Оставили умирать: как военного из Ставрополя «залечили» в госпитале Ростова

После страшной аварии военнослужащий житель Ставрополья был помещен в военный госпиталь, однако его мать перестала доверять врачам и добивается перевода сына в Москву. В ситуации разбирался NewsTracker.

Странное лечение В редакцию NewsTracker обратилась жительница Зеленокумска, мать солдата-контрактника, разведчика-снайпера одной из воинских частей Ставрополя. Мужчина 1989 года рождения – ветеран боевых действий, имеет награды. Рано утром 23 мая 2020 года он ехал на службу, шел очень сильный дождь, дорога была скользкая, на перекрестке не работал светофор и он попал в аварию. Никто не пострадал, кроме него. «Он получил тяжелую сочетанную травму головы, позвоночника, груди. Ушиб головного мозга тяжелой степени. Травматическое субарахноидальное кровоизлияние. Линейный перелом правого поперечного отростка седьмого шейного позвонка. Закрытая травма груди, перелом восьмого, девятого, десятого, одиннадцатого ребер справа с повреждением правого легкого. Правосторонний гемопневмоторакс. Оскольчатый перелом левой ключицы со смещением отломков», – таким был диагноз врачей. По ее словам, пострадавший 5 дней пролежал в Городской клинической больнице скорой медицинской помощи Ставрополя, а потом поступил в Военно-клинический госпиталь №1602 Ростова-на-Дону в мае 2020 года после автомобильной аварии с травмой головы (ушиб головного мозга тяжелой степени). Первый визит женщины в госпиталь состоялся 14 июля 2020 года, сын ее узнал, а общее состояние было удовлетворительное. Уже в ходе второго визита она была шокирована отношением персонала. «17 июля 2020 года я вошла в палату в 11 часов дня и увидела, что сын весь извивается, пытается поднять голову, судорожно двигает ногами, он не смог мне ответить, что с ним происходит. В это время медсестра в комнате медперсонала заполняла журнал. Я тихо и вежливо обратилась: «Сестра, подойдите пожалуйста к Романову, его что-то беспокоит». На что она ответила: «Он выспался, а теперь «выкобенивается» и не отреагировала на мою просьбу. К сыну подошла санитарка, которая подняла простынь и увидела, что у больного моча выходит мимо катетера. Причина была в механизме катетера, который был перекрыт внутри шариком, в связи с тем, что он не подходил ему по размеру. Санитарка вышла, закрыла дверь и стала очень сильно ругать медсестру, которая быстро вошла в палату, ввела раствор и жидкость вышла в мочесборник, сын сразу успокоился», – рассказала женщина На протяжении следующих трех месяцев, по словам матери, мужчина шел на поправку, разговаривал, узнавал родственников, осмысленно общался по телефону с сослуживцами. Но с августа 2020 года стал жаловаться на боль в голове. А потом произошло страшное. «В августе – сентябре по приезду стала замечать, что вены глаз налиты кровью, глаза навыкате. Сын постоянно жаловался, на то, что у него болит голова, то ли от ушиба, то ли от давления. Я неоднократно просила измерить давление. Ответ медперсонала был один и тот же: «В 9 вечера сделаем укол и все пройдет». После трех с половиной месяцев лечения его подняли на ноги, и он сделал первые шаги от своей кровати до соседней, это со слов лежащих в одной палате больных, а заведующий отделением сказал: «Он стоял на ногах всего пару секунд». Через три дня в стенах госпиталя с ним произошел геморрагический инсульт», – сообщила женщина. Она проконсультировалась с независимыми специалистами, которые сообщили, что после долгого лежания давление нужно мерить каждые два часа. «После реанимации лечащий врач ушел в отпуск, массаж с разрешения начальника отделения Тимура Сирогикулова передали делать солдатам альтернативной службы, которые этому не обучены. Лечением сына никто не занимался, на протяжении 9 месяцев у него не заживал пролежень на ягодице. Он начал резко худеть, истощал, у него нет сил, руки и ноги свело, мышцы одеревенели. Сейчас он самостоятельно не сидит, кормят его через нос, бронхи воспалились. В настоящее время он получает лечение: одну капельницу и две таблетки в день. Пролежень не заживает уже почти год. Начальник отделения Сирогикулов и лечащий врач Гордеев сказали, что 1 и 2 реабилитационные госпитали Москвы отказали, не объяснив причин», – плачет мать. Она не знает, к кому обратиться, чтобы разобраться в ситуации и вылечить сына. «При каких обстоятельствах случился инсульт, что послужило причиной его возникновения, кто в этом виновен? Как и чем его лечат, почему от ста килограммов веса сына осталось только 20 килограммов костей и признаки анорексии? Каков прогноз его медицинской реабилитации? Почему перевод сына в 3 Центрально-военный клинический госпиталь им. А. А. Вишневского нецелесообразен, по мнению специалистов – по причине выраженного нарушения функций? Какое заключение предоставляет Ростовский госпиталь в Москву, почему я прошу его эвакуировать в госпиталь для дальнейшего углубленного лечения, возможно хирургического вмешательства с целью устранения последствий инсульта, а получается