Современный период развития российской экономики, нуждающейся в модернизации
Современный период развития российской экономики, нуждающейся в модернизации всех отраслей, заметно усилил интерес исследователей к изучению роли государства в экономической жизни общества. Огромная территория и необходимость ее освоения, а также периодически возникающее в силу разных причин экономическое отставание России от стран Запада требуют активного участия институтов государственной власти в развитии экономики. Это историческая традиция, сложившаяся в первой половине XVII века, и с ней должны считаться политики и государственные деятели, строящие новую Россию.
Проводниками идеи опоры на авторитет государства в решении хозяйственных вопросов были многие российские государственные деятели и ученые, начиная с возникновения русского централизованного государства. Избрание царем Михаила Романова положило начало не только 300-летнему существованию новой династии, но и курсу на создание и укрепление русского государства как централизованного и суверенного. Современный английский историк Брендан Симмс по этому поводу отмечал: «Уроки, извлеченные русской знатью из событий двух последних десятилетий (имеется в виду «смутный период» в начале XVII века — В.К.), были очевидными: чрезмерная «свобода» ведет к хаосу и слабости государства, слова «воля» и однокоренные ему свидетельствуют о беспорядках и мятежах. По этой причине основой образа мыслей русского общества стала служба Отечеству, особенно защита суверенитета от внешней агрессии». (Брендан Симмс. Европа. Борьба за господство. Изд-во АСТ, Москва, 2017 г., с. 47.) Создание централизованного и суверенного российского государства содействовало формированию единого экономического пространства в масштабе страны. Оно включало в себя единую денежную систему, ценообразование, налоговую, финансовую и таможенную политику. По мере своего укрепления в институциональном и военном отношениях государство решительнее вмешивалось в экономические вопросы.
Первым из русских ученых и государственных деятелей, кто понял значимость участия власти в экономике и кто внес большой вклад в историю российской экономической мысли, был Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин, псковский воевода, а затем руководитель посольского приказа в России в XVII веке. Историк В. Ключевский поставил его в один ряд с такими деятелями, как И. Грозный, Петр I, Екатерина II. «Он был первым в России государственным человеком, появившимся в среде служилого класса» (Ключевский В.О. Исторические портреты. М.: Правда, 1990 г., с. 121). Являясь составителем Новоторгового устава, он проявил заботу о развитии отечественного купеческого капитала: в соответствии с Уставом взимание пошлины с западных купцов за ввоз товаров предусматривалось в больших размерах, чем с российских, и плата — только золотой и серебряной монетой. Ордин-Нащокин был инициатором создания опорных пунктов торговли на Балтийском и Каспийском морях, где разрешалось торговать иноземным купцам. Участие их в розничной торговле внутри страны воспрещалось. Главным источником богатства он считал промышленный труд, развитию которого должно содействовать государство. Ордин-Нащокин своим видением будущего России во многом предопределил деятельность Петра I, экономические реформы которого отражали первостепенную роль государства в накоплении богатства путем развития национальной экономики и государственной поддержки внутренней и внешней торговли. Под началом Петра I была осуществлена денежная реформа, создан Уральский промышленный центр, ставший кузницей военно-промышленного комплекса России и остающийся таковым в настоящее время. Введенный им Таможенный тариф (1724 г.) ориентировал государство на покровительство отечественному товаропроизводителю. Представляя себе будущее экономики страны в системе международного разделения труда, он мечтал об океанских плаваниях, колониях в Индии, на Мадагаскаре и на островах Карибского моря. Петр I требовал от консулов изучения торговой конъюнктуры в Новом Свете (Анисимов Е. Россия без Петра. СПб, «Лениздат», 1994 г., с. 97).
С уходом Петра I роль государства в хозяйстве страны начала ослабевать. Во властных структурах появились суждения о том, например, что Таможенный тариф не столько стимул, сколько тормоз развития отечественного производства и торговли. За либерализацию Таможенного тарифа выступали дворяне, которые привыкли потреблять заморские товары (вина, сыры) и русские купцы, специализировавшиеся на вывозе сырья. Лоббировали отмену Таможенного тарифа и иностранные купцы. Однако заведенный Петром Великим ритм деловой и хозяйственной жизни государства продолжался на протяжении многих десятилетий (Анисимов Е. Россия без Петра. СПб, «Лениздат», 1994 г., с. 97).
