Тохтамыш – Витовт. Из истории политического союза
В представленном материале, являющемся изложением статьи Бориса Черкас "Токтамиш – Вітовт. З історії політичного союзу кінця XIV ст.", анализируются события 1396–1399 гг. Речь идёт о политическом союзе правителя Великого княжества Литовского Витовта и хана Золотой Орды Тохтамыша. Политическом альянсе, существенно изменившем расстановку сил в Центрально-Восточной Европе.
В конце XIV в. в жизни Центрально-Восточной Европы произошло неординарное событие. Золотая Орда – империя, являвшаяся доминирующей силой в данной части Евразии, испытала мощный удар и разорение, которого ещё не знала её история. Речь идёт о вторжении Тамерлана в 1395–1396 гг. Впервые вражеские войска добрались до центральных регионов государства. Города и поселения, не защищённые фортификационными сооружениями (характерная черта золотоордынской городской планировки) стали лёгкой добычей завоевателя. Кочевое население, попавшее под удар тимуридских войск, либо было вынуждено скрываться, бросив свои постоянные кочевья, либо вообще прибегло к эмиграции. Главным же злом для государства Джучидов стало то, что поражение от Мавераннахра спровоцировало новую волну внутриполитического противостояния, бороться с которым самостоятельно Тохтамыш не имел ресурсов. В этих условиях хан был вынужден искать помощи извне. И эту помощь Тохтамыш получил от Великого княжества Литовского (далее – ВКЛ). Таким образом, впервые золотоордынский правитель сражался со своими врагами, имея поддержку от европейского государства. При этом для ВКЛ данный союз фактически открыл юго-восточное направление в таком масштабе, какого государство до этого не знало и во многом определил одно из главных направлений действий Гедиминовичей на следующее столетие.
С уходом Тимура Тохтамыш энергично начал восстанавливать свою власть. В 1396 году он занимает Сарай и начинает наводить порядок в стране, посылает посольства в окрестные страны. Как единого правителя его воспринимают и соседи. Так, один из источников под 1397 г. называет Тохтамыша: "кан Токтамыш, владетель стран "Северной степи", сидящий на престоле Берке хана в землях Кипчацких". В том же году хану удалось взять под свой контроль причерноморские степи, а также, "Крым, Среднее и Нижнее Поволжье, русский улус и предкавказские степи" (Миргалеев И.М. Политическая история Золотой Орды периода правления Токтамыш-хана. – Казань, 2003. – С. 144).
Тем не менее ситуация оставалась достаточно сложной. Тимур-Кутлуг и Едигей, контролировавшие земли близ р. Яик, постоянно угрожали нападением и это противостояние имело форму перманентной войны. В марте 1397 г. Тохтамыш собрал войско, подступил под Кафу, разбил местные отряды и начал осаду города. Пользуясь этим Тимур-Кутлуг переходит в решительное наступление. Он быстро захватывает столицу, а затем атакует Тохтамыша. Произошла битва, которую летописец охарактеризовал как "бой велик и сеча зла". К тому же летопись говорит, что враги Тохтамыша пришли "внезапно". Тохтамыш проиграл битву и отступил в ВКЛ. Причём летописи подчёркивают, что сделал он это "согласясь с Витовтом". Следовательно, нужно было время на обмен посольствами, или, по крайней мере, гонцами. То есть Тохтамыш не был полностью разгромлен, а сохранил за собой контроль над частью западных, очевидно приднепровских владений. Хан не просто пришёл в Киев, он фактически укрылся в городе от врагов (в феврале 1397 г. Витовт посылал сюда дополнительные силы).
Таким образом, к середине 1397 г. значительная территория Золотой Орды контролировалась Тимур-Кутлугом и Едигеем. Причём Тимур-Кутлуг большую часть времени проводил именно в причерноморских степях, в частности в 1399 г. он кочевал со всей своей ордой на Ворскле. Тохтамыш со своим двором "остаточными своими... и с царицами своими и два сына с ним" находился в Киевском княжестве.