Ростовский госпиталь поднимает вопрос о его реабилитации, которая возможна, по моему мнению, только после специального лечения. Сейчас в госпитале его не лечат, он просто лежит, массаж не делают, мышцы позвоночника, всех конечностей затвердевают. Он даже не сидит, спустя семь месяцев после инсульта, и не говорит», – переживает женщина. Поведение врачей с каждым разом вызывает все большее возмущение. «Врачи стали мне грубить, избегать встречи, переворачивают мои слова, прерывают при беседе разговор, давая понять, что мне пора покинуть кабинет. Лечащий врач Гордеев в грубой форме посоветовал: «Не надо было ездить на машине». Складывается впечатление, что это все сделано умышленно, чтобы сын ничего не вспомнил. Ему дают таблетки, от которых он спит до 15 часов 00 минут, просыпается с трудом, с притупленным сознанием», – рассказала автор обращения. А с октября 2020 года, по ее словам, ей запретили навещать больного каждый день. «Мне отказано в просьбе посещать сына ежедневно, приносить еду и кормить его, чтобы сын чувствовал, что мама рядом. Не разрешили остаться на его день рождения, на новогодние каникулы. У меня единственный сын и мне уже 66 лет, я одна стучу во все двери, но их передо мною захлопывают», – плачет мать военнослужащего. На платное лечение у нее нет денег, поэтому она надеется на специализированные госпитали. «У меня нет возможности лечить сына в платных медучреждениях, которые показывают по телевизору. Мой домик стоит не более 800,00 тысяч рублей и это все мое имущество. Я уже не знаю, кто может помочь госпитализировать больного в один из центральных военных госпиталей города Москвы (Вишневского, Бурденко) для срочного оказания дальнейшей необходимой медицинской помощи», – сообщила женщина. «Медицинская помощь оказывается в полном объеме» Начальник медицинской службы Южного военного округа Серго Папко 28 декабря 2020 года сообщил матери пациента, что ему оказывается вся необходимая помощь. «В военно-медицинской организации в полном объеме оказывается необходимая медицинская помощь в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи при выявленных у него заболеваниях. Тяжесть состояния Вашего сына обусловлена полученными им в ДТП травмами и осложнениями», – указал начальник медслужбы ЮВО. В будущем пострадавшего планируется перевести на реабилитационное лечение. «21 декабря представлен на освидетельствование госпитальной военно-врачебной комиссии с целью определения тяжести увечья и оформления справки о тяжести увечья. По результатам лечения планируется направление Вашего сына на реабилитационное лечение в госпиталь Центрального подчинения и в дальнейшем представление его на освидетельствование ГВВК с целью определения категории годности к военной службе», – сообщил Папко. Замкнутый круг Уже 5 февраля замначальника филиала военного госпиталя имени Вишневского Ярошенко назвал нецелесообразным перевод пациента. «В связи с тяжестью состояния, выраженным нарушением сознания, отсутствием контакта с больным проведение медицинской реабилитации в настоящее время нецелесообразно. При улучшении состояния вопрос о госпитализации может быть рассмотрен повторно», – таким был ответ. 16 марта 2021 года Начальник 1 управления – заместитель начальника Главного военно-медицинского управления Серговенцев сообщил, что больной должен остаться там, где находится. «Информация изучена главным специалистом Минобороны России по медицинской реабилитации. В соответствии с его заключением, имеющееся выраженное нарушение функций, низкий реабилитационный потенциал позволяют сделать вывод о нецелесообразности медицинской реабилитации в условиях филиала госпиталя имени Вишневского на сегодняшний день», – указал Серговенцев, отметив, что сейчас пациент нуждается в уходе, профилактике осложнений и лечении в условиях неврологического отделения госпиталя в Ростове, где он находится в данный момент. Возможность перевода в госпиталь имени Вишневского он допустил лишь при условии «появления благоприятных прогностических признаков». На данные ответы мать военного реагирует очень резко. «Госпиталь в Ростове не может дальше продолжать более углубленного лечения больного, возможности и лимит времени исчерпан, а остальные не берут его. Я не знаю, какое заключение предоставляет Ростовский госпиталь в Москву, почему я прошу его эвакуировать в госпиталь для дальнейшего углубленного лечения, возможно хирургического вмешательства с целью устранения последствий инсульта, а получается Ростовский госпиталь, поднимает вопрос о его реабилитации, которая возможна, по моему мнению, только после специального лечения. Сейчас в госпитале его не лечат, он просто лежит, массаж не делают, мышцы позвоночника, всех конечностей затвердевают. Он даже не сидит, спустя шесть месяцев после инсульта и не говорит. Однако о каком нарушении сознания можно говорить, если мой сын все понимает? Когда я сказала сыну, что уезжаю домой на Новый год, так как мне не разрешили остаться, то он расплакался, полные глаза слез», – переживает мать.