Что может создать помеху запрету «Меджлиса»?
В Верховном Суде Республики Крым продолжилось рассмотрение иска прокурора Крыма Натальи Поклонской о признании «Меджлиса крымско-татарского народа» экстремистской организацией. Заседание суда проходит под информационную канонаду со стороны международных гуманитарных структур, которые требуют отменить судебный процесс, реабилитировать «Меджлис» и принести ему извинения.
Как считают крымские общественники, полному юридическому запрету «Меджлиса» может поспособствовать только принципиальная позиция прокуратуры. Приостановка деятельности по закону — это только начало дела. Помимо этого, факты из корпуса прокурорских материалов по требуемому надзорным ведомством запрету параллельно рассматриваются Верховным Судом по пресловутому «делу 26 февраля». Процессуальный характер этого дела, как уже писало EADaily, в Крыму считают шатким. Если члены «Меджлиса» — фигуранты уголовного процесса о массовых столкновения возле Верховного Совета АРК — по ряду существенных эпизодов будут признаны невиновными, то это может негативно отразиться на процедуре признании «Меджлиса» экстремистской организацией
Буква процессуального статуса
Как уже упоминало EADaily, 13 апреля прокуратура Крыма вынесла решение о приостановке деятельности «Меджлиса». «Приостанавливаются права общественного объединения, — пояснила прокурор Крыма Наталья Поклонская. Им запрещается пользоваться всеми государственными и муниципальными СМИ, они не могут проводить различные публичные массовые мероприятия, использовать банковские вклады и вообще проводить какую-либо работу. Вся их пропаганда будет запрещена. В своем решении Поклонская ссылается на статьи 9 и 10 федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». Решение прокуратуры Крыма было направлено в Министерство юстиции РФ для включения «Меджлиса» в общий перечень общественных и религиозных объединений, деятельность которых приостановлена на территории РФ.
Процедура приостановки деятельности «Меджлиса» как общественной организации — это необходимая мера прокурорского реагирования, предшествующая судебному разбирательству на предмет того, является ли «Меджлис» экстремистской организацией. Переводя на русский язык, приостановка — это временное поражение организации в ряде общественных прав. Это поражение в правах по закону не дает права именовать «Меджлис» экстремистской или вообще преступной организацией: окончательное слово по этим вопросам — только за Верховным Судом Республики Крым. Придавать «Меджлису» криминальную коннотацию по суду можно будет лишь после признания «Меджлиса» по суду экстремистами и включения организации в федеральный список экстремистских организаций, чья деятельность запрещена на территории РФ. Пока всего этого не произошло, «Меджлис», даже в приостановленном статусе, юридически остается невиновным и (пока что) легальным деятелем на российском правовом поле.
«Это ненормально и неприемлемо»
Тем не менее, гуманный подход российского правосудия к «Меджлису» вызвал у ряда ведущих организаций Европы шквал негодования. Представительство ЕС на Украине 15 апреля официально потребовало отмены решения прокуратуры Крыма по «Меджлису». «Решение так называемого прокурора Крыма о прекращении деятельности „Меджлиса“ (так в тексте — EADaily) является крайне тревожным и представляет собой вопиющую атаку на права крымских татар. Это решение, принятое в контексте действующего судебного дела о запрете деятельности органа как экстремистской организации, должно быть немедленно отменено», — гласит заявление представительства ЕС в Киеве. Cовет Европы от имени своего украинского бюро потребовал постоянного доступа в Крым своих представителей для мониторинга ситуации с соблюдением прав человека на полуострове. «Это ненормально и неприемлемо, что население в 2,5 миллиона человек не имеет доступа к механизмам по защите прав человека, доступным всем европейцам, — отметил представитель Совета Европы Жерар Штудман. — Совет Европы должен защищать людей, где бы они ни находились на нашем континенте, при любых обстоятельствах». Штудман сослался на недавний доклад Совета Европы по Крыму, составленный по итогам визита эмиссаров Совета Европы на полуостров в январе 2016 года. В этом документе особо подчеркиваются нарушения прав крымских татар. Доклад, по информации EADaily, был составлен на основе бесед европейских эмиссаров с находящимися в Крыму членами и сторонниками организации Джемилева-Чубарова. Особо показательно, что некоторые эти люди находятся не на обочине крымской жизни, а являются известными общественными деятелями, бизнесменами и даже чиновниками и политиками, задействованными в российской администрации Крыма.
Само собой, что к международной кампании в защиту «Меджлиса» подключились руководители ряда стран, которых в Москве не без иронии именуют «нашими стратегическими партнерами». Петр Порошенко назвал приостановку деятельности «Меджлиса» «нарушением прав и свобод человека». Весь мир облетело высказывание турецкого премьера Ахмета Давутоглу о том, что проблема «оккупации Крыма» является для исламского мира такой же актуальной проблемой, как «оккупация» Палестины Израилем и Нагорного Карабаха Арменией. «В вопросе Карабаха и Крыма, которые в эти дни вновь актуализировались, мы должны продемонстрировать единую позицию», — заявил Давутоглу 14 апреля на проходившем в Стамбуле саммите Организации исламского сотрудничества (ОИС). Глава турецкого правительства особо выделил, что ОИС должна обратить внимание на положение мусульманских меньшинств в ряде стран.