Выдающимся сподвижником Петра I был И.Т. Посошков, первый русский экономист, который разработал программу переустройства экономики в масштабе страны. Он обладал огромным жизненным опытом, поскольку прожил богатую событиями жизнь, написал книги «О духовности», «О ратном деле», «Доношение о деньгах», «Завещание отеческое сыну». Свой главный научный труд «О скудости и богатстве, то есть изъявление, отчего приключается напрасная скудость, и от чего обильное богатство умножается» Иван Тихонович предназначал для Петра I. В этой работе он отразил сокровенные мысли о будущем России, затрагивающие устои феодально-крепостнического режима. Не случайно в Посвящении Петру I он просит не открывать его имя царским советникам: «Не попустят мне и малого времени на свете жить. И потому буду я сам себе убийца» (Посошков И.Т. «Книга о скудости и богатстве» и другие сочинения / Ред. и комм. д.и.н., проф. Б.Б. Кафенгауза. Репринтное воспроизведение издания 1951 г. СПб: Наука, 2004. — С. 407). Его слова оказались пророческими: император умер в январе 1725, а в августе И.Т. Посошков был арестован Тайной канцелярией и посажен в Петропавловскую крепость как политический преступник. В крепости выдающийся отечественный экономист и погиб в феврале 1726 года. К широкому изданию его труд был воспрещен: в рукописном виде он ходил по рукам вплоть до 1843 года, пока не был опубликован официально. По мнению ряда ученых (Д. Платонов, Т. Юдина и др.), написанием труда «О скудости и богатстве» он обессмертил свое имя и встал в один ряд с выдающимися экономистами XVIII века (А. Смит, Ф. Кэне, И. Бентам и др.).
Главной задачей экономической политики И.Т. Посошков считал «всенародное обогащение»: «В коем царстве люди богаты, то и царство богато, в коем будут убоги, то и царству тому не можно слыть богатому». Он выступал за более скромный образ жизни дворян, критикуя их за праздность и излишнее потребление, был сторонником более высокой заработной платы рабочих государственных предприятий и резко критиковал крохоборство управляющих. Для увеличения доходности крестьянских хозяйств предлагал отделить помещичьи земли от крестьянских и ограничить число дней барщины и величину оброка. Он рассматривал богатство не в денежной, а в материально-вещественной форме. Золотой запас, по его мнению, мало что значит, если государство не в состоянии производить товары для населения и обеспечивать свою военную мощь. Для него производительный труд связан не с торговлей и не с ростовщичеством, а с производством реальных товаров. И.Т. Посошков доказывал, что источником богатства страны является не внешняя торговля, связанная с вывозом сырья, а развитые промышленность и сельское хозяйство. Он предвосхитил идеи классиков буржуазной политэкономии (У. Пети, А. Смита и Д. Рикардо).
В начале XIX века под воздействием трудов А. Смита, Ж. Сэя и И. Бентама, переведенных на русский язык, в экономическую политику проникают идеи либерализма. Основным проводником этих идей был русский экономист, первый академик по политэкономии А. Шторх. Он и его последователи ратовали за уход государства из экономики, за либерализацию таможенного тарифа.
Вот исправленный текст с сохранением стилистики и форматирования, включая выделения и ссылки, в виде HTML-кода: ```html
Экономическая политика России в XIX веке: от протекционизма к либерализму и обратно
Главным их оппонентом выступал видный государственный деятель адмирал Н. Мордвинов, первый председатель департамента экономики. Мордвинов был англофилом и почитателем учения А. Смита, но понимал, что для России с её неокрепшей промышленностью введение свободной торговли со странами Запада, прежде всего с Англией, закончится упадком экономики. Так оно и произошло: Александр I, заигрывая с либеральными кругами Англии, в 1816 г. принял беспошлинный тариф, который способствовал беспрепятственному проникновению английских товаров на внутренний рынок, и это разрушающе повлияло на российскую промышленность. В то же время английский парламент принял закон о заметном повышении тарифа на ввозимый из-за рубежа хлеб, что было направлено против России как крупнейшего экспортера — это ввергло в кризис многие помещичьи хозяйства, товаропроизводителей хлеба. Один из богатейших людей России первой половины XIX века, купец-старообрядец В. Кокорев констатировал: «Мы потерпели от европейских злоухищрений и собственного недомыслия полное поражение нашей финансовой силы» (Цит. по: Жукова Л.Н., Жукова Ф.Г. Русское купечество. М. «Вече», 2014. С. 74). Он был убежден, что губит Россию ложно понятая западная политэкономия. «Сколько таких сбитых с толку людей попали впоследствии на влиятельные финансовые места! — восклицает В. Кокорев. — И начали эти люди направлять экономическую жизнь России по указаниям Мишелей Шевалье, Адамов Смитов и т.д., и зарыдали наши Трифоны, Прохоры, Матрены и Лукерьи, а затем надели на себя суму и пошли смиренно по миру питаться подаянием» (Цит. по: Жукова Л.Н., Жукова Ф.Г. Русское купечество. М. «Вече», 2014. С. 29).
