«Значит, война, Джохар?» — «Война, Паша»
25 лет назад — 11 декабря 1994 года — началась первая чеченская война, которую обозвали наведением конституционного порядка (во вторую чеченскую кампанию это невнятное «наведение порядка» переросло в «антитеррористическую операцию»).
Первая чеченская унесла около 6 тысяч жизней российских военнослужащих (простите за это слово «около» — оно как-то объясняет некий уродливый порядок вещей: 150 безвестных похоронено на Богородском кладбище Подмосковья, а несколько сотен лежат в земле Чечни) и… десятки тысяч жителей Чечни (меряю десятками тысяч, потому что за эти 25 лет реальной и конкретной цифры никто не назвал).
Главный вопрос, который задают себе аналитики: «А было ли неизбежным столь жестокое противостояние?» Увы, одно-значного ответа нет. Некоторые пытаются задним числом давать рекомендации. Например: «Надо было назначить Дудаева заместителем министра обороны России». Или (в узком кругу и тихо): «Перебить всех главарей Ичкерии силами спецслужб»…
В общем, оставалось назначить оппозицию. Честно говоря, о том, что в Чечне есть оппозиция, тот же Автурханов, я узнал (как и большинство жителей Чечни и России) только после трагичного путча 26 ноября 1994 года. Скороспелой и провальной его организацией в Грозном руководили спецслужбы. Министерство обороны знало, но не имело отношения к вербовке военнослужащих Таманской и Кантемировской дивизий сотрудниками ФСК (Федеральной службы контрразведки — ныне ФСБ). Молодые завербованные офицеры принимали свое участие в путче за легкую подработку.
Правда, учений не проводилось уже несколько лет. Не было для этого денег. Даже в военных академиях слушатели в то время подрабатывали охраной (везучие — пивных ларьков). Бравый генерал Владимир Шаманов, будучи слушателем Академии Генерального штаба, жаловался нашему обозревателю Анне Политковской, что на сигареты не хватает…
Впрочем, у некоторых офицеров-путчистов был боевой опыт. Осенью 1993 года они из танковых орудий расстреливали здание Верховного Совета России (Белый дом).
Чеченцы танков не испугались. Они их сожгли, а путчистов — одних уничтожили, других взяли в плен. Жестко подавленный путч поднял авторитет Дудаева и «ичкерийца с ружьем». В глазах многих мирных чеченцев «ичкериец с ружьем» уже выглядел не бандитом, а защитником чеченского народа.
Шамиль Басаев и его банда, которые более двух лет после абхазских событий 1992 года были не у дел, теперь воспринимались как необходимость (тогда те же российские власти привлекли их для участия в необъявленной войне с Грузией). В 1993 году Басаева пригласили в Дагестан на форум национальных движений, который проходил полулегально (без одобрения Москвы). Но лидеры национальных движений Дагестана (Надыр Хачалаев — лакское, Казбек Махачев — аварское и др.) были долларовыми миллионерами, депутатами (как местного, так и российского парламентов), мэрами, криминальными авторитетами и… патриотами России. Басаева в этот круг не приняли.
И вот этот никчемный штурм Грозного 26 ноября 1994 года сделал из уголовников и бандитов с оружием «нужных людей»…
Когда через десять дней после провалившегося путча лидер Чечни Дудаев и министр обороны России Грачев встретились в Слепцовске (Ингушетия), перспектив для мира уже не было. В конце чаепития генерал Грачев спросил: «Значит, война, Джохар?» — «Война, Паша!» — также по-дружески ответил генерал Дудаев. На прощание они сфотографировались.
Но было и другое, многое объясняющее. Грачев вспоминал: Дудаев говорил ему, что даже если они договорятся о мире, то те ребята, что с автоматами вокруг дома, не выпустят их обоих живыми.
Так меньшинство (в Чечне и в России) приняло решение — воевать. А Басаев, его люди и им подобные получили свой шанс. И им воспользовались.
И еще о Грачеве. После проваленного путча 26 ноября он возмутился непрофессионализмом его организаторов: танки хороши в поле, а в городе без сопровождения пехоты они отличная мишень. Именно тогда он сказал свои известные слова о том, что взял бы Грозный одним десантным полком… О них он потом жалел. Когда Грачев на совещании высшего руководства страны сказал, что боевые действия надо отложить до весны, премьер-министр Черномырдин обвинил его в трусости и предложил сложить полномочия министра обороны.
И началась бойня.
Последствия чеченских войн колоссальны: Россия получила тот режим, который есть сегодня, а Чечня получила Рамзана Кадырова. И, как мудро сказал известный писатель: «Мы передадим это своим детям».
Вячеслав Измайлов
военный обозреватель
