Дальнейшее развитие России невозможно без изменения политической системы
«Совместить несовместимое» - именно так называется брошюра, посвящённая реформе современной российской политической системы. Её автор - первый зампред комитета по государственному строительству и законодательству, зампред фракции «Справедливая Россия» Михаил Емельянов. Он предлагает ответы на назревшие вопросы, которые стоят перед политическим классом страны. Сколько партий нужно стране? Как обеспечить политическую конкуренцию и сделать выборы честными? Должен ли в России Президент избираться всеобщим голосованием? Автор делится своим видением решения актуальных задач, очерчивая стратегию необходимых изменений.
- Ваша книга небольшая по объёму, но весьма насыщена неоднозначными идеями. Которые подчас вызывают недоумение у людей, воспитанных в демократически традициях. В частности, ограниченность политического плюрализма. А предложение отменить прямые выборы Президента вообще выглядит скандально. Что Вас подтолкнуло изложить свои размышления именно сейчас?
- Страна переживает такой период, когда дальнейшее поступательное развитие невозможно без изменения политической системы. Сделать это следует аккуратно, тем самым мы сможем избежать никому не нужных потрясений. И дело вовсе не в президентских выборах 2018 года. С ними, думается, всё более-менее ясно. Следует заглянуть за горизонт этих грядущих выборов. Хотя предопределённость итогов президентских выборов ещё больше усугубит закоснелость российской политической системы.
- А в чём, на Ваш взгляд, причина этой закоснелости?
- Тревожным показателем этой закоснелости стала низкая явка на думских выборах 2016 года – ниже 50%. Проблема низкой явки проявляет один из коренных пороков существующей политической системы — отсутствие реальной конкуренции. И если применительно к президентским выборам безальтернативность обусловливается объективными, если хотите, естественными причинами, то применительно к парламентским выборам доминирование одной партии деформирует политический процесс и вредит достижению стратегических целей, стоящих перед страной.
- То есть, одним из факторов политических перемен должно стать переформатирование партийной системы?
- Именно! И основной точкой приложения усилий должно стать отстраивание оппозиции. Правящая партия отлажена, хотя отсутствие реальной конкуренции и на неё влияет негативно. А вот оппозиция находится в жалком состоянии. Главная задача реформирования партийной системы — это создание сильной, компетентной, авторитетной, осознающей национальные интересы оппозиции, способной осуществлять власть в случае победы на выборах.
Парламентская оппозиция далека от этих критериев: она деградировала и выглядит неубедительно. Размыты и плохо реализуемы даже имеющиеся программные положения. Справедливости ради отметим, что к такой ситуации парламентская оппозиция пришла не только по своей вине. Политическая система с доминированием одной партии неизбежно приводит к деградации остальных. Оппозиционные партии борются не с правящей партией, а, по сути, с государством. Доминирование правящей партии обеспечивается консолидацией административного, финансового и медийного ресурсов в её пользу.
- И что же следует сделать для изменения сложившейся партийной системы?
- Ответ следует из названия работы: совместить несовместимое! Партийную конкуренцию и поле национального консенсуса. Главная задача реформирования политической системы на современном этапе — это усиление конкурентных начал. При этом реформирование в пользу конкуренции должно происходить без угрозы для устойчивости самой политической системы. Как добиться того, чтобы конкуренция работала между конструктивными патриотическими силами, а проводники иностранного влияния и всевозможные маргиналы так же или даже ещё сильнее отсекались? Сейчас перекрытие для деструктивных элементов происходит на последнем рубеже — в день голосования, отсюда и скандальные электоральные «чудеса». А ведь можно это делать гораздо раньше. Если вспомнить определение Дэвида Истона, который сравнивал политсистему с «чёрным ящиком», то внесистемные силы можно «отлавливать» ещё на входах в «герметичный куб». Практически этого можно достичь, закрыв для этих сил проникновение в политическую систему — и через партии, и через выборы, и через СМИ и экспертное сообщество и т. д. Но внутри самой политсистемы между здоровыми силами конкуренция должна быть честной!
В России социальная и государственная власть не разделены. Тот, кто в России обладает государственной властью, тот обладает и социальной, то есть принимает важнейшие для общества решения, прежде всего по распределению ресурсов. Это факт. Причём на вершине этой власти находится Президент. И бизнес, и политическая система, и в какой-то степени медийная сфера так или иначе зависят от его решений. При этом нашего Президента мы избираем. Мы знаем его в лицо. Его решения транслируются через СМИ и понятны всем. Поэтому и ситуация в России с властями честнее, чем в Соединённых Штатах. При этом именно Конституция РФ придаёт Президенту статус не только главы государственной власти, но и социальной.
- Именно из этого следует Ваше предложение отказаться от прямых выборов российского Президента?