Восшествие на престол Николая I знаменуется возвращением государства в решение внутриэкономических вопросов и осуществлением политики протекционизма. Николай I, опираясь на авторитет государства, уделял внимание развитию промышленности, торговли, финансам, строительству. В царствование Николая I проведена денежная реформа: финансовая система была стабилизирована. Денежной единицей вместо бумажных ассигнаций стал серебряный рубль, был установлен фиксированный курс ассигнаций по отношению к рублю (1 рубль серебром стоил 3 рубля 50 копеек ассигнациями). Упорядочение денежного обращения благоприятно отразилось на развитии экономики в целом. В 1830–1840-е годы Россия вступила в фазу перехода от ручного труда к машинному производству. В производстве и на транспорте началось внедрение паровых двигателей. Благодаря ввезенным из Англии станкам росла текстильная промышленность, которая первой в дальнейшем будет механизирована. Появились новые отрасли промышленности — свеклосахарная на юге и машиностроительная в центре страны, развивавшиеся быстрыми темпами. Так, число предприятий свеклосахарной промышленности увеличилось с семи в 1825 году до 217 в 1845 году. К концу 1850-х годов Россия заняла третье место по производству и экспорту сахара в Европу после Англии и Франции. Создаются первые казенные машиностроительные заводы: Александровский в Санкт-Петербурге (впоследствии — Обуховский завод) начинает выпускать паровозы и вагоны, Сормовский — речные пароходы. Проводится политика государственного поощрения внешней торговли, благодаря чему торговля выросла почти в два раза (Ружицкая И. Николай I: прогресс или застой? Стоит ли переосмысливать эпоху правления Николая I. При Николае I (1835 год) вводится единая система мер веса и длины (единицей веса стал русский фунт (0,4095 кг), единицей длины — сажень (2,1336 м), просуществовавшая до 1924 года. Это способствовало развитию внутренней торговли — вчетверо выросли обороты. Большой вклад в это царствование был сделан в создание транспортной инфраструктуры. Времена Николая I — период масштабного дорожного строительства, на которое приходится сооружение половины всех шоссейных дорог, проложенных в России до 1917 года, в том числе шоссе Санкт-Петербург — Москва. Тогда же при поддержке государства был построен и реконструирован целый ряд водных систем: возведена бóльшая часть сооружений на крупнейшей в стране Мариинской водной системе, соединявшей реку Волгу с Балтийским морем. Развернулось пароходное сообщение: при Александре I было всего несколько пароходов, а в 1850 году пароходы ходили по всем крупнейшим рекам и озерам европейской части империи. Только на Волге их насчитывалось более 350. При Николае I были построены первая железная дорога (25 км) от Петербурга до Царского Села (30 октября 1837 года) и Николаевская дорога С.-Петербург–Москва, открытие которой состоялось 1 ноября 1851 года. На тот момент она была самой протяженной железной дорогой в мире (649,7 км) и технически не уступала высшим достижениям железнодорожного дела. При этом на ней использовался подвижной состав только отечественного производства. Железнодорожное строительство начиналось на деньги частных акционеров, но в дальнейшем работы велись за счет государственной казны.