Под этой обтекаемой формулировкой скрывалось, в частности, недовольство Анкары тем, как Россия обходится с «Меджлисом». Давутоглу по происхождению — крымский татарин, и этим активно пользуются до сих пор деятели из структуры Джемилева-Чубарова, чьи визиты в Турцию — это часть их обычной работы. А финансовая состоятельность «Меджлиса» как раз обусловлена значительными денежными вливаниями из Турции, в том числе, по линии структур, напрямую связанных с турецким руководством. И если на то уж пошло, до сих пор остается загадкой, о чем беседовали Джемилев и Чубаров на саммите в Стамбуле с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. Пресс-служба президента Азербайджана заявляет, что лидеры «Меджлиса» напросились в компанию к Алиеву, чтобы вместе попить чая, и ни о чем не беседовали. Хотелось бы верить, что это так. Но не стоит забывать, что чай для восточной дипломатии — это не только вкусный и полезный напиток, но и синоним кулуарных бесед, которые на широкую публику никогда не выйдут. Тем более, что нестабильный вектор внешней политики Баку в последнее время часто перемещается в сторону Анкары, а значит — против Москвы. Отсюда нельзя исключать, что Баку (используя, скорее всего, непрямые месседжи) выразит какое-либо недовольство запретительными мерами прокуратуры Крыма в отношении «Меджлиса». Если так и будет, то Баку, вероятнее всего, будет использовать для защиты «Меджлиса» тюркскую карту. Например, то, что организация Джемилева-Чубарова — это единственная структура, которая признана международным сообществом как представитель интересов крымских татар, а Азербайджан, будучи одной из ведущих тюркоязычных стран мира, обязана защищать интересы тюрков Крыма, а значит и «Меджлис». Это гипотетически. А по факту, корреспондент EADaily, ранее общаясь по «Меджлису» с некоторыми ведущими азербайджанскими экспертами, нередко встречал от собеседников похвальные и уважительные отзывы в адрес Мустафы Джемилева.
Безальтернативный субъект
Апелляции к международным структурам и ведущим политикам в контексте суда по делу «Меджлиса» упомянуты не случайно. Структура Джемилева-Чубарова одиозна только в России. За рубежом «Меджлис» с 1991 по 2014 годы смог добиться широкого международного признания, в том числе, на уровне организаций уровня ООН и ОБСЕ. Для международного сообщества в плане декларированного на уровне ООН права крымских татар на самоопределение существует только «Меджлис» — и ничего более. Это следствие активной 23-летней челночной дипломатии господина Джемилева… а также отсутствия соответствующей работы России среди татар Крыма. Несмотря на близость и тягу крымских татар к России, в украинском Крыму не было создано ни одной татарской организации — альтернативы «Меджлису». Впрочем, после 2014 года российская администрация Крыма в плане крымских татар также следовала в фарватере работы с элитами, а не с народом. На данный момент, единственный близкий к Симферополю крымско-татарский контрагент — это объединение «Къырым» (Крым), руководит которым бывший видный функционер «Меджлиса» Ремзи Ильясов — вице-спикер Госсовета Республики Крым. Независимые татарские организации вроде «Къырым бирлиги» (Крымское единство) по факту находятся в политическом вакууме, не имея возможности заявить о себе на каком-либо значимом международном уровне. Даже в религиозном поле крымских татар официально представляет близкая к «Меджлису» структура — Духовное управление мусульман Крыма, чей лидер Эмирали Аблаев — личный друг Джемилева и бывший член президиума «Меджлиса». Вследствие этого расклада, «Меджлис крымско-татарского народа» для международного сообщества является не рядовой общественной организацией России, а единственным выразителем прав крымских татар на самоопределение — экстерриториальным субъектом, чья деятельность находится под охраной Декларации ООН «О праве коренных народов на самоопределение».
Все изложенные обстоятельства позволяют говорить о следующем: сколько бы российское правосудие не заявляло международному сообществу о преступной сущности «Меджлиса», к России прислушаются только те, кто избавится от дурмана 23-летней пропаганды о «герое» Мустафе Джемилеве. Чтобы этот дурман развеялся, нужны не только заявления российских политиков и общественников. но и практические действия Москвы в плане того, чтобы мир увидел, что «Меджлис» — это не крымские татары, а крымские татары — не «Меджлис». Само собой, что крымская вертикаль должна подвергнуться, если так можно сказать, демеджлисизации — очищению от кадров, которые в той или иной степени работают в интересах «Меджлиса» и аффилированных с ним структур. К сожалению, таких кадров в вертикали российского Крыма более чем достаточно. Куда больше, чем пророссийских крымских татар. Нельзя исключать того, что эти кадры, вследствие своей укорененности с «Меджлисом», будут препятствовать устранению структуры Джемилева-Чубарова с политического поля. Устранению фактическому, а не формальному. Даже если «Меджлис» запретят по суду, ничто не помешает создать и зарегистрировать в Минюсте Крыма аналогичную организацию-дублера под другим названием. Этот дубль будет осуществлять ту же самую работу, что и «Меджлис».
