Очередь в БРИКС

К объединению БРИКС пожелала присоединиться Аргентина. С просьбой посодействовать процессу интеграции к бывшему президенту Бразилии Луле да Силве обратилась президент Аргентины Кристина Фернандес. «Лула, вы должны стать послом (перед БРИКС), чтобы Аргентина интегрировалась в БРИКС, и не было больше БРИКС, а появилась БРИКСА», — недвусмысленно заявила Фернандес на одном из мероприятий в Буэнос-Айресе.

Надо отметить, что Аргентина уже не в первый раз делает намек на желание оказаться в БРИКС. В мае этот вопрос обсуждали неофициально экспертные круги, тем не менее, Бразилия, Индия и Южно-Африканская Республика выразили идее присоединения Аргентины свое одобрение. Вряд ли будет против Китай и Россия, которая активно развивает отношения с Буэнос-Айресом. Встречи Владимира Путина и Кристины Фернандес проходят в благожелательной атмосфере, а российский канал Russia Today на испанском даже вошел в сетку вещания аргентинского телевидения.

Сейчас на страны БРИКС приходится около четверти мирового ВВП, 40% населения планеты, 40% глобального производства энергии и расходов на научные разработки. Более того, в рамках БРИКС стали создаваться новые финансовые институты, как Новый банк развития с капитализацией в 100 млрд. долларов, начинают действовать соглашения о взаимных расчетах стран-участниц в национальных валютах.

Неудивительно, что в объединение хотят войти и другие страны. Но выиграет ли от их присутствия БРИКС? Во-первых, ту же Аргентину во многом интересуют финансовые возможности нового объединения, ведь экономика в немалой степени пока зависит от американских кредитов. Во-вторых, БРИКС сегодня явно бросает вызов сложившемуся однополярному мироустройству, а для этого требуются силы. У России, Индии, Китая есть боеспособные армии, но есть ли они у других стран-претендентов?

Другой вопрос — действительно ли объединение БРИКС способно построить новый мир или обеспечить партнерам нормальные условия для сотрудничества? Ведь каждая входящая в БРИКС страна имеет свои интересы и историческую судьбу. Если мы видим серьезные противоречия между Евросоюзом и США, то странно предполагать отсутствие непонимания между Китаем, Индией и Бразилией. Внутренние проблемы объединения могут не позволить БРИКС развиваться быстрыми темпами…

Заместитель руководителя Центра евроатлантических и оборонных исследований Российского института стратегических исследований, специалист по Латинской Америке Дмитрий Бурых полагает, что все сложности для БРИКС преодолимы:

— Вступление Аргентины в БРИКС исключать нельзя. Надо понимать, что БРИКС совершенно другое объединение, нежели НАТО или ЕС, все решения принимаются консенсусом. Что с собой может привнести Аргентина? Это — вторая экономика в Южной Америке, один из активных участников регионального экономического объединения МЕРКОСУР (общий рынок Бразилии, Аргентины, Уругвцаем, Парагвцаем и Венесуэлой). Аргентина с Бразилией вместе становятся «двустворчатыми воротами» на рынки Южной Америки.

С политической точки зрения, Аргентина — мощная страна, активный участник многих объединений Американского континента. Ее голос имеет достаточный вес для продвижения интересов БРИКС в регионе.

— Присоединением Аргентины дело может не ограничиться?

— Дрейф БРИКС в сторону расширения вполне очевиден. Этот процесс будет происходить с той или иной скоростью, но главное, что БРИКС стал альтернативой международным финансовым и политическим институтам. Мы можем сравнить БРИКС с Движением неприсоединения. То есть, нет единой идеологии, установки на глобальное доминирование.