С восшествием на трон Александра II под давлением Англии и Франции, европейских стран-победительниц в Крымской войне (1853–1855 гг.), был взят курс на либерализацию экономики: отказ от государственного промышленного протекционизма и переход к либеральной политике во внешней торговле (конец 1850-х). По словам д.и.н. С. Нефедова, «пользуясь своим экономическим и военным преимуществом, эти страны навязали роль поставщика сырья и потребителя их промышленной продукции. Под давлением победителей Россия была вынуждена значительно снизить импортные пошлины, что замедлило развитие тяжелой промышленности. В то время как на Западе производство металла быстро росло, российская индустрия находилась в состоянии стагнации, и отставание становилось катастрофическим. Если в 1825 г. Россия превосходила США и Германию по выплавке чугуна, то в 1880 г. в России чугуна производилось в шесть раз меньше, чем в Германии, в девять раз меньше, чем в США, и в 17 раз меньше, чем в Англии. Таможенные пошлины были снижены в среднем в 10 раз (по Таможенному тарифу 1868 года по сравнению с 1841 годом), а по некоторым видам импорта — даже в 20–40 раз. Это не улучшило экономическое положение страны, которая в результате таких действий примерно до середины 1880-х годов находилась в состоянии экономической депрессии» (Нефедов С. Экономический переворот Александра III: от свободной торговли к протекционизму. Аналитик российских финансово-экономических отношений в XIX веке А. Лежава отмечает: «Введение либерального таможенного тарифа в 1857 году привело к тому, что уже через пять лет переработка хлопка в России упала в 3,5 раза. Первые признаки экономического кризиса появились уже в 1859 году, когда начался финансовый кризис, существенно ухудшивший торговый и платежный баланс страны. В результате отказа Александра II от политики протекционизма в отношении национальной промышленности и перехода к либеральной политике во внешней торговле с начала 1860-х годов в стране разразился полноценный экономический кризис» (Лежава А. Как Россия в конце XIX века переходила на золотой стандарт.
В условиях свободной торговли производство российского металла не могло конкурировать с западным. В результате этого многомиллионные заказы железнодорожных компаний уходили за границу. «Не должно забывать, что эти русские деньги много содействовали развитию железного производства в Западной Европе, особенно в Германии», — писал впоследствии Д.И. Менделеев.
По его словам, преклонение перед западной экономической мыслью и политикой привело к «экономической зависимости всего русского народа от иностранных капиталистов. Миллионы рублей, ушедшие за иностранные товары, и этот русский хлеб кормили не свой народ, а чужие» (Цит. по: Жукова Л.Н., Жукова Ф.Г. Русское купечество. М. «Вече», 2014., С. 29). Выдающийся ученый и патриот решительно выступал за государственную поддержку развития промышленности, т.е. за политику протекционизма. Политико-экономические взгляды Дмитрия Ивановича помешали ему получить Нобелевскую премию за выдающиеся достижения в области химии. Его кандидатуру поддержали почти все европейские университеты и академии наук, за исключением Петербургской. Она, считая его консерватором-черносотенцем (он был членом промонархической партии «Союз русского народа»), отказала в избрании академиком (Цит. по: Жукова Л.Н., Жукова Ф.Г. Русское купечество. М. «Вече», 2014., С. 35). Через три года после смерти Николая I был полностью прекращен обмен кредитных билетов на золото и серебро, поскольку в оборот были включены ничем не обеспеченные бумажные деньги. Отношение стоимости серебра и золота к кредитным билетам определялось денежным рынком. Для покрытия расходов бюджета государство впервые начало прибегать к внешним займам, что практически не наблюдалось при императоре Николае I. Займы привлекались на невыгодных условиях, и по итогам правления Александра II государственный долг вырос в три раза (Лежава А. Как Россия в конце XIX века переходила на золотой стандарт).
Вступление на престол Александра III изменило ход экономического развития Российской империи. Власть открыто признала провал либеральной политики, проводившейся Александром II, и необходимость коррекции экономического курса. В экономической сфере Александр III последовательно проводил политику протекционизма, защищавшую российский рынок от экспансии зарубежных производителей. Результатом стали несколько «тарифных войн» (в частности, с Германией), но император в этих вопросах держался твердо и умел добиваться оптимальных для российского производителя условий. По Таможенному положению 1891 года в России были установлены самые высокие ввозные пошлины за последние 40 лет. Покровительствуемая государством тяжелая и добывающая промышленность России показала самые высокие темпы развития за весь имперский период. Поднялись и показатели по сельскому хозяйству: Россия стала крупнейшим в мире экспортером товарного хлеба. Баланс внешней торговли существенно улучшился (Кононова Е. Правление Александра III: политика контрреформ). Произошло укрепление рубля, создание современной промышленности в ряде регионов, строительство сети железных дорог по всей стране, включая строительство Транссибирской магистрали, накопление капиталов и др.
