Ходынка. Создание антигосударственного мифа
Значение современных пиар-технологий, используемых спецслужбами западных государств, прежде всего, США, приобрели сегодня важное значение для дискредитации неугодного государственного деятеля, политического режима и дестабилизации ситуации в той или иной стране.
Россия столкнулась с этими пиар-технологиями очень давно, ещё в конце XIX в. Можно сказать, что эти новые технологии революций «обкатывались» на Российской Империи. Самой первой из таких «обкаток» стала давка на Ходынского поле во время коронационных торжеств по случаю венчания на царство императора Николая II. Именно т.н. «Ходынка», стала первым обвинением императора, которое ему предъявили как «передовое» общество, так и революционеры. Вслед за ними это обвинение было закреплено советской пропагандой и до сих является тем штампом, которым большая часть отечественной и зарубежной историографии характеризует царствование последнего царя.
Следует отметить, что несчастные случаи, подобные «Ходынке», случались и случаются до сих пор с постоянной частотой. Так, в 1887 г., на торжествах в честь 50-летия правления королевы Виктории в Лондоне в массовой давке было задавлено насмерть 2500 человек и несколько тысяч ранено. По крайней мере, несколько сотен людей погибло в Москве при похоронах Сталина. В декабре 2009 г. 156 человек погибло при пожаре в Перми в клубе «Хромая лошадь». 22 ноября 2010 г. на «празднике воды» в Пномпене погибло в давке 456 человек. Однако ни в одном из этих событий никому не приходило в голову обвинять верховную власть в несчастных случаях: королеве Виктории даже не сочли нужным докладывать о случившемся.
Между тем, давке на Ходынском поле изначально был предан характер «зловещего предзнаменования», которое, якобы, в числе других, знаменовало «несчастливое» царствование молодого царя.
Сразу же после ходынских событий, была организована кампания по обвинению в них московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича и полицейских властей Москвы, не имевших на самом деле никакого основания, так как устройство народного гулянья было изъято из ведения генерал-губернатора и передано всецело министерству Двора. То есть, ответственным за устройство «коронационных народных зрелищ и увеселений» был не великий князь Сергей Александрович, а министр Императорского Двора граф И. И. Воронцов-Дашков, ведомство которого находилось в Петербурге, и которое непосредственно несло охрану на Ходынском поле.
Царские подарки предполагалось раздавать в специальных буфетах. Сам подарок представлял собой цветной платок Прохоровской мануфактуры с изображением Кремля и государственного герба, в который были увязаны полфунта полукопченой колбасы, кулек с вяземским пряником, конфетками и орехами и фунтовая сайка. Из дневниковых записей генерала А. Н. Куропаткина известно, что рабочие жаловались на то, что «колбаса была дана гнилая, вместо конфет дали труху из стручков. Пиво было зеленое». К подарку прилагалась и памятная «коронационная кружка» с гербом и инициалами Государя Императора Николая II. Гиляровский писал: «Хорошенькие эмалевые белые с золотом и гербом, разноцветно разрисованные кружки были выставлены во многих магазинах напоказ. И каждый шел на Ходынку не столько на праздник, сколько за тем, чтобы добыть такую кружку».
Про предстоящую раздачу подарков и кружек было многократно повторено как в прессе, так и от одного человека другому.
Народ начал собираться на Ходынское поле уже днём 16 мая. Не последнюю роль в этом сыграло то обстоятельство, что за несколько дней до торжеств некоторые московские газеты стали сообщать, что на народном празднике будут раздаваться какие-то «необыкновенные подарки». Один крестьянин, уже после давки свидетельствовал: «нам рассказали, что на платках будут нарисованы − на одних корова, на других лошадь, на третьих изба. Какой кому достанется, тот и получит от Царя либо лошадь, либо корову, либо избу. О таком слухе рассказчик слышал и в другом месте».
Народ спешно садился на поезда и целыми артелями двигался в Москву. При этом в газетах сообщалось, что собираться на поле следует именно со стороны Тверской заставы. То есть, именно с той стороны, где был ров, с отвесными стенами, ямами до трех метров, и заброшенными колодцами двадцатиметровой глубины. Никакого освещения вокруг поля не было.
К полуночи 18 мая громадная площадь была заполнена народом. К утру на поле скопилось не менее 500 тыс. человек. Первые погибшие в толпе появились около 2 часов ночи. Причина гибели большинства людей стала компрессионная асфиксия: люди задыхались, не имея возможности уйти с поля.
Когда в 6 час. утра представители Министерства Двора разрешили начать раздачу подарков, то толпа с разных сторон рванулась к буфетам. Образовавшаяся давка привела к новым жертвам. Всего, по официальным сведениям, на Ходынском поле погибли 1 тыс. 300 человек и около 500 получили ранения.
