В архивах пензенской семьи обнаружено неизвестное письмо Феофана Затворника
0
На лицевой стороне конверта написано: «В Нижний Ломов (Пенз. губ.) В Успенский Женский монастырь Достопочтеннейшей инокине Марфе (Ивановне Климовой)». Здесь же в левом нижнем углу — круглый черный почтовый штемпель с датой «23 февраля 1888 года» и надписью по кругу «Шацк Тамб. г. Почт. телегр. конт.».
На обороте конверта внизу — текст черными чернилами (старая орфография): «Подлинное письмо Преосвященного Феофана Вышенского затворника, писанное монахине Клеопатре (бывшей Марфе Ив. Климовой)». На этой стороне — три круглых штемпеля, центральный из которых вырезан.
Текст письма приводит Региональный генеалогический центр: «22 февр. 88 г. Милость Божия будет с Вами, Достопочтен. М. Марфа! Просите написать Вам, а что Вам требуется знать, не написали. Остается мне только обще пожелать Вам душевного спасения: чего и желаю.
Как соделывается спасение, — Вы конечно знаете… Помяну однако ж, что должно стоять впереди…
Страх Божий — главное. Когда он приходит, то, как добрый хозяин, все по-своему устрояет в душе. Есть он у Вас? Если есть, благодарите Бога, и храните его; а нет — разбудите его: ибо он в духе нашем содержится, и если не проявляется, то по нашему невниманию.
От страха Божия — первое чадо — дух сокрушен, сердце сокрушено и смиренно. Чувство сокрушения да не отходит от сердца!
Для поддержания страха Божия надо держать неотходную память о смерти и суде.
Как только проснетесь, так призывайте сию память, и весь день будете в сердце жить с нею, как первою советницею своею.
К сему присоединяйте сознание присутствия Господа при Вас и в Вас, так что Он все видит — и самое сокровенное. Сие сознание с памятию смертною неразлучным имеют страх Божий.
Когда сия троица поселяется в сердце Вашем, тогда пойдет у Вас молитва из сердца, с непрестанным взыванием к Господу Спасителю.
Вот все!
Если это есть в Вас, в какой-либо степени, то дело спасения Вашего в ходу; а если нет, надо все поднять в сердце. Ибо если сего нет, все другое ничто…
Спасайтесь!
Вы хорошо сделали, что не потянулись в наш монастырь: ибо по нездоровью я никого не принимаю. Всего доброго. Е. Феофан».