Отмечая позитивную роль государства в решении экономических вопросов в эпоху Александра III, нельзя забывать, что политика индустриализации осуществлялась за счет сельского хозяйства и прежде всего на средства, полученные в результате ограбления крестьянства. По мнению д.и.н. В. Бовыкина, «индустриальный прорыв, наблюдавшийся в России в последнем десятилетии века, произошел в условиях тяжелого кризиса сельского хозяйства. В некоторой степени кризис был обусловлен тем обстоятельством, что финансирование индустриализации и снабжение сельскохозяйственными продуктами городов, а также экспорт этих продуктов оказались возможны за счет конфискации крестьянского дохода и за счет исчерпания капитала. Российское государство под водительством Вышнеградского и Витте заключило крестьян в мощные тиски. Оно предоставило сельское хозяйство самому себе... Основной принцип правительства заключался в том, чтобы конфисковать большую часть выпуска продукции крестьянского хозяйства, вместо того чтобы предпринять активные шаги на пути подъема этого выпуска (Выделено нами — В.К.). Противоречие между прогрессирующим промышленным сегментом экономики и относительно стагнирующим сельскохозяйственным сегментом заключало в себе опасность плохих последствий разного рода. В конечном итоге произошло исчерпание платежеспособности сельского населения и терпению крестьянства пришел конец» (Бовыкин В. Экономическая политика царского правительства и индустриальное развитие России. 1861-1900 гг. // Экономическая история: Ежегодник. 2002. - М.: "Росспэн", 2003. С. 9-32). Этим В. Бовыкин объясняет возникновение экономического кризиса в начале 1900-х гг. и буржуазно-демократической революции 1905-1907 гг. Такова цена «великого рывка» 1890-х годов.
С П.А. Столыпиным, сменившим С. Витте на посту премьер-министра, связан последний в дореволюционной России всплеск политики решительного вмешательства государства в социально-экономическую жизнь страны. Вначале новый премьер-министр направил свои усилия на окончательное подавление революции. За период с августа 1906 по июнь 1907 из 124 заседаний Совета министров 60 были посвящены карательным мерам. Положением о военно-полевых судах за подписью Столыпина было приговорено к смертной казни, в основном через повешение, свыше 11 000 человек. Проводя политику усмирения страны с помощью силы, П.А. Столыпин искал и другие пути подавления революционных настроений в обществе, особенно среди крестьян, которые составляли основную долю населения (84%). Он понимал, что одними карательными средствами не предотвратить новой, более грозной революционной волны.
Главной угрозой существованию монархического режима Столыпин считал крестьянский вопрос, не решенный царским Манифестом от 19 февраля 1861 года, к тому же усугубленный выкачиванием средств из деревни в ходе «индустриального рывка» в конце XIX века. П.А. Столыпин взялся за эту проблему, чрезвычайно чувствительную как для крестьян, так и для помещиков. Крестьяне видели, что многие помещики, лишившись даровой рабочей силы, оказались не в состоянии заниматься хозяйством, разорялись, но при этом держались за землю до последнего. Поэтому они желали разделить помещичьи земли — немедленно и даром. Ленин писал: «Малоземелье» русского крестьянина (если употребить излюбленное либеральное и народническое выражение) есть не что иное, как оборотная сторона многоземелья этого класса (помещиков — В.К.). Аграрный вопрос, стоявший в центре нашей революции 1905 года, сводился к тому, сохранится ли помещичье землевладение — в таком случае неизбежно сохранение на долгие и долгие годы нищенского, убогого, голодного, забитого и задавленного крестьянства» (Ленин В.И. Столыпин и революция. / В.И. Ленин// ПСС, т. 20, - С. 325). Желание получить помещичью землю возрастало по мере уменьшения размеров крестьянских наделов из-за роста сельского населения при постоянном переделе одного и того же количества общинной земли.
