«Россия нам важнее, чем ЕС». Почему Сербия стремится к коалиции с РФ
22 декабря 2009 года Сербия подала заявку на членство в ЕС, однако, во многом из-за проблемы Косова, процесс согласования затянулся. За время переговоров определённый сегмент политических кругов уже успел разочароваться в возможном вступлении в Евросоюз. АиФ.ru поговорил с общественными деятелями и политиками Сербии о плюсах и минусах альянса с европейскими странами, сотрудничестве с Россией и дальнейших перспективах развития балканских стран.
О Евросоюзе и отношениях с Западом
Владимир Добросавлевич, политконсультант:
ЕС является геополитическим проектом, у которого свой жизненный срок. Да, существуют стандарты, которые страны-кандидаты должны выполнять, но они имеют относительное значение. Турция их соблюдает, но её не принимают. А Болгарию и Румынию взяли, хотя у них были условия хуже, чем в странах бывшей Югославии.
Так что и у Сербии вряд ли есть шанс вступить в ЕС. Очень плохой экономический рост. И хотя страна действительно является демократическим государством и, по существу, выполняет все условия ЕС, её пока туда не зовут. А сейчас, когда дальнейшее существование Евросоюза сомнительно, вряд ли это произойдёт.
А вот вопрос вступления в НАТО будет решаться и в Сербии, и в Черногории демократическими способами. И если политикам получится каким-то образом обойти референдумы — тогда прогнозировать трудно. Но НАТО не решит никакие внутренние проблемы: это является обычным наивным заблуждением, которое выгодно правящей верхушке. Это исключительно военный альянс, и он не имеет связи с экономическим положением. Шансы Балкан не в милитаризации, а в нейтралитете и сохранении мира. Надо привлекать инвестиции в туризм, сельское хозяйство, перерабатывающую промышленность, транспортную инфраструктуру, технологии.
Джордже Вукадинович, депутат Парламента Сербии:
Геополитически Европа в некотором смысле смещается с Балкан на Восток, то есть традиционный центр мировой напряжённости постепенно уходит в этот регион. Некоторые люди уже говорят о возможном начале там Третьей мировой. В целом, украинский и сирийский кризисы привели к атмосфере холодной войны, которая начала восстанавливать стены, которые были раньше.
Но всё ещё Балканы являются интересным ядром для геополитики Европы, хотя после падения Берлинской стены мы стали объективно слабее и находимся в постконфликтном мире. Ранее считалось, что нас и Европу разъединяет коммунистическая идеология, но это не так: мы и сейчас находимся в прохладных отношениях.
И у нас скорее есть предпосылки для сотрудничества с Россией, чем с Европой. Наши социологические исследования показывают, что Россия является лучшим партнёром для Сербии в экономической, общественной, культурной сфере. А Владимир Путин стал самым популярным политическим лидером на Балканах, не только среди иностранных, но и среди местных политиков.
Младжан Джорджевич, организация «Наша Сербия»:
По моему мнению, Балканы находятся под оккупацией. На территории Сербии, Косово и Метохии расположены войска НАТО, в остальной части нашей страны управляют три посольства: США, Германии и Великобритании. Они выбирают членов правительства, экономические программы, контролируют СМИ. Народ же в массе не поддерживает эту стратегию. Только некоторые политики — те, кому платят — участвуют в этом. Абсолютное большинство — за другие ценности.
Сербия в новейшей истории пережила всё то, что Запад хотел сделать с Россией. Сначала нас разбили на множество небольших стран, были введены экономические и политические санкции, с помощью неправительственных организаций велась работа по денационализации, распространялись ценности, которые не присущи нашему народу. И в конце нас ещё бомбили снарядами с обеднённым ураном. Так что нам, сербам,хорошо известно, насколько этот враг опасен. Они, к сожалению, пытаются это сделать на Украине, уже вплотную перешли к России, и только сила и мощь РФ останавливают реальное физическое нападение.
Профессор Мило Ломпар:
В странах Восточной Европы, которые присоединяются к ЕС, намеренно снижается уровень образования: так их сознательно ставят в колониальное положение. Здесь не нужны образованные люди, требуются специалисты физического труда: парикмахеры и прочие рабочие специальности. По этой причине многие институты находятся в тяжёлом положении, выпускники не могут найти место работы. И в итоге определённое число особо одаренных людей уезжает из страны.
Университеты стареют: нет притока молодых кадров, профессора дольше остаются на своих местах. И государственные институты просто вынуждены снижать научные критерии. Особенно в тяжёлом положении гуманитарные науки: их рыночная эффективность сильно упала. Дальнейшее взаимодействие с ЕС только ухудшит эти аспекты.
О взаимоотношениях с Россией
Велько Лалич, журнал «Недельник»:
Если сравнить популярность России в девяностые годы и сейчас, вы увидите, что она увеличилась! Путин — одна из самых знаменитых личностей в Сербии. И мы иногда шутим, что он единственный выиграл бы все наши местные выборы, если бы баллотировался. Раньше у людей был своего рода евроэнтузиазм, но в настоящее время Россия нам важнее, чем ЕС.
Джордже Вукадинович, депутат Парламента Сербии:
Мне кажется, что российское влияние не снижается, но на Западе хотели бы препятствовать ему. Даже на Балканах это можно заметить, хотя у нас довольно сильные этнические, исторические и религиозные общие корни.
Но можно сказать, что Россия где-то опаздывает за Западом в этой сфере. Да, в экономике, космических технологиях, спорте сотрудничество РФ и Сербии идёт наравне с Западом или даже лучше, но в области «мягкой силы» она всё-таки отстает. И мы чувствуем эту слабость.