«Заход на новый виток»
Нельзя обойти еще один важный момент. Итог судебного разбирательства насчет признания-непризнания «Меджлиса» экстремистами напрямую зависит от ситуации с другим громкими судом — «делом 26 февраля», о котором EADaily упоминало в начале уходящей недели. Этот затянувшийся процесс на данном этапе завершился тем, что материалы дела, несмотря на требование прокурора Натальи Поклонской, отозваны из суда на дополнительное расследование. Переводя с юридического на русский, суд счел доказательную базу обвинения недостаточной для вынесения приговора. Тем временем главные подозреваемые по делу — Ахмет Чийгоз, Мустафа Дегерменджи, Али Асанов, Эскендер Кантемиров, Талят Юнусов, Эскендер Эмирвалиев — находятся в подвешенном состоянии. С одной стороны, суд им пока не вынес окончательного приговора и даже не сформулировал обвинительного заключения. С другой стороны, эти люди до сих пор находятся под стражей. Собственно, фактическая работа суда сводится пока что к тому, чтобы продлять фигурантам срок заключения под стражей.
Адвокаты подсудимых не без оснований интерпретируют эти обстоятельства как признаки того, что дело по событиям двухлетней давности возле Верховного Совета АРК разваливается. В силу своей определенной ангажированности (некоторые защитники фигурантов «дела 26 февраля» были приглашены Киевом и параллельно занимаются делом Надежды Савченко) адвокаты связывают судебный процесс по запрету «Меджлиса» с «делом 26 февраля», и приходят к выводу, что российское правосудие якобы поправляют огрехи по одному процессу (по столкновениям февраля 2014 года возле парламента Крыма) превентивными мерами по другому (запрету «Меджлиса»). Все это вместе, полагают защитники, говорит о том, что судебно-следственные органы не имеют никаких правовых аргументов против «Меджлиса» — выразителя интересов крымских татар. По этой причине, считают защитники, процессы по «татарским» составам в Крыму — это якобы не правосудие, а репрессии.
«Вчера позвонил следователь по особо важным делам первого следственного отдела управления по расследованию особо важных дел П.В. Никкель и известил о том, что в пятницу Ахтему Чийгозу будет предъявляться обвинение, — написал в своем Facebook адвокат Ахмета Чийгоза Николай Полозов (одновременно — судебный защитник Надежды Савченко). А всю следующую неделю будут проводиться следственные действия, и, скорей всего, состоится суд по продлению стражи по ходатайству следствия». С чисто юридической точки зрения, считает Полозов, перспектив у «дела 26 февраля» все равно нет. «Первая попытка властей провести расследование событий 26 февраля провалилась, — отмечает адвокат. — Даже российский суд в Крыму был вынужден вернуть дело в прокуратуру из-за допущенных нарушений». Здесь адвокат проводит прямую связь между делом, по которому проходит его подзащитный, с судом насчет «Меджлиса». «Очевидно, Кремль не оставляет попыток дезорганизовать и запугать крымских татар. Вчерашнее заявление прокурора Поклонской о приостановлении деятельности Меджлиса (со ссылкой на антиэкстремистский закон) — одна из вех этого давления. Дело „26 февраля“ не исключение и сейчас идёт заход на новый виток», — отмечает Николай Полозов.
Как уже отмечали ранее опрошенные EADaily крымские общественники, «дело 26 февраля» страдает оттого, что по нему не были опрошены судом многие важные свидетели. Провалы по процессу, которые до сих пор не восполнены, могут отразиться на судебном разбирательстве по «Меджлису». Закон суров, но это закон. Даже если 100 крымских общественников заявят, что «Меджлис» — это зло для крымских татар, решающее слово останется за правосудием. В сочетании с шквальными информационными вбросами со стороны «международной общественности» и фактическим присутствием в крымской вертикали креатур «Меджлиса», такой «сплав» может сказаться не лучшим образом на внутренней безопасности полуострова. А в формальном плане получится, что «Меджлису» удастся переиграть российскую Фемиду по чистым судебным правилам, в условиях равной состязательности сторон. То есть, в рамках России как правового государства.
Что касается будущего «Меджлиса», на данном этапе успех его признания экстремистской организацией зависит от убедительности аргументов прокуратуры. То есть Натальи Поклонской. Но в перспективе этого окажется мало. Что показывает текущий статус «дела 26 февраля».
Муса Ибрагимбеков, специально для EADaily