В гостях у сказителя: 175 лет назад родился Виктор Васнецов
Материал опубликован в апрельском номере журнала Никиты Михалкова «Свой».
Виктор Васнецов родился в селе Лопьял Вятской губернии в семье потомственного священника. Вначале пошел по отцовским стопам, поступил в семинарию, однако, не окончив ее, уехал в Петербург, где учился у Ивана Крамского в Рисовальной школе общества поощрения художников, затем — в Академии художеств. Там же, в Северной столице, обвенчался с выпускницей Высших женских медицинских курсов Александрой Рязанцевой. Вскоре они перебрались в Первопрестольную.
Свои впечатления от города, с которым оказалась связана его дальнейшая жизнь, мастер описывал так: «Когда я приехал в Москву, то почувствовал, что приехал домой, и больше ехать уже некуда. Кремль и Василий Блаженный заставили чуть не плакать, до такой степени все это веяло на душу родным, незабвенным».
Васнецовы переезжали с одной съемной квартиры на другую, и за это время у них родилось пятеро детей. Лишь в 1893 году художник, накопивший после росписи Владимирского собора в Киеве приличную сумму, всерьез задумался о покупке земли.
Дом живописец проектировал сам, избрав популярный на рубеже XIX–XX веков неорусский стиль, что не удивительно: национальная тема в творчестве Виктора Михайловича была одной из главнейших.
Первый этаж изначально предназначался для жилья. Пришедший в дом-музей зритель сразу же попадает в большую, напоминающую допетровскую избу столовую. Интерьеры художник тоже проектировал лично. Здесь можно увидеть розово-зеленую печь, украшенную изразцами, которые были выполнены по эскизам гениального Врубеля. В центре — огромный сосновый стол, за ним собиралась семья художника. Вверху — электрическая лампа (сперва была керосиновая, но в 1911 году ее заменили на чудо технического прогресса).
Есть тут и другое технологическое новшество, скрытое за стилизованными под старину фасадами. Массивный сосновый буфет, напоминающий по стилю мебель средневековой северной Руси, в семье называли «самобранкой», поскольку через сделанные на задней стенке дверцы прямиком в столовую с кухни доставляли приготовленные блюда. Над буфетом прикреплена огромная, старинная, резная доска с крестьянского дома из Владимирской губернии. Считается, что ее подарили Илья Репин и Василий Поленов. Эта комната — одна из трех сохранивших оригинальное убранство. Две другие — гостиная и мастерская.
Рядом со столовой находятся покои жены и дочери Васнецова. Семья была набожной, поэтому красный угол отводился под святые образа. К примеру, в комнате Татьяны Викторовны можно увидеть икону XVII века «Богоматерь на престоле».
Затем гости дома-музея попадают в бывшую детскую, где сейчас находится посвященная творческой биографии Виктора Михайловича экспозиция. Среди прочего тут представлены фотографии пяти его братьев, в том числе Аполлинария, тоже ставшего известным художником, и талантливого резчика по дереву Аркадия (изготовленные им стулья по сей день находятся в столовой). Николай и Александр являлись педагогами, Петр — агрономом.
В зале можно увидеть написанные Виктором Васнецовым портреты братьев, а также эскизы к неосуществленным картинам (например, «Поймали воришку»; когда-то художник успешно проявил себя и в бытовом жанре). Здесь же показана абрамцевская керамика. Переехав в Москву, Виктор Михайлович познакомился с семьей Саввы Мамонтова и под влиянием царившей в усадьбе купца волшебной атмосферы обратился к былинным и сказочным сюжетам. Знаменитого мецената Васнецов характеризовал с особенной теплотой: «Таких людей, как Савва Иванович, сегодня нами вспоминаемый, особенно следует ценить нам, русским, где Искусство, увы, потеряло связь с родной почвой, питавшей его в былые времена. Нужны личности не только творящие в самом Искусстве, но и творящие ту атмосферу и среду, в которой может жить, процветать, развиваться и совершенствоваться Искусство. Таковы были Медичи во Флоренции, Папа Юлий II в Риме и все подобные им творцы художественной среды в своем народе». По эскизу Виктора Васнецова в усадьбе была возведена церковь Спаса Нерукотворного, где впоследствии венчались Василий Поленов и его жена Наталья Якунчикова.
Развитие фольклорной темы в творчестве хозяина дома можно проследить в следующем зале — бывшей классной. Тут привлекает всеобщее внимание вариант знаменитого полотна «Витязь на распутье». Автор полотна говорил: «Как я стал из жанриста историком (несколько на фантастический лад) — точно ответить не сумею. Знаю только, что во время самого ярого увлечения жанром, в Академические времена в Петербурге, меня не покидали неясные исторические и сказочные грезы».
