Вы нам должны. Как Украина решила поделить "шкуру неубитого "Газпрома"

Коммерческий директор "Нафтогаза" Юрий Витренко подсчитал, насколько повысится стоимость транзита газа для российской компании через Украину в случае положительного решения арбитражного суда Стокгольма. 

Если верить расчётам Витренко, сделанным ещё в феврале, нынешний тариф за прокачку газа для России по территории Украины поднимется на $4 млрд, что в три раза больше, чем есть сейчас — с прошлогодних $2 млрд до $6,1 млрд. Перед началом слушаний в Стокгольме топ-менеджер решил ещё раз напомнить, из-за чего поднялся весь сыр-бор, и даже спрогнозировать, чем придётся, в случае, конечно, несомненной победы "Нафтогаза", пожертвовать "Газпрому".

— Проблема в том, что "Газпрому" придётся выплатить нам десятки миллиардов долларов компенсации, продавать газ по гораздо более низкой цене, каждый год платить на $4 млрд больше за транзит и не препятствовать нашей интеграции в европейский рынок, — пишет Юрий Витренко.

По его версии, "Нафтогаз" имеет право поднять тариф потому, что так того, видите ли, требует европейское законодательство. "Это касается как тарифов на транзит, так и требований к предоставлению данных и к оформлению приёмки-передачи газа (что необходимо для ликвидации контроля "Газпрома" над соединениями между украинской ГТС", — пишет он. Впрочем, не поясняя, почему для приведения контрактов в соответствии с европейскими нормами надо тариф поднять.

Чтобы понять, почему "Нафтогаз" так злится и рвётся насолить "Газпрому", надо вернуться на пару лет назад, в 2014-й.

Тогда, ещё на заре первых взаимных исков в Стокгольме, глава компании Андрей Коболев на одной из пресс-конференций признавал, что увеличение тарифа на самом деле не самоцель.

— Там есть несколько очень важных моментов, кроме самого тарифа очень важным компонентом является принцип "качай или плати", так же как с приобретением газа, — говорил он.

Для "Газпрома" это, по факту, означает платить за весь объём украинской магистральной газотранспортной системы (ГТС), даже тот, что им не используется. Не сказать, чтобы требования Украины неожиданные: из-за постоянных проблем с украинской прокачкой "Газпром" снижает объёмы транзита.

В прошлом году в Европу он продал, по данным "Газпром экспорта", 158,5 млрд куб. м. газа. Из них всего 67 млрд куб. м. было прокачано по Украине, при том что по контракту 2009 года "Газпром", якобы должен прокачивать минимум 110 млрд куб. м. ежегодно. Последний раз ближе всего к этой цифре "Газпром" прокачивал газ в 2011 году — 104,2 млрд куб. м.

По словам Витренко, с новыми тарифами на транспортировку у "Газпрома" будет экономический стимул максимально использовать зарезервированные мощности.

— Например, если объём транзита будет повышен на 64% — до 110 миллиардов кубометров, "Газпром" должен будет заплатить всего лишь на 5% (300 миллионов долларов) больше, — писал топ-менеджер "Нафтогаза".

Но требовать "качай или плати" — значит прибегать к крайней мере, поэтому о своём маленьком, но очень важном требовании резервировать всю ГТС "Нафтогаз" не стремится трубить на каждом углу, предпочитая этому повышение транзитных платежей, что "по деньгам" одно и то же. К тому же это проще — можно апеллировать к "европейскому законодательству", всячески поливая "Газпром" грязью и компрометируя его перед всей Европой, основной покупательницей российского газа.

Тем более что контракт на прокачку не резиновый и истекает уже в 2019 году. Если в него вписать "качай или плати" при одновременном повышении платежей за реальный транзит, это сделает вероятность заключения нового договора по прокачке газа в ЕС нулевой. К заключению нового контракта никакая Еврокомиссия со всеми странами обязать "Газпром" не сможет, да и не захочет. Вероятность лишиться "Газпрома", по сути единственного иностранного клиента украинской ГТС, не может не пугать Украину: $2 млрд транзитных платежей сейчас на дороге не валяются.

Едва ли возможно, чтобы и в Стокгольме, при всех его и в принципе европейских симпатиях к украинской "незалежностi", поверили доводам "Нафтогаза".

Во-первых, неясно, где это в "европейском законодательстве" прописано повышение транзитных платежей (тем более что сам "Газпром" ещё при заключении действующего контракта 2009 года заявлял, что договор приведён в соответствии со всеми европейскими законами). Формально, право требовать повышение транзитного платежа родилось из изменения правил по калькуляции тарифа: если раньше он определялся только договором "Газпрома" и "Нафтогаза", то теперь — местным регулятором на основе расходов оператора ГТС. Что вообще-то не одно и то же и в принципе нарушает контрактные обязательства.

Во-вторых, если контракт изначально был так плох, зачем было его вообще Украине заключать? Почему не заявить об "игнорировании" европейских правил ещё в 2009-м? Как отвечал президент Белоруссии Александр Лукашенко на свой же риторический вопрос, почему Россия не отдаст ей парочку нефтяных месторождений — "Догадайтесь сами".

И в-третьих, качество украинских трубопроводов оставляет желать лучшего. Как говорили ещё в марте в "Газе Украины", "дочке" "Нафтогаза", пытающейся вернуть контроль над ГТС (сейчас он у "Укртрансгаза"), контролирующие трубопроводы облгазы в них "не вложили ничего". А трубы едва ли можно назвать новыми: одной из них около 40 лет, второй — 30 лет, третьей — около 27 лет.

Свое решение по транзитному иску Стокгольм, как пишет Витренко, вынесет до июня 2017 года, по иску на пересмотр стоимости российского газа — до апреля.

Проигрышная позиция Украины видна невооружённым глазом. В этом году Киев впервые в своей истории может обойтись вообще без импорта газа из России, и эта зима, от которой во всём мире ждут аномально низких температур, станет для него проверкой.

Если газа не хватит для обеспечения собственных нужд или просто стабильного давления в транзитной трубе, это снова может ударить по имиджу Украины как транзитера. В то же время, возобновление "нечестных" закупок у России может выгодно отразиться на позиции "Газпрома" в суде, чего, видимо, и опасается "Нафтогаз".

Ясное дело, что в такой, казалось бы, почти бесперспективной ситуации топ-менеджменту компании ничего не остаётся, кроме как писать посты в соцсети. И не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, на кого они направлены: все свои антигазпромовские посты в "Фейсбуке" Витренко почему-то делает именно на русском языке, хотя для более рутинных поводов использует, как это и подобает местной элите, украинский.