Сколько нас? И зачем это знать?
Вопрос о том, сколько нас «живых», реальных жителей не территории Латвии, весьма актуален, особенно после переписи населения 2011 года и после того, как два года назад ЦСУ сообщило, что в Латвии осталось жить уже менее двух миллионов человек.
Экономические аналитики давно подсчитали, что для оптимального существования территории и возможности ее самодостаточности в рыночных условиях на ней должны проживать пять и более миллионов человек. Если на какой–либо территории проживает менее пяти миллионов, то там существуют проблемы экономического развития. Вести успешный местный бизнес без выхода за пределы такой территории практически невозможно. Иными словами, если жители данной территории малочисленны, то проблемы неизбежны не только с бизнесом, но и с оптимизацией местной инфраструктуры — сокращение услуг образования, медицины, транспорта и так далее.
Увы, это проблемы и нашей страны. Латвия, независимо от ее государственного статуса, практически никогда не имела на своей территории больше, чем 2,5 миллиона жителей. Максимум был зафиксирован во время переписи 1989 года — 2 миллиона 666 тысяч 567 человек. Сегодня нас, по данным Управления по делам гражданства и миграции (УДГМ), 2 миллиона 144 тысячи 763 человека, а по данным ЦСУ Латвии — 1 миллион 968 тысяч 957 человек. Данные серьезно различаются.
В том, что нас сегодня уже меньше двух миллионов, сомнений нет. А это в первую очередь проблема создания правильной, адекватной модели экономического развития страны. Но, к сожалению, правительство мало обращает внимания на такие мелочи: кому из двух государственных структур верить больше, чьи данные точнее — УДГМ или ЦСУ?
Лично я в своих анализах, когда речь идет о количестве жителей и их перемещении, после переписи населения 2011 года отдаю предпочтение данным ЦСУ. Данные УДГМ после переписи населения 2011 года не претерпели коррекции, тогда как ЦСУ выполнила коррекцию данных о численности населения за весь период после предыдущей переписи населения, то есть за период с 2000 года.
УДГМ никакой коррекции вообще не проводило. Это было понятно до утверждения бюджета ЕС на новый плановый период, так как чем больше народа, тем больше средств из еврофондов можно получить. Ведь согласитесь, что планировать рост экономики и рост сбора налогов при населении 2,14 миллиона человек легче, чем если народу–то всего 1,97 миллиона. Правда, и так и так мало…
Именно поэтому при анализе структуры населения для меня действовал контрольный показатель: «данные ЦСУ меньше данных УДГМ». Но вот при анализе возрастной структуры до 9 лет у меня получились не совсем верные данные. 21 июня в «Вестях Сегодня» я поделилась этой проблемой. Результат выступления приятно удивил: в тот же день пресс–служба ЦСУ отреагировала. Управление нашло ошибку в моем подходе. Спасибо, приятно иметь дело с профессионалами.
Ошибка в подсчете детей в возрасте до 9 лет родилась из–за экзистенциального подхода к определению возраста ребенка. УДГМ дает информацию о жителях Латвии без группировки по возрастным группам. Оно дает информацию о том, сколько у нас жителей, граждан, неграждан, иностранцев и лиц с альтернативным статусом такого–то, конкретного года рождения. Но статистика работает по своим законам, и для нее по состоянию на 1 января 2016 года люди, родившиеся в 2015 году, имеют возраст 0 лет, а не 3, 6 или 11 месяцев. Так они и считают: от 0 до 4 лет, от 5 до 9 и т. д.
При выполнении расчета и анализа я исходила из вопроса: сколько лет исполнится жителю Латвии в 2016 году? Понятно, что тому, кто родился в 2015 году, будет год, родившемуся в 2014 году — два, а в 1898 году — 118 лет, и т. д. Поэтому я считала — от 1 до 5…
Еще раз хочу поблагодарить профессионалов из ЦСУ. Да, любая статистика содержит так называемую статистическую погрешность, но это не отменяет правильности статистических данных и их необходимости.
Но почему все–таки так различаются показатели численности населения в версиях УДГМ и ЦСУ? Вообще–то задача вести точный и корректный учет движения жителей страны — это прерогатива Управления по делам гражданства и миграции. У них для этого есть все инструменты, главный из которых — персональный код. Учет перемещения жителей страны со стороны ЦСУ — это вспомогательная информация. Но, к сожалению, в нашем случае все наоборот. Если бы ЦСУ, начиная с подготовки к переписи населения 2011 года, не стало бы применять специальные приемы анализа наличия и движения населения Латвии, то мы бы по–прежнему считали, что нас больше двух миллионов.
ЦСУ не ведет регистр жителей страны (это епархия УДГМ). Оно вынуждено использовать данные всех других государственных регистров — налоговой инспекции, Агентства социального страхования, биржи труда, Министерства образования и т. д., чтобы суметь подсчитать, сколько же в Латвии осталось жителей.
В итоге правительство предпочитает опираться на данные УДГМ и по–прежнему считает, что нас много — больше двух миллионов, хотя все видят, что на улицах пусто, да и населенные пункты мы вычеркиваем из регистра адресов, так как там уже давно никто не живет…
Евгения ЗАЙЦЕВА,
независимый эксперт