Бывший преподаватель: Наталья Ласкина: «Историю не знают, без неё - никуда»
Кандидат филологических наук о том, почему из школ выходят недоучки.
Досье «АиФ»
Наталья ЛАСКИНА
Родилась 23 ноября 1975 года в Черниговской области. Бывший преподаватель зарубежной литературы НГПУ, кандидат филологических наук.
«Как подготовить учителей, сегодня толком не знает никто», – считает Наталья Ласкина, экс-преподаватель зарубежной литературы Новосибирского педагогического университета.
Бюрократия душит
Юлия Моисеева, «АиФ на Оби»: Педагогов всегда было непросто подготовить. А как сейчас?
Наталья Ласкина: Считаю, что на государственном уровне нет понимания, как готовить учителей: нужна ли специальная подготовка или будущему педагогу сначала надо получить образование по основному предмету? В некоторых регионах педагогические вузы присоединили к классическим университетам. Во многих экспериментальных школах успешно работают выпускники классических вузов, а не пединститутов. Есть и другая неразбериха: в дипломе у выпускника педвуза написано: «бакалавр педагогического образования», а в скобках – «филология». Это значит, что будущих педагогов в основном учат тому, как преподавать, а не профильным предметам. Но учебной практики при этом больше не становится. В итоге он полноценно не учится ни тому, ни другому. Конечно, это сказывается на образовании в целом. Но проблема ещё и в том, что учителя сильно устают. Им приходится выполнять слишком много задач, смысл которых до конца не понимают.
– Они связаны с бюрократией?
– Да, в первую очередь. Во-вторых, это постоянные соревнования за статус – и школы, и отдельного учителя. Это и «дотягивание» до определённых критериев эффективности, которые, по сути, не показывают, научился ли ребёнок читать и писать.
– А педагогическое сообщество пытается что-то изменить?
– Попытки, конечно, есть. Но ждать, что учителя начнут что-то менять в системе, нельзя, – они страшно перегружены. Из-за низких зарплат педагогам приходится работать на полторы-две ставки. Времени едва хватает, чтобы подготовить и провести уроки, проверить тетради. А в советские годы у учителей оставалось время и на чтение, и на повышение квалификации.
– Может быть, изменить ситуацию помогли бы молодые учителя, а молодёжь в школы не идёт...
– Сейчас это не совсем так. Современные выпускники пед-институтов чаще идут работать в школы, чем, например, выпускники моего поколения. Людям снова стало понятно, что учитель – хорошая профессия, в которой можно сделать карьеру. Ушёл в прошлое миф, что в учителя идут троечники. Это не так, тем более в Новосибирске – у нас всегда был сильный педуниверситет. Но из-за бюрократии и высокой нагрузки молодые учителя долго в школе не задерживаются.
Нехватка кадров есть, но она маскируется другими проблемами. Если учителя начнут работать хотя бы на полторы ставки, а не на две, станет понятно, что их катастрофически не хватает. Но, думаю, через какое-то время всё равно это заметят – пожилые учителя будут уходить. Если говорить не только о количестве, но и о качестве преподавания в школе, то с кадрами у нас ещё хуже. Учителей, которые ориентируются в современной науке или даже просто соответствуют требованиям, прописанным в профессиональном стандарте, совсем мало.
– То есть современные учителя плохо подготовлены? Почему?
– В советском образовании учителю рассказывали обо всём понемногу, поэтому он знал всю систему, хоть, может быть, и поверхностно. В западной системе образования каждый преподаватель ведёт свой авторский курс на одну узкую тему, остальную информацию он добирает сам. У нас сейчас в образовании нет ни первого, ни второго подхода. Для системного образования выделено мало времени, а авторские курсы Госстандарт не одобряет. При этом студенты, как правило, первое время не умеют осваивать большое количество информации самостоятельно.
– Получается, сегодняшние выпускники выходят с меньшим багажом знаний?
– Сегодняшний студент филфака знает меньше, чем средний студент 10-летней давности. Нельзя сказать, что у них другой интеллектуальный уровень. Но сегодня у молодых людей меньше общеобразовательных знаний, чем 20 лет назад. У каждого образованного человека – свои знания. Нет книг, которые прочли все. Нет «общего» кино, «общего» телевидения. Никто не знает того, что «знают все». Эта проблема начинается ещё на школьной скамье. Абитуриенты плохо знают историю, потому что экзамен по этому предмету необя-
зательный. Но обу-чать молодых людей с таким «багажом» гуманитарным дисциплинам сложно, потому что все они так или иначе связаны с историей. Такие перемены в каком-то смысле нормальны – это вызов системе образования, но совсем без фундаментальных знаний обходиться нельзя.
– Создаётся впечатление, что кризис в образовании больше всего ударил по учителям русского и литературы...
– Так и есть. Учителя русского языка и литературы – это особая роль. Они сильнее чувствуют ответственность за подрастающее поколение, ведь они передают огромный пласт культуры.
Откладывать – нельзя
– А от нового руководства Министерства образования вы чего-то ждёте?
– Принципиальных изменений после прихода нового министра образования я пока не вижу. Мне кажется, лучше рассчитывать не на указания «сверху». Будущее российского образования – за самостоятельными инициативами. Ведь директивы «сверху» часто меняются на противоположные.
– Поэтому вы реализуете проект «Открытая кафедра», где любой желающий может получить знания в уютной обстановке?
– Да, именно поэтому. Другая наша задача – сохранить и передать опыт, который не востребован в нынешней системе образования. В Новосибирске есть филологи-специалисты мирового класса, которым ни на одном филфаке не дают возможности рассказать то, что они знают. Это очень странная ситуация.
– То есть перспективы образования – печальные?
– Культура имеет свойство воспроизводиться. За последние 100 лет что только с ней ни делали. В истории ХХ века было много моментов, которые гораздо больше угрожали культуре и образованию, чем сейчас. Так что я не думаю, что мы останемся без гуманитарного образования. Но, скорее всего, его структура в ближайшие годы изменится, и в ней большую роль будет играть самообразование. Для этого есть много возможностей.
– Эти проблемы связаны с общей обстановкой в стране?
– Сейчас мы решаем в основном сиюминутные внешнеполитические задачи. Нам всё ещё кажется, что главное – выжить, а всё остальное – потом. Выучим детей тоже потом. Но откладывать такие вещи нельзя, дети вырастут неграмотными. ... В последние пару лет в России создали истеричный информационный фон. Зачем это? Глобальные проблемы существуют, но мы могли бы не так сильно переживать, например, из-за американских выборов. Нужно обратить внимание на свою жизнь.