Воруют…
0
В этом году исполняется 460 лет с тех пор, как в России понес наказание первый взяточник
Взятки, которые стали для нас настоящей бедой, появились с незапамятных времен. Сохранилось свидетельство, датированное 1556-м годом, в котором упоминается некий дьяк, который «гуся, нашпигованного монетами принял, слишком большой посул взяв». Расплата была страшной – бедолагу приговорили к мучительной казни.
Произошло это во времена Ивана Грозного, который прослыл активным и, главное, эффективным борцом с взяточничеством. При нем многие слуги государевы «от своего стяжания лишились живота и вотчин». За 37 лет правления царь велел публично казнить более 8-ми тысяч проштрафившихся чиновников.
«Московию не узнать – страх смерти изменил эту страну так, что наши купцы теперь не знают, как дела вести, – писал в 1558 году французский дипломат Арнольд Шемо. – Даже местные княжны подарков не берут, ибо каждый день мздоимцев прилюдно разрубают на куски прямо на городской площади».
Но после смерти Ивана Грозного взяточники вздохнули с облегчением. Взяточничество снова стало привычным явлением, хотя борьбу с ним впоследствии вели едва ли не все правители.
Астрономическая сумма набралась, ежели удалось бы подсчитать все взятки хотя бы за последние два века.
В Российской империи мздоимство докатилось до самых верхних этажей власти. В 1915 году был снят с должности военного министра Владимир Сухомлинов. Почтенного, увенчанного наградами генерала от кавалерии – одних российских орденов у знатного военного была целая дюжина – обвинили в отвратительном снабжении Русской армии, сражавшейся на фронтах Первой мировой войны, измене и взяточничестве. Но арестовали Сухомлинова не сразу, а в 1916 году. Его судили и приговорили к бессрочной каторге. Однако генерал был освобожден по амнистии, как гражданин, достигший преклонного возраста, 70-ти лет. Любопытно, что вызволение Сухомлинова из неволи произошло уже при Советской власти, в 1918 году…
Коррупция, когда и такого слова еще не было в лексиконе правоохранителей и судебных исполнителей, пышным цветом расцветала в Российской империи. Однажды русские эмигранты попросили приехавшего за границу Николая Карамзина в двух словах рассказать им, что происходит на родине. Писателю потребовалось всего одно – «Воруют…».
С помощью Третьего жандармского отделения Николай I решил узнать, кто из 58-ми губернаторов не берет взятки. Таковых отыскалось лишь двое – ковенский губернатор Афанасий Радищев, сын известного писателя, и киевский – Иван Фундуклей.
Царь не принял никаких мер и лишь лаконично прокомментировал информацию: «Что не берет взяток Фундуклей – это понятно, потому что он очень богат, ну а если не берет их Радищев, значит, он чересчур уж честен».
Похоже, государь удивился не огромному числу стяжателей, а тому, что в их темной среде все же есть порядочные люди. Николай I вообще с юмором относился к расхитителям капиталистической собственности, сказав однажды, что в России не ворует только он, ну и наследник престола.
Курский губернатор Аркадий Нелидов тоже не брал взяток и вел честную, праведную жизнь. Однако не снискал уважения дворянства и купечества. Недоброжелатели ворчали: «Ну, и что толку, что он взяток не берет? Зато с ним дела никакого не сделаешь!»
Печальную известность приобрел губернатор Западной Сибири Иван Пестель, отец декабриста Павла Пестеля. Александр Герцен писал, что тот «завел открытый, систематический грабеж во всем крае, отрезанном его лазутчиками от России». По воспоминаниям писателя Николая Греча, «Сибирь стонала под жесточайшим игом. Пестель окружил себя злодеями и мошенниками: первым из них был Николай Иванович Трескин, гражданский губернатор иркутский».
Справедливости ради следует отметить, что Николай I, пытаясь бороться с массовым мздоимством, ввел регулярные финансовые проверки на всех уровнях. Сие событие стало основой комедии Николая Гоголя «Ревизор».
На исходе царствования Николая I под судом находилось 2540 чиновников. Немало, но и немного по масштабам бескрайней России. Историк Василий Ключевский писал: «В губернии он (Николай I – В.Б.) разослал доверенных сановников для производства строгой ревизии. Вскрывались ужасающие подробности; обнаруживалось, например, что в Петербурге, в центре, ни одна касса никогда не проверялась; все денежные отчеты составлялись заведомо фальшиво; несколько чиновников с сотнями тысяч пропали без вести…»
При последнем российском императоре Николае II преступления на финансовой почве достигли невиданных размеров. В 1904 году журнал «Русскій мiръ» опубликовал статью на злобу дня, в которой говорилось: «Воистину, «от хладных финских скал до пламенной Колхиды» сенаторские ревизии и газетные разоблачения открывают обширные гнезда крупных, тучных, насосавшихся денег взяточников, а около них кружатся вереницы взяточников более мелких, более скромных, более тощих. Около каждого казенного сундука, на который упадет испытующий взор ревизора, оказывается жадная толпа взяткодавцев и взяткополучателей, и крышка этого сундука гостеприимно раскрывается перед людьми, сумевшими в соответствующий момент дать соответствующему человеку соответствующую взятку».