Вопрос о том, сколько походов в степь совершили Витовт и Тохтамыш до битвы на Ворскле до сегодняшнего дня остаётся дискуссионным. Польский хронист Длугош под 1397 г. сообщает о походе Витовта на татар, причём якобы литовское войско перешло даже Дон и достигло приволжских степей. Что касается маршрута и географии вторжения, то это скорее всего преувеличение. Ведь столь масштабная акция должна была заинтересовать соседей. Немецкие хроники, например, содержат сообщения о походе литовцев на низ Днепра в 1398 г. где тогда была построена каменная крепость. Кроме того, тогда, согласно послания рижского купца Клауса Римана из Полоцка, по приказу Витовта построены две крепости на Буге "в Татарии …в двух днях пути от Кафы в сторону моря моря" (здесь скорее всего речь идёт о владении Кафы на побережье).
Можно допустить, что имели место два похода. Первый состоялся 1397 г. и тогда войска ВКЛ вместе с чамбулами Тохтамыша дошли до Крыма, где часть нобилитета перешла на сторону Витовта и Тохтамыша. А в следующем году состоялся поход на побережье Черного моря с целью построения крепостей на реках Днепр, Южный Буг и, можно предположить, что и на других реках в зоне Северного Причерноморья. Факт построения нескольких крепостей, причём по крайней мере одной каменной, прямо указывает, что эту часть Причерноморья Витовт рассматривал уже как своё устойчивое приобретение и такими шагами позиционировал себя как правитель.
Возвращаясь к вопросу походов Витовта и Тохтамыша в степь в 1397–1398 гг. попытаемся реконструировать стратегические цели союзников. Описывая первый поход Длугош делает упор на захват какой-то орды вблизи Дона. Современные историки считают, что целью кампании было возвращение Крыма под власть Тохтамыша и это утверждение подтверждается нумизматическими находками – дирхемами Тохтамыша, отчеканенными в Крыму в 1397–1398 гг. В этих условиях, когда в западных улусах Золотой Орды властвовал союзник ВКЛ, Витовт получил возможность взять под контроль Днепровский путь к морю. То, что речь шла именно о включении нижнего Поднепровья в ВКЛ, свидетельствует постройка вышеупомянутых крепостей.
Однако такое активное продвижение в степь было прервано очередным поражением Тохтамыша. Он не смог долго продержаться в западных улусах. У него не было достаточных сил для самостоятельной борьбы с Тимур-Кутлугом, тем более что этот хан прикочевал на запад вместе со всей своей Ордой. Это видно из описаний в источниках битвы на Ворскле 1399 г.
Именно во время пребывания Тохтамыша в ВКЛ произошло другое важное событие, не вызывающее никаких сомнений – выдача ханом ярлыка Витовту. Важность этого документа в том, что им Тохтамыш, как последний легальный правитель всего Улуса Джучи, юридически уступил земли к западу от Днепра и Ворсклы в пользу ВКЛ, то есть документально подтвердил уже существующее положение вещей. Что касается времени выдачи ярлыка, то можно говорить только о том, что это было до битвы на Ворскле. По нашему мнению, речь может идти о периоде между вторым и третьим походами союзников в степь.
Здесь следует понять ещё один важный момент. Как толковать совместные действия Тохтамыша и Витовта? Историк, исследуя эти события, попадает в сети имеющихся источников, большинство из которых европейские. Из них следует, что именно Витовт и, соответственно, ВКЛ, воюет против Золотой Орды. Причём фигура Тохтамыша находится в тени литовского правителя. Но необходимо помнить, что Тохтамыш оставался формально законным ханом Улуса Джучи. Соответственно совместные действия Витовта и Тохтамыша следует воспринимать как союзные походы ВКЛ и Золотой Орды против антиправительственных мятежников в государстве Джучидов. По-видимому, именно этим можно объяснить большое количество добровольцев из Польши, ставших под знамёна Витовта. Дело в том, что в 1390-х гг. литовский правитель ещё не приобрёл того величия, которое он будет иметь в следующем веке. Соответственно, он должен был чем-то привлечь к себе воинов из соседней страны. И именно статус Тохтамыша явно и был этим магнитом.
Получив ярлык Витовт начинает подготовку к полномасштабному наступлению на Золотую Орду. Фактически это событие выглядело крестовым походом. В Киевском княжестве состоялся сбор войск ВКЛ и татар Тохтамыша. Также в войне должны были принять участие молдавские и подольские полки, добровольцы из Польши (400 воинов), отряд тевтонских рыцарей (100 копий, по некоторым подсчётам насчитывавших 600–700 воинов). Из тяжёлого оружия войско имело артиллерию и лагерь из "возов кованых". Летопись насчитывает в войске 50 князей, к этому следует добавить 12 рыцарей-братьев Тевтонского ордена, владетеля Западного Подолья Спитка из Мельштина и Стефана I Молдавского со своими дворами, и, само собой разумеется, Витовта и Тохтамыша, то есть перед нами предстаёт войско вполне аристократическое по своей сути. В этом оно напоминало войско времён похода на Калку 1223 г.
