Венесуэла: предчувствие гражданской войны
Ситуация в Венесуэле накалилась до предела. В стране не прекращаются массовые акции протеста, в которых гибнут люди. Нация и власть расколоты. Леворадикальному президенту Николасу Мадуро противостоит парламент. В попытке восстановить контроль Мадуро объявил о созыве в ближайшее время учредительного собрания. Надежд на мирный сценарий остается немного.
Двоевластие — так можно кратко описать положение в Венесуэле. С одной стороны, есть избранный президент, с другой — избранный же парламент, полностью оппозиционный президенту.
Парламент черпает свою силу в энергии протеста миллионов граждан, недовольных непрерывным ухудшением условий жизни, ростом бедности, галопирующей инфляцией. Президент также опирается на "улицу", на другую часть народа, для которой нынешний кризис не стал столь жестоким испытанием, поскольку нужда и лишения для нее привычны.
Парламент выражает интересы среднего класса, которому "есть что терять" и для которого главное — вернуть стабильность. Президент же выражает интересы массы беднейшей части общества, которой терять нечего и которая живет надеждой на создание нового, более справедливого строя.
Оружие парламента — массовые уличные протесты, основное требование — отставка Мадуро (срок его полномочий истекает в 2018 году) и досрочные президентские выборы. Однако что это может дать стране? От того, кто будет президентом, не зависит цена на нефть, а именно из-за ее катастрофического падения экономика Венесуэлы погрузилась в нынешний кризис. Правда, на место Мадуро может придти человек, более лояльно настроенный к США, и тогда Америка согласится помочь. Но кто воспользуется этой помощью? Не приходится сомневаться, что главными ее получателями станут представители традиционной латиноамериканской коррумпированной элиты, и в этом случае ситуация в стране останется прежней: бедность, недоразвитость экономики, зависимость от Вашингтона.
Но как бы то ни было, на данный момент парламент силен, его поддерживают очень многие венесуэльцы, у него есть неоспоримая демократическая легитимность.
В этих условиях президент Мадуро сделал ставку не на организацию контрпротестов и не на простое силовое подавление противника. Он задействовал механизмы, весьма дальновидно заложенные его предшественником Уго Чавесом. Тот вписал в конституцию Венесуэлы статью о возможности созыва учредительного собрания, полномочного менять основной закон государства и даже режим правления. С другой стороны, Чавесом же был создан противовес электоральной системе, превратившей парламент в оппозиционную силу. Речь идет о формировании структуры советов (по ленинскому образцу), которые призваны оттеснить политические партии от формирования власти.
Именно эти советы, создававшиеся по территориальному, производственному, корпоративному и иным — но не по политическим — принципам и должны избрать учредительное собрание с соблюдением всех необходимых демократических процедур. Если бы в конституции не было упомянутой нормы, если бы не было советов, то действия Мадуро действительно можно было бы расценивать как государственный переворот. Но поскольку они существуют, столь однозначную оценку давать не представляется возможным.
Однако для парламента вопрос уже решен: созыв "учредилки" будет означать переворот. Нельзя исключать, что за те недели, в течение которых Мадуро обещал созвать собрание, парламент сформирует собственное правительство и обратится к внешнему миру с просьбой о его признании. Многие на это пойдут, прежде всего из числа непосредственных соседей Венесуэлы по континенту: Бразилия, Мексика, Колумбия. Последует ли признание со стороны США — пока вопрос. Как мы уже писали, американская стратегия в латиноамериканском регионе сегодня вынуждена серьезно учитывать китайский фактор. Так что многое может зависеть от позиции и действий Пекина.
Что касается Мадуро, то для него начало работы учредительного собрания будет означать, что действующий парламент утратил свою легитимную роль и должен уйти. Он тоже будет апеллировать к зарубежным партнерам, и вполне возможно, что Китай наряду с Россией будет одним из первых из тех, к кому он обратится.
При всем этом думается, что истинным арбитром в этом споре между парламентом и президентом будет не заграница, а венесуэльская армия. До сих пор и генералов, и у обоих противников доставало сдержанности не прибегать к этому последнему аргументу — использованию вооруженных сил для разрешения политического кризиса. Но надолго ли хватит им выдержки? И не станет ли очередной переворот — на сей раз военный — альтернативой угрозе гражданской войны, нависшей над Венесуэлой?