Сямозеро как диагноз. Чего не хватает детскому туризму в России?

По какому принципу набирают инструкторов в детские лагеря и какие ошибки должны учесть все руководители таких лагерей после карельской трагедии — всё это «АиФ» узнал у Сергея Минделевича, члена Координационного совета по развитию детского туризма при Правительстве РФ, мастера спорта по туризму, заслуженного путешественника России.

В шторм без подготовки

Елена Плотникова, «АиФ»: Сергей, в минувшие выходные в Карелии произошла ужасная трагедия, которой можно было избежать, соблюдая элементарные правила безопасности. Как вы считаете, что конкретно привело к таким последствиям? И что нужно делать впредь, чтобы ни в одном российском детском лагере это не повторилось?

Сергей Минделевич: Во-первых, к ЧП привела полная безответственность руководителей базы. На неё поступало очень много жалоб, даже были проверки, штрафы, которые, по сути, не исправили отношения руководства лагеря к своему делу. Я даже не говорю обо всех безобразиях, которые творились в лагере (по нормативам там было больше человек, чем положено, плохое питание, мокрые палатки и спальные мешки).

Я говорю о том, что дети не были подготовлены к такому водному походу. А они шли не просто на прогулку. Они шли с ночёвкой на острове и через озеро. Надо было хотя бы потренировать детей на этих лодках. Как можно отправлять в них детей, которые даже грести не умеют?

Во-вторых, конечно, игнорирование штормового предупреждения. Не зря и дети, и инструктора боялись идти в плохую погоду. Фактически инструкторов принудили к выходу на маршрут, поставив условие: либо вас отчисляют из учебного заведения, либо вы по плану идёте в поход, несмотря ни на что. Только за одно это руководство лагеря нужно судить!

В-третьих, с детьми работали не профессиональные инструктора, а обычные студенты. Да, они знали, как вести себя в пешем походе, но они так же, как и дети, не знали, как вести себя на воде, а тем более, в таких условиях. Их самих выгнали в водный поход с детьми неподготовленными и необученными. Более того, студентов направили в лагерь вожатыми, оформили их кураторами групп, а работать заставили инструкторами. А это три разные профессии! И инструктора эти сами стали жертвами руководства лагеря, «мальчиками для битья». За что их задержал Следственный комитет?

В-четвёртых, дети, которые погибли, плыли на узких длинных каноэ. А эти лодки не предназначены для больших водных пространств, тем более, в плохую погоду. Устойчивость каноэ при боковой волне крайне незначительна, учитывая ещё и то, что дети и инструктора не умели ими управлять, держать против волны. А вот рафт, на котором плыла одна из групп (люди на нём в полном составе спаслись), не перевернулся как раз потому, что это большой устойчивый плот. Эти моменты должны были быть учтены изначально.

— А как вообще должны поступать инструктора в таких ситуациях? Может быть, уведомить МЧС?

— Руководство лагеря должно было сразу же оповестить МЧС о том, что группа не прибыла на место назначения в контрольный срок. По слухам, кто-то из сотрудников лагеря позвонил директору лагеря в Москву и сказал ей об этом, на что получил ответ, что никакие службы пока тревожить не нужно и вообще пока ничего лучше не предпринимать.

Если бы вечером в субботу МЧС знало о пропаже группы детей, то спасательные работы, вероятно, начались бы гораздо раньше. И столько детей, возможно, не погибло бы. Ведь они не утонули, а замёрзли, проведя много часов в холодной воде. Все те, кого прибило к берегу, выжили, несмотря на холодную погоду. У этих детей был шанс, а у тех, кто плавал, спастись без посторонней помощи шанса не было.

— А прокуратуру в какой момент нужно оповещать о несчастном случае?

— Если есть серьёзные травмы или смерть, то сразу нужно звонить в прокуратуру. Если требуется медицинская помощь, не ждать и вызывать врачей. Повторюсь, детей надо было искать сразу после нарушения контрольного срока прибытия на остров, даже если у них, возможно, просто пропала связь, и они в безопасности где-то пережидают непогоду.

Профессия «инструктор» — есть, а обучения — нет

— Вы выше сказали, что инструктора были не подготовлены к походу. Вообще, как набирают инструкторов для работы в лагерях, если, по сути, у нас нет профильного образования?

— Я уже 15 лет говорю о том, что у нас нет юридически закреплённой профессии «инструктор-проводник». Есть лишь упоминание о таких специалистах в федеральном законе об основах туристской деятельности. Но в списке профессий Минтруда России такой нет, как нет и утверждённых профессиональных стандартов на эту профессию. А что такое профстандарт? Это утверждённый список знаний, умений, навыков, которыми должен обладать специалист этой профессии. Например, как оказывать первую медицинскую помощь, разжечь костёр, как преодолевать препятствия и пр. Но если нет этой профессии в списке Минтруда, то нельзя вводить обучение в вузе по этой специальности, поскольку выпускникам никто не сможет выдать диплом государственного образца. Но при этом такой специалист должен быть в каждой туристской группе, проходящей маршрут с активными способами передвижения — пешком, на лодках, лыжах, велосипедах и др. Абсурд! Существует, конечно, общественная организация Федерация спортивного туризма России, проводящая обучение инструкторов-проводников, но документы федерации действительны только в рамках это организации, за её пределами их могут не засчитывать.

