На Украине всплыла достойная замена порядком подуставшей Фарион
В который раз убеждаюсь, что большинство бед случаются от безделья. Опять всплыла наша знакомая пысьменыця.
После перемоги в Киевраде, обязавшей всю столичную сферу обслуживания перейти на мову, неугомонная тётка пошла проверять, как это уже работает. Прихватив с собой съёмочную группу заштатного украинского телеканал, она устроила облаву на русскоязычных продавцов. Кое-где местную сумасшедшую уже узнали и во избежание проблем отвечали на вопросы по-украински. И перемога уже была почти в кармане, если бы пысьменныця не решила закрепить успех походом в торговую точку, где однажды уже получила тяжелейшую психологическую травму в виде категорического отказа переходить на «державну мову».
Далее даю перевод фееричного, на мой взгляд, эпизода, который наглядно показывает всю абсурдность ситуации и степень упоротости пациентки:
«- Добрый день!
— Здрасте.
Интересное начало.
— Можно попросить у вас книгу жалоб и предложений, хотим снять ответ вашей хозяйки.
— Я ничево нэ знаю, я первый день на работе, — обманывает и не краснеет.
— Ладно, не страшно, что вы не знаете, книгу жалоб нам дайте.
— На каком аснавании я далжна вам ейо давать?
— На «том аснавании», что такая книга должна лежать в свободном доступе и каждый покупатель может ее взять. — Нету такова закона! — начинает поскуливать продавщица.
— Есть такой закон. Давайте книгу. И я бы попросила Вас обслуживать меня украинский.
— Што ета такое! — кричит продавщица. — Я каренная киевлянка, я нэ знаю етай вашей речи. Эта фашизм. Памагите издеваюцца! К нам бегут охранники. Человек 5. В черных формах, берут в кольцо.
— Что вы здесь снимаете? Прекратите съемку! Вы не имеете права!
— Мы в общественном месте, поэтому право имеем!
— Это не общественное место! Это частная собственность!
— Подождите, это не спальня чья это торговый центр. Это общественное место.
— Полиция! — вызывает по рации охрана. Из всех магазинчиков вокруг, как собаки из будок, повысовывались продавцы. Оставить товар не могут, только головы торчат, кто лает, кто шипит по-змеиному.
— Атстаньте ат нейо! Издеваюцца са сваей мовой! — Изверги!
Вокруг собирается толпа. Мы в кольце охраны, вокруг кольцо людей. Все защищают «жертву», которая взывает: «Памагите!»
— Что вы прицепилися к челавеку. Ну нэ знает ана вашей мовы. Какая Вам разница! Вы што нэ панимаете па русски?
— Нет, я не понимаю по-русски.
— Ну выучите!
— Нет, наоборот, это продавец должен изучить государственный язык.
— Нету такова закона, чтобы украинский учить!
— Нет, есть! По закону каждый украинец имеет право получить информацию на украинском языке.
— При чьом здесь инфармация?
— Да при том, что я хочу купить конфеты и меня интересует срок годности, цена, а еще мне надо знать, из чего они сделаны, может у меня аллергия. Как мне продавец объяснит, если языка не знает?
— Нет Таких законов, чтоб обязывали Украинский знать!
-Как это нет, если есть! А Конституции вам мало? В ней сказано, что государственный — украинский. А Закона Вашего же Кивалова мало? Даже по этому уродскому закону украинский язык обязателен к применению на всей территории Украины. А Закона о защите прав потребителей вам мало?
-Вы садисты! Нацисты!
Прибегает полицейский. Мы показываем на продавщицу, мол, она нарушает наши права. Охрана, продавец и прохожие показывают на нас.
— Покажите документы! — говорит нам полицейский. Журналисты вынуждены показывают удостоверение, полицейский их фотографирует.
-Ваши? — поворачивается ко мне полицейский.
— нет, — отвечаю, — в машине.
— Тогда пройдем к машине, покажете.
— Никуда я с вами не пойду, Вы свои документы не предъявили, а не представились. Может вы клоун, а это ваш карнавальный костюм.
— Вот мои документы, — показывает мельком удостоверения.
— Давайте я сфотографирую, пошлю мужу на всякий случай , кто знает куда вы меня заведете.
— Нельзя фотографировать, — говорит полицейский.
— А почему их можно? — киваю на журналистов.
— Для суда! — говорит полицейский.
— Для которого «суда»?
— Ну я же не могу определить, виноваты вы или нет, это суд определит.
