Возвращение шурави: Кремль начинает новую игру в Афганистане

Через 28 лет после окончания войны Москва снова хочет усилить влияние в Республике и для этого готова пойти на сотрудничество даже со старыми врагами — талибами *. Об пишет немецкое издание Die Welt.

— Афганская война остается психологической травмой, не забытой и в сегодняшней России. Она затронула целое поколение молодых мужчин. Все еще жив страх перед затяжной изматывающей войной за пределами своей страны. И, тем не менее, многие ветераны того конфликта <…> считают, что Россия не должна забывать о своих интересах в Афганистане, — замечает издание.

Президент Ельцин принял неверное решение прекратить поставки горючего последнему коммунистическому президенту Афганистана Мохаммаду Наджибулле. Если бы поставки не прекратились, сегодня в Афганистане для Москвы был бы дружественный режим, пишет автор материала.

— Россия внимательно следит за развитием ситуации в Афганистане. С одной стороны, она опасается, что ИГ ** может укрепить свои позиции и стать угрозой для Таджикистана и Узбекистана. С другой — Москва хотела бы вернуть политическое влияние в Афганистане, продолжая позиционировать себя как мировую державу, в то время как США будут сворачивать присутствие на мировой политической арене, — говорится в статье.

Для расширения сферы влияния в Афганистане Россия даже идет на переговоры со своими давними врагами — талибами. В декабре прошлого года спецпредставитель президента РФ по Афганистану и директор департамента МИД России Замир Кабулов заявил о том, что интересы России и талибов объективно совпадают, когда речь идет о борьбе с ИГ **, а «Талибан» — «национальное освободительное движение», для которого американцы — «оккупанты». Вашингтон и Кабул выразили обеспокоенность в связи с подобными заявлениями, указывает издание. Депутат афганского парламента Абдул Вадуд Пайман обвинил Россию в поставках талибам вооружений через Таджикистан. В этом же ключе высказался и американский сенатор Джон Маккейн: по его данным, оружие талибам поставляет также союзник России Иран.

По утверждениям самой Москвы, она поддерживает контакты с талибами исключительно ради возможности усадить их за стол переговоров. Россия пытается выступить в роли посредника, замечает издание.

Насколько реалистичны оценки Die Welt и других западных СМИ, которые в последнее время постоянно пишут об усилении Москвой афганской повестки, о якобы поставках вооружений талибам и готовности РФ вычеркнуть движение из списка террористических организаций? Отметим, что еще в 2013 году председатель нижней палаты национальной ассамблеи Афганистана Абдул Рауф Ибрагими заявил, что Афганистан официально обратился к России с просьбой о помощи в обеспечении безопасности и с предложением о совместном ведении инфраструктурных проектов.

О том, что между РФ и «Талибан» есть канал связи, официально стало известно в декабре 2015 года. Об этом тогда действительно заявил спецпредставитель президента РФ Замир Кабулов. Как раз тогда он и отметил, что интересы России и талибов по борьбе с ИГ в Афганистане совпадают. В ответ представитель движения заявил Al Jazeera, что «Талибан» не сотрудничает с Россией в борьбе с ИГ, и это многими было расценено как опровержение слов Кабулова, что неверно, отмечает начальник Центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семенов.

— Представитель движения наоборот косвенно подтвердил заявление спецпредставителя президента РФ, сказав буквально следующее: «Главная цель „Талибана“ сейчас — избавиться от иностранных войск на территории Афганистана, вот об этом мы сейчас говорим». После этого сообщения о контактах между представителями РФ и талибами резко участились и стали даже муссироваться слухи о том, что Москва поддерживает движение оружием и чуть ли не ремонтирует на территории Таджикистана военную технику для нужд талибов, что вряд ли возможно.

«СП»: — У талибов ее не так уж и много…

— Да. Им проще захватить новую технику у местного правительства… По «странной случайности» эти слухи совпали с проведением трехсторонней встречи в Москве по вопросам урегулирования афганского кризиса с участием России, Китая и Пакистана. По сообщениям источников, в ходе консультаций была высказана просьба об исключении некоторых лидеров талибов из «черного списка» Совбеза ООН — для обеспечения возможности их участия в мирных переговорах. Что фактически означало снятие с «Талибана» статуса террористической организации.

Естественно, это вызывало неоднозначную реакцию на Западе. Но интересно, что сторонам, видимо, удалось убедить Пакистан присоединится к этой просьбе. А это было явно непросто, учитывая, что Исламабад крайне ревностно относился к любым контактам с талибами в обход него. После переговоров в Москве, видимо, и предпринимаются попытки наполнить договоренности практическим содержанием.

Но вообще я бы отметил, что активизация Росси на афганском направлении фактически совпала с ее вмешательством в сирийский конфликт. Возможно, это сделано неслучайно и было призвано ликвидировать перекос в сторону, как ни крути, антисуннитских действий в Сирии. То есть — компенсировать это укреплением контактов с талибами, чтобы иметь определенные имиджевые дивиденды.

«СП»: — В СМИ периодически появляются слухи о том, что РФ готова вернуться в Афганистан в военном отношении и даже якобы ведет набор «добровольцев» для присутствия «на земле»…

—  Если речь идет об охране каких-то инфраструктурных проектов, то вполне возможно привлечение сотрудников частных компаний, как это было, например, в Ираке. Без охраны там не обойтись: в Афганистане помимо отрядов талибов или боевиков, присягнувших ИГ, хватает и обыкновенных бандитов. А местным силам вряд ли кто-то будет доверять на 100%. На этом возможности российского силового присутствия, наверное, и исчерпываются: Москва пытается вести равноудаленную политику как от центрального правительства, так и от талибов, и нахождение любого военного контингента будет расценено как поддержка одной из сторон.

