«Они, скорее всего, убили бы нас, если бы сюда не приехал этот мигрант» Около недели назад был убит израильский мужчина в Тисакечке. Мы проехали по пути, приведшему к трагедии, в котором особым образом переплелась семейная драма, вопрос венгерской интеграции, сложность жизни после тюрьмы, нищета провинциальной Венгрии и государственный характер речей, направленный на обсуждение кризиса беженцев. Офир Гросс прибыл в Венгрию в начале марта автостопом. Утомлённый, неухоженный, с большим чемоданом на колёсах, к которому была приторочена палатка, он стоял на окраине Кечкемета у бензоколонки. Он не знал ни слова по-венгерски, но в городе уже была венгерская женщина, которая ждала его. Офир нашёл кров в Кечкемете при помощи социальной сети CouchSerfing. Это международная площадка, через которую люди могут бесплатно делиться своими свободными комнатами – или даже диванами – с теми, кто не желает ночевать в гостиницах в незнакомой стране, а предпочитает селиться у местных жителей. «Когда я впервые увидела его у бензоколонки, первая моя мысль была – Господи, Боже!» -- рассказывает по телефону та женщина (в статье мы называет её Эдина, так как по её просьбе мы изменили её имя), которая приняла у себя Офира в Кечекемете. Израильтянин сказал Эдине, что он учился в Германии на врачебного техника, но оставил обучение в университете. По его словам, он затем переехал в Венгрию, так как его бабушка и дедушка родом из Керестура, он бы тоже хотел сам научиться говорить по-венгерски, а потом поселиться где-нибудь на венгерском хуторе. Не съел ни шарика мороженного. По рассказам Эдины, Офир производил впечатление противоречивого человека, «у которого как-бы не всё было в порядке». Он прекрасно говорил по-английски, был информированным и образованным, но был слишком закрыт, и не ел ничего иного, как различные злаковые, чечевицу, пшено, нут и различные пищевые добавки. Он не пытался завести знакомства, не интересовался ничем, фактически целый день сидел в комнате с задёрнутыми шторами, и постоянно смотрел по интернету, какие витамины в каких дозах принимать, чтобы быть здоровым – вспоминает Эдина, по мнению которой Офир «был серьёзно недокормленным». Замкнутое поведение израильтянина очень сильно отличалось от поведения других путешественников. «Он был тут уже неделю, когда у меня остановилась пара немецких туристов. Они сразу спросили его, что он видел в Кечкемете, на что он ответил, что ничего. Они сильно этому удивились, так как они уже в первый вечер хотели сходить в город. В конце концов, Офир пошёл с ними, но даже не съел и шарика мороженного, так как они нашёл его слишком дорогим» ¬ - рассказывает Эдина. У Офира были деньги, но никто не знал, сколько. По его поведению было видно, что деньги или его не интересуют, или он копил их на что-то. В любом случае, он «пришил» оторванную подошву своих кроссовок и вырванную внутреннюю подкладку своего кошелька. По воспоминаниям Эдины, у смартфона Офира был разбит экран, а ноутбук был таким старым, что она таких никогда не видела. Кастрюля испортилась во время мытья. По мнению Эдины, в Офире было странно то, что он не пользовался ни мылом, ни гелем для душа, и даже полотенце осталось нетронутым. Но, несмотря на это, она не чувствовала одежду Офира зловонной, также, как и те, кто позже встречался в Тисакечеке с ним. Боязнь химических моющих средств тогда проявилась особенно остро, когда Эдина вымыла кастрюлю, в которой он готовил свои злаковые: Он жил у меня уже две или три недели, и у кастрюли дно уже было чёрным, и потому я её вымыла. На следующий день Офир заметил, и спросил, пользовалась ли я моющим средством. Я сказала, что да, на что он заявил повышенным тоном, что я испортила кастрюлю. По мнению женщины, поведение Офира было странным и тогда, когда во время его пребывания в Кечкемете у него в Израиле умер дед. «Он скрашивал у меня, что ему делать, я ему сказала, что, по моему мнению, ему надо незамедлительно ехать домой. Он ответил, что не может, так как потом он не сможет приехать назад, но не сказал точно, почему» -- рассказывает Эдина, по словам которой Офир каждый день говорил по телефону с отцом, но по разным намёкам она поняла, что он не в лучших отношениях с матерью. На кукурузном поле можно прожить на 20 тысяч /прим. пер. – 65 Евро/ У Офира было много странных привычек, но хозяйка квартиры самым непонятным считала то, что, не смотря на то, он неоднократно заявлял, что он хочет научиться говорить по-венгерски, она не видела, чтобы бы он хотя бы пытался. Мужчина также не пытался найти себе хутор, где он бы мог поселиться, хотя это была его мечта. «Выглядело так, что ему очень хорошо живётся у меня в квартире, он даже сильно радовался тому, что как хорошо можно жить в Венгрии на 20 тысяч форинтов» -- рассказывает Эдина, которая даже после того не попросила денег от Офиры, «когда он оставался сверх того срока, на который обычно остаются каучсёрферы». В то же время Эдина получила работу в Будапеште, и сообщила Офиру, что в ближайшее время ему надо будет съехать, так как ей надо сдать квартиру. Мужчина не искал другую квартиру, ни другие контакты на CouchSurfing’е, «выглядело так, что его совсем не интересует, что с ним будет». Он жил у меня сорок дней, потом я отвезла его в Тисакечке. Я попыталась найти ему проживание у знакомого, но его не приняли, а Офиру не понравился