- Исходя из функций президентской власти, можно поставить вопрос о том, должно ли происходить его избрание в поле политической партийной борьбы. Он — гарант конституционного строя, прав и свобод человека. Так что, каждые 6 лет конституционный строй страны будет становиться предметом политической борьбы? Каждые шесть лет на выборах мы будем ставить под сомнение конституционно закреплённые права и свободы человека? Партийные выборы Президента провоцируют постоянные сомнения в самих основах общественного устройства, хотя эти основы могут быть изменены только путём принятия новой Конституции или на референдуме, или самим Конституционным собранием. Пока же, по сути, с партийными выборами Президента мы живём в условиях «перманентной революции». Президент принимает меры по охране суверенитета и государственной целостности Российской Федерации. В полномочия Президента также входит определение основ внутренней и внешней политики. Но если речь идёт об определении именно основ, а не оперативном управлении всеми сферами жизни, то эти основы тоже должны находиться в поле консенсуса. То есть сам набор президентских функций в Российской Федерации делает идею партийных выборов Президента абсурдной. Можно подумать о консенсусном выдвижении его кандидатуры всеми политическими партиями, либо вообще отказаться от прямых выборов Президента. Главу государства можно избирать, в том числе вспомнив известный по российской истории принцип Земского собора, либо поискать конституционную возможность придания новой функции Конституционному собранию. Но очевидно, что верховный глава социальной власти не должен избираться так же, как глава исполнительной власти. Этот вывод для меня очевиден.
- Давайте перейдем к вопросу о партийном реформировании. Почему ныне действующие партии (парламентские), которые давно функционируют, достигли нынешнего состояния?
- Есть две причины, внешние и внутренние, причём внутренние причины понятны, о них много пишут, а что касается внешних причин, партии даже системные, были поставлены довольно в жёсткие рамки. Был ограничен доступ к ресурсам, был ограничен доступ к кадрам, были ограничены возможности агитационной работы. Вообще, часто выдвигаться от оппозиционной партии было небезопасно с точки зрения сохранения бизнеса и так далее. Как только человек собирался выдвигаться от оппозиционной партии, у него часто возникали проблемы. В результате произошла маргинализация оппозиционных партий.
Дело в том, что политическая система с доминированием одной партии неизбежно приводит к деградации остальных. Да и политическая идентичность правящей партии размывается. Те, кто хотят сделать политическую карьеру, вынуждены идти в эту партию, даже не разделяя её ценности и программу, так как оппозиция перестала быть социальным лифтом. Одновременно из партии власти «выталкиваются» люди, способные к эффективной политической деятельности. Административный ресурс позволяет побеждать и без них. В результате мы имеем правящую партию, более похожую на «административную машину», чем на политическую структуру, и совершенно маргинализированную оппозицию, не имеющую шансов получить поддержку населения.
- Получается, должна возникнуть некая новая партия, ни одна из ныне действующих партий не может быть конкурентноспособной?
Варианты могут быть различны, можно создавать на базе какой-то действующей партии новую партию, проводить ребрендинг и обновление. Можно создать новую партию, которая ляжет если не в основу двухпартийной системы, то станет второй партий – не номинальной, а настоящей.
Также важно понять, что для создания сильной оппозиционной партии, конкурентной политической системы, сменяемости партий у власти принципиально важным условием является понимание всеми участниками политического процесса и общества в целом границ политической конкуренции. И особая роль в этом должна принадлежать Администрации Президента. Сейчас административный ресурс используется только в интересах партии власти, даже системная оппозиция маргинализируется. Администрация Президента должна быть перенацелена на использование всего потенциала партийной системы, а не только одной партии.
- То есть, речь идет об управляемой демократии? Этот термин был популярен несколько лет назад.
- Я бы говорил о понятии ограниченного политического плюрализма. Здесь нужен спор с либералами, они считают, что любой вопрос может решаться на выборах, а я считаю, что отнюдь не любой: должно быть поле политического консенсуса и поле политической борьбы, так, как в развитых странах мира. К тому же у нас присутствует превратное представление о том, что на Западе господствует безбрежный плюрализм. Это неправда, в одних случаях определённые политические направления допускаются, а другие маргинализируются, и довольно жёстко. Я об этом тоже пишу. Также надо обратить внимание на выделение поля консенсуса и поля борьбы, это принципиально важный момент, потому что на это у нас долго не обращали внимание. Эти границы определяют Президент и его Администрация, так как глава российского государства олицетворяет не исполнительную и даже не государственную как таковую, а социальную, то есть верховную, власть.
При этом надо не увлекаться консенсусом, потому что нынешний политический крымский консенсус - хорошо, и власть его активно пиарит, но в результате мы имеем набор неконкурентных оппозиционных парламентских партий. О том, что парламентские партии едины, об этом пресса много пишет, а вот на отличия позиций парламентских партий от ЕР практически внимание не обращается. Например, «Справедливая Россия» постоянно делает альтернативный бюджет, об этом никто не говорит, ни с телевизионных экранов, ни в печатной прессе, и о нем никто не знает, зато о том, что Миронов стоит рука об руку с секретарем Генсовета «Единой России» Сергеем Неверовым и лидером КПРФ Геннадием Зюгановым на подиуме в честь воссоединения Крыма, пишут все, и в результате сказывается впечатление, что в Думе все партии абсолютно одинаковые и никаких различий между ними нет.
