Польша вызывает огонь на себя
Реальная Польша отличается от виртуальной, что вполне естественно. Если судить по польской прессе или высказываниям политиков, то каждый поляк должен видеть во мне потенциального врага или хотя бы бросать недобрые взгляды в мою сторону. Но нет, люди попадаются, в основном, душевные.
Однако Rzeczpospolita, самая авторитетная газета страны, упрямо воспитывает в своих читателях пещерную русофобию.
Секьюрити варшавского отеля с удовольствием позирует, взяв в руки свежий номер Rzeczpospolita. Это единственная газета, которая стоит здесь на стойке для прессы. В гостиницах распространяется бесплатно.
Возможно, Rzeczpospolita — самая русофобская газета страны. Во всяком, самая популярная и многотиражная среди русофобских. По-видимому, она обильно дотируется, раз выходит не только в интернет-версии, но и на бумаге. Более умеренные издания конкуренции с ней выдержать не могут и полностью ушли в виртуал.
В одном из последних номеров напечатано интервью о России с заместителем помощника госсекретаря по делам Европы и Евразии Кэтлин Кавалек — судя по фамилии, представителя 17-миллионной польской диаспоры, разбросанной по всему миру. Конечно, она не такая яркая, как Збигнев Бжезинский, но зато, в отличие от эксперта-патриарха, занимает высокий пост в администрации Белого дома. Забегая вперед скажу, что Кэтлин Кавалек умело ушла от слишком прямых вопросов. А значит, вопросы интереснее ответов и характеризуют, скорее, отношение к России Польши, нежели США. Вот некоторые из них
• Ответит ли Америка огнем, если российские самолеты снова будут совершать провокационные полеты в нескольких метрах от американских кораблей, как это было две недели назад на Балтике?
• Турки осмелились сбить российский истребитель, который нарушил их воздушное пространство. Почему Америка не может отреагировать так же?
• В мае начнутся работы по строительству базы противоракетной обороны в Редзиково. Россия заявляет, что в ответ нацелит на Польшу из Калининградской области комплексы «Искандер», оснащенные ракетами с ядреными боеголовками. Что думает об этом Америка?
• США развивают авиабазу «Морон» в Андалузии, но не хотят создавать такие же базы в Польше. Опасность, исходящая от Марокко, больше, чем от России?
• Создается впечатление, что президент Барак Обама действует с Кремлем слишком мягко, а его идея «перезагрузки» отношений с Россией была просто наивной.
http://inosmi.ru/politic/20160...
Rzeczpospolita явно недовольна сдержанностью США в отношении польского векового врага. Можно не сомневаться, имей Польша такую мощную армию, как ее союзник, она бы ни за что не упустила возможности померяться с Россией силами.
Перед II Мировой войной примерно те же мысли одолевали польское правительство того времени. Правда, тогда был другой союзник — Германия, но, как и сегодня американцы, немцы воспринимались Варшавой как таран против все той же России. Таран направил свою несокрушимую силу для начала против самой Польши, и от того коварства она не может прийти в себя до сих пор.
Сегодня поляки-реваншисты опять наступают на те же грабли. Именно благодаря их стараниям по всей стране рушатся памятники советским солдатам, офицерам и генералам, погибшим за освобождение Польши. Председатель общества «Курск» Ежи Тыц, сопровождающий блог-тур «Дороги памяти», постоянно цитирует варшавских чиновников, к которым он вынужден обращаться, восстанавливая обелиски и стелы, — ему нужно знать, какая символика на них была изображена, что было написано.
В Варшаве сохранены фотографии и описания, там все знают точно. Но помогают редко.
В Польше много памятников советским солдатам, не таких известных, как памятник генералу Ченяховскому. Вчера, например, Ежи привез нас к небольшой по размерам стеле, о существовании которой не знали даже такие осведомленные люди, как Дмитрий Ильков и Андрей Омельченко — организаторы поездки.
Этот обелиск был сооружен в память о раненых советских солдатах, заживо сожженных немцами в одном из сараев, находившемся неподалеку. Обелиск был восстановлен Ежи Тыцем полностью, кирпичик к кирпичику.
