«Хватит кошмарить врачей». Николай Герасименко о ситуации с обезболивающими

Как отстоять свои права на жизнь без боли — рассказал заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья Николай Герасименко.

Правительство планирует удовлетворить потребности россиян в обезболивающих препаратах к 2018 году. А пока некоторые из тяжелобольных всё ещё вынуждены кричать от боли, не имея доступа к качественному обезболиванию.

Заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья Николай Герасименко рассказал АиФ.ru, какие изменения в системе выдачи наркотических обезболивающих вступили в силу уже сейчас, какие права есть у пациентов и куда жаловаться, если вам отказывают в выписке необходимого препарата.

Людмила Алексеева, АиФ.ru: С июля прошлого года вступил в силу новый закон № 501, упрощающий доступ пациентов к обезболиванию наркотическими препаратами. Стало ли с тех пор обезболивание более доступным?

Николай Герасименко: Ситуация меняется серьёзно. Наша задача была, во-первых, отделить немедицинское потребление наркотиков, то есть наркоманию, и медицинское, то есть обезболивание. И сделать последнее — доступным.

Раньше срок действия рецепта был 5 дней, сейчас 15. Я вообще хотел 30, но посчитали, что 15 вполне достаточно для того, чтобы выписку таких препаратов можно было контролировать, при этом, чтобы у пациентов не было проблем с получением препаратов в выходные и праздничные дни, чтобы обезболивающие всегда были доступны.

Раньше обезболивающий наркотический препарат выписывала комиссия: главный врач, онколог, участковый. Сейчас выписывает один человек — лечащий врач. Это может быть терапевт, педиатр.

Раньше нужно было сдавать использованные ампулы и пластыри — пока не сдашь, не получишь новые. Сейчас этого не нужно делать.

Ещё один важный вопрос — более широкое использование неинъекционных наркотиков в виде пластырей, пластинок. Это более предпочтительный способ. Когда человек долго болеет, от постоянных инъекций могут возникать абсцессы, воспаления. Плюс или родственники должны уметь делать уколы, или нужно медсестру приглашать. А пластыри этот процесс сильно упрощают.

Но раньше в некоторых регионах этот способ даже не использовали, сейчас же очень активно используют почти во всех регионах. Тут уже наша промышленность не справляется с выпуском таких обезболивающих, их нужно ещё больше.

— А как быть с хранением препаратов аптеками и фельдшерско-акушерскими пунктами в районах — на них традиционно накладывалось множество ограничений, из-за чего на селе с наркотическими обезболивающими было очень сложно?

— Вопрос, который мы ставили перед ФСКН, — упрощение хранения наркотиков. Это очень сложный вопрос. Многие аптеки не хотят иметь дело с наркотическими обезболивающими препаратами, так как выгоды никакой, они недорогие. Но зато, чтобы иметь право на их реализацию, нужна тревожная кнопка, специальный сейф, решётки на окнах. Маленькие аптеки такое не могут содержать. И многие предпочитали не связываться. Этот вопрос до конца не решён, но мы ждём решения.

Зато фельдшерско-акушерским пунктам теперь можно получать наркотики в центральных районных больницах и хранить их у себя — без спецсейфов и других ограничений. Что сильно облегчит жизнь пациентам ФАПов, да и самим работникам.

— На деле всё звучит хорошо. Но по факту пациенты продолжают сталкиваться с нарушениями своих прав — им могут отказать в выписке обезболивающих, потому что врачу лень заморачиваться. И вместо пластыря с современным препаратом он выписывает обычный анальгин, который пациенту не помогает. Как бороться за свои права?

— Минздрав выпустил приказ, где расписал ответственность за невыполнение закона. Во всех субъектах федерации созданы горячие линии, чтобы можно было позвонить, если больной страдает и имеются проблемы с выпиской наркотических препаратов и их покупкой.

Да, некоторые врачи боятся — им лишь бы не брать ответственность на себя. Мы проводили несколько селекторов, собирали руководителей медорганизаций и ФСКН, пытались донести позицию: не надо кошмарить врачей! Все помнят дело Алевтины Хориняк. (Врач-терапевт выписала тяжелобольному пациенту наркотическое обезболивающее, за что подверглась уголовному преследованию как нарушительница антинаркотического законодательства — прим. ред.) По этому делу мы написали генпрокурору — и после этого все уголовные дела против доктора быстро отменились. Если ваши права нарушают — не бойтесь обращаться в контролирующие органы, вот о чём стоит помнить.

Начинать нужно вообще с главного врача. Если вам не выписывают эффективные обезболивающие — обращайтесь напрямую к главврачу, тогда и спрос будет с него. Человек не должен страдать, пациент не должен чувствовать боль! Каждый имеет право на подбор адекватной терапии боли.

— Обезболивание — это целая наука. Постоянно появляются новые протоколы, новые препараты, новые схемы. Насколько у современных врачей-терапевтов хватает знаний о современном обезболивании?

— Могу сказать, что в России появляются кафедры паллиативной медицины. Да, в основном в Москве, но и в некоторых регионах открываются. Плюс эти кафедры ведут дистанционное обучение. К тому же никто не мешает приехать в командировку за дополнительным образованием. Это должна быть инициатива главврача — обучить своих докторов. Обучение — за счёт медучреждения. Так что возможности получения знаний есть.

— По закону, сейчас доктор выписывает не препарат, а действующее вещество, а, опять же по закону, с таким веществом для льготников приобретаются самые дешёвые, но часто не самые эффективные обезболивающие, которые могут просто не помочь. Что делать с такой практикой?

— Да, сейчас врач выписывает международное непатентованное наименование, поэтому может быть сложно получить именно то, что подходит человеку, что ему нужно. В Минздраве сейчас обсуждается вопрос о возврате к торговым наименованиям — чтобы врач мог выписывать конкретный препарат конкретной фирмы, к которому привык больной, который ему стопроцентно помогает. Возможно, ситуация скоро изменится.