Я удивляюсь.
— Если Вы не можете ничего определит, почему вы задерживаете меня, а не их? Тогда всех задерживайте!
— В суд её! — беснуется молодая парочка.
— В суд её! — показывает на меня парень, — Я каренной львавянин, я знаю язык, но нельзя человека так взять и заставить выучить!
— Да! — подпрыгивает девушка. — Вы что, нет видить, женьщина училась в савецкай школе, то што ей теперь, павесицца?
— Зачем вешаться, язык пусть изучит, — отвечаю.
— Женщина, пройдем, — говорит мне полицейский.
— Вы вообще понимаете, что сейчас грубо нарушаете мои права? — спрашиваю у полицейского. — Вы понимаете, что Вы сейчас поддерживаете нарушителей закона? Вы понимаете, что своими действиями вселяете в них уверенность, будто они правы?
— Суд решит, — отвечает полицейский и обращается к стае — Вы готовы быть свидетелями?
— Да! Да! — кричит девушка, — вот маи дакументы.
— И я гатов в суд и те, — говорит парень.
Тычет на меня. — Я сам слишал, как она сказала продавщице: «Разваваривайте са мной па украиински»! — Суд разберется, — говорит авторитетно полицейский и берет меня выше локтя. Я смеюсь.
— Я с Вами никуда не пойду. Вы не полицейский.
— Мне что, вызвать наряд ?!
— Как хотите.
Полицейский вызывает наряд, кратко описывает ситуацию. Слушает, что ему отвечают в трубку и говорит: — Ясно. Ну, я пошел (!!!)
— Как ушел ?! — выходят из транса журналисты. Эти бедолаги, пожалуй, видят такое впервые. Им же на каналах рассказывают, что это проблема исключительно отдельных озабоченных националистов.
— Ваши данные я записал, — говорит полицейский к парочке, пойдете свидетелями на суде. — Ваши тоже я документы для суда имею, — смотрит строго на журналистку.
— Подождите! А в суд кто будет подавать, вы? — ошеломленно восклицает журналистка у полицейский. — Охрана — кивает полицейский и отправляется. Занавес. п.с. Вы наверное думаете, что я сейчас напишу, что пошутила. Пишу. Это реальное событие. Метроград. 21 апреля 2017 где-то 17.00
П.П.С. Украинцы, не спите, просыпайтесь. Вы понимаете, что русский мир НЕ БУДЕТ подчиняться никаким принятым Вами законам? Они будут нас загонять в этот дурдом глубже и глубже, навязывая нам мнение о нашей паранойе. Они вертели в носу Конституцию, в которой черным по белому написано «Государственный язык в Украине — украинский». Для «языковых» это пустой звук. Думаете, какой-то другой закон поможет, если Вы сами ничего не делаете? Никто кроме вас не выметет дом. И мести должен КАЖДЫЙ вокруг себя. Помните Чороновола? УКРАИНА НАЧИНАЕТСЯ С ТЕБЯ.»
* * *
Могу себе только представить, как этот цирк смотрелся со стороны. Миниатюры Петросяна рядом не стояли. Но фокус в том, что это только начало. Вчера она взяла с собой журналистов, а завтра в качестве группы поддержки устроит рейд в компании «ветеранов АТО» и давно скучающих за хорошей дракой и скандалом бездельников из числа националистов. В этом случае история будет иметь отнюдь не юмористический характер.
А ведь всего этого можно было бы избежать, если бы неуемная жажда самоутверждения и обучения сограждан украинскому языку выражалась пысьменныцей не беготней по городу с целью найти и таки переломить через колено парочку русскоговорящих, а написанием ИНТЕРЕСНЫХ книг, желание прочесть которые оказалось бы выше непонимания или неприятия мовы.
Но у неё, похоже, на книги нет ни вдохновения, ни времени. Тем более, что слава защитницы украинского языка, конституции и национальной безопасности пришла к ней гораздо быстрее, чем по её основному виду деятельности. А после такого успеха уходить со сцены ей уже вряд ли захочется.
Так что пысьменныцю Ницой Украина потеряла.
Зато приобрела достойную замену порядком подуставшей и почти совсем позабытой Фарион…
P.S. Судя по тенденции, скоро может появиться книга, где главной героиней станет сама пысьменныця и её героическая борьба с русским языком. А называться она будет или «история болезни» или «уголовное дело». Всё завит от того, как далеко Ницой зайдёт в своей борьбе.