В 1911 году министр юстиции Иван Щегловитов внес на рассмотрение Государственной Думы законопроект «О наказуемости лиходательства», в котором дача взятки рассматривалась как самостоятельное преступление. Однако этой бумаге было не суждено стать государственным документом. Не от того ли, что у самих законодателей рыльце было в пушку?
Близился 1917 год. Российская империя стонала, скрипела, шаталась – ее основы неумолимо разъедали недальновидная политика самодержавия, огромные траты на войну, происки революционеров и, конечно же, старая болезнь – повсеместная коррупция. В итоге все закончилось трагически…
Пожалуй, самым эффективным борцом против коррупции при советской власти был Сталин. Он сумел сократить воровство хотя бы на государственном уровне до минимальных размеров. Потом, однако, все вернулось на круги своя.
Сегодня, по мнению кандидата юридических наук Сергея Пашина, продажность политиков, чиновников, судей, членов приемных и конкурсных комиссий стала неотъемлемой чертой российской жизни.
Едва ли не каждый день нам сообщают о громких разоблачениях. Были осуждены губернатор Ненецкого автономного округа Алексей Баринов и глава Брянской области Николай Денин. Под следствием находятся губернаторы Сахалина, Коми, Кировской и Новосибирской областей – Александр Хорошавин, Вячеслав Гайзер, Никита Белых, Василий Юрченко. Обвинения звучали в адрес бывших глав Тульской, Амурской, Иркутской областей – Вячеслава Дудки, Леонида Короткова, Александра Тишанина…
По сравнению с нынешними взяточниками, мздоимцы минувших лет – сущие агнцы. К примеру, в XIX cтолетии псковский губернатор Федор Бартоломей вымогал взятки «всего» по нескольку тысяч рублей, тем же «баловался» глава Восточной Сибири Вильгельм Руперт. Сегодня воровской счет идет уже не на миллионы, а на миллиарды.
Вот и на днях за взятку в 2 млн долларов был арестован первый действующий министр в России Алексей Улюкаев. Тут же появилось новое выражение – «улюкаевщина». Не исключено, что русский язык еще обогатится подобными. Сегодня уже никого не удивляют многочисленные уголовные дела по «Роскосмосу», «Оборонсервису», «Росреестру», «Роснано» и прочим ведомствам с их многочисленным фигурантам и огромным деньгам, которые «куда-то» исчезают.
На эти средства можно было бы не только обустроить Россию, но и достичь процветания ее народа. Да что толку мечтать?! Может, и правда, пора закручивать гайки?
Взятки, которые стали для нас настоящей бедой, появились с незапамятных времен. Сохранилось свидетельство, датированное 1556-м годом, в котором упоминается некий дьяк, который «гуся, нашпигованного монетами принял, слишком большой посул взяв». Расплата была страшной – бедолагу приговорили к мучительной казни.
Произошло это во времена Ивана Грозного, который прослыл активным и, главное, эффективным борцом с взяточничеством. При нем многие слуги государевы «от своего стяжания лишились живота и вотчин». За 37 лет правления царь велел публично казнить более 8-ми тысяч проштрафившихся чиновников.
«Московию не узнать – страх смерти изменил эту страну так, что наши купцы теперь не знают, как дела вести, – писал в 1558 году французский дипломат Арнольд Шемо. – Даже местные княжны подарков не берут, ибо каждый день мздоимцев прилюдно разрубают на куски прямо на городской площади».
Но после смерти Ивана Грозного взяточники вздохнули с облегчением. Взяточничество снова стало привычным явлением, хотя борьбу с ним впоследствии вели едва ли не все правители.
Астрономическая сумма набралась, ежели удалось бы подсчитать все взятки хотя бы за последние два века.
В Российской империи мздоимство докатилось до самых верхних этажей власти. В 1915 году был снят с должности военного министра Владимир Сухомлинов. Почтенного, увенчанного наградами генерала от кавалерии – одних российских орденов у знатного военного была целая дюжина – обвинили в отвратительном снабжении Русской армии, сражавшейся на фронтах Первой мировой войны, измене и взяточничестве. Но арестовали Сухомлинова не сразу, а в 1916 году. Его судили и приговорили к бессрочной каторге. Однако генерал был освобожден по амнистии, как гражданин, достигший преклонного возраста, 70-ти лет. Любопытно, что вызволение Сухомлинова из неволи произошло уже при Советской власти, в 1918 году…
Коррупция, когда и такого слова еще не было в лексиконе правоохранителей и судебных исполнителей, пышным цветом расцветала в Российской империи. Однажды русские эмигранты попросили приехавшего за границу Николая Карамзина в двух словах рассказать им, что происходит на родине. Писателю потребовалось всего одно – «Воруют…».
С помощью Третьего жандармского отделения Николай I решил узнать, кто из 58-ми губернаторов не берет взятки. Таковых отыскалось лишь двое – ковенский губернатор Афанасий Радищев, сын известного писателя, и киевский – Иван Фундуклей.