Закончив сбор войско в июле 1399 г. двинулось из Киева "в поле Татарское дальше". Движение войска в глубину Степи сушей, с отрывом от речной артерии которой был Днепр, недвусмысленно указывает на две вещи. Во-первых, целью кампании 1399 г. был не Крым, а по крайней мере Азов и задонская степь. Хотя не исключено и то, что правитель ВКЛ мог надеяться добраться до Волги в районе современного Волгограда. Вспомним слова, приписывавшиеся Витовту летописцами: "пойдём пленить землю Татарскую, победим царя Темир-Кутлуя, возьмём царство его... посадим в Орде на царстве его царя Тохтамыша и на Кафе, и на Азове, и на Крыму, и на Азтаракане, и на Заяицкой Орде, и на всем приморье, и на Казани; и это будет все наше и царь наш". Понятно, что эти слова скорее гипербола книжников XV в., однако составленная на основе реальных разговоров Витовта и его окружения. Во-вторых, решительное и уверенное продвижение литовского войска в глубь степей показывает, что психологически и физически оно не воспринимало данный факт как экстраординарный. Прошлогодние кампании должны были обогатить опыт руководителей и воинов по поводу действий в степи. А если вспомнить, что львиная часть полков была выставлена местными княжествами и союзными татарами, для которых степи были родным домом, то Днепровско-Волжские равнины перестают выглядеть как терра инкогнита.
5 августа Витовт подошёл к реке Ворскла, бывшей, судя по всему, в то время границей Киевского княжества и ВКЛ в целом, и стал лагерем. Сюда же вскоре подошёл и Тимур-Кутлуг. Поначалу до битвы не дошло – хан завязал с Витовтом переговоры. Причём правитель ВКЛ прямо требовал признания Тимур-Кутлугом своего превосходства. В таком желании Витовта уже не было ничего неординарного. За прошлые годы его превосходство признал экс-хан Золотой Орды со своими детьми, и, судя по всему, ещё ряд Чингизидов. Сам же Тимур-Кутлуг формально зависел от Тамерлана. Соответственно, говоря: "Покорись и ты мне", Витовт исходил из существующей практики.
Тимур-Кутлуг согласился с требованиями Витовта, но запросил три дня для окончательного ответа. В течение этого периода он фактически содержал литовское войско: "посылал Витовту скота много, волов, овец...", что, кстати, прямо указывает, что хан кочевал не только с войском, но и со всей ордой – последнее после нашествия Тимура было типичным для степных власть имущих. Судя по всему, Тимур-Кутлуг либо получил уведомление о подходе Едигея, либо просто оттягивал время до принятия важного решения. Так или иначе, но появление темника с многочисленным войском полностью изменило всю ситуацию. Едигей сразу же взял всё управление в свои руки. Колебания и неуверенность хана заставили его пойти на переговоры с Витовтом, которые, однако, завершились безрезультатно. После этого оба войска начали готовиться к битве.
Польская хроника передает историю о споре между Спитком из Мельштина и шляхтичем Щуковским. Спитко, мол, предлагал принять условия Едигея и продолжить переговоры. А Щуковский, напротив, обвиняя Спитка в трусости, настаивал на наступлении. Очевидно, в этом сюжете отражены споры, шедшие среди витовтовых "генералов". Предложения Спитка отражали мнения местных воинов, для которых степная война была делом жизни. Будучи свидетелями непостоянства татар и их усобиц, они понимали, что методом оттягивания времени (как перед этим делал Тимур-Кутлуг) можно надеяться на раскол рядов противника. В то же время лагерь был надёжно укреплён. А Щуковский олицетворял мнение европейского рыцарства, тяготевшего к открытому бою рыцарским оружием.
