ХАРЬКОВ ПРЕВРАТИЛСЯ В ДЕПРЕССИВНЫЙ И БЕСПЕРСПЕКТИВНЫЙ ГОРОД С РАЗРУШЕННОЙ ЭКОНОМИКОЙ И ДЕМОРАЛИЗОВАННЫМ НАСЕЛЕНИЕМ
Что можно сказать про нынешний Харьков? Как когда-то предрекали немногие, еще сохранявшие здравомыслие люди, революция гидности за три прошедших года перемог и зрад превратила наш, некогда индустриальный, научный и культурный Харьков, — жемчужину не только Украины, но и СССР, — в депрессивный и бесперспективный город с разрушенной экономикой и деморализованным населением. После массовых репрессий десятки гражданских активистов антимайдана пропали без вести или были убиты, сотни было брошено в застенки СБУ, тысячи сбежали, а десятки тысяч тянут на чужбине нелегкую лямку заробитчан. Оставшиеся в городе коренные харьковчане живут в страхе перед киевской бандеровской хунтой, которая вот уже как три года терроризирует наш город.
Обычная пенсия, на которой сидит 80% пенсионеров, — 40-50 долларов. Обычная зарплата у абсолютного большинства не превышает 300 долларов. Предприятия либо закрыты, либо едва сводят концы с концами. Сдававшиеся в аренду коммерческие площади пустуют. Активно дымит, пожалуй, только танкоремонтный завод. Солдат-контрактник нынче получает 10 тыс. гривен, еще премия «за боевые» в 5 тысяч. Военные, полиция, СБУ, чиновники, правоохранители, пограничники – последние оставшиеся места, где еще платят какие-то деньги. Эти паразиты высасывают из экономики, которая уже ничего не производит, последние соки.
Похоже, Харьков повторяет печальную судьбу Киева. С обретением незалежности Киев активно колонизировался выходцами с Западной Украины, что в конечном итоге кончилось массовой бандеризацией и Майданом. Вот теперь уже и Харьков заполонили понаехавшие западенцы с характерными именами Тарасов, Богданов, Лесь, Орысей и Божедань. Они активно обживают новые территории, имеют привилегии при поступлении в полицию, СБУ, погранслужбу, в армию. Этой гоп-компанией заполнены партийные и общественные организации. Как и колонисты Америки, они не имеют чувства сострадания к местным «индейцем», давят до конца. Идеальные оккупанты. Здесь они чужие, сами это чувствуют и открыто говорят, что Украина заканчивается после Полтавы, а дальше начинаются «омоскаленные» земли, которые непременно нужно «декоммунизировать» и «дерусифицировать».
Есть немало и местных коллаборационистов. В полном соответствии с определением фашизма их социальную базу составляют мелкие лавочники, футбольные фанаты, зомбированная молодежь и прочие «герои АТО» из категории люмпенизированных элементов.
Большинство харьковчан ненавидят эту власть и всю ее гнилую социальную бандеровскую базу. Ненавидят тихо, без демонстраций, но зато искренне и постоянно. То есть отвечают взаимностью. Социальный барометр любого города – это базар. Надо признать, что даже торговцы с Барабашово, главного рынка Харькова – социальной опоры местных майдаунов, перестали выражать солидарность с правосеками и перестали «завтра ехать в Эуропу». Поняли, что никто их туда не пустит, лицом не вышли. Конечно, съездить посмотреть Эйфелеву башню или Колизей станет проще, но скататься за кордон, поглазеть на чужую сытую жизнь и вернуться в несчастную Украину – это не то, что им обещали. Одураченные сторонники майдана мечтали о карьере сантехника в Лондоне или гувернантки в Париже, кое-кто даже хотел там учиться. А всучили краткосрочную поездку по Европе.
Половина торговцев с Барабашки разбежались. Любой покупатель, зайдя на рынок, рискует остаться без рук, продавцы норовят их оторвать, затягивая в свои стеллажи. Торговцы потеряли почти всех покупателей из России, когда-то составлявших большую часть их клиентуры. Опасения нарваться на бандерлогов и бюрократические усложнения поездок из Белгорода в Харьков распугали всех россиян. У пограничников Украины любой въезжающий в страну россиянин вызывает переходящую все разумные пределы подозрительности. Но, как обычно, повышенная подозрительность – это только удобный повод для вымогательства денег: хочешь без осложнений проследовать в Украину, будь добр положить в карман стражу границы гривен 500-600. Если нет официального приглашения, необходимого для въезда российского гражданина, — тоже не беда: этот вопрос с прикордонниками так же можно решить, но уже за 5000 гривен.