Царь не принял никаких мер и лишь лаконично прокомментировал информацию: «Что не берет взяток Фундуклей – это понятно, потому что он очень богат, ну а если не берет их Радищев, значит, он чересчур уж честен».
Похоже, государь удивился не огромному числу стяжателей, а тому, что в их темной среде все же есть порядочные люди. Николай I вообще с юмором относился к расхитителям капиталистической собственности, сказав однажды, что в России не ворует только он, ну и наследник престола.
Курский губернатор Аркадий Нелидов тоже не брал взяток и вел честную, праведную жизнь. Однако не снискал уважения дворянства и купечества. Недоброжелатели ворчали: «Ну, и что толку, что он взяток не берет? Зато с ним дела никакого не сделаешь!»
Печальную известность приобрел губернатор Западной Сибири Иван Пестель, отец декабриста Павла Пестеля. Александр Герцен писал, что тот «завел открытый, систематический грабеж во всем крае, отрезанном его лазутчиками от России». По воспоминаниям писателя Николая Греча, «Сибирь стонала под жесточайшим игом. Пестель окружил себя злодеями и мошенниками: первым из них был Николай Иванович Трескин, гражданский губернатор иркутский».
Справедливости ради следует отметить, что Николай I, пытаясь бороться с массовым мздоимством, ввел регулярные финансовые проверки на всех уровнях. Сие событие стало основой комедии Николая Гоголя «Ревизор».
На исходе царствования Николая I под судом находилось 2540 чиновников. Немало, но и немного по масштабам бескрайней России. Историк Василий Ключевский писал: «В губернии он (Николай I – В.Б.) разослал доверенных сановников для производства строгой ревизии. Вскрывались ужасающие подробности; обнаруживалось, например, что в Петербурге, в центре, ни одна касса никогда не проверялась; все денежные отчеты составлялись заведомо фальшиво; несколько чиновников с сотнями тысяч пропали без вести…»
При последнем российском императоре Николае II преступления на финансовой почве достигли невиданных размеров. В 1904 году журнал «Русскій мiръ» опубликовал статью на злобу дня, в которой говорилось: «Воистину, «от хладных финских скал до пламенной Колхиды» сенаторские ревизии и газетные разоблачения открывают обширные гнезда крупных, тучных, насосавшихся денег взяточников, а около них кружатся вереницы взяточников более мелких, более скромных, более тощих. Около каждого казенного сундука, на который упадет испытующий взор ревизора, оказывается жадная толпа взяткодавцев и взяткополучателей, и крышка этого сундука гостеприимно раскрывается перед людьми, сумевшими в соответствующий момент дать соответствующему человеку соответствующую взятку».
В 1911 году министр юстиции Иван Щегловитов внес на рассмотрение Государственной Думы законопроект «О наказуемости лиходательства», в котором дача взятки рассматривалась как самостоятельное преступление. Однако этой бумаге было не суждено стать государственным документом. Не от того ли, что у самих законодателей рыльце было в пушку?
Близился 1917 год. Российская империя стонала, скрипела, шаталась – ее основы неумолимо разъедали недальновидная политика самодержавия, огромные траты на войну, происки революционеров и, конечно же, старая болезнь – повсеместная коррупция. В итоге все закончилось трагически…
Пожалуй, самым эффективным борцом против коррупции при советской власти был Сталин. Он сумел сократить воровство хотя бы на государственном уровне до минимальных размеров. Потом, однако, все вернулось на круги своя.
Сегодня, по мнению кандидата юридических наук Сергея Пашина, продажность политиков, чиновников, судей, членов приемных и конкурсных комиссий стала неотъемлемой чертой российской жизни.
Едва ли не каждый день нам сообщают о громких разоблачениях. Были осуждены губернатор Ненецкого автономного округа Алексей Баринов и глава Брянской области Николай Денин. Под следствием находятся губернаторы Сахалина, Коми, Кировской и Новосибирской областей – Александр Хорошавин, Вячеслав Гайзер, Никита Белых, Василий Юрченко. Обвинения звучали в адрес бывших глав Тульской, Амурской, Иркутской областей – Вячеслава Дудки, Леонида Короткова, Александра Тишанина…
По сравнению с нынешними взяточниками, мздоимцы минувших лет – сущие агнцы. К примеру, в XIX cтолетии псковский губернатор Федор Бартоломей вымогал взятки «всего» по нескольку тысяч рублей, тем же «баловался» глава Восточной Сибири Вильгельм Руперт. Сегодня воровской счет идет уже не на миллионы, а на миллиарды.
Вот и на днях за взятку в 2 млн долларов был арестован первый действующий министр в России Алексей Улюкаев. Тут же появилось новое выражение – «улюкаевщина». Не исключено, что русский язык еще обогатится подобными. Сегодня уже никого не удивляют многочисленные уголовные дела по «Роскосмосу», «Оборонсервису», «Росреестру», «Роснано» и прочим ведомствам с их многочисленным фигурантам и огромным деньгам, которые «куда-то» исчезают.
На эти средства можно было бы не только обустроить Россию, но и достичь процветания ее народа. Да что толку мечтать?! Может, и правда, пора закручивать гайки?