кемпинг, так как он не хотел платить, по его мнению, слишком дорогую цену в 1500 форинтов за ночь /прим. пер. 4,5 – 5 Евро/. В конце концов, он попросил высадить его у кукурузного поля, на что я ему сказала, что этого никак не сделаю – и таким образом Эдина отвезла на железнодорожную станцию Тисакечке Офира, который сказал, что он попытается попасть в Дебрецен. После этого более они не встречались. Тисакечке не гниет так, как Будапешт. Офир прибыл 15 апреля в Тисакечке, по данным полиции был забит на смерть 22 апреля двумя молодыми людьми, которые признались в совершённом преступлении. По мнению посетителей корчмы, при железнодорожной станции, мужчина поставил палатку рядом с рельсами, между корчмой и станцией. Его приняли за «мигранта», но «проблем с ним не было, иногда заходил попросить воды и попользоваться вай-фаем» -- рассказывает владелица корчмы, слова которой заглушает ревущая с дискотечной громкостью песня цыганского исполнителя – и это в полдень в понедельник. Офир однажды зашёл в магазин инструментов рядом со станцией. «Он был тут с полудня по пять часов, заряжал телефоны. Оба были в очень плохом состоянии, задние панели были прикреплены резинками, иначе бы они упали» -- рассказал один из сотрудников магазина. В районе станции многие рассказали, что Офир искал съёмное жильё, которого и так мало в округе. В гостиницу он ехать не хотел, а тот мужчина, кто сдаёт жильё для рабочих, приезжающих из окрестных малых поселений в Тисакечке, не захотел его принимать. Как позже выяснилось, он был тем знакомым, у кого пыталась найти приют для Офира Эдина. Мужчина, который отказался назвать своё имя, рассказал нам, что у Офира были расширены зрачки, и он подумал, что это наркоман и не захотел его принимать. В то время, как мы расспрашивали этого известного в округе мужчину, рядом с нами, на террасе кафе Оазис две молодых женщины обсуждали трагедию Офира. «Если это произошло бы в Будапеште, я бы сказала, окей» -- уверяла одна из них, которая всё никак не хотела поверить, что такое могло произойти в их спокойном городке. Убийство в старом детсаду Труп Офира был найден полицией в единственном разрушенном здании на улице Янош Арань, в нескольких минутах ходьбы от центра города. Непосредственный сосед разрушающегося строения здание детского сада, рядом с которым стоит начальная школа. По свидетельствам местных, с прошлого воскресенья до утра шли следственные работы, но к вечеру понедельника и следов не осталось от работы полиции, только был слышен шум детских голосов. На первый взгляд в строении уже годами обитает только плесень, но несколько пустых сигаретных упаковок и иные табачные принадлежности говорят о том, что недавно тут кто-то жил. Когда мы были на месте, к нам подошёл В. Ласло Ференц, который вспомнил, что ещё в 50-еы года здесь был детский сад, но он добавил, что в 1955 у него было воспаление мозга, и поэтому то, что он говорит, может быть неточным. У ворот противоположного разрушенному строению дома мы окликнули мужчину, но через несколько мгновений появилась его жена, и быстро перехватила инициативу. Стоя в воротах Иштванне Молнар остро заметила мужу и нам, что если бы не этот мигрант, то убили бы мужа или нас – после чего пригласила нас в сад, где её муж чинил трактор, а в тени играли несколько поросят. Молнарнэ более трёх недель назад заметила движение молодого человека рядом с разрушенным строением. «Ей, пацан, ты что там делаешь?» -- спросила она у будущего преступника, Кароя Н., который, по мнению пожилой женщины, был в строительной одежде и выглядел симпатично. Человек и бродячую собаку пожалеет Проживающий в Кочере (малое село в 20 километрах от Тисакечке) Карой Н. сказал семье Молнар, что он временно поселился в здание, так как не может поехать домой. Женщина не пустила его в свой дом, но многократно давала ему воду и молоко, так как жалела его. «Он выглядел спокойным, но я сказал ему, чтобы не воровал, так как из этого будет беда» -- рассказывает Молнарнэ. По мнению женщины, она неоднократно видела живущего в развалинах молодого человека с хорошо одетым парнем, но с ними не было проблем. Однажды она спросила, есть ли у них достаточно пищи, на что Н. ответил, что конечно, в его карманах есть сало, он завтра с ним едет на стройку работать. Молнарнэ не знала, но местные были в курсе, что Н. потому не может поехать домой в Кочер к своей мачехе, так как недавно освободился из тюрьмы, и его не особо ждали дома. Предположительно он и второй соучастник преступления, житель Лакителек – довольно «известные» молодые люди в Тисакечке, но женщина этого не знала, и потому от всего сердца помогала им. Я одна воспитала троих своих детей. Раньше мы были такими бедными, что в лесу приходилось собирать хворост. Тот, кто это знает, тот всегда поможет тем, кто опустился. Парень казался цыганом, но кому это важно, человек ведь и бродячую собаку пожалеет – рассказывала со слезами на глазах Молнарнэ, которая до сих пор не верит, что такая жуткая вещь произошла по соседству. 40 летнего Офира Гросс двое молодых людей забили кирпичами, забрали его деньги и ценности, труп спрятали под строительным мусором. Отец и сестра погибшего неделю назад прибыли из Израиля в Венгрию, они приложили большие усилия для поиска своего пропавшего члена семьи. Автор: Андраш Фабиан Перевод на русский с венгерского: Андрей Оголюк