Но в Варшаве наотрез отказались говорить, что было написано на обелиске и какие символы изображены. Ежи пришлось писать что-то нейтральное, на свой вкус. Как мне кажется, памятник не стал от этого хуже — наоборот, получилось очень трогательно. Он стал не только напоминанием о страшной войне, но и символом внутрипольской борьбы за право называть вещи своими именами.
По мнению Ежи, разрушение памятников имеет отношение не к России, а к Польше. Здесь пишется альтернативная история, но далеко не все согласны с новой трактовкой событий давно прошедших дней.
Я с Ежи не согласен, по-моему, война с памятниками, как и вообще переписывание истории, — часть продуманной политики, воспитание в поляках русофобии. Которая в общем и целом нравится новым союзникам — американцам. Разве плохо иметь в Европе страну, готовую встать под прицел российских ракет, вызвав на себя огонь, инициировать и даже возглавить очередной поход на Восток?
Поляки старательно создают лакуны в собственных летописях XX века. Здесь с упоением и во всех подробностях готовы обсуждать «чудо на Висле» — разгром армии Тухачевского под Варшавой, но о том, что тот неудачный поход 1921 года был ответом на завоевание армией Пилсудского Украины, говорить не любят.
Знают чуть ли не наизусть пакт Молотова – Риббентропа 1939 года, но стараются не вспоминать договор о мире, заключенный Польшей с Германией пятью годами раньше. По одной из версий, к тому документу тоже прилагались секретные протоколы — Польша вместе со своим союзником собиралась напасть на большевистскую Россию.
Умело подогревается интерес всех заинтересованных сторон к разделу Польши между СССР и Германией в 1939 году, но хотели бы выбросить из памяти раздел Чехословакии годом раньше в компании с Германией и Венгрией. Именно после того как Польша вырвала зубами Тешинскую область у соседей, Черчилль назвал ее гиеной Европы.
Катынь стала национальной трагедией, но мало кто из поляков слышал о концлагере в Тухоле, где содержались пленные красноармейцы с 1919 по 1920 гг. Здесь от голода и болезней погибло около двадцати тысяч человек, что зафиксировано Красным крестом, — практически ровно столько же, сколько через 17 лет было убито польских офицеров под Смоленском. На мой взгляд, катынский расстрел, если мы к нему причастны, был актом возмездия, отражавшим логику того сложного времени.
Официальная Варшава по некоторым вопросам хотела бы вести счет своим потерям от 1939 года. Если вспоминать более раннее время, то образ России как патологически жестокого монстра размывается и исчезает.
Людей, которые пытаются донести до соотечественников правду, в Польше, к сожалению, мало. И я бы не удивился если бы выяснилось, то их становится все меньше. Те удивительные люди, с которыми мы здесь встречаемся, — исключение из правил. Один из них Давид Зеган, молодой парень, выследивший, задержавший и сдавший в полицию вандалов, пытавшихся надругаться над памятником в городе Домброва Гурнича.
На этой фотографии, любезно предоставленной мне Светланой Маковой (zavodfoto) Давид со своей женой Аней. Аня полностью поддерживает мужа и уверяет, что не беспокоится за него, когда он борется с вандалами (хотя, думается мне, немного лукавит). «Он с ними справится», — уверена девушка.
В боях за Польшу погибло больше 600 тысяч советских воинов. Версия о том, что вместо немецкой оккупации страна получила советскую — трактовка новейшего времени. Если бы не СССР, не было бы никакой оккупации, Польша навсегда исчезла бы с географических карт, а поляков согнали бы с их земель и отправили на Восток — таким был германский план.
Сегодня Варшава опять пытается спровоцировать большую войну между нами и своими новыми союзниками. Требует базы, вооружение, настаивает на жесткой риторике, возмущается тому, что отношения между США и Россией не обрываются бесповоротно и со всей шляхетской решительностью.
Не дает покоя польским имперцам мечта 400-летней давности — Речь Посполитая «от можа до можа» и от Одера до Волги