В Федерации профсоюзов рассказали, какую среднюю зарплату считают честной

С. АНДРЕЕВСКАЯ: В студии Михаил Шмаков, председатель Федерации независимых профсоюзов России. Здравствуйте, Михаил Викторович. М. ШМАКОВ: Добрый день. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Сейчас мы все говорим о том, что много увольнений, был анонс, что несколько тысяч предприятий сказали, что будет очень много увольнений в ближайшее время. Из-за экономической ситуации увольнений стало больше в разы или увеличилось, но незначительно? М. ШМАКОВ: Конечно, увольнений стало больше из-за экономической ситуации. Экономическая ситуация заключается в том, что из-за такой политики Центробанка России и Министерства финансов предприятия реальной экономики практически не могут кредитоваться, в том числе на пополнение оборотных средств, поэтому они вынуждены сокращать персонал. Увольнений стало значительно больше. Кстати они все происходят, в основном, в секторе машиностроения, там, где нет государственного финансирования. Те предприятия, которые сегодня выполняют государственный заказ, особенно оборотный, там есть регулярное государственное финансирование. Я сегодня встречался с профсоюзом работников оборонной промышленности, у них проходит съезд, и они констатируют, что на протяжении последних трёх лет численность работающих на этих предприятиях растёт. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Работа профсоюза, различных организаций стала более востребованной, сотрудники больше требуют от работодателей или, наоборот, все сидят помалкивают, лишь бы не потерять своё место? М. ШМАКОВ: Работа профсоюзов строится по трём основным направлениям: рабочее место, уровень заработной платы через систему договоров, в частности, коллективных, это охрана труда и обеспечение социальных гарантий, которые полагаются по закону: выплата пенсий, пособий по временной нетрудоспособности, обязательное медицинское страхование. Проблема с заработной платой актуальна, и она сейчас будет нарастать. Под сладкий лепет мандолины, как писали Ильф и Петров, шарят по карманам работников работодатели, хозяева этих предприятий. Статистика за 2015 год показывает, что совокупная прибыль предприятий выросла за 2015 год на 49%, а совокупный фонд заработной платы – на 4%. Это показывает, что у работодателя есть возможность повышать заработную плату. А заработная плата упала, по официальным данным, в прошлом году на 9%, мы считаем, что процентов на 20. Мы считаем потребительскую инфляцию и реальные располагаемые доходы населения. При этом на фоне роста налогов, обязательных платежей, возьмите коммунальные услуги, налог на недвижимость по кадастровой стоимости – это просто разорение. Мы добивались и сейчас добились повышения минимального размера оплаты труда не до уровня прожиточного минимума, причём по плохой методике подсчитанному, но на 21%. Ещё один шаг, и мы добьёмся, чтобы эти два показателя сошлись. С. АНДРЕЕВСКАЯ: А прожиточный минимум устраивает профсоюз? М. ШМАКОВ: Нет, конечно. С. АНДРЕЕВСКАЯ: А здесь идёт работа? М. ШМАКОВ: Безусловно. Наша стратегия построена на том, что сначала надо добиться хотя бы того уровня прожиточного минимума, который по плохой методике, который не учитывает все новации в обязательных платежах, налогообложении, а следующий шаг – это минимальный потребительский бюджет, а он в 2,5 раза выше по деньгам, чем тот прожиточный минимум, который сейчас считается официально. Это уже более реальные 20–23 тысячи рублей в месяц. Об этом и говорят многие опросы, которые проводят различные социологические компании, и мы тоже проводим. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Социологи как раз выяснили, сколько нужно для нормальной жизни при двух работающих людях в месяц – это 73 тысячи рублей. Это хорошая цифра? М. ШМАКОВ: Это более-менее соответствует действительности. При этом слово «нормально» каждый понимает по-своему. Кому-то – это нормально и достаточно, а кому-то и 73 тысяч не будет хватать. С. АНДРЕЕВСКАЯ: А ваши исследования что показывают, какую зарплату человек хочет иметь? М. ШМАКОВ: Давайте в долларах. Все те фокусы, которые сделал Центробанк и Минфин, чтобы удовлетворить собственные интересы, пополнить бюджет, сбалансировать его. Ведь история с девальвацией рубля была проведена, чтобы на фоне падающих доходов бюджета, наполнить его рублями. А дальше сразу ввели плавающий курс, и наш рубль выскочил до 80 за доллар. Я считаю, что средняя зарплата в районе 80–100 тысяч была бы правильной в условиях нашей экономической жизни. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Это реально? М. ШМАКОВ: Каждый работодатель, включая крупнейшего – государство, скажет, что это не реально. Почему в марте порядка 4 миллиардов долларов, 370 миллиардов рублей, купили американские долговые бумаги вместо того, чтобы повысить пенсию, а её проиндексировали не на инфляцию, а только на 4%, повысить зарплату бюджетникам. Эти усилия тут же подвинут заработную плату в коммерческом секторе нашей деятельности. