Дневник киевлянки: В Днепропетровском театре отказались от названия «Русский»
10 января.
Идет мокрый снег. Прохожу по улице Пушкинской, где расположен любимый театр Русской драмы имени Леси Украинки. В прошлом году в театре на трех сценах сыграли 700 спектаклей. Очаг Мельпомены в столице Украины имеет государственный статус, хотя дотация на него минимальна, только на зарплаты актерам. Все остальное, включая коммунальные услуги, которые очень подорожали, русский театр должен заработать сам. Пока театр возглавляет его художественный руководитель Михаил Юрьевич Резникович, тот останется театром Русской драмы, уверены здесь. Хотя это драма, которая разыгрывается здесь третий год, все-таки в большей степени украинская. Вот, примеру взять Днепропетровск, а теперь - Днепр. Коллектив театра Русской драмы, название которого он носил с 1934-го года, отказался от слова «Русский», а также от имени М.Горького. Сейчас он просто «Драматический». История театра была такова: в 1924-м году в Екатеринослав (тогда это уже был Днепропетровск) перевели часть труппы московского Малого театра, чтобы поддержать Советскую Украину и ее молодое искусство. Академическая школа была сильнейшей. В 1934-м году в театре поставили все пьесы Максима Горького. Кроме того, театр очень много выступал на Донбассе. Казалось, можно было не отказываться от названия "русский" в 2016-м году. Но уж очень мэр Борис Филатов старался.
11 января.
Лариса Кадочникова о театре, Сахалине и русском языке: «Наши народы переплетены, судьбы - невероятным образом связаны»
Актрису Киевского театра Русской драмы Лариса Кадочникову я встретила в театральном кафе «Бергонье», где мы вместе выпили кофе. Как оказалось, Кадочникова недавно ездила на Сахалин, куда ее пригласили на кинофестиваль под названием «На краю света». Там народная артистка России и Украины провела почти две недели.
- Мне не советовали ехать, говорили: Лариса, это же такая даль! Так долго и страшно лететь! Там еще какие-то были погодные катаклизмы. Но я сказала, что полечу, потому что на Сахалине побывал дорогой моему сердцу Антон Павлович Чехов. Он - часть моей актерской судьбы, много лет я играла спектакль о его последних днях жизни, - продолжает актриса. - Вот я и полетела, через Минск, между прочим.
В стильном черном костюме с красным коралловым ожерельем, она вдруг стала говорить громко и эмоционально, словно давно хотела мне все это сказать, но повода не было.
- А как вас принимали в России, зная, что вы - киевлянка, с Украины?
- Мне очень понравился Южно-Сахалинск. Как мне показалось, в нем осталось много советского в хорошем смысле. Принимали меня зрители просто прекрасно, трогательно до невозможности. Там люди очень сдержанные, спокойные, но все время говорили в конце моих выступлений: «Ну как это можно было нас, россиян и украинцев, поссорить? Наши народы так переплетены, судьбы невероятно связаны: тетки, дядья, невестки, зятья, родители, внуки - все перемешано. Причем это не только на Сахалине, где проживает много этнических украинцев. Это везде, по всей России! Я даже видела там киевлян, которые уехали после Майдана на Сахалин и не жалеют об этом. А, я коренная москвичка в прошлом, но всю жизнь прожила в Украине, и она для меня столь же родная, как и Россия, где живет мой брат Вадим Алисов.
- У меня здесь давно складывается такое впечатление, что многим людям просто хочется пнуть Россию, унизить. Вот все равно же здесь говорят и играют на русском языке и не отказываются от классического репертуара.
- Меня никто и никогда ни укорял в незнании украинского языка, который я знаю не очень хорошо. Я говорю только на русском языке, а работа моя - это актерский труд в Русском драматическом театре. Но, конечно, мне в городе не хватает русской речи, которой стало меньше в разы. Хотя Киев считаю русскоязычным наполовину, если не больше. Ужасно коробит суржик. Сегодня молодые актеры посредственно работают с русским языком, не могут преодолеть специфический говор, акцент, но для этого нужно много работать, а педагоги русского классического театра стареют, уходят. Вот осенью Валерия Заклунная умерла... Жалко очень.
- Как вы относитесь к запретам российского кино, книг и сериалов?
- Я очень отрицательно отношусь к любым запретам в сфере культуры. Все это - ужасная глупость, и всякий запрет только порождает дополнительный интерес. Вообще, не понимаю, как можно запрещать хоть что-то, когда есть Интернет!
- Может, пройдет, отпустит? - рассуждаю вместе с актрисой.
- Да, это пройдет, но когда - я не могу вам сказать. В Москве никому в голову не пришло переименовать Киевский вокзал, Киевскую улицу, улицу А. Довженко. В России - масса украинских названий и никто не посягнет на переименование и тем более уничтожение памятников, не станет запрещать книги. Нельзя вот так просто зачеркнуть сотни лет нашей общей истории. О политике я вообще не хочу говорить. Но могу вам сказать, что все, что рассказывала на Сахалине, российскому зрителю и слушателю было понятно. Когда показывали отрывки из фильмов с моим участием - «Тени забытых предков», « Белая птица с черной отметиной», то многие женщины в зале плакали. Народ нельзя обмануть. Это большая ошибка политиков, которые уверены, что могут обмануть простой народ. Мне кажется, что когда ссорятся близкие родственники, сестры или родные братья - кто-то должен предложить мир, и на этот компромисс должен пойти первым тот, кто сильнее.
- Россия?
- Да. Некому больше просто.