Напрочь прогнившая организация: авторская колонка Яна Левина о новом памятнике в Ярославле
Сегодня авторскую колонку написал житель Ярославля Ян Левин
В нашем богоспасаемом губернском городе Ярославле давеча установили новый памятник в честь 100-летия ВЛКСМ. Я когда увидел, еле удержался от того, чтобы ущипнуть себя - не сон ли это? В какой я реальности?
К самому памятнику у меня, в общем-то, особо претензий нет. Я люблю родной город, мне небезразличен его внешний облик. Здесь, на мой взгляд, всё ок. Этот памятник - абстрактная инсталляция, подобные которой массово украшают тихие скверики в европейских городках средней руки, или клумбы с круговым движением на турецких курортах.
"Паруса молодости" - так названа инсталляция. В принципе, назвать можно было как угодно - "Цветок Востока", "Пламя Страсти" - всё будет органично. Но памятник посвящён 100-летию комсомола, и построен на бюджетные средства (сколько-то там очередных миллионов).
Не было бы этих двух фактов, всё было бы ок. Инсталляция и инсталляция. Но причём здесь юбилей организации, бесславно закончившей свои дни 27 лет назад, и бюджет Ярославской Области, у которой десятки миллиардов долгов - как-то эти две вещи в голове не бьются.
По всей стране в конце октября происходило немыслимое - то, что было невозможно 10, что казалось бы полным абсурдом 20 лет назад: массово отмечали юбилей ВЛКСМ. Какие-то дети в пионерских галстуках, барабаны, пламенные речи, крепкие хозяйственники, депутаты, не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым.
Фон понятен. Ни для кого не секрет, что комсомольские руководители и активисты 1970-х и 1980-х, как часть национальной элиты, во многом были выгодоприобретателями распада коммунистической системы - была освоена собственность, комсомольский кадровый резерв составил костяк новой власти.
Сейчас этим комсомольским деятелям, которым в 70-х и 80-х было по 20-30 лет, исполняется по 60-70.В этом возрасте включаются законы человеческой природы - человек с высоты оглядывается на свою жизнь, с удовольствием вспоминает молодость, подводит какие-то итоги.
Молодость кажется до того яркой и правильной, что хочется открыть себе какой-нибудь памятник.
Нет, это логично - люди хотят в очередной раз увековечить организацию, которая дала им жизнь и "вывела в люди". Это, наверное, в какой-то степени нормально.
Я лично был бы не против, если бы дедушки скинулись из своих собственных трудовых комсомольских денег, и поставили бы памятник самим себе где-нибудь на окраине города, на Резинотехнике например, на улице 50-летия ВЛКСМ - это выглядело бы очень органично.
Но вечно молодые комсомольцы действовали привычными способами - освоили государственные деньги.
Я вот размышлял - да как же так, неужели не стыдно (хотя про слово стыд в нашем обществе давно можно забыть), да неужели нельзя было реализоваться как-нибудь по-другому, ну в общем, как обычно, занимался в голове вечным русским делом - поиском справедливости и смысла.
Объяснение вижу простым. У человека в возрасте включаются любопытные особенности психики.
Какая бы ни была молодость, с высоты лет она кажется очень классной и правильной. Негативные воспоминания затираются, остаётся позитив. Ты был молод, полон энергии, у тебя ничего не болело, яркие эмоции, и целая красивая жизнь впереди.
Это парадокс: как известно, люди, чья молодость пришлась на тяжелейшие военные и послевоенные годы, считают этот период лучшим в своей жизни. Потому что молодость.
Очень чётко это явление подметил извечно гениальный юмор русского народа в анекдоте:
" - Дедушка, а при ком тебе лучше всего жилось?
- Так при Сталине, конечно, внучек.
- Но дедушка, как же так, ведь все знают, что это диктатор, тиран, он организовал страшный террор и было убито множество неповинных людей.
- Зато при Сталине у меня х стоял, внучек"
Психика может и деформироваться - например,человек, в войну в глубоком тылу чистивший картошку, к старости сидит в окружении внуков и совершенно искренне рассказывает про свои несуществующие подвиги, про то, как он "ковал победу". Для себя он говорит правду - его психика с годами деформировалась. Это естественный процесс.
