Четыре главных обстоятельства возвращения глобального влияния России
По сути, в своем обращении Путин заявил о возвращении двуполярного мира и России в статус сверхдержавы. На первый взгляд эта идея выглядит сомнительно: разве можно всерьез говорить о нашей стране в статусе сверхдержавы? Можно.
Обращение российского президента в связи с достигнутым между Россией и США соглашением об урегулировании в Сирии примечательно по массе обстоятельств. Но одним из главных, а вернее – самым важным, является то, что, по сути, Путин заявил о возвращении двуполярного мира, и России – в статус сверхдержавы.
Президент совершенно ясно дал это понять, постоянно подчеркивая, что «Россия и США решили». Как в старые добрые времена, две сверхдержавы устроили геополитический раздел и поставили весь остальной мир перед фактом. Заявление Путина выглядит тем весомее, что в Сирии именно Россия добилась своих целей, а Штаты были вынуждены принять ее условия.
Надо признать, что идея о возвращении России в статус сверхдержавы на первый взгляд выглядит странно и сомнительно. Вот СССР безусловно и безоговорочно был сверхдержавой со всеми полагающимися составляющими – геополитический, экономический, технологический и военный титан с огромным облаком союзников и сателлитов, на равных конкурировавший с США в любых сферах и точках планеты и даже за ее пределами.
Но современная Россия? В мировой экономике ее место ближе к концу первой десятки, между двумя и тремя процентами мирового ВВП. Во множестве областей производств, технологий и знаний, включая жизненно важные и стратегические, наблюдается серьезное отставание и зависимость от Запада. Прямо здесь и сейчас страна переживает серьезный кризис, и света в конце туннеля не видно. А с «группой поддержки» дело обстоит совсем печально.
Разве можно при таких условиях всерьез говорить о статусе сверхдержавы? Можно. Потому что мы живем в сильно изменившемся и переживающем грандиозную трансформацию мире, так что теперь к статусу сверхдержавы – то есть ключевого мирового геополитического игрока – предъявляются несколько иные требования, нежели 40–50 лет назад.
США утратили технологию пилотируемых космических полетов, и у них никак не получается ее воссоздать, так что у них стратегическая зависимость в этом вопросе от России. У Штатов идет системная деградация промышленного производства и серьезная привязка по этой теме к Китаю.
У США еще масса проблемных и критически узких мест, которые проявляются все отчетливее с каждым годом и которые просто немыслимы для «классической» сверхдержавы в наших представлениях, сформированных холодной войной. Однако нет ни малейших сомнений, что Соединенные Штаты являются мировым гегемоном и глобальной сверхдержавой.
Именно это изменение мира как раз и позволило России вернуться в статус ведущего геополитического игрока, который может разговаривать на равных с США при, казалось бы, несопоставимых возможностях и влиянии.
В результате все это привело к тому, что на политической карте мира вновь появилась Россия как глобальный геополитический игрок, который при формальной слабости успешно ломает планы мирового гегемона и добивается своих целей.
А когда мировая сверхдержава регулярно терпит поражения и провалы своих планов при взаимодействии с другой державой, причем в разных точках планеты, значит, эта вторая держава геополитически также находится в статусе «сверхдержавы».
Безусловно, данное положение вещей не продлится долго и не является стабильным. Мир находится прямо в процессе глобальной трансформации, которая обещает быть крайне болезненной и кровавой и в конце концов, видимо, придет к той или иной многополярной системе.
Однако возвращение двуполярной геополитической конструкции дает надежду, что процесс переформатирования удастся хоть в какой-то степени смягчить и избежать наиболее катастрофических сценариев.
Два центра силы, которые не могут вступить в прямую военную конфронтацию (в силу неизбежного в этом случае ядерного апокалипсиса), будут вынуждены так или иначе договариваться между собой. А это дает шанс всему остальному миру.