Император Николай II и императрица Александра Феодоровна тяжело переживали случившееся. 19 мая было официально объявлено, что «Его Императорское Величество, глубоко опечаленный событием, повелел оказать пособие пострадавшим — выдать по тысяче рублей на каждую осиротевшую семью и расходы на похороны погибших принять на Его счет». Это пособие семьи погибших в ходынской давке получали до февраля 1917 г.
В 12 ½ ч. император Николай II и императрица Александра Федоровна лично посетили Ходынское поле. Сегодня иногда бытует мнение, что царю надо было объявить в стране траур по погибшим. Но такие утверждения не принимают во внимание, что даже теоретическое объявление траура во время празднества коронации, неминуемо повлекло бы за собой прекращение этих празднеств, что самым негативным образом отразилось бы на престиже России. К тому же, несчастный случай на Ходынском поле вовсе не был воспринят большей частью народа как беда. Многие, даже из присутствующих при раздаче подарков, узнали о происшедшем только из газет.
Но всяческое выпячивание ходынской давки нужно было политиканствующим представителям русской элиты и оппозиционно-революционным силам российского общества. Первым поводом для них стал визит императора Николая II и императрицы Александры Феодоровны на торжественный прием во французском посольстве, который был назначен в резиденции французского посла графа Г. Л. де Монтебелло 19 (31) мая. Этот прием имел очень важное политическое значение, так как подчеркивал неизменность франко-русского сближения. Великий князь Константин Константинович отмечал в дневнике: «Государь не хотел было ехать на французский бал, но его убедили показаться там, хотя бы на один час». Княгиня М. С. Барятинская вспоминала: «Царь и Царица оказались в очень неловком положении. Если они посетят бал, создастся впечатление, что они безразличны к несчастьям своего народа, а если не пойдут, это вызовет горькое разочарование у французского народа».
Однако чувство княгини Барятинской совсем не разделяли некоторые представители царствующего Дома. «Катастрофу раздувают сильно возможно и враги, и друзья», — записал в своём дневнике великий князь Сергей Александрович. Великая Княгиня Ольга Александровна в эмиграции утверждала: «Катастрофа вызвала много откликов. Враги Царствующего Дома использовали это для своей пропаганды».
Великие князья Александр и Николай Михайловичи устроили царю настоящую истерику, главной целью которой было смещение великого князя Сергея Александровича с поста московского генерал-губернатора. Великий князь Александр Михайлович завышал цифры погибших при давке в десятки раз. Далее, Александр Михайлович сообщал, что «мои братья ни могли сдержать своего негодования, и все мы единодушно требовали немедленной отставки Великого Князя Сергея Александровича, и прекращения коронационных торжеств».
Великий князь Алексей Александрович весьма точно определил старания «Михайловичей» тем, что они «хотят сделать генерал-губернатором одного из своих», а самих «Михайловичей» называл «русскими последователями Робеспьера». Этот же смысл чувствуется в размышлениях Великой Княгини Ольги Александровны: «Молодые Великие Князья […] своими попытками свалить вину на одного лишь человека, да ещё своего сородича, мои кузены, по существу поставили под удар всё семейство, причём именно тогда, когда необходимо было единство».
Таким образом, можно предположить, что давка на Ходынском поле стала следствием, как непрофессионализма ответственных лиц, так и злого умысла со стороны определённых сил, стремившихся скомпрометировать в глазах народа молодого царя и великого князя Сергея Александровича. Именно эти силы придумали и распространили в общественном сознании наименования: «Николай Кровавый» и «Князь Ходынский» (про Великого Князя Сергея Александровича), которые до сих пор используют в своих произведениях многие недобросовестные историки и даже политические деятели.
«Ходынка» открыла череду кровавых провокаций в России начала ХХ в., к которым, безусловно, следует отнести события 9 января 1905 г., т.н. «Ленский расстрел», события февраля 1917 г. в Петрограде. Все эти провокации явились результатом пиар-технологий, которые в конце концов сыграли видную роль в свержении самодержавной монархии. Следует отметить, что и разрушение СССР сопровождалось целым рядом таких провокационных пиар-технологий, которые затем делали невозможными решение вопроса мирным путем. Наиболее наглядными из них являлись события в Баку, Тбилиси, Нагорном Карабахе, Вильнюсе, наконец, в Москве во время так называемого августовского путча 1991 г.
Последние события так называемой «арабской весны», киевского «Майдана», попыток «белоленточной» революции в России и переворота в Армении, наглядно свидетельствуют, что пиар-технологии, зародившиеся более века назад, с успехом используются и в наши дни геополитическими врагами Российского государства.+
Петр Мультатули