Хрущёва — на мясо. Как в Новочеркасске рабочих расстреливали
В результате стрельбы погибло 24 человека, около 100 получили ранения. Позднее ещё семеро участников были приговорены к смертной казни, около ста человек — к различным срокам заключения. В СССР эти события были строго засекречены — погибших похоронили тайно на разных кладбищах области. Только после начала перестройки стало известно об этом трагическом событии, но до сих пор о нём ходит множество слухов.
Предпосылки
Новочеркасский электровозостроительный завод имени Будённого был одним из ведущих в стране предприятий по производству электровозов. Наверное, любой выросший в СССР, да и в России, видел электровозы серии ВЛ, значительная часть которых производилась как раз на НЭВЗ.
Причин для протестов у рабочих было немало: условия труда в некоторых цехах были далеки от идеальных — буквально за несколько месяцев до этих событий бастовал один из цехов завода. Но непосредственной причиной для взрыва недовольства стало совпадение сразу двух негативных моментов: резкое повышение цен на продукты и резкое понижение зарплаты рабочих.
Неудавшаяся экономическая реформа 1957 года привела к системному кризису в экономике. Попытка заменить централизованную систему управления хозяйством территориальной только породила хаос и неразбериху. Начались проблемы с продовольствием, решать которые приходилось закупками продовольствия за границей. В конце мая 1962 года было решено повысить цены на самые ходовые продовольственные товары. На треть подорожали мясо и мясная продукция, а также масло и некоторые другие товары.
Вместе с этим в 1962 году руководство НЭВЗ решило дополнительно удешевить труд рабочих и существенно изменило нормы выработки, повысив их. Эта мера привела к тому, что зарплата рабочих отдельных категорий снизилась также на треть.
Начало протестов
Как раз к концу мая большинство рабочих завода уже успели ощутить на себе последствия внедрения новых норм выработки. На этом фоне как гром среди ясного неба прозвучало правительственное распоряжение о повышении цен на продукты питания. В итоге рабочие практически одновременно получили двойной удар: их зарплата понижалась на 30% и на столько же повышались цены на мясо и масло.
Рано утром 1 июня в сталелитейном цехе несколько формовщиков начали обсуждать сложившуюся ситуацию и, вероятно, не церемонились в выражениях. В это время в цехе находился заведующий промышленным отделом обкома КПСС Бузаев, который подошёл к рабочим и начал им объяснять, что повышение цен на продукты — это решение партии "по многочисленным просьбам трудящихся". Вокруг кружка стали собираться другие рабочие. В это время к ним подошёл начальник цеха и стал требовать прекратить разговоры в рабочее время. Однако уже разгорячившиеся рабочие, количество которых увеличилось, не стали его слушать и покинули цех, выйдя на улицу.
Увидевший в заводском сквере толпу рабочих директор Курочкин вышел к ним и стал призывать всех разойтись. Именно неудачливые действия Курочкина и стали катализатором дальнейших событий. Как сообщал в своей докладной записке в ЦК зампред КГБ Ивашутин через несколько дней после новочеркасских событий, "директор завода товарищ Курочкин мало заботился о нуждах рабочих, грубо вёл себя в коллективе, бюрократически относился к людям, что также способствовало обострению обстановки на заводе".
Рабочие уже были наэлектризованы, но ещё держали в себя руках до тех пор, пока Курочкин всё окончательно не испортил. Он не нашёл ничего лучше, как в ответ на вопросы рабочих, интересовавшихся, как им теперь купить мяса, категорично посоветовать им есть ливер. Как раз в этот момент мимо проходила разносчица пирожков с подносом, на котором лежали пирожки с ливером, это вдохновило Курочкина на фразу: "Не хватает на пирожки с мясом — так ешьте (по другой версии — жрите) с ливером".
После этой исторической фразы рабочие стали свистеть, кричать, а Курочкин поспешил покинуть место. Молва о грубости директора завода сразу же распространилась по остальным цехам. Возмущённые рабочие стали бросать работу и выходить на улицу к заводоуправлению. К ним присоединялись и те, кто ещё ничего не знал и выходил на обед.
Уже к полудню на площади у заводоуправления собралась большая часть завода, около 4–5 тысяч человек. Несколько рабочих нарисовали плакаты: "Мяса, молока, повышения зарплаты". Собравшаяся у заводоуправления толпа стала требовать, чтобы к ним вновь вышел директор завода. Рабочие дали несколько заводских гудков, по зову которых на завод пришли и те работники, которые трудились в другую смену, а также просто любопытствующие горожане. Все они присоединялись к митингу.
В это время другая часть работников отправилась на железную дорогу, чтобы перекрыть её, с требованием прислать московскую комиссию и разобраться со злоупотреблениями и несправедливым снижением зарплаты. Толпа остановила двигавшийся по дороге пассажирский поезд и на несколько часов остановила движение на магистрали. На одном из вагонов кто-то написал: "Хрущёва — на мясо". Позднее милиция всё же сумела оттеснить толпу и освободить путь.
