Деградация природы. Биолог о том, может ли мы вымереть, как динозавры

Почему человек, выбросивший бумажку в лесу, хуже предприятия, загрязняющего воздух, и есть ли у человечества шанс спасти экологию планеты, «АиФ-Черноземье» рассказал биолог Владимир Сарычев.

«Когда человек думает, что проблемы экологии находятся вне его самого, он снимает с себя всякую ответственность. Из-за этого мы и страдаем», — считает заместитель директора по научной работе заповедника «Галичья Гора», кандидат биологических наук Владимир Сарычев.

Екатерина Деревяшкина, «АиФ-Черноземье»: Владимир Семёнович, многие говорят об ухудшении экологии. Как это отражается на животных и растениях?

Владимир Сарычев: Животные и растения — яркий индикатор экологического благополучия. Они наиболее требовательны к условиям обитания и мгновенно реагируют на любые изменения. В своё время тотальная распашка степей привела практически к полному исчезновению самой крупной летающей птицы в Старом Свете — дрофы. А изменение уровня воды в реках региона, их заболачивание и загрязнение отрицательно сказалось на численности уникального реликтового млекопитающего — выхухоли. В дикой природе его можно увидеть всё реже. А ведь когда-то этот зверёк, который называют ещё ровесником динозавров, был визитной карточкой России. Конечно, есть и позитивные изменения. Например, в последние десятилетия у нас в области перестал быть редкостью такой крупной хищник, как орлан-белохвост, увеличилась популяция журавлей.

— О чём это говорит?

— Во-первых, о том, что они хорошо охраняются, а, во-вторых, что они смогли адаптироваться к окружающей среде. Но это не повод для самоуспокоения. Тенденция на самом деле очень тревожная. Достаточно заглянуть в последнее издание Красной книги Липецкой области, чтобы в этом убедиться: с каждым годом всё больше животных и растений переходят в разряд редких, а порой и вымирающих. Это очень печально. И в происходящем виноваты мы сами. Можно сколько угодно говорить о загрязнении водных ресурсов и атмосферы промышленными предприятиями, об обработке полей химикатами, но корень всех проблем, я считаю, кроется в низком уровне нашей экологической культуры.

— Неужели, выбросив бумажку, человек может нанести природе больший вред, чем предприятие, годами отравляющее стоками реки?

— Но ведь кто-то открывает заслонку, чтобы осуществить сброс? Те же люди. И если уж мы говорим о промышленных стоках, то в 80-е ситуация с ними была гораздо хуже. У многих ферм, свинокомплексов не было нормальных очистных сооружений, в итоге всё сводилось к тому, что отходы просто сбрасывались в реки и овраги. Сегодняшние системы очистки более совершенны. Кроме того, деятельность предприятий контролируют природоохранные структуры. Если и происходят сбросы, то, как правило, аварийного характера. Гораздо более серьёзная проблема — браконьерство. Бывает, браконьеры перегораживают сетями целую реку, и рыбы просто не могут пройти и нереститься. Или извлекают её из так называемых зимовальных ям. Рыба в это время полусонная, хоть голыми руками её лови. В результате в реках сократилась численность стерляди, вырезубы, шемаи. Меньше становится рыбы традиционных для нашей местности видов — судака, налима, сазана. Всё реже встречаются наиболее ценные с точки зрения воспроизводства крупные особи.

— Массовая гибель пчёл в соседних регионах — тоже результат деятельности человека?

— Не могу сказать достоверно, что привело к гибели медоносов, так как сам эту проблему не изучал. Но ситуация с насекомыми-опылителями, действительно, тревожная. Их численность сокращается. Главная тому причина — широкое применение на полях ядов-пестицидов. Всё меньше остаётся укромных мест, где насекомые могут спокойно существовать, даже у нас, на территории заповедника, несмотря на то, что он тщательно охраняется. Плюс электромагнитные волны, излучаемые вышками сотовой связи. Есть гипотеза, что они создают реальную угрозу для тех же пчёл, негативно влияя на их «навигационные навыки» и, как следствие, приводя к гибели. А вслед за насекомыми-опылителями могут исчезнуть и растения, которые ими опыляются — в природе всё взаимосвязано.

— Страшно даже представить последствия, если из общей биоцепи планеты будет вырвано это звено...

— Может исчезнуть даже несколько видов, и человечество этого не заметит. Но в какой-то момент биосфера начнёт перестраиваться, вот тогда последствия могут быть плачевными. Один известный эколог провёл такую аналогию — представьте, что вы летите в самолёте над Атлантическим океаном. Лайнер собран из десятка тысяч деталей, и каждый пассажир за время рейса пытается что-то открутить. Самолёт можно разобрать до определённого состояния, и он будет лететь, но один болтик всегда окажется последним, после чего наступит катастрофа. Также и здесь: никто не знает, какая бабочка или какое растение станет для нашей экосистемы тем роковым болтиком.

— И жизнь на Земле исчезнет?

— Жизнь на планете уничтожить практически невозможно. А вот создать такие условия, при которых существование человечества станет невозможным, элементарно. Деградация природной среды — и мы вымрем, как динозавры.

— Можно ли обернуть процесс уничтожения дикой природы вспять или хотя бы остановить?

— Думаю, да, в мире есть уже такие примеры. Ещё 30-40 лет назад Великие американские озёра были практически безжизненны. А сейчас в них полно рыбы. Чистейшая вода. Это не произошло само по себе — их очистил человек. Так же будет и у нас, если мы продолжим двигаться тем курсом, который наметили. Уже сейчас я вижу, как ситуация меняется. 12 лет мы ходим в экологические экспедиции по рекам и замечаем: на берегах становится чище. Люди стали убирать за собой, увозить мусор, который раньше бросали под ноги. Это результат того, что об экологии наконец вспомнили, даже Год экологии объявили.

— Не поздно ли?

— Лучше поздно, чем никогда. Конечно, потребуется не один десяток лет, чтобы наше отношение к природе стало таким же, как, например, в Финляндии или других европейских странах.

— Может, нам стоит больше внимания уделять просвещению?

— Безусловно. И начинать со школ, с детсадов. Я считаю, было ошибкой убрать из школьной программы уроки экологии. Есть такое выражение: человек бережёт только то, что любит, а любит он то, что знает. Чтобы люди полюбили нашу уникальную природу и научились её беречь, о ней надо рассказывать. Для этого в заповеднике и существует «Музей природы». Но хочется, чтобы экологическим просвещением больше занимались в учебных заведениях.

— Хорошо, научим мы школьников, а как быть со взрослыми?

— Нужно не только повышать экологическую грамотность населения, но и жёстко пресекать любые экологические нарушения. Пока в этом отношении мы отстаём даже от ближайших соседей. Например, в Беларуси запретили продажу сетей, понимая, какой вред они наносят фауне водоёмов. Почему и нам на региональном уровне не принять такой закон? Хотя у нас даже те законы, которые есть, не всегда работают. Всё потому, что контроль за их исполнением недостаточный, а штрафы порой символические. Вы посмотрите, как меняются наши соотечественники, когда выезжают за рубеж. Они перестают мусорить, переходят дорогу как положено. А почему? Потому, что за любым правонарушением там следует серьёзное «наказание рублём». Как только у нас будет так же, мы быстро научимся правильно себя вести.