После того, как удалось прорваться через жадных до денег зеленых беретов, уже в самом Харькове появляется риск обратить на себя ненужное внимание российскими номерами и нарваться на новых вымогателей в погонах. Здесь разброс расценок на беспроблемное нахождение в Харькове для гостя из соседней страны варьируется в зависимости от платежеспособности клиента. Если представителю «новой полиции» повезет нарваться на состоятельного или особо впечатлительного россиянина, которого можно до смерти запугать ожидающими его «проблемами», то есть вероятность сразу поживиться где-то в размере месячного жалования. Но надо отдать должное и украинским антикоррупционерам – сажают сейчас полицейских, налоговиков и прочих пачками, но только «чужих», своим можно.
По этой причине дорога, которая проходит из Росси через пункт пропуска «Гоптовка» и далее до некогда самого большого рынка Европы, напоминает полосу препятствий, а торговый бизнес с украинскими партнерами – авантюру с неочевидной выгодой, но опять же для простых грамодян.
При общей ненависти к режиму обычные харьковчане на демонстрации не выходят. Печальный опыт арестованных, убитых и искалеченных гражданских активистов антимайдана научил соблюдать осторожность. На демонстрации выходят по большей части пенсионеры. Старикам с советской закалкой бояться и терять нечего.
Нацисты, стараясь показать свою силу и влияние, регулярно устраивают здесь всевозможные демонстрации, факельные шествия, прочие военно-спортивные и «культурные» мероприятия с активным привлечением молодежи. Но особой массовостью такие сборища уже не отличаются. И это их бесит, влияние в обществе они теряют и теряют неуклонно.
Отмороженные юные правосеки, не заставшие СССР, который они зоологически ненавидят под воздействием пропаганды, все чаще задают старшим вопросы. «А, правда, что в совке давали жилье бесплатно?» «А, правда, что студенты учились бесплатно и после окончания института всех обеспечивали работой?» «А, правда, что в больницах денег за лечение не брали?» «А, правда, что в полицию (милицию) брали без блата?»
Даже эти зомбированные свидомой пропагандой отморозки начали прозревать и подозревать, что все идет как-то не так…
Антагонизм гражданского противостояния в Харькове традиционно достигает пика в майские праздники. И в этом году, как и раньше, 1 мая, харьковчане не побоялись выйти на улицу с красными флагами и даже дать оплеух националистам-провокаторам: шел себе мужчина с плакатом о солидарности трудящихся, к нему подскочил бандерлог и попытался его вырвать, тут же получил в бубен. Полиция проявила нейтралитет.
В День Победы на мемориалах города людей было уже гораздо больше. Многие без страха вышли с портретами своих родных на акцию «Бессмертный полк». Харьковская полиция, опасаясь провокаций, заранее предупредила, что во время шествия будет задерживать всех, кто возьмет с собой георгиевские ленточки. Также запрещается использовать любую советскую символику. Однако стражи порядка проявили удивительную по нынешним временам лояльность к многочисленным участникам «Бессмертного полка» и других праздничных мероприятий с символами эпохи СССР. В свою очередь нацисты, угрожали харьковчанам «новой Одессой», были намерены провести свою акцию и выйти с портретами своих «героических» предков. Надо полагать, хотели пройтись с портретами власовцев, бандеровцев и полицаев. В результате отрадно было наблюдать, что неофашистской гнили на улицах города 9 мая было раз в 10 меньше, чем нормальных харьковчан, отдающих должное подвигу героев Великой Отечественной войны.
В очередной раз приятно было убедится, что нацисты количественно в меньшинстве, пока еще агрессивном, крикливом, способном, как на мелкие хулиганские пакости, так и на настоящие зверства и, главное, пользующихся пассивностью горожан, их усталостью от политики в любых формах.
Автор Алексей Громов