У РФ и Сербии есть возможность объединения на основе православия. Если смотреть теоретически, церковь и политика должны быть отдельно друг от друга. Но на практике можно заметить, что это не так. Что касается религии, то в цивилизованном мире образуются такие круги — исламский, англосаксонский, православный, протестантский — и они уже просто реальность. РПЦ — это лучший и самый активный вид русской «мягкой силы». Она даже может противостоять западному влиянию. Владимир Путин здесь самый популярный человек, а второй по популярности — Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл.
Профессор Мило Ломпар:
На филологическом факультете, где я работаю, отмечен повышенный интерес студентов к изучению русского языка. После ВУЗа они могут работать в начальных школах, совместных предприятиях. Кроме официального направления по изучению русского языка должно быть и неофициальное течение, в этом заинтересована Россия: представление своего языка и культуры в Сербии.
Несмотря на очень глубокие связи между сербским и русским народами, в течение ХХ века эти отношения были достаточно сложными: например, между двумя мировым войнами Югославия не признавала СССР, потом после Второй мировой войны возникло напряжение, после того как разошлись в своих позициях Сталин и Тито. И в настоящее время взаимодействие есть, но оно идёт по очень узкому каналу: намного меньше, чем такое же с Германией, Англией и так далее, не говоря уже о США.
Влияние России на Балканах слабеет, так как коммуникация ведётся с помощью органов госвласти. Надо развивать альтернативные каналы сотрудничества, например, через неправительственные организации.
Владимир Добросавлевич, политконсультант:
Отношение к России в Сербии очень положительное. Большинство видит в РФ то государство, на которое православная часть Балкан может опереться.
Важно учитывать, что с начала шестидесятых годов у нас началось уменьшение числа школ, где изучался русский язык, при этом одновременно расширился список заведений, где учили английский. Это было политикой, не случайностью. Более того, Югославия в какой-то мере была включена в НАТО, в 1957 году она подписала военное соглашение с Грецией и Турцией, а это отчасти уже вступление в альянс.
Согласен, что сейчас не хватает влияния РФ в Черногории и Сербии, было бы полезнее, если бы Россия вела бы более активную политику в отношении этих стран. Эта часть Балкан находится под влиянием американской и западной «мягкой силы» с пятидесятых-шестидесятых годов. И только то, что после случилось с нашими странами в конце девяностых, заставило многих опомниться и понять, какую политику проводит Запад, что его интересует и насколько мало это связано с реальными долгосрочными интересами Черногории и Сербии. Нужно работать и с теми, кто в будущем станет национальной элитой, нужно раздавать гранты, стипендии, заниматься политическим образованием.
В Сербии большинство жителей понимают и воспринимают действия по присоединению Крыма позитивно. После всего, что тут пережили, люди видят в политике Путина гарантию для своего существования и рассчитывают на какую-то защиту от Москвы и России. Все сербские враги имели поддержку от западных сил, а на нашей стороне никого не было до появления президента России.
Младжан Джорджевич, организация «Наша Сербия»:
В истории наших народов было много периодов, когда дружба была шаткой. С другой стороны, когда я впервые был в Москве, то обнаружил, что большинство москвичей мало знает о Сербии. Это естественно, так как Россия — огромная страна. Почему её жители должны интересоваться Сербией, в которой всего 8 млн человек населения?
С 2012 года «Наша Сербия» организует совместный отдых детей из России и Сербии. Это маленький шаг к тому, чтобы улучшились знания друг о друге. Мы хотим, чтобы дети 9-16 лет знакомились: русские учили сербский, сербы — русский, узнавали культуру и традиции, и видели, что являются частью единого православного мира. Для нас главное в том, чтобы русские дети и сербские оставались в контакте, продолжали коммуницировать. Чтобы для российского ребенка сербы были конкретными людьми, кого они знают. И подобную деятельность могли бы вести и другие организации.
О новом объединении Югославии
Джордже Вукадинович, депутат Парламента Сербии:
Несомненно, у старшего поколения чувствуется ностальгия. Я их понимаю, может, потому что я сам представитель этого класса. Югославия была серьёзной и уважаемой страной, экономически стабильной, там очень хорошо народ жил. И она являлась успешной моделью для всей Восточной Европы. И казалось, что Европа с особой завистью смотрит на эту модель, она представляла собой своего рода золотую середину между Западом и Советским Союзом.
Но я считаю, что нереально и невозможно сейчас восстановление такой Югославии. Националисты разрушили её изнутри, да и Запад не позволит нам уже объединиться. Вместо одного стабильного и независимого государства ему хорошо иметь пять-семь бедных колоний. А если говорить о моём личном мнении, то я воспользуюсь словами ваших политиков о том, что «геополитически распад СССР был катастрофой, но и восстановление его тоже будет катастрофой». То же самое можно сказать и про нас.
Профессор Мило Ломпар:
В России есть тенденция проводить параллель между судьбой СССР и Югославии. Однако положение в этих странах было различным. В Советском Союзе русская культура доминировала, а на Балканах были постоянные стычки между западной католической и восточной православной идентичностью. Это поощряла сама власть. Это был способ нейтрализации сербских требований и интересов, которые были абсолютно обоснованы. Есть силы, которые хотят возобновить это соотношение сил и конфликты, которые были в Югославии, может, под каким-то другим названием. Я считаю, что это ошибочная позиция: как с точки зрения сербских интересов, так и с точки зрения российских. Сербскую культуру можно считать естественным якорем российского влияния. Так что, новое объединение Югославии — для меня не самая лучшая идея.