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Но специалисты говорят, что это задел на будущее, эти облигации. М. ШМАКОВ: Экономисты и специалисты, которые это говорят, имеют зарплату в 200–300 тысяч рублей в месяц, поэтому они обслуживают тех, кто им платит. Если бы этот экономист имел зарплату учителя, 20–25 тысяч рублей, а в глубинке – 15, тогда бы он выдвигал другие экономические теории. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Такие же разговоры, когда на празднование Дня Победы потратили огромные деньги, и все говорили, что лучше бы их отдали пенсионерам. М. ШМАКОВ: Я не говорю про празднование Дня Победы. Я говорю о покупке ценных бумаг потенциального противника, вернее, государства, которое ведёт экономическую войну с Россией. Я задаю всегда вопрос: во время этой экономической войны наш финансовый блок играет на стороне противника? Есть известные решения, известные истоки всего этого поведения, но слепое следование сегодня нашим Центробанком правилам и требованиям Международного валютного фонда и Всемирного банка – это предательство интересов России. С. АНДРЕЕВСКАЯ: В России образовалось два стана: за и против Центробанк и его политики. Я так понимаю, Вы против политики нашего регулятора, считаете их чуть ли не врагами. М. ШМАКОВ: Я не против Центробанка как такового, но политика, которую они проводят, неправильная, её надо менять, и это влияет на всю экономическую политику, которая проводится в нашей стране. Это не только российская проблема. Я бы сказал так: за банки и против банков. Во всей мировой экономической деятельности в глобальном мире при глобализации основной конфликт сейчас – это конфликт между финансовым капиталом и производительным. Финансовый капитал за последние несколько десятилетий вырвался и стал диктовать всё, встал над производственным, хотя он должен обслуживать интересы производственного капитала. Всё богатство планеты, каждой страны создаётся только в реальной экономике. Но сейчас реальная экономика подменена виртуальной, финансовой, где в виртуальном пространстве с большой прибылью делаются миллиардные состояния. Поскольку виртуальный финансовый капитал рабочие места не создаёт, а только уничтожает, им не нужны работники, они всё в виртуальном мире делают, в памяти компьютеров. Сейчас с помощью развитой системы взаимодействия между банками в любой точке мира они наращивают эффективные виртуальные капиталы через спекуляции и все остальные механизмы. А реальная экономика ждёт нормальных, доступных кредитов, получая которые они могли бы развивать своё производство. Для профсоюзов важно, чтобы создавали рабочие места, платили достойную заработную плату. Но при такой финансовой политике не получается. Политика российского Центробанка по сжатию или, как они говорят, по санации денежной массы, по её стерилизации, приводит к тому, что все предприятия закрываются, людей выбрасывают на улицу и вся экономика сжимается. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Как профсоюзы могут защитить работника, когда закрывается предприятие и его выбрасывают на улицу? М. ШМАКОВ: Если говорить глобально, то профсоюзы должны потребовать смены экономической политики государства. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Это глобальная задача. М. ШМАКОВ: Профсоюзы следят, чтобы в связи с закрытием предприятия, его банкротством не нарушались законы, которые должны работать в этот момент: заранее предупреждали трудящегося о том, что он будет уволен, его рабочее место сокращается, о том, чтобы ему выплачивали выходное пособие и чтобы государственная служба занятости по его просьбе немедленного его регистрировала, и он мог претендовать на получение пособия по безработице, которое кстати очень низкое. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Были массовые нарушения со стороны работодателей? М. ШМАКОВ: Они идут постоянно. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Они массовые? М. ШМАКОВ: Это не значит, что весь завод в 10 тысяч человек выкинули без выходного пособия. Но случаев на предприятиях, где 100–300 человек, довольно много. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Удаётся победить? М. ШМАКОВ: Удаётся победить, добиться правды с привлечением правоохранительных органов, прокуратуры и всех остальных механизмов, которые должны работать. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Здравствуйте. СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Зачем бояться народного бунта, если он неизбежен? М. ШМАКОВ: Национальная гвардия делается по примеру многих других стран, в том числе тех, которых мы критикуем за их разную политику. Судя по заявлениям, которые прозвучали, это для подавления внутренних волнений. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Кипит внутри у людей? М. ШМАКОВ: Не только кипит. И дальше будет кипеть. Сегодня правительство рассматривало вопрос передачи сбора взносов во внебюджетные социальные фонды самих этих фондов Федеральной налоговой службе. При этом было заявлено, что эти взносы и фонды никакого отношения к социально-трудовым проблемам не имеют. Это бред. На основании такого утверждения со ссылкой на неназванных юристов они говорят, что не будут это согласовывать с Российской трёхсторонней комиссией по регулированию социально-трудовых отношений, ни с работодателями, ни с профсоюзами. Такая политика разрушения социального партнёрства, о котором мы говорим в последнее время, будет ускоренно приводить к бунтам и революциям. Но, может, этим людям, которые сегодня заседали в правительстве, это и нужно? Нужно понять, кому нужно рабочее место, заработная плата, а кому – пожар и революцию разжечь. Революция 1917 года, к 100-летней годовщине которой мы подходим, произошла не только из-за неразумности царского правительства и царя, а дальше временного правительства, но и из-за жадности российского капитализма. Сегодня пытаются наступить на те же самые грабли: непродуманная политика правительства и жадность российских капиталистов. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Повышение пенсионного возраста постоянно анонсируют, Улюкаев говорит, что чуть ли не в этом году надо вводить. После этого уж точно восстанут профсоюзы? М. ШМАКОВ: Мы и сейчас восстанем. Но это всё подготовка общественного мнения, никаких решений по повышению пенсионного возраста нет, и пока быть не может, потому что продолжительность жизни в России недостаточно высока. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Недавно объявили, что продолжительность жизни достигла 71 года. М. ШМАКОВ: Средняя температура по больнице. Давайте посчитаем: 65 лет – пенсионный возраст. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Я-то против. М. ШМАКОВ: Но это бред, который несёт Улюкаев, который никогда не переходил проходную ни одного предприятия, не работал, который пропитан либеральной экономикой, которую они здесь внедрили в начале 90-х и разрушили страну, и сейчас продолжают разрушать. Кудрин тоже. Сегодня кудринизация экономики завела нас в экономический тупик. Они все пропагандируют: давайте не платить пенсию до 65 лет, пенсионные взносы собирать, а умирать они должны в 71 год. Жить не 17 или 19 лет дожития, как получается по всем расчётам и правилам, которые согласовываются на уровне работодателей, профсоюзов и социального блока правительства, а чтобы период дожития был всего лишь 6 лет. А ещё лучше, с точки зрения Кудрина и Улюкаева, чтобы в 65 лет был пенсионный возраст, а в 66 все умирали. С. АНДРЕЕВСКАЯ: В 64 тогда уж. М. ШМАКОВ: Тогда вообще ничего из пенсионного фонда тратить не придётся, и все деньги можно будет пустить на развитие бизнеса, в том числе своего собственного. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Что нас ещё ждёт? М. ШМАКОВ: Нам надо объединиться, мы говорим о гражданском обществе. Мы прилагали к этому усилия, и сейчас пошёл разговор, но решение ещё не принято – это отказ от уплаты налогов на недвижимость по кадастровой стоимости. Вернее, кадастровая стоимость должна быть разумной, потому что сегодня кадастровая стоимость гораздо выше рыночной. Я считаю, что в закон нужно внести положение, чтобы тот, кто назначает кадастровую стоимость, в случае желания гражданина или предприятия, выкупал по этой кадастровой стоимости. Если это стоит 100 тысяч, а кадастровую стоимость назначают в 2 миллиона, я отдам и бизнес, и свою квартиру, пусть мне 2 миллиона дадут, а потом делают, что угодно. И налоги пусть сами платят. Сейчас нам надо объединиться против всех новаций, которые произносят с высоких трибун, и требовать изменения экономической политики. Самим надо ввести эмиссию собственных денег, а не ждать, когда тебе разрешат напечатать, и инфляции не будет. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Где нас ещё подожмут, что ещё уготовили нам власти? М. ШМАКОВ: Мы сейчас боремся с тем, чтобы был введён так называемый социальная квота на электроэнергию, а после этого чтобы все граждане оплачивали электроэнергию по рыночным ценам. К чему это приведёт и какие там уровни социальной квоты на электроэнергию? Там где-то 100–150 киловатт часов в месяц. Это один раз в день чайник согреть и раз в неделю утюгом погладить свою одежду – вот и всё. Ни о какой современной бытовой технике и обо всём остальном речь идти не может. Фактически это попытка повысить стоимость электроэнергии, равно как и повышаются цены на все остальные энергоносители: на тепло, горячую воду, водоотведение, канализацию. Все новации уже прописаны в долгосрочных программах, и там будет повышение цен на эти услуги. С одной стороны, для этих предприятий это нужно, иначе они загнуться сами. С другой – параллельно должны расти доходы граждан. Но 90% граждан имеют доходы исключительно за счёт своей заработной платы. Поэтому зарплата целенаправленно зажимается и замораживается, а цены и тарифы растут. С. АНДРЕЕВСКАЯ: А что с этим делать? Ещё какие-то налоги будут вводить. М. ШМАКОВ: Если так будет продолжаться, то мы в столетие великой Октябрьской социалистической революции снова придём к подобным результатам, хотя это не правильно для развития страны. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Слушатель спрашивает: «На Западе профсоюзы имеют силу. Как Вы считаете, в России профсоюзы тоже её имеют?» М. ШМАКОВ: Да, безусловно. В последние несколько дней наши товарищи, коллеги, друзья во Франции протестуют против изменений в их трудовом кодексе. Они борются с предложением ввести 60-часовую рабочую неделю, мы это отбили три года назад, когда тоже самое предлагал Михаил Прохоров, и такие же предложения от крупного бизнеса формулировались для изменения нашего трудового кодекса. Мы отбили без битья зеркал и машин. Во Франции нет системы того уровня переговоров, социального партнёрства, какая есть у нас. Мы это выстроили за 20–25 последних лет, когда был принят закон о Российской трёхсторонней комиссии по регулированию социально трудовых отношений о том, что мы приняли на себя для страны принцип, который международные организации труда пропагандируют, принцип социального партнёрства, когда все проблемы на предприятии, а ещё лучше, в регионе и в целом в стране, должны решаться за столом переговоров в рамках построенной системы. Нам до последнего времени удавалось, поэтому для меня достаточно неожиданно, что в данном случае, при обсуждении вопроса сегодня на правительстве, надо или не надо обсуждать с профсоюзами и работодателями вопрос изменения способов сбора взносов во внебюджетные социальные фонды, деятели экономического блока заявляют, что это не вопрос социально-трудовых отношений, поэтому его не надо обсуждать на Российской трёхсторонней комиссии. Это прямой откат к той политике, которая проводилась в последнее время. Я думаю, что это принесёт большие потери и самому правительству, и экономике, и в целом стабильности в нашей стране. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Здравствуйте. СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Алексей. Как Вы относитесь к сегодняшнему заявлению Медведева, что у нас рождаемость прогрессирует и продолжительность жизни ускоренно растёт? Не соотносится ли это с какими-то решёнными заявлениями господина Улюкаева? И второй вопрос: выделяются огромные деньги на строительство метрополитена в Москве, на котором зарабатывают украинские компании. Тем не менее, месяцами рабочим не выплачивается зарплата. Я уже не говорю об авариях, экономят на всём ради минимизации издержек. Не указывает ли это на то, что болтовня по поводу борьбы с коррупцией, нецелевым использованием денег – просто лабуда, которая вешается на уши народу? М. ШМАКОВ: Я частично согласен с нашим радиослушателем – это лабуда, лапша, которая вешается на уши народу. Что касается продолжительности жизни и увеличения рождаемости – наверное, это статистические данные. Да, это так, но дело здесь не очень хорошее, поэтому проблем ещё больше, чем достижений. В последние недели и месяцы хотят говорить только о достижениях. Это более-менее объективные цифры. Что касается невыплаты зарплаты, будь то в «Метрополитене», «Метрострое» или на любом другом предприятии – это преступление. Я не знаю, есть ли там профсоюзная организация в тех подразделениях, которые работают, и где не выплачивается заработная плата, но там, где есть профсоюзы, подобных нарушений единицы. А там, где профсоюзов нет – они массовые. Интерес любого капиталиста, любого собственника в том, чтобы поменьше заплатить и побольше прибыли в карман получить. С. АНДРЕЕВСКАЯ: «То, что дефицит бюджета будут пополнять за счёт налогов, прямых или косвенных, для граждан уже не секрет. Насколько я помню, последним было повышение акцизов. Какой следующий приём по отъёму денег проведёт правительство?» – спрашивает слушатель. М. ШМАКОВ: Я не отвечаю за правительство, там креативных людей с идеями достаточно много. Но стоит посмотреть на улицы нашего города: промышленность во многом уничтожена, прибыли практически нет. Что делают? Расчерчивают белыми квадратами городские дороги и собирают плату с оставленных автомобилей. Примерно тоже самое делает и федеральное правительство, когда изобретает всё новые и новые способы отъёма денег у населения. Я сказал про рост тарифов на коммунальные услуги, и про то, что грядёт впереди – под маркой защиты малоимущих введение квоты на социальную норму по электроэнергии, а всё остальное покупать на свободном рынке электроэнергии. Но цена на киловатт в час возрастёт в 5–10 раз. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Не могу не спросить: скоро 1 Мая, в прошлом году было профсоюзное движение, Вы вывели миллионы трудящихся. В этом году планируете? М. ШМАКОВ: Обязательно. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Что будет? Мир, труд, май? М. ШМАКОВ: Это вечный лозунг. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Сколько в этом году будет людей? М. ШМАКОВ: Столько же, сколько и в прошлом, а может, и больше. С. АНДРЕЕВСКАЯ: Спасибо! Приходите ещё, очень много вопросов осталось.