— Тогда по какому принципу на работу набирают инструкторов?

— Эта трагедия ещё раз показала, что у нас работают некачественные кадры. Каждая фирма набирает их по своим критериям. Нет единого стандарта требований. Да и зарплаты людей, которые непосредственно работают с детьми, ничтожны.

Приведу пример. В крупном федеральном детском лагере вожатым выдают 5–6 тысяч за трёхнедельную смену (после вычета расходов на питание). Кто пойдёт на такие деньги работать? Так это федеральный лагерь! А что говорить о коммерческом? О том же карельском?

Сейчас Минкультуры России подготовило законопроект об аттестации инструкторов-проводников, я надеюсь, что осенью он будет принят.

— А какие существуют требования к организации походов групп детей?

— Это сложный вопрос. Вы должны понимать, что у нас детский туризм развивается по разным ведомствам. Так, есть система дополнительного образования Минобрнауки России, в которой очень много нормативных документов. Они затрудняют в принципе проведение чего бы то ни было в сфере детского туризма. Есть спортивный туризм, который может совершаться лишь по правилам Федерации спортивного туризма в России. Ещё есть коммерческий туризм, подведомственный Минкультуры и Ростуризму, и детский туризм в системе муниципальных упреждений. И эти две последние ветви туризма не регулируются практически никак, если не считать закона об основах туристской деятельности и санпинов (санитарных норм Роспотребнадзора).

В законе же прописано лишь то, что туристское мероприятие должно быть безопасным. Всё! Нет федеральных конкретных правил, которые должны применяться к походам. И поэтому каждая турфирма пишет свои требования. Конечно, существуют санитарные норма и требования. Но в них не описана техника преодоления препятствий или нормы безопасности. Там есть требования к питанию, туалетам, умыванию и пр. Нет нормы того, сколько километров ребёнок может пройти за день, сколько может проплыть на байдарке, сколько груза в рюкзаке может нести. Мы много лет бьёмся, чтобы провести научно-исследовательскую работу, которая бы определила физические нагрузки в активном туризме для детей в зависимости от их возраста, пола, вида туризма и пр. Но на такие НИР у туристских ведомств, увы, денег нет.

Лагерь — это лотерея

— А помимо всего этого, чего ещё не хватает отрасли детского туризма?

— У нас нет закона о детском отдыхе. Согласно же федеральному закону № 44, выигрывают конкурсы на проведение различных программ детского туризма те, кто предложит меньше денег за их проведение. А на чём экономят? Наверно, на питании детей, на зарплате сотрудников, на снаряжении и пр. Причём конкурсная комиссия обычно не смотрит, какую программу предлагает лагерь, с кем вообще они будут эту программу выполнять.

У меня сын в прошлом году был в лагере в Подмосковье по бесплатной путёвке, и там предлагалось только два вида деятельности — скалолазание и бисероплетение. Как вы думаете, это будет интересно 9-летнему парню? Выбирая на конкурсах самые дешёвые путёвки, по минимальной цене, мы приходим к тому, что отдых детей сводится лишь к их откорму: хорошее питание, тёплый туалет и пр. А то, чем будет ребёнок заниматься, с кем он это будет делать, не учитывается.

— Сергей, после карельской трагедии многие родители наверняка будут бояться отдавать детей в лагерь. На что они должны обращать внимание, прежде чем отправить туда ребёнка?

— Почему-то многие забывают, что в российской системе дополнительного образования в разных городах работают станции и центры детского туризма. 15–20 лет назад их было около 600, сегодня осталось всего 185 — мизер! И тем не менее там ребёнка к активному отдыху готовят несколько месяцев, причём бесплатно. Отведите ребёнка туда осенью, его научат, как вести себя в походах, как ставить палатку, разжигать костёр и пр.

В некоторых станциях и центрах есть свои загородные лагеря, туда можно поехать в каникулы. А пока ребёнок будет заниматься на станции, вы сможете узнать педагогов, которые будут с ним в лагере или походе. Я не понимаю, почему многим родителям хочется платить немалые деньги за то, чтобы ребёнка отправить в какой-то коммерческий лагерь с непонятной образовательной программой и вожатыми. Лагерь часто выбирают по тому, какой сайт лучше и красочнее. А если вы отправляете ребёнка в коммерческие лагеря через турфирму, то вы должны осознавать, что зачастую даже турфирма, продающая путёвки, не знает, кто там будет возиться с вашим ребёнком. Это отдано на откуп руководству лагеря, по сути — это лотерея.