— Раньше в афганском направлении России было два вектора — с одной стороны, сотрудничество с НАТО, с другой — с Ираном и странами Центральной Азии, — отмечает директор Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Омар Нессар. — Скажем, несмотря на взаимное недоверие, Совет Россия-НАТО во многом занимался афганской повесткой — по другим направлениям международной политики не было такого уровня взаимодействия. Помимо обмена мнения по поводу борьбы с терроризмом интерес натовцев к такому формату объяснялся тем, что с помощью него они демонстрировали другим игрокам региона, что Москва не против их военного присутствия в Афганистане.

Но такое сотрудничество в итоге ни к чему не привело — в Москве как воспринимали Афганистан в качестве источника угрозы, так и продолжают воспринимать. Поэтому РФ пришлось усиливать другой вектор, а именно — взаимодействие по линии ОДКБ, со странами Центральной Азии и самим Афганистаном.

Но я не верю, что РФ оказывает поддержку талибам оружием и деньгами — все-таки уровень доверия не тот. Контакты между сторонами действительно существуют, но, насколько я понимаю, их главная цель — не допустить слияния крупных отрядов талибов с формированиями ИГ, а о таких фактах известно. И в таких контактах нет ничего удивительного — с «Талибан» взаимодействуют абсолютно все игроки, включая Китай и Соединённые Штаты. Потому что укреплять позиции на афганском направлении невозможно без соответствующих контактов с талибами.

Из заявлений Кабулова и других дипломатов лично я сделал такой вывод: Москва готова оказать талибам политическую поддержку и исключить их из санкционных списков в обмен на то, чтобы они не будут развивать отношения с террористическим организациями и представлять угрозу для стран СНГ. Но сообщения о российских поставках оружия и ремонте военной техники — это, скорее всего, часть информационной войны. Правда, российские дипломаты зачастую в своих заявлениях сами допускают ошибки, не учитывают специфику афганского общественного мнения. И такие ошибки, безусловно, работают на конкурентов РФ.

— Де-факто Москва уже давно не рассматривает талибов в качестве террористов, а неформальные контакты с ними поддерживают и афганское правительство, и США, и Китай, и Россия, — подчеркивает арабист, старший преподаватель департамента политической науки НИУ-ВШЭ Леонид Исаев. — Насколько можно судить, Москва исходит из того, что талибы — внутренняя афганская сила, которая имеет право на участие в политической жизни страны. И она допускает возможность того, что талибы при определенных условиях будут составной частью политического режима. Правда, этого пока не хотят сами талибы, тем не менее, если у них будет такое желание, то Россия с этим вряд ли будет спорить.

Что касается российского интереса к Афганистану, то он весьма ограничен. Во-первых, у нас еще сильно эхо афганской войны — неспроста многие эксперты, анализируя сирийские события, постоянно повторяют, что Сирия — это не «второй Афганистан» и начинают придумывать массу причин, подтверждающих эту позицию. Во-вторых, в Москве прекрасно понимают, что присутствие в Афганистане подразумевает активные затраты на развитие местной экономики и инфраструктуры. В общем, то, чем занимаются сейчас США и другие страны НАТО.

Почему президент Ашраф Гани в 2016 году дважды просил натовцев не выводить из страны свои контингенты? Да потому что присутствие альянса в Афганистане является твердой гарантией того, что западное финансирование и вливания в экономику не иссякнут. А западные страны финансируют не только поставки вооружений, но и такие элементарные вещи, как госавтоинспекцию, размещение дорожных знаков и нанесение дорожной разметки, не говоря уже о строительстве дорог, аэропортов и т. д. Поэтому если Россия хочет присутствовать в Афганистане в любом качестве, то нас там будут рады видеть только в одном случае — если будем готовы платить.

Конечно, Москва хотела, чтобы Афганистан проводил более сбалансированную политику и чтобы у нее там были какие-то рычаги влияния, но пока этого добиться сложно. Да и нельзя сказать, что Афганистан для нас так же жизненно важен как во времена СССР: в настоящее время страна — уже не российское приграничье, а нас больше интересует постсоветское пространство. Тем не менее, Москва прекрасно понимает, что степень влияния на политическое руководство Афганистана обусловлено, прежде всего, способностью платить по счетам, а в этом отношении она слаба и не конкурентоспособна. В Афганистане сейчас усиливается влияние Китая, и также — в Таджикистане, Киргизии, Казахстане, что для нас более важно. В этом отношении афганская тема уходит немного на периферию, хотя РФ пытается демонстрировать амбиции и налаживать диалог с афганскими силами.

Другая проблема — Афганистан, как Таджикистан и другие страны региона, находится в таком положении, когда невозможно проводить политику, ориентированную только на кого-то одного. Но максимум чего мы можем добиться сегодня в Афганистане и что может заинтересовать местные силы, — это использовать нас в качестве «страшилки» для американцев. Посредством этого афганцы могли бы еще больше попросить денег у США.

* Движение «Талибан» Верховным судом РФ 14 февраля 2003 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

** «Исламское государство» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.