Стыдное пятно Латвии
Латвийские политики и историки предпочитают не вспоминать об этом соглашении.
17 июня 1940 года войска красной армии вошли на территорию Латвии. Историки, политики и юристы по-разному трактуют и оценивают эти давно минувшие события. И даже теперь далеко не все обстоятельства известны широкой общественности. Например, то, что войска СССР были введены на основании Пакта о взаимопомощи от 5 октября 1939 года, ратифицированного Сеймом Латвии и зарегистрированного в Лиге наций...
Однако за восемь месяцев до 17 июня, а именно — 5 октября 1939 года, между Латвийской республикой и СССР был заключен Пакт о взаимопомощи. Этот документ был в установленном порядке ратифицирован Сеймом Латвии и как международный договор зарегистрирован в Лиге наций. Президент Латвии Карлис Улманис 5 октября 1939 года его провозгласил. С латвийской стороны пакт подписал министр иностранных дел господин Мунтерс, с советской — товарищ Молотов. Такие же договоры были подписаны СССР с Литвой и Эстонией. Сроки их действия были установлены на 10 лет.
Страны, подписавшие этот договор (в нашем случае — СССР и Латвия), договорились, что они «обязуются оказывать друг другу всяческую помощь, в том числе и военную, в случае возникновения прямого нападения или угрозы нападения со стороны любой великой европейской державы». Заметьте, не американской или азиатской, а именно европейской, так прямо и записано. Речь, бесспорно, шла о Германии.
Текст Пакта о взаимопомощи был опубликован на русском и латышском языках в официальной газете Valdibas vestnesis 10 октября 1939 года. Оригиналы всех документов и соглашений хранятся в архивах МИДов Латвии и России.
Важно вспомнить, что был и пакт Молотова-Мунтерса. 7 июня 1939 года в Берлине были подписаны пакты Мунтерса-Риббентропа и Сельтера-Риббентропа (с секретными договорённостями о развороте формального нейтралитета LV и ЕЕ против USSR, зафиксированными в меморандуме Дертингера). Глав эстонской и латвийской дипломатии принял лично фюрер и наградил орденом Заслуг германского орла.
Сегодня в Прибалтийских государствах вся политика строится на том, что они стали «жертвами» пакта Молотова-Риббентропа, который был подписан позже указанных выше соглашений. Особенно смешно выглядит руководство Литвы. Согласно пакту и протоколам к нему Литва получила Вильнюс, который до 1939 года был польским Вильно. Нельзя осудить пакт и не отдать после этого Вильнюс полякам.
Но что делать с нытьём руководства Латвии и Эстонии. А они ведь не просто ноют, они начинают требовать финансового возмещения за «оккупацию». История показала, что если бы эти страны не вошли в 1940 году в состав СССР, то в 1941 они стали бы прямыми союзниками Германии. А значит после победы над нацизмом, они попали бы в стан стран агрессоров, со всеми последующими издержками.
Вывод: вся Прибалтика должна молиться на Сталина и Молотова.
К слову сказать, Карлис Улманис 17 июня в 22 часа обратился по радио с заявлением к народу Латвии и сообщил, что вхождение на латвийскую землю советских вооруженных сил «происходит с ведения и согласия правительства, что, в свою очередь, следует из дружественных отношений между Латвией и Советским Союзом». Карлис Улманис подтвердил и известие о формировании нового правительства. На следующий день, 18 июня, его речь также была опубликована в Valdibas vestnesis. Эти обстоятельства не позволяют квалифицировать действия СССР 17 июня 1940 года как оккупацию.
Насколько нам известно из истории, никакого вооруженного сопротивления в Прибалтике ни в 1939-м, ни в 1940-м не было, наоборот, ввод войск осуществлялся с ведома и согласия правительства. Кроме того, трибунал признал правомерность и законность действий красной армии по освобождению территории Прибалтики от нацистов. Решение о смене правительства Латвии, разрешение о вводе дополнительного контингента Красной армии принимало руководство страны. Оно могло отказаться от покровительства со стороны СССР и отстаивать свою независимость. Однако из исторических документов мы знаем, что они решило не сопротивляться Советскому Союзу, в отличие, например, от Финляндии.
Латвийские власти судят ветеранов войны как, совершивших преступления от лица бывшего СССР. Но этого делать в уголовном праве нельзя, т.к. сначала надо осудить государство, его руководителей за совершение международного преступления, а потом судить исполнителей этих преступлений. Таково требование международного уголовного права. Ни один международный суд не признал вину СССР в событиях 1939-1940 годов, поэтому нельзя судить исполнителей, от лица которого они действовали. Нельзя требовать компенсацию за оккупацию, если не была признана международным компетентным судом (а не национальным) вина СССР в этих событиях.
В уголовном праве нет, никогда не было и не может быть правопреемственности. Так, сын не может отвечать за умершего отца, совершившего преступление, по вопросу его вины. Россия является правопреемницей по международным договорам и обязательствам, но она не может отвечать за какие-либо противоправные действия СССР. И не потому что уклоняется, а потому что по международному праву не может нести уголовную ответственность за действия Советского Союза. Россия — это не СССР, а такая же бывшая союзная республика, как и прибалтийские государства.
Алла БЕРЕЗОВСКАЯ
Комментарий
«Тогда иллюзий ни у кого не было. Это — оккупация»
Айвар СТРАНГА, латвийский историк: — Я такую точку зрения вообще не понимаю и не принимаю. Так вообще можно все прикрыть, в том числе и ввод советских войск в Афганистан по просьбе местных властей... Тот Договор о взаимопомощи советское правительство специально навязало Латвии, чтобы подготовить затем ее оккупацию, уничтожить руководителей страны, а на их места поставить марионеток. Латвия была по сути протекторатом СССР и не могла ничего сделать против его воли. Да, сталинское правительство старалось соблюсти внешнюю форму, придавая своим действиям вид законности. Но содержания это не меняло. Безусловно, это была оккупация, и самым важным доказательством следует считать массовые депортации. Причем аресты начались буквально с первых же дней. К июню 1941-го из Латвии было депортировано 16 тысяч человек, и первыми были русские эмигранты. Потом высылали всех подряд — общественных и партийных деятелей, предпринимателей... Всего было разработано 10 критериев, по которым составлялись списки на депортацию. Так там даже проститутки значились! А в июле 1940-го депортировали и Карлиса Улманиса.
Мы все с первого момента, как только увидели, как советские самолеты, низко кружатся в небе над нашими головами, поняли, что для Латвии это не сулит ничего хорошего. Это было сильным моральным давлением, люди ждали, что сейчас начнут бомбить, как в Хельсинки. Войска стояли на Привокзальной площади, у здания Латвийского радио, на Домской площади... А из репродукторов звучала музыка. И только в 10 часов вечера Улманису наконец разрешили обратиться к народу. Но иллюзий ни у кого уже не было. Это оккупация...