Я думаю, мы имеем дело именно с этим. Комсомольцы 70-х и 80-х искренне считают, что ВЛКСМ - это лучшее, что могло и может быть в жизни. Это не напрочь прогнившая к концу своего существования структура, в догматы которой не верили сами идеологи, и над которыми они откровенно ржали между собой, а действительно что-то Доброе и Светлое, кузница уникальных кадров, Боевое Братство, борьба с врагами страны, и вновь продолжается бой, вот это вот всё.
Этих людей не переубедишь, законы психологии. Но абсолютно недопустимо и дико, когда экс-комсомольцы (хотя, как мы видим, экс-комсомольцев не бывает) пытаются сейчас осознанно или неосознанно втереть свои пропахшие нафталином догматы молодым поколениям.
Двойные стандарты поздней советской эпохи до сих пор помнят многие: на съездах ВЛКСМ втирали про идеалы, марксизм, победу коммунизма, после собраний лежали под столом от смеха. Истинные идеалы комсомольцев уже тогда были просты: трёшка в кооперативном доме, да "Волга". Надо отметить, они не сильно изменились, разве что ставки повысились.
Не будем испытывать иллюзий. Никто не спорит с тем, что советская молодёжь сделала очень многое. Это совершенно логично, когда страну и общество развивает и толкает вперёд именно молодёжь - у неё много энергии и сил, она может свернуть горы, молодёжь может спать в палатке в казахской степи, и в снегу на шпалах в тайге, она строит города, осваивает новые земли, наполняет кровью экономику и в случае необходимости защищает Родину от врагов.
Во всех других странах мира происходили и происходят аналогичные процессы: молодёжь двигает развитие общества.
Но во всех этих странах как-то обошлись без комсомола. Некоторые государства, вроде, даже преуспели в развитии почище нашего. Без комсомола вышло как-то проще и эффективней.
После краха коммунистической системы очень сложно было сделать выводы, подвести черту, и произнести эти простые слова: ВЛКСМ де факто являлся (особенно в последние десятилетия советской власти) бюрократическо-идеологической присоской, присваивавшей достижения отечественной молодёжи.
"Это сделал комсомол, то сделал комсомол". Сделали простые молодые парни и девчата, и у них есть фамилии и имена. Вот им и надо было ставить памятник.
Но на памятнике надпись про 100-летие ВЛКСМ: паруса молодости были привычно, традиционно приватизированы.
Как была приватизирована комсомольскими руководителями в 1991-ом - 1992-ом годах комсомольская собственность (по самым скромным оценкам на конец 1991-года - около 700 миллионов рублей). Моему поколению комсомол как-то запомнился больше этим.
У комсомольского актива, как части национальной элиты, при распаде системы выпал уникальный шанс: устроить своё собственное благосостояние, свою жизнь, и одновременно, как элите, устроить жизнь всего общества. Никто ведь и не спорит, что элита должна жить хорошо.
Но была реализована только первая часть вопроса: себя и свою жизнь устроили, а про всех других забыли. Этим людям была передана вторая экономика мира, а они передали следующим поколениям молодёжи (и моему в том числе) корыто с объедками, из которого отличившимся изредка кидается кость с мясом.
Эти люди хотят себе памятников, хотят к себе и к своей организации какого-то уважения со стороны моего поколения?
Его не будет. Я уже довольно много написал. Закончить я хочу словами самих комсомольцев.
В апреле 1990 года был созван XXI съезд ВЛКСМ - систему трясло, нужны были меры, поиски новых смыслов. В Отчётном Докладе съезда приводились слова народного депутата Фёдорова:
"Молодёжь не может самого главного - она не может заработать себе интересную жизнь. Потому что для того, чтобы жить интересно, нужны материальные основы - хорошая квартира, красивая машина, возможность путешествовать, иметь средства информации, которые насытят тебя новыми мыслями. Мы им ничего не дали. Когда нужно рожать детей, когда хочется влюбляться, хочется путешествовать, человек в расцвете сил получает 120 рублей."
Они всё прекрасно понимали. 27 сентября 1991 года в Москве состоялся XXII чрезвычайный съезд ВЛКСМ, на котором он объявил о самороспуске. Большую часть съезда заняли вопросы распределения комсомольской собственности.
На тот момент в ВЛКСМ всё ещё состояло 22 миллиона человек. После объявления о самороспуске на защиту своей организации на улицу не вышел ни один человек - до того нужной и востребованной она была.
Спустя 27 лет в городе Ярославль этой организации за государственный счёт был поставлен памятник.