Главный архитектор Челябинска — об ошибках Юревича и наследии Дубровского

Архитектура, урбанистика, облик города - одна из вечных тем, с которыми у Челябинска все плохо . В прошлом году власти сделали попытку перезагрузить эту сферу, назначив новых руководителей и предложив иные подходы в работе с городской средой Челябинска. Главный архитектор города Павел Крутолапов еще недавно возглавлял успешное архитектурное бюро, а сейчас оказался по другую сторону баррикад. Znak.com поговорил с молодым чиновником о том, как вылечить последствия дорожной революции , объявленной экс-губернатором Михаилом Юревичем, что стало с провальными проектами и веселыми картинками другого экс-губернатора - Бориса Дубровского, а также как кризис может улучшить облик города. - Вы стали главным архитектором Челябинска три месяца назад. Приняли дела, вникли в повестку? На что чаще всего обращаете внимание сейчас? - Думаю, это нескончаемый процесс. Дел много. Много сделано до нас разного. Большое количество времени уходит на то, чтобы разобраться. Этот процесс не остановится, и так должно быть. Аналитика города: того, что сделано, того, что в городе существует, городских процессов - это большая часть работы, которую мы должны, обязаны делать. Много времени уходит на анализ ситуации в городе. Есть процессы, которые не останавливались: согласования градостроительной документации, архитектурных решений зданий, скверов, парков, озеленения. Корректировка ранее принятой проектной документации. Мы догоняли и дорабатывали решения, которые принимались до нас. И сегодня большое количество времени уходит на то, чтобы исправить, развернуть и перевести процессы в системное русло. От позиции догоняющего мы (управление архитектуры) переходим в позицию созидающего. Еще одни аспект - это наша работа над правовыми актами местного значения, которые позволят нам в ближайшее время в большей степени участвовать и влиять на архитектурную составляющую принимаемых решений. - Как можно влиять на уже принятые решения? Город уже столкнулся тем, что предприниматели начинают что-то стоить, это не нравится жителям, но оказывается, что все разрешения были получены очень давно и отменить ничего нельзя. Что делать? Судиться? - Разговаривать, убеждать и договариваться. Я исхожу из необходимости налаживания диалога между бизнесом, архитекторами и нами. Любая конфликтная ситуация, а суд мы рассматриваем как конфликт, - это всегда негативный фактор. Мы пытаемся думать на три, пять, десять шагов вперед. Решить быстрые проблемы-симптомы, применить административный ресурс - не всегда правильно. Зачастую хватает одной встречи с инвестором или архитектором, чтобы донести свою позицию. Когда ты говоришь: Надо так и точка , это не работает. А когда объясняешь, для чего нужно так, к чему мы это ведем, по моему опыту, это заканчивается положительно. Инвесторы слышат нас. Мы не то чтобы контролируем, мы консультируем и помогаем. Инвестор зачастую рассуждает в рамках своего земельного участка, а мы видим картину в целом. И когда мы про нее рассказываем, то диалог выстраивается. - Получается, что в итоге инвестору придется больше тратить? Отказываться от площадей или применять более дорогие решения? - Не всегда. Проще говорить на конкретных примерах. Если мы говорим про застройку, у нас есть аналитика, в том числе стоимость квадратного метра на рынке по другим регионам с примерно таким же уровнем дохода населения, как и у нас. Там девелоперы продают жилье значительно дороже, чем в Челябинске, и, соответственно, вкладывают большие средства в комфорт, в материалы, красоту, в сервисы. У нас практически нет предложения для людей, которые не хотят покупать квадратные метры по максимально низкой цене с соответствующими параметрами архитектурного облика, благоустройства. Таких проектов - по пальцам можно пересчитать. И когда мы говорим: давайте попробуем сделать что-то новое, у нас нет такого предложения на рынке, мы видим заинтересованность. Инвесторы начинают переходить на другие модели застройки. Это большая, творческая, интересная работа, а в глобальном плане это позволит сделать город разнообразным и удобным для большего количества сценариев жизни. Сегодня ключевые, основополагающие градостроительные проблемы города