О потерянной вменяемости, правдивом Несторе и празднике Троицы
Во время пребывания во Франции В.В.Путин сказал, что Анна, дочь Ярослава Мудрого – русская княжна. Это вызвало бурю возмущения властей на Украине. П.Порошенко, П.Климкин, И.Геращенко, О.Забужко обвинили президента России в «похищении украинской княжны». А летописец Нестор, назвавший Киев «матерью городов русских», был заподозрен в тайном сепаратизме.
Из ленты новостей.
И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них.
«Деяния святых апостолов», гл.2, ст.3.
1.
Дрожит элита нервной дрожью,
«Свидомый» Киев нелюдим.
И тьма, пропитанная ложью,
Упала на Ершалаим.
С утра заметил Павел Климкин,
Что Пушкин – укровский поэт,
Что часто ездил в Укро-Крым он,
Где ел галушки на обед.
Ну, Паше-то соврать не долго.
Учился слабенько пацан,
Всегда считал, что речка Волга
Впадает в Тихий океан.
К обеду, выйдя из тумана,
Пан Порошенко вдруг изрёк:
«Княгиню Українську Ганну
Похитил Путин! Как он мог?!»
И здесь никто не крикнул: «Що це?»
(Петру кладут коньяк в «Рошен»)
Он утверждает, как напьётся,
Я, мол, законный президент.
Забужко (ты жива, старушка?)
Неэротичный видит сон:
Что к ней с вопросом «где же кружка?»
Шевченко постучался в схрон.
И, дамы оскорбляя чувства,
Её роман схватил поэт,
И, наказав: «Писать по-русски!»,
На гвоздь повесил в туалет.
Когда ж разлился яд московский:
«Владимир – новгородский князь,
А Ярослав был князь Ростовский»,
Времён совсем распалась связь.
Кряхтя под тяжестью вопросов,
Вступили «нацики» в борьбу –
И полилась река доносов
В милицию и СБУ.
2.
АВАКОВ
Ну что опять пришёл, Антоша?
Лицо – как-будто всем капут.
ВЕРНЫЙ АНТОН
Есть летописец нехороший,
Его все Нестором зовут.
Зовёт он Русским наше море.
Пора бы ватника унять.
Ведь пишет (где ты, «Миротворец»?),
Что Киев русским – город-мать!
АВАКОВ
А ты впиши, что украинцам!
Я, блин, устал тебя учить.
А к парню в качестве гостинца
«Азов» пошли, чтоб замочить.
ВЕРНЫЙ АНТОН
Да он и так лежит нетленный,
И в Лавре мощи лишь его.
АВАКОВ
Для нас, Антоша, это ценно.
Проблем не будет от него.
И улыбнулся шеф. Однако
Слегка ошибся пан Аваков.
3.
А где-то солнца меркнет свет,
И всё безумнее картины.
Вот дикий и нелепый бред
Несёт Геращенко Ирина.
В больнице тайной эсбэушной,
Где не приносят передач,
Больную Иру доктор слушал,
И удивлялся бедный врач.
ИРИНА ГЕРАЩЕНКО (нервно)
Ведь Русь она же – Украина!
Но азиатская орда
Украла в страшную годину
То наше имя навсегда!
ПСИХИАТР
Да почему? Вернуть же можно,
Коль это наше имя – Русь.
ИРИНА ГЕРАЩЕНКО (в страхе)
Нет, доктор! Будьте осторожны!
Мы, значит, Русь…Боюсь! Боюсь!
Ведь я тогда же стану русской,
И русским станет Тягныбок!
Ах, ум не выдержит нагрузки!
Что? Русским будет «Оппоблок»?!
В мозги её вошли кошмары,
Она склонилась до земли.
Тогда примчались санитары,
В палату Иру унесли.
4.
Но вот раздался над холмами
Великий, мощный Лаврский звон.
И Свет Небесный, точно пламя,
Сошёл на Киев с трёх сторон.
Молился Нестор и святые
(Вот где ты маху дал, Арсен!),
Чтоб сгинул, точно плен Батыя,
Духовный украинский плен.
И Дух Святый, преграды руша
И очищая нас от лжи,
Вошёл, как Праздник, в наши души.
Тех, кто надеждою был жив.
И Троицын День был снова с нами,
Как Свет, что светит впереди
Нам, не «киянам» – киевлянам.
Гряди же, Господи, гряди!
Художник Илья Гельд