Днём на завод прибыли "отцы города" — первый секретарь обкома Басов, первый секретарь горкома Логинов и другие. На балконе были установлены громкоговорители, через которые они попытались вразумить толпу.
Басова поначалу слушали, но он толком не знал, что сказать, и начал говорить стандартные заготовки, дескать, повышение цен произведено по просьбе трудящихся и в их интересах, партия всё делает для рабочего класса и т.д. Поняв, что Басов ничего нового не скажет, его начали освистывать и перекрикивать. Директору Курочкину, пытавшемуся взять слово, выступить не дали, освистав его. В это время в толпе уже работали сотрудники КГБ в штатском, которые фотографировали тех, кто больше всех возмущался, для будущего ночного рейда.
После освистания Басов закрылся в одном из кабинетов заводоуправления и потребовал введения в город войск. В Ростове по тревоге подняли 505-й полк внутренних войск, который направился в Новочеркасск.
Тем временем разъярённые рабочие начали бить стёкла в заводоуправлении. На площадь прибыл отряд милиции, который попытался оттеснить митингующих, но это не удалось — и милиционеры отступили.
Вечером к заводоуправлению подъехало несколько бэтээров с солдатами. Их задачей было освобождение заблокированных в заводоуправлении партийных чинов. Оружия у солдат не было, да они и не собирались биться. Их задачей было отвлечение внимания. Толпа действительно отвлеклась на солдат, которых стали стыдить, призывать перейти на их сторону. Однако никто их не трогал.
Тем временем переодетые в штатское сотрудники КГБ проникли в здание заводоуправления и вывели через запасной ход побледневшую номенклатуру.
Толпа у заводоуправления простояла до вечера, не предпринимая никаких действий. К ночи все стали расходиться, договорившись на следующий день отправиться со своими требованиями к зданию горкома.
Армия в городе
Поздней ночью горожан разбудил взрыв. Это танк по неосторожности снёс две опоры линии электропередачи. Разбуженным горожанам открылась удивительная картина: по городу ездили танки и бэтээры с солдатами на броне. У всех ключевых городских зданий также была выставлена охрана из отрядов автоматчиков. Горожане вновь начали собираться у завода, где на ночь осталось лишь несколько сотен человек. Оказалось, что ночью прошли массовые аресты активистов протестов, которые были сфотографированы агентами КГБ.
Оказалось также, что армия уже не только в городе, но и на заводе. Пытаясь не допустить танки на завод, рабочие стали сооружать баррикады, но танки легко миновали эти наспех сооружённые препятствия. Солдаты начали вытеснять остатки протестующих с территории завода, те в ответ били кулаками и палками по броне танков. Но в итоге всех их выдавили за пределы завода. Прошёл слух, что ночью в городе танки задавили несколько человек, что дополнительно озлобило протестующих.
После этого было принято решение разделиться. Несколько групп отправились на другие предприятия, призывая присоединиться к забастовке, а основная часть направилась к зданию горкома. В это время в горкоме заседала приехавшая из Москвы комиссия в числе Микояна, Козлова, Шелепина, Кириленко, Полянского, Ивашутина, Степакова и Снастина.
По дороге протестующим предстояло миновать мост через реку Тузлов. Он уже находился под охраной солдат и нескольких танков. Однако у них не было боеприпасов, которые распорядился сдать генерал Шапошников.
Генерал, который не стрелял
Матвей Шапошников прослужил в армии более 30 лет и дослужился от командира взвода до генерал-лейтенанта. Шапошников прошёл советско-финскую и Великую Отечественную войну, был участником Сталинградской битвы и взятия Вены и ещё в 1944 году был награждён званием Героя Советского Союза.
На момент новочеркасских событий Шапошников являлся заместителем командующего войсками Северо-Кавказского ВО. Хотя он и имел приказ своего непосредственного начальника Исы Плиева применять оружие в случае необходимости, он отказался это делать. Более того, он приказал солдатам сдать все имеющиеся боеприпасы, чтобы избежать эксцессов.
В итоге колонна демонстрантов, многие из которых были с детьми и несли красные флаги, распевая советские революционные песни, благополучно миновала занятый армией мост, солдаты даже помогли людям перебраться через танки.
Кульминация
Узнав о том, что толпа благополучно миновала мост, московская комиссия бежала из здания горкома.
На подходе к горкому толпа разделилась. Часть отправилась к зданию МВД — требовать отпустить арестованных ночью рабочих. Другая часть двинулась к горкому. Но вместо бежавшей московской комиссии с балкона к протестующим обратился чиновник горисполкома, который только призывал их вернуться к работе. Его стали забрасывать разными предметами — и он ушёл в здание. В это время часть наиболее разгорячённых людей ворвалась в здание горкома, разломала портреты Хрущёва и разбила стёкла на первом этаже. Несколько человек пробрались на балкон, вывесили там красное знамя и установили портрет Ленина.