Ключевое отличие БРИКС — объединение основано на межцивилизационном диалоге. Сейчас в союз входят разные по духу китайская, индийская, европейская, позднеевропейская в виде Бразилии цивилизации. В ходе диалога вырабатываются решения, которые несут ощутимую пользу членам объединения. Возьмем, к примеру, решение о создании Нового банка развития, решение о создании пула резервных валют. Это конкретные ощутимые результаты, которые в обозримой перспективе будут приносить экономические дивиденды. Другие страны видят, что решения претворяются в жизнь, и тоже хотят участвовать.

— Насколько быстро происходит объединительный процесс?

— Я не могу сказать, что объединение «буксует». Скорее, наоборот. Два последних саммита в Форталезе и Уфе показали, что между участниками есть взаимопонимание. Если раньше БРИКС был в большей степени «клубом» глав государств, то теперь появились реальные институты.

— Могут ли тесно сотрудничать государства, которые имеют очень разные интересы и воззрения на мироустройство?

— Базовые документы, которые существуют в БРИКС, не предполагают ущемления национального суверенитета каждой страны-участницы. Это базовый принцип, заложенный в основу объединения. К примеру, в ЕС каждое государство делегирует часть полномочий Европарламенту и Еврокомиссии. В БРИКС нет руководящего органа, и в обозримой перспективе его не будет.

Есть негативный опыт интеграции, скажем, опыт Евросоюза. Думаю, что в БРИКС учтут чужие ошибки. Нам надо сохранить именно межцивилизационный диалог.

С оптимизмом смотрит в будущее и доцент кафедры территориального развития Института общественных наук РАНХиГС Александр Савченко:

— Надо понимать, что БРИКС — это пока не организация, а повестка дня ряда государств. Эта повестка дня наполняется реальным содержанием и постепенно вырастает в укрепление сотрудничества между странами.

БРИКС — это объединение бесспорных лидеров экономического развития, которые в середине XXI по совокупному валовому продукту должны превысить G-7. Сейчас, несмотря на падение темпов роста, страны БРИКС продолжают эффективно развиваться, кто бы что ни говорил.

Очень хорошо, что к БРИКС хотят присоединиться другие страны. Готовятся конкретные проекты относительно Аргентины.

Западные аналитики уже к БРИКС добавляют еще несколько стран: Индонезию, Малайзию, Мексику, Аргентину, Турцию. Если все страны сложить, совокупный ВВП будет уже сегодня выше, чем у G-7. Можно сказать, что западные эксперты намекают нам на возможных кандидатов. Другое дело, что Турция привязана к блоку НАТО, Мексика привязана к США договором о зоне свободной торговле. Но в целом есть страны, с которыми БРИКС может эффективно сотрудничать.

Речь идет не о присоединении к какой-то организации, а об усилении взаимодействия между государствами. В перспективе оно может перерасти в некую структуру.

— Какой может быть организация БРИКС?

— Главное, что БРИКС развивается естественно. Вначале сформирована повестка, а потом на горизонте появляется перспектива создания организации. Мы не создаем вначале блок, а потом уже думаем над его наполнением. В БРИКС всё происходит очень органично.

Некоторые считают БРИКС антизападным объединением. Я не думаю, что это верно. О развитии сотрудничества с государствами Юго-Восточной Азии у нас думали давно, еще когда отношения с Западом были хорошими, в конце 1990-х годов. Просто в отношениях с Европой мы достигли определенного предела, и стало понятно, что надо искать новых партнеров, в регионах динамичного развития. Напомню, что у нас пионером развития восточного направления внешней политики стал Михаил Ходорковский, который решил начать сотрудничество в энергетической сфере со странами Азии. Так что сама по себе идея не новая. И, соответственно, не антизападная. Понятно, что надо идти на те рынки, которые показывают максимальный рост.

— Стоит ли присоединять к БРИКС страны, которые сегодня не имеют экономической мощи?

— Объединяться будут страны с наиболее динамично развивающейся экономикой, такова логика объединения БРИКС. Понятно, что надо укреплять связи с такими странами, и у России есть хорошие заделы в отношениях с Малайзией и Индонезией, интенсифицируется сотрудничество с Турцией, то есть в этом направлении работа идет.