Хотя польская хроника говорит, что Витовт принял сторону желающих наступления, однако ход битвы указывает на другое – правитель ВКЛ поначалу действовал не покидая лагерь. Двенадцатого августа Едигей начал атаку в центре. Из дошедших до нас скупых описаний битвы можно сделать такой вывод – темник использовал сначала тактику Тамерлана, то есть через центр попытался опрокинуть литовские полки, вызвать панику и давку среди воинов и быстро захватить лагерь. Однако войско Витовта оказалось на высоте. Уже в первой атаке татары засыпали боевые порядки противника стрелами. Не остались в долгу и литовцы. Хотя летописец критически описывает действия огнестрельного оружия, мол, "в поле чистом пушки и пищали не действенны", но позже отмечает, что стрельба с литовской стороны причинила немалый ущерб врагу и несколько раз принуждала его к отступлению. После многочасового ожесточённого боя боевые порядки татар потеснили, "начала побеждать Литва князя Едигея Ордынского". Тогда темник сменяет тактику и продолжая организованное отступление пускает орду Тимур-Кутлуга на фланги Витовта. Из того, что хану удалось довольно быстро обойти литовские полки, видно, что Витовт наступал на врага неосторожно, со своей конницей и, возможно, частью пехоты оторвался далеко от лагеря. Литовский полководец, очевидно, попытался исправить ситуацию и с помощью части войск остановить Тимур-Кутлуга. Именно после описания обхода хана летописец изображает самый драматичный по напряжению момент битвы: "…и брань яростная и сеча зла зело". Источники указывают на Тохтамыша, как человека, который первым начал бежать и открыл фланг, на который обрушился Тимур-Кутлуг. Бегство Тохтамыша решило судьбу битвы. Боевые порядки литовского войска были смяты, подразделения смешаны. Ордынцы быстро овладели лагерем, после чего преследовали беглецов до Киева. Витовт тоже спасался бегством "с малой дружиной". Большая часть войска погибла или попала в плен. Только князей, полёгших на поле боя, летописец называет 74 – среди них Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, Спитко из Мельштина и др. Летописец записал: "…Оскудевшу людми от Темир-Кутлкева побоища в поле чистом... и была тогда скорбь велика и пустота людей в Литве". Правда, позднее часть князей, считавшихся погибшими, вновь встречается в источниках. Да и немалое количество воинов должно было спастись, потому что битва закончилась под вечер и в сумерках можно было скрыться. К примеру, из двенадцати германских рыцарей спаслось три – и это при том, что они были не местные. Очевидно, в первую очередь это касалось воинов хорошо знакомых с краем.
Направление преследования указывает не столько о том куда бежали воины (спасающиеся люди ищут в первую очередь безопасные места подальше от врага), сколько о дальнейшем после битвы движении татар. Едигей как талантливый полководец должен был понимать, что в результате победы у него появилась возможность довольно легко овладеть Киевом и другими городами. Ибо, как писали уже через 120 лет литовские власть имущие: "Киев – это ворота всего государства", "славный и знаменитый замок". Однако местная крепость устояла перед атаками ордынцев. Очевидно, когда источники говорят о "всей силе литовской", которая ходила в поход, то здесь следует понимать в первую очередь дружины князей и других вельмож. В то же время часть местных воинов в т.ч. городские ополчения очевидно для дальнего похода в степь не привлекались. Именно поэтому Киевский замок отразил вражеские приступы. К сожалению, неизвестно, применяли ли татары при его штурме захваченные пушки. Пока Тимур-Кутлуг с Едигеем держали в осаде Киев, их чамбулы разошлись по украинским землям, доходя даже до Луцка – "многие города поплениша, многие страны (здесь княжества – прим. автора.) повоеваша и пусто создав". В конце концов татарские вожди, понимая, что Киев не захватить, а без этого оставаться в ближних степях опасно, начали отступление. Можно только представить количество добычи и пленных, которые забирали с собой победители. Один только Киев дал откуп 3000 рублей (Печерский монастырь 30 рублей) – огромные по тем временам деньги.
Значение событий 1399 г. очень важно в истории Золотой Орды. Государство Джучидов, несмотря на тяжёлые потери в результате погрома Тамерлана и гражданской войны, смогло найти силы, чтобы отразить вторжение извне. При этом несостоятельность Кутлуг-Тимура и Едигея захватить приднепровские города в условиях, когда основное войско ВКЛ было уничтожено или рассеяно в результате поражения, ярко показало, что территории к западу от Ворсклы и Днепра потеряны для Золотой Орды окончательно.