Огромная гостиная всецело погружает в сказку. Висящая над лестницей старинная кольчуга соседствует с большущим, стоящим в центре парадной залы столом. Украшенная двуглавым орлом столешница была приобретена Васнецовым в антикварной лавке. Два дубовых буфета изготовил по его эскизу брат Аркадий. До сих пор исправны настенные часы, переливчато отбивающие каждые 15 минут. Этот зал видел Репина и Поленова, Сурикова и Нестерова, Чехова и Серова, Горького и Шаляпина. Гости не уставали дивиться отменному вкусу хозяина, а сам художник утверждал: «Да и каким бы образом могла развиваться наша национальная художественная промышленность, когда мы — так называемые образованные классы — из всех сил стараемся походить на иностранцев даже во всех мелочах жизни с потерей всякого чувства меры и должных границ. С редкой энергией и стремительностью мы меняем свое родное, иногда прекрасное, на чужое, сомнительного достоинства, а иногда и плохое. Живем мы в домах, устроенных по европейскому образцу, одеваемся по модам французским, едим, пьем, как французы, англичане, итальянцы. Посуда, утварь, мебель, вся домашняя обстановка — все чужое. Где же найдется уголок для самостоятельного, национального русского художественного творчества? Где благоприятствующие этому условия? Француз, немец, итальянец, англичанин, без сомнения свое, основанное на вековой творческой жизни и деятельности, исполнит лучше и совершеннее, и нам, стремящимся во что бы то ни стало жить по-ихнему, остается только перенимать и перенимать без всякой надежды создать свое лучшее и с роковой неизбежностью оставаться всегда позади своих образцов. А между тем, если бы исторически явились благоприятные условия для развития самостоятельного русского национального творчества в области художественной промышленности и вообще искусств, то наша роль и значение среди других народов в этом отношении были бы огромны и соперничество их нас так бы не угнетало».
На втором этаже дома находится особенное, можно сказать, сакральное пространство — мастерская, куда при жизни хозяина допускались немногие. Огромный светлый зал с окнами в сад в течение трех десятков лет служил для него творческой лабораторией. Здесь были созданы (или завершены) многие шедевры: «Сирин и Алконост. Песнь радости и печали», «Царь Иван Васильевич Грозный», «Богатыри», над которыми художник работал в течение многих лет. Все эти шедевры теперь находятся в собрании Третьяковской галереи. В пространстве мастерской экспонируются другие работы художника, например, «Архангел Михаил» — отклик на страшные события Первой мировой: Васнецов изобразил полководца Небесных Сил, поражающего копьем-молнией князя тьмы; внизу — залитый электрическим светом город, этим мастер словно хочет показать, что борьба за души людей вечна, продолжается здесь и сейчас.
Также в мастерской можно видеть «Поэму семи сказок» — живописный цикл, включающий картины «Спящая царевна», «Сивка-Бурка», «Баба-Яга» «Ковер-cамолет», «Кащей Бессмертный», «Царевна-Несмеяна», «Царевна-лягушка». За год до кончины именитый художник писал сыну: «А я по мере сил и понемногу двигаю свои сказки — вернее, варианты на русские сказки. В зимнее время приходится работать не более 2–3 часов в день. Хоть на воробьиный шаг, а работа двигается, и то — слава Богу».
Завершает экспозицию написанный дочерью Татьяной портрет хозяина дома (в красном берете, который был непременным атрибутом великого живописца), а также последняя работа самого Васнецова — портрет его друга Михаила Нестерова (эту картину Виктор Михайлович закончить не успел). Мастер оставил потомкам не только свои великие произведения, но и глубокие личные наблюдения: «Счастлив всякий, кому удастся посадить и вырастить хоть маленькое семечко добра и красоты в родной земле. Свое прекрасное, родное, выросшее и расцветшее полным цветом даст плоды и для всего человечества — тоскует теперь русская душа по добру и красоте!»
Этот двухэтажный дом с деревянной, напоминающей сказочный терем пристройкой находится в самом сердце Москвы, «в пяти минутах» от шумного Садового кольца. Неподалеку проносятся кавалькады автомобилей, назойливо мигают рекламные щиты, а здесь — тишина, покой, вековые дубы в садике и старинное подворье Свято-Троицкой Сергиевой лавры по соседству.
Дом с мастерской великий русский художник Виктор Васнецов построил для себя еще в 1894 году, а 70 лет назад, в 1953-м, по воле наследников тут открылся музей, являющийся ныне филиалом Государственной Третьяковской галереи. Посетить необычный особняк в центре столицы и ощутить себя гостем известнейшего художника может в наше время каждый.