Тем временем к зданию подошёл отряд автоматчиков под командованием начальника гарнизона Олешко. Они оттеснили людей от здания, а Олешко поднялся на балкон и вновь стал требовать разойтись.
После этого солдаты дали залп поверх голов. Толпа, решившая, что солдаты стреляют холостыми, вновь стала напирать. После второго залпа поверх голов солдаты дали залп уже по толпе. Практически одновременно началась стрельба и у здания милиции. По официальной версии, некто пытался отобрать у солдата автомат и открыть стрельбу, в результате чего солдаты начали вести огонь на поражение. По версии свидетелей, один из солдат бил рабочего прикладом автомата, а тот пытался изловчиться и ударить его в ответ. Увидевший это другой солдат решил, что у него пытаются отобрать оружие, и открыл огонь по толпе.
И у горкома, и у здания МВД толпа, увидевшая лежащие на земле трупы, бросилась врассыпную. В результате стрельбы погибло 24 человека, около 90 получили ранения. Со стороны армии и милиции за два дня ранения получили около 30 человек, но почти все они были незначительными — ушибы, ссадины и т.д.
Последствия
Ночью вновь прошли массовые аресты. Было задержано около 250 человек. В городе был объявлен комендантский час, введены дополнительные армейские силы. На следующий день несколько сотен человек вновь вышли на митинг, но коренной перелом уже случился, а инициатива была на стороне власти. Повсюду транслировалось заявление Микояна с обещаниями пересмотреть несправедливые расценки оплаты труда на заводе, а также улучшить снабжение города продтоварами. Кроме того, был уволен директор завода Курочкин.
Власти опасались, что информация о расстреле станет известна за границей, поэтому предприняли все меры, чтобы засекретить событие. Погибшие были тайно похоронены на различных кладбищах по всей области.
Глава КГБ Семичастный в докладной записке в ЦК сообщал: "Для выявления и пресечения возможных случаев проникновения за границу нежелательных сообщений через радиолюбителей в Новочеркасск и Шахты направлено пять машин радиоконтрразведывательной службы с радиоприёмной и пеленгаторной техникой".
Кто отдавал приказ о стрельбе — до сих пор так и не выяснено, хотя после распада СССР следствие вела военная прокуратура РФ. Микоян много лет спустя винил во всём Козлова, который был самым активным сторонником силового решения конфликта: "Прибыв в Новочеркасск и выяснив обстановку, я понял, что претензии рабочих были вполне справедливы и недовольство оправданно. Как раз вышло постановление о повышении цен на мясо и масло, а дурак-директор одновременно повысил нормы, на недовольство рабочих реагировал по-хамски, не желая с ними даже разговаривать. Действовал, как будто провокатор какой-то, оттого что не хватало ума и уважения к рабочим. В результате началась забастовка, которая приобрела политический характер. Город оказался в руках бастующих. Козлов стоял за проведение неоправданно жёсткой линии. Пока я ходил говорить с забастовщиками и выступал по радио, он названивал в Москву и сеял панику, требуя разрешения на применение оружия, и через Хрущёва получил санкцию на это "в случае крайней необходимости". "Крайность" определял, конечно, Козлов. <…> Почему Хрущёв разрешил применить оружие? Он был крайне напуган тем, что, как сообщил КГБ, забастовщики послали своих людей в соседние промышленные центры. Да ещё Козлов сгущал краски".
Но, с другой стороны, Козлов считался вторым человеком после Хрущёва и его наиболее вероятным преемником, его мало кто любил в президиуме, к тому же он умер раньше, на него могли свалить все грехи.
Первый секретарь обкома Басов был снят со своего поста и отправлен на Кубу "советником по животноводству". Генерал Шапошников был настолько потрясён случившимся, что пытался "искать правду" у высшего начальства, а потом рассылал письма партийной номенклатуре, требуя найти и наказать виновных. В итоге наказали самого Шапошникова, сначала уволив из армии и исключив из партии, а затем сделав его фигурантом уголовного дела, которое, впрочем, всё же было закрыто. Шапошникова восстановили в партии только в перестройку.
В августе 1962 года в Новочеркасске состоялся суд, который вели специально присланные из Москвы судьи. Семерых участников, которых посчитали зачинщиками, приговорили к смертной казни. Более ста человек получили различные сроки заключения. После свержения Хрущёва их отпустили, сократив сроки до уже отбытых на тот момент.
После распада СССР военная прокуратура расследовала дело о новочеркасском расстреле, которое было закрыто в связи со смертью всех фигурантов. Дожившие до начала 90-х участники протестов (осуждённые и получившие тяжёлые ранения) были реабилитированы.