Посереди города Рима стоит форум. Это огромное пространство, заполненное остатками храмов и обломками колонн. Слева от форума возвышается холм Палатин, увенчанный до сих пор остатками выстроенного Домицианом дворца. Даже сейчас этот дворец — со своими арками, вздымающимися на высоту пятиэтажки, с огромными залами и высочайшими перекрытиями производит ошеломляющее впечатление.

Домицианов дворец выходит к остаткам Circus Maximus — огромного стадиона, вмещавшего 150 тыс. человек. С другой стороны Палатина, через арку Константина, дорога ведет к Колизею — еще одному спортивному сооружению, вмещавшему до 80 тыс. чел.

Колизей вмещал в себя больше, чем достославный «Зенит-Арена», был построен вдвое быстрее и обошелся римскому народу куда дешевле, несмотря на резные барельефы, мраморные сиденья и бронзовые статуи, покрытые золотом, что, впрочем, немудрено — при Веспасиане воровали меньше, чем в современной России. С другой стороны Колизея, на Эсквилинском холме, возвышаются развалины Domus Aurea — дворца Нерона.

Здесь, на пустыре, называемом Circus Maximus, или у мраморного основания Milliarium Aureum, от которого когда-то начинались все дороги Римской империи, ты внезапно понимаешь значение слова «фашизм» — в его исконном, итальянском значении.

Фашизм — это безвозвратно ушедшая великая империя. Жестокая, кровавая — но великая, простиравшаяся от Междуречья до Шотландии, от Балкан до Марокко.

Когда ее храмы рухнули, книги истлели, когда население миллионного Рима сократилось до пяти тысяч человек, разобравших стены Колизея для своих жалких домишек, когда в Британии, завоеванной саксами, забыли гончарное колесо, а в самом Риме — цемент, когда плодоносная Ливия превратилась в пустыню — и вот тогда на обломках этих гигантских строений встает смешной человечек, который фотографируется в каске, на самолете, на танке, со сжатыми кулаками и кричит: «Мы Великие! Можем повторить!»

На том основании, что предки завоевали весь мир и построили Колизей.

Вот это и есть фашизм. Когда осколок некогда великой империи вводит танки аж в Абиссинию, чтобы отвлечь народ от краха экономики, и кричит: «Мы Великие! Можем повторить!» — вот это и есть фашизм.

«Можем повторить!» — грозно обещают «Ночные Волки», все в наколках, въезжая в Берлин на своих патриотически ревущих мотоциклах (разумеется, иностранного производства).

«Можем повторить» — грозно обещают реконструкторы, штурмуя картонный рейсхтаг в Подмосковье.

«Можем повторить!» — грозно обещают 9 мая на каждом военном параде, демонстрируя новейшую технику, на которую, как и на стадион «Зенит-Арена», затрачены миллиарды с непонятными результатами: ракеты наши, как недавно выяснилось, не летают оттого, что из двигателей при монтаже сперли драгметаллы. Впрочем, заграничных гостей, которых можно напугать, все меньше и меньше: в этом году — только президент Молдавии.

Можете повторить? Что? Взятие Берлина?

Но, простите, чтобы воевать, нужно оружие. Иосиф Сталин превратил всю страну в фабрику по производству оружия. «Советский Союз уже с 1931 года находился в состоянии войны, и его народ исходил потом, кровью и слезами, — писал американец Джон Скотт, который пять лет провел на промышленных стройках Урала. — Людей ранило и убивало, женщины и дети замерзали, миллионы умерли от голода, тысячи попали под военные суды и были расстреляны в боевом походе за коллективизацию и индустриализацию… В течение всех тридцатых годов русский народ вел войну — промышленную войну».

В результате этой беспримерной войны Красная армия только к концу сентября 1941 года потеряла — 15 500 танков, 10 тыс. самолетов, 66 900 орудий и минометов, 3,8 млн единиц стрелкового оружия.

Было что терять.

Вы все это можете сделать? 15 тыс. танков? 10 тыс. самолетов? Кто будет заведовать этим производством? Ротенберг? Ковальчук? Илья Елисеев из фонда «Дар»?

Можете ли вы мне назвать хоть одну стройку, хоть одно современное высокотехнологическое производство на территории России, которые вы создали с нуля или которое вообще кто-то создал при этой власти?

Как вы собираетесь идти на Берлин?

Посмотрите на карту, господа, — я вам открою великую тайну — там, по пути на Берлин, члены НАТО и Евросоюз.

Вместе с кем вы будете воевать? Во Второй мировой у СССР были союзники. США и Британия поставили нам 27 тыс. тонн никеля, 17 тыс. тонн молибденового концентрата 34 тыс. тонн цинка, 3,3 тыс. тонн феррохрома, 12 тыс. танков и САУ, 7 тыс. бронетранспортеров, 2 тыс. паровозов, 123 тыс. тонн пороха, 903 тыс. детонаторов, 46 тыс. тонн динамита, 146 тыс. тонн тротила и 114 тыс. тонн толуола, 603 млн ружейных патронов, 522 млн крупнокалиберных патронов, 3 млн снарядов для 20-мм авиапушек и т.д. и т.п.

Кто будет нашим союзником теперь? Южная Осетия, Науру и Донбасс им. Моторолы?

И вообще, ребята, вы всерьез говорите, что вы будете воевать со всем Западом? Что вы будете бомбить — свои виноградники в Тоскане, свои особняки в Лондоне и свои виллы в Ницце? Как говорил Станиславский, не верю. Куда же вы будете посылать детей и где же вы будете хранить наворованное?

Регулярно, к 9 мая, вся страна сходит с ума. Вместо скорби по погибшим, вместо осознания чудовищности режима, который заключил союз с Гитлером, режима, который превратил страну в завод по производству оружия и израсходовал 42 млн своих граждан в тщетной попытке завоевать земной шар, изображенный на его гербе, — но мир при этом не завоевал, а Россию истратил, — из всех утюгов несется бодрое «Можем повторить».

Оглянитесь. Вокруг вас — развалины римского форума, с той только разницей, что половину этого форума растащили вы сами, распилили в офшоре и сплавили в тот самый зарубеж, которому вы грозитесь: «Можем повторить».

Не можете. И слава богу.