступление германских войск. 21 февраля 1918 г. в условиях наступления был опубликован декрет "Социалистическое Отечество в опасности". В нем, среди прочих мер, вводился расстрел на месте преступления. Таким образом, причиной возобновления института смертной казни стала необходимость укрепления тыла в условиях начавшегося немецкого наступления.

Вопрос: Было ли такое, что ВЧК расстреливала, как некоторые говорят, "без суда, без следствия, просто так, за анекдот, ни за что"? И каковы реальные масштабы репрессий ВЧК?

Илья Ратьковский: ВЧК являлся государственным органом, и практика его действий протекала в рамках формирующегося революционного права. Другое дело, что само революционное право подразумевало суд и приговор с учетом революционной целесообразности. Старые суды и законы были отменены декретом о суде №1, еще до образования ВЧК. Вводились народные суды и ревтрибуналы. ВЧК до конца осени 1918 г. была вне этой системы судов. Поэтому действия ВЧК декларировались декретами и постановлениями высших советских органов и инструкциями ВЧК. Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и преступлениями по должности была щитом и мечом советской власти. Злоупотребления, естественно, были. Были и расстрелы, которые проходили даже за рамками указанной революционной законности. С этим боролись, вплоть до расстрелов, но это было. Была и реорганизация высшими советскими органами ВЧК осенью 1918 г.

Другое дело, что часто указывается на эти случаи, но не упоминается об их разбирательстве, как ЧК, так и советскими органами. Часто и преувеличивается масштаб этого явления. Собственно, и масштаб репрессивной практики ВЧК преувеличивается. Если говорить научно, то "сотен тысяч" расстрелянных органами ВЧК в годы гражданской войны не было. Было расстреляно около 50 тыс. человек. Это включая расстрелы Всеукраинской ЧК весной-летом 1919 г. (20 тыс. человек), в Крыму в конце 1920 - начале 1921 г. (8-12 тыс. человек). При этом данные расстрелы включали как расстрелы за контрреволюционную деятельность, так и бандитизм, различные злоупотребления совслужащих и т.д. Отмечу и динамику расстрелов. В первое полугодие 1918 г. все ЧК России расстреляли 200 человек, большую часть за бандитизм.

Вопрос: Серьезные были противники у ВЧК – профессиональная оппозиция? Иностранцы?

Илья Ратьковский: Всего и помногу. Часто раскрытые организации включали вооруженные отряды тысячного состава. Здесь можно упомянуть савинковский "Союз защиты Родины и свободы" 1918 г., Московский штаб Добровольческой армии 1919 г. Реальные организации с планами вооруженного свержения большевиков. Было сильное подполье, организованное английскими и французскими разведками. Все было.

Вопрос: ВЧК – это одна из сильнейших спецслужб впоследствии, так? Как это получилось, ведь непрофессионалы, революционеры, как их позиционируют некоторые сегодня, "смутьяны, которые разрушили страну", а ведь создали такую высокоорганизованную и профессиональную структуру?

Илья Ратьковский: Было несколько моментов, которые "помогли этому". Во-первых, сама жизнь учила. Опыт в условиях постоянного противостояния иностранным разведкам. Во-вторых, помощь населения. Часто сигналы шли оттуда. Это помогало "вскрывать" подпольные сети. Опять-таки опыт рос. В-третьих, не следует недооценивать опыт профессиональных революционеров. Они долгие годы учились "уходить" от охранки, выявлять ее агентов. Например, Дзержинский занимался в польской социал-демократии выявлением провокаторов. Методы охранки они проходили через собственные жизни.



Вопрос: Брали ли на службу тех, кто занимал подобные должности при старом режиме? Была тут опасность? Или идейно вербовали?

Илья Ратьковский: В начальный период деятельности нет. Был принципиальный отказ от подобной практики. Позднее был учтен и привлечен технический персонал. Некоторые деятели (генерал Джунковский) консультировали чекистов о тех или иных особенностях жандармской работы. Изучались и инструкции, например, о наружном наблюдении и других методах работы.

Вопрос: В чем была принципиальная разница между ВЧК и подобной структурой при царском режиме?

Илья Ратьковский: Принципиальная разница была в первую очередь в поставленных задачах. Задачи ВЧК шире, от борьбы с внутренней контрреволюцией до противостояния агентам иностранных государств. Более активно ВЧК действовала за рубежом. Ну и намного существенней роль ВЧК в борьбе с преступлениями по должности и хозяйственными преступлениями.

Вопрос: Много говорится о чести, о морали чекистов, да и личность Дзержинского многих очаровывает своей несгибаемостью, это романтический ореол, оставшийся с советского времени или действительно можно фактами доказать неподкупность, идейность сотрудников ВЧК?

Илья Ратьковский: На мой взгляд, можно говорить в этом отношении применительно к конкретным деятелям ВЧК. Скажем, были там не только идейные большевики, но и приспособленцы. Взяточники были, но их выявляли и расстреливали, иногда отправляли искупать кровью на фронт. Да и некоторые идейные чекисты были сторонниками крайних мер, максималистами.

Дзержинский старался создать определенную этику поведения чекистов, но это была гражданская война и не все доходило до работников ВЧК, принималось ими. Пример Дзержинского, конечно, играл свою роль. Сама же система, напряженная работа порой "ломала" их. Известны случаи просьб чекистов о переводе на военную, хозяйственную работу. Было большое напряжение. Но было среди чекистов и понимание необходимости их работы. Большинство работали на революцию, а не на себя.

От редакции. Накануне.RU поздравляет сотрудников госбезопасности с профессиональным праздником и желает следовать главным принципам чекистов, согласно завету Феликса Дзержинского – "холодная голова, горячее сердце и чистые руки"!