В результате мы открываем поле для несистемной оппозиции. А на самом деле, именно системная оппозиция должна иметь свою повестку, эту повестку тоже должны пропагандировать СМИ, должна быть общественная дискуссия по актуальным проблемам. Я также обращаю внимание, что есть предпосылки для создания единой оппозиционной партии, потому что если посмотреть на ныне действующую оппозицию системную, то различия между коммунистами, ЛДПР и «Справедливой Россией» относятся к сфере высокой идеологии. Можно спорить, как оценивать Октябрьскую революцию, дискутировать по поводу того, какие даты отмечать, можно спорить о том, когда российский солдат должен мыть сапоги в Индийском океане, но если посмотреть, как голосуют оппозиционные партии, то они голосуют обычно одинаково. Более того, те законопроекты, которые вносят наши оппозиционные партии, они об одном и том же. То есть давно уже сформировалась единая оппозиционная повестка. Речь в первую очередь идет о социальной справедливости, переходе пенсионной системе от страховой системы к распределительной, социальных выплатах, прогрессивной шкале налогообложения и т.д. То есть давно уже есть оппозиционная повестка, законы вносятся одни и те же, и оппозиционные партии спорят не о содержании своих законопроектов, а о том, кто первый внёс тот или иной законопроект. То есть давно есть уже единая повестка и единое голосование, предпосылки для возникновения некой объединенной оппозиционной партии существуют.
- Так какой должна быть такая оппозиционная партия?
- С учетом того, какой является правящая партия, очевидно, что для противовеса нужна политическая сила леволиберального толка. Во-первых, последние 15 лет показали, что праволиберальные проекты не востребованы. На выборах ни СПС, ни «Правому делу», ни «Партии Роста» не удавалось собрать значимое количество голосов. Второй важный критерий для партии – она должна иметь в своей повестке не только социальные вопросы, но и быть привлекательной для умеренной части либерального электората. На самом деле российским обществом востребована не просто либеральная, а именно левоцентристская платформа, вбирающая в себя некоторые либеральные элементы.
В этом контексте можно сказать, что «Единую Россию» можно представить как аналог республиканцев в США (ставка на крупный бизнес, консервативные ценности, плоская шкала налогообложения и т. п.). Соответственно, другая партия должна быть прототипом демократической партии. Если идти в русле европейской политической традиции и назвать эту партию «социал-демократической», которая будет поддерживать малый и средний бизнес, защищать рабочего человека, интеллигенцию, пенсионеров.
Прообразом такой партии могла бы стать «Справедливая Россия», но пока рано об этом говорить. Тем более, что существует сильное административное давление и неприятия элит. Создание такой оппозиционной партии должно отвечать нескольким условиям.
Если говорить о главных условиях, такая партия должна быть «равновеликой» по отношению к правящей с точки зрения обеспеченности медийными и финансовыми ресурсами. Только в этом случае конкуренция может быть реальной.
Во-вторых, там должны быть высокопрофессиональные кадры, способные осуществлять государственную деятельность. Два этих условия очень взаимосвязаны, потому что пока нет ресурсов, оппозиция неизбежно вырождается, и серьёзные люди в неё не идут. Представители оппозиционной силы должны иметь реальную возможность попасть в органы законодательной и исполнительной власти. Тогда появятся конструктивно настроенные политики, заточенные на укрепление системы.
- В марте исполнилось 11 лет как Владислав Сурков озвучил тезис о создании партии, которая станет второй ногой. Получается, что та тема вновь обрела актуальность?
- Сурков был одним из первых, кто высказал такую идею. О необходимости перехода к двухпартийной системе говорят, к примеру, такие приверженцы разных политических взглядов, как Сергей Миронов и Никита Михалков.
Видимо, сейчас настало время реализовывать эту идею. Об этом говорят и те предпосылки, которые я называл раньше - партии голосуют оппозиционные одинаково, и повестка одинаковая, и законы одни и те же вносят. И сильная оппозиция нужна, это все подталкивает к созданию двухпартийной системы.
Какая именно парламентская партия могла бы стать основой для такой большой второй оппозиционной партии, - я бы не хотел все-таки конкретизировать, потому что я действующий политик, но то, что «Справедливая Россия» являлась прообразом той партии, о которой говорил Сурков, и по разным причинам она пока не состоялась, в основном из-за административного давления, это печально. Понятно, что надо учитывать и позицию коммунистов, и ЛДПР, и непарламентских партий, так что это должен быть сложный процесс становления новой партийной системы, определенное объединение, интеграция, безусловно, неизбежна, но идеология «Справедливой России» вполне подходит для того, чтобы такую партию создавать.
Источник - actualcomment.ru .