Начав аграрную реформу и одновременно стремясь расширить социальную базу правящего режима, Столыпин решил ускорить создание деревенской буржуазии путем разрушения общины. По его инициативе 9 ноября 1906 года был издан Указ о порядке выхода крестьян из общины и закреплении в личную собственность надельной земли. С Указа началась аграрная реформа. Но ее целью был не только подъем сельского хозяйства, но и завершение индустриализации, начавшейся в 40–60-х гг. XIX в. Важную роль в реализации аграрной реформы играло государство. Оно выделило финансовые ресурсы и провело ряд организационных мер по ее обеспечению. Крестьянин из малоземельных районов мог получить все необходимое для переселения. Специально был сконструирован вагон, получивший название «столыпинский», в котором вместе с семьей, скарбом и скотом крестьянин добирался до места назначения. Там его принимало переселенческое бюро, которое вместе с аграрным, земледельческим, строительным бюро обустраивало крестьянскую семью: выдавало земельный участок, обучало передовым методам хозяйствования, строило дорогу и, наконец, школу и больницу.
Также были приняты меры по стимулированию продажи помещиками земли Крестьянскому банку: банку выделялись финансовые средства на условиях кредитования, что позволило поднять выкупную цену помещичьей земли. Теперь немалому числу помещиков стало выгодно продавать землю и жить на проценты от вложенных на банковский депозит средств. Столыпин понимал, что для завершения преобразований необходимо время и политическое согласие в обществе. Ни того, ни другого он не получил: в ноябре 1911 года Петр Аркадьевич был убит. Аграрная реформа не была завершена, да и не могла завершиться в силу нескольких причин.
Во-первых, дальнейшему проведению аграрной реформы помешало охлаждение к ней Николая II, поскольку П.А. Столыпин стал раздражать царя излишней самостоятельностью в государственных делах. Во-вторых, П.А. Столыпин был чересчур «левый». На V съезде партии «Объединенное дворянство» сокращение помещичьего землевладения и процесс скупки Крестьянским банком земли были охарактеризованы как «самое энергичное осуществление на практике социал-революционной программы и ликвидация помещиков как класса». В-третьих, сделав ставку на единоличника-крестьянина, т.е. на кулака, на разрушение общины и скупку помещичьей земли, реформатор придал аграрной реформе конфликтный характер, что внесло раскол в крестьянскую и помещичью среду. В-четвертых, увеличилась диспропорция между количеством переехавших и количеством переселенцев, не обеспеченных земельными наделами и инвентарем из-за бюрократических проволочек. Это привело к тому, что в 1905-1907 гг. возвратились 10,1% переселенцев, а в 1910-1916 — 30,9%. Переселенцы возвращались в Европейскую часть России не в родные края — там их никто не ждал, поскольку наделы были уже проданы. Они пополняли голодную армию безработных в крупных городах, т.е. увеличивали ряды революционно настроенных масс — социальной базы радикальных социалистических партий. По мнению ученых левого толка, все это вместе взятое привело к тому, что реформа Столыпина в конечном итоге обострила социально-экономические отношения в деревне и городе, что стало одной из причин возникновения к началу 1917 года революционной ситуации. Из-за незавершенности реформы не была решена и задача индустриализации страны. К ней все равно пришлось вернуться через 20 лет, но уже в другой исторической ситуации, пройдя через круги ада двух войн.
Но то, что за короткий срок было сделано в ходе реформы, впечатляет. В 1906–1913 гг. за Урал переселилось 2792,8 тыс. человек, посевные площади Сибири расширились на 80%, по темпам развития животноводства Сибирь обогнала европейскую часть России (Аграрная реформа Столыпина). Страна по темпам промышленного развития и концентрации производства вышла на первое место в мире.
Ставка на либерализм в управлении народным хозяйством: уход государства из экономики, свободный рынок, свободное ценообразование, ставка на «невидимую руку рынка» (А. Смит) — заканчивается упадком экономики, потерей экономического суверенитета и политической самостоятельности. Идеи Ордина-Нащекина, И.Т. Посошкова, Кокарева, Д.И. Менделеева о политике протекционизма, доступности кредитных денег предпринимателям, усилении роли государства в решении социально-экономических вопросов успешно противостоят догмам либералов, преобладающих, к прискорбию, во властных структурах современной России.