Конечно, темпы роста объединения еще не решают проблему качества этого роста. С другой стороны, те, кого сегодня принято называть отстающими, могут иметь успех завтра. Скажем, возьмем потребительские товары. В середине «девяностых» можно было безоговорочно говорить о компьютерах «белой» и «желтой» сборки. Были компьютеры, которые производились только в США или Западной Европе. Сейчас таких товарных групп просто не существует, в Азии делают продукцию хорошего качества.

Если взять научно-технический потенциал, то с ним большие проблемы сейчас как раз у Европы. В то же время очень быстро развивается наука в Китае и Индии. Технологическое сотрудничество на уровне кооперации уже коснулось стран БРИКС. Мы видим, что Бразилия уже делает собственные космические спутники и атомные подводные лодки. Поэтому не надо жестко разделять темпы роста и его качество.

— Чем в будущем может стать БРИКС?

— Сейчас перед нами открывается широкое поле возможностей. Это обусловлено рядом факторов. Во-первых, в БРИКС сегодня входят взаимодополняющие экономики, что крайне важно.

Во-вторых, гегемония доллара в мировой экономике в целом тормозит глобальное развитие. Это уже очевидно для всех кроме тех, кто печатает доллары. Напомню, что при создании Бреттон-Вудской системы в 1944 году Великобритания предложила в качестве мировой валюты использовать некую искусственную денежную единицу, наподобие евро. Англичане понимали, что их фунт стерлингов не может претендовать на эту роль, но хотели избежать и принятие в этом качестве американского доллара. Так что проекты создания международной валюты существовали и раньше. Просто в 1944 году американцам удалось продавить свое решение, ведь на США приходилось половина мирового ВВП, 52% глобального промышленного производства, Штаты развивались, а весь мир лежал в руинах.

Но сейчас понятно, что гегемония доллара себя исчерпала, она держится только на военно-политических рычагах, которые есть у Штатов. У США самая сильная армию, к тому же они могут мобилизовать своих сателлитов. Когда вы пьете кофе или откусываете шоколадку, вы платите американцам. Понятно, что такое положение вещей никому не нравится. Поэтому все страны идут к новой системе.

— Насколько удовлетворительны темпы развития БРИКС?

— Нам не надо повторять ошибок советского времени. Тогда у СССР было желание максимально с большим числом стран заключить соглашения о военно-политическом сотрудничестве, обучать чужих студентов и так далее. Но это всё не наполнялось тем экономическим содержанием, которое было бы нам выгодно. К примеру, по всему миру мы построили около ста энергетических объектов, таких как Асуанская плотина в Египте, и никто нам твердой валютой не заплатил. Нужно нам такое сотрудничество, или лучше иметь контракты, которые приносят реальную выгоду? Со странами Совета экономической взаимопомощи мы подчас расплачивались своими ресурсами за политическую поддержку.

Лучше БРИКС будет развиваться естественным путем, когда каждый шаг будет выверен и выгоден. Сейчас, на мой взгляд, по пути взаимной выгоды страны-участницы и идут. Есть некоторые вопросы, но в целом ситуация развивается в правильном направлении. Иначе все будут пользоваться тем, что Россия развитая страна и будут ждать какой-то помощи. Лучше всё делать на взаимовыгодной основе.

— США и их союзники будут противодействовать развитию БРИКС.

— Они будут противодействовать в любом случае. Но если само существование БРИКС выгодно участникам, то объединение будет развиваться. Если нам самим объединение будет не нужным, то американцы добьются своих результатов. Международная система в принципе конкурентная, всегда стороны будут пытаться уничтожить соперников, причем любыми методами. Можно на эту тему почитать «Исповедь экономического убийцы» Джона Перкинса.

Уровень нашего противодействия будет определяться выгодой. Если нам нужно БРИКС, то мы будем сопротивляться до конца и добьемся своей цели.

Фото: Алексей Дружинин/пресс-служба президента РФ/ТАСС