Возвращение на Землю Санникова
(прекрасный актер Дворжецкий создал незабываемый образ-эталон мечтателя-реалиста)
Якутский промышленник Яков Санников был охотником и сборщиком мамонтовой кости на Новосибирских островах. Открыл четыре острова: Столбовой, Фадцеевский, Новая Сибирь и Земля Бунге. Однажды с северной оконечности острова Котельный он ясно увидел в северо-западном направлении неведомую землю. Увидел, но не открыл, не смог добраться. Позже он видел еще две земли.
Так в ученом мире появилась притягательная версия о ждущих своего открытия Землях Санникова. Возможно, Санников и другие исследователи видели миражи, а может это были огромные айсберги. Но мы остановимся на серьезной версии, что Земли Санникова существовали, но исчезли, так как в Арктике быстро идут процессы разрушения и многие известные острова уже «растаяли на глазах».
Цифра 3 ( по линии 140, рядом с Новосибирскими островами - предположительно: Земли Санникова)
Есть и древние карты, и многочисленные научные работы, подтверждающие эту версию. Поэтому, вполне понятно, что книга географа Владимира Обручева «Земля Санникова» , написанная в 1926 году настолько талантливо и реалистично, что веришь автору безоговорочно, -привлекает уже не одно поколение читателей - мечтателей.
Я помню ощущения от этой книги, вплоть до запахов от костров, вокруг которых собиралось племя онкилонов и звуков шлепанья могучих ног по болоту мамонтов…
Эта чарующая самобытность затерянного мира с населением, у которого возникла жизненно важная проблема: как задобрить расшалившихся духов, которые трясут их землю и она холодеет год от года. Люди оказались слишком слабы для решения этой задачи, Земля исчезала на глазах. Помню свое желание остановить это процесс. Было жалко этот исчезающий мир… эти запахи и краски!
Для меня, Земля Санникова, реальность с детства и мне хотелось бы, чтобы эта реальность существовала и в наше время, может, в другом измерении? Пусть будет… для разнообразия нашего мира. Здесь, рядом, на наших исконных землях, а не где-то там в заморских тропических владениях.
Одноименный фильм, к сожалению, оказался легковесной подделкой и лишь талантливые актеры, да занимательный сюжет, ну и песня: «Есть только миг между прошлым и будущим» сделали фильм любимым многими.
(Вицин, Дворжецкий, Даль)
Оригинально, что «теплые земли» вполне вписываются в мечтательно-реалистичную гипотезу о Гиперборее (сверхразвитой цивилизации), упоминие о которой в том или ином виде есть практически во всех древних источниках. Где ее только мысленно не размещали мечтатели, но главное, что истинное гнездо цивилизации должна быть в нашем сердце.
И вот уже теплый климат вновь начинает наступать на льды, чувствуете потепление? Неужели, спираль развития заворачивает нас на новый виток истории человечества? Об этом упоминает Елена Блаватская,- сокрытие Гипербореи, действительно возможно в другом измерении… как Земля подготовится, пережив все катаклизмы , так проявится… и начнется новый виток развития человеческой расы.
А моя цель совсем скромная, - просто вернуть этот МИГ МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ Земли Санникова. Ныряем…
- Скажите вождю, – обратился Горюнов к Никите, – что мы самые мирные люди и зла никому не причиним. И нас привели сюда птицы, летящие на север. Мы захотели только посмотреть ту землю, где птицы проводят лето. Мы посмотрим ее и уйдем назад на нашу землю.
Горохов перевел эти слова.
– А есть у вас в руках громы и молнии, поражающие издалека? – спросил Амнундак.
При этом вопросе глаза всех присутствующих впились в чужеземцев в тревожном ожидании. Горохов в недоумении посмотрел на Горюнова, а последний сказал:
– А разве наши ружья не громы и молнии, поражающие издалека? Онкилоны так или иначе узнают про них. Так воспользуемся случаем и окружим себя еще большим уважением, чтобы нас считали посланниками богов и не делали нам зла.
– Да, у нас есть громы и молнии! – сообщил Горохов вождю.
Тревожный шепот пробежал по толпе. Сидевшие ближе к путешественникам невольно отшатнулись. Вождь сказал:
– Покажите их нам, чтобы мы знали, что вы – именно те, кого послало небо. Но прошу вас – не убивайте онкилонов!
– Выйдем из жилища, чтобы молния не поразила людей, – сказал Горюнов.
Вождь торжественно поднялся и направился к выходу; за ним – путешественники и все население, державшееся от них почтительно на некотором расстоянии.
– Приведите жертвенного оленя! – распорядился Амнундак. – Пусть белые люди поразят его, чтобы принести в дар богам.
Несколько онкилонов побежали в лес за землянкой и вывели оттуда большого, почти белого северного оленя; животное, словно предчувствуя свою участь, упиралось и ревело. По указанию Горохова, его привязали к колышку в двухстах шагах от землянки. Путешественники, заменив в винтовках разрывные пули обыкновенными, дали залп – и олень упал, словно подкошенный.
При громе выстрелов все онкилоны упали на колени и склонились перед могущественными чужеземцами. Поднявшись, Амнундак произнес громким голосом, чтобы слышали все присутствовавшие:
– Мы знаем теперь, что вы – посланники неба, о которых говорил великий шаман. Будьте нашими гостями; все, что мы имеем – жилище, пища, одежда, олени, – ваше, распоряжайтесь им! Сегодня вечером шаман обратится к богам и будет молить пощадить онкилонов, которые приняли посланников неба как дорогих гостей.
Окончив речь, Амнундак приложил руку ко лбу, к сердцу и низко поклонился гостям; все онкилоны повторили его жест. В это время притащили труп оленя и положили к ногам вождя, который, указывая на четыре раны в боку животного, сказал:
– Все четыре молнии поразили жертву. Женщины, приготовьте мясо к вечернему молению!.. Воины, пригласите шамана в наше жилище!
По возвращении в землянку возобновилось угощение молоком и копченой олениной, к которой подали лепешки из муки, приготовленной из плодов водяного ореха, и печеные луковицы сараны. Ни хлеба, ни чая, ни табака онкилоны не знали, и несколько сухарей и кусков сахара, которые путешественники достали из котомок, пошли по рукам, осматривались, обнюхивались и пробовались с большим интересом.
Еще большее внимание возбудили трубки, которые Горохов и Ордин закурили после еды. С некоторым ужасом онкилоны смотрели, как белые люди глотают дым, который вызывал у соседей кашель и чиханье.
Большой восторг вызвал медный чайник, повешенный над огнем; онкилоны имели только деревянную и глиняную посуду и варили в ней мясо, нагревая воду раскаленными камнями.
Амнундак с трудом выпил предложенную ему чашку и заявил, что напиток онкилонов – он указал на бурдюк с молоком – вкуснее. Топоры и охотничьи ножи также возбудили огромный интерес; их осматривали, гладили, пробовали и восторгались блеском, прочностью и действием сравнительно с каменными топорами и костяными ножами онкилонов.
По знаку Амнундака женщина со змеями достала из сундучка железный ножик грубой работы, изъеденный ржавчиной, который хранился как реликвия.
Показывая его гостям, вождь сказал:
– Наши предки имели такие ножи, топоры, наконечники копий и стрел, которые выменивали у якутов, но сами делать не умели. И вот, когда они пришли сюда, эти вещи мало-помалу пришли в негодность, поломались, потерялись, и онкилоны снова стали делать каменные и костяные.
Крот и Белуха, приютившиеся у ног гостей, внушали онкилонам, не имевшим собак, сначала некоторый страх. Когда Горохов спросил, почему у них нет собак, Амнундак рассказал следующее:
– Из-за этих злых зверей началась война наших предков с чукчами. Наши предки были оленеводы и собак не держали, потому что собаки нападают на оленей. Наши предки жили на берегу моря оленеводством и ловлей рыбы, тюленей, моржей; жилища строили из леса, выброшенного морем. Но вот пришли чукчи; у них было много собак, но не было оленей.
Они начали теснить нас с рыболовных и звероловных мест; когда у них не хватало рыбы для собак, они отнимали у нас оленей. Из-за этого и началась война. Чукчей было много, нас было мало. Вот и пришлось уйти от них сюда.
(Горюнов подсчитал человек 500 онкилонов)
Шаман, окруженной кольцом зрителей достал из кожаного мешочка, привешенного к поясу, щепотку беловатого порошка, высыпал ее на ладонь и слизнул языком (сушенный мухомор), взял бубен….
Он запел сначала медленно и вполголоса, гортанными звуками, затем все быстрее, пока пение и гудение барабана не слились в сплошной гул, из которого вырывались отдельные слова, словно вопли. Шаман сначала сидел, раскачиваясь взад и вперед, не спуская взора с огня, но затем, придя в исступление, вскочил и стал кружиться на одном месте все быстрее и быстрее, продолжая бить в бубен и завывая.
Но вот песня резко оборвалась диким воплем, шаман опустился на землю и, раскинув руки и выронив бубен, впал как будто в беспамятство, которое никто не осмелился нарушить. Тонкая струйка пены стекала из угла рта по впалой щеке. Все зрители хранили молчание, и в землянке, только что оглашавшейся хаосом звуков, воцарилась жуткая тишина. Даже собаки, привязанные вне землянки, лай которых по временам врывался в песню шамана, замолчали.
Минут через пять шаман привстал, выпил поднесенную ему чашку молока и потом тихим голосом произнес несколько слов, вызвавших среди слушателей волнение и перешептывание. Вождь повторил их громко, и Горохов перевел:
– Духи неба поведали шаману, что народу онкилонов предстоят великие беды. Но может быть беды не начнутся, если с нами будут жить чужеземцы.
Результаты волхвования были для них несколько неожиданны. С одной стороны, они обеспечивали им безопасность пребывания среди онкилонов и всякую помощь, но зато связывали их с этим народом надолго в качестве своеобразной страховки от бед. В их планы входила зимовка на Земле Санникова, но не далее начала следующей весны. Отпустят ли их тогда онкилоны?
Вождь произнес:
– Онкилоны, воины и женщины! Вы слышали, что сказал шаман, что поведали ему небесные духи. Пока белые пришельцы с нами – бед не будет. Так будем просить их остаться с нами!
– Да, да, будем просить! – раздались голоса со всех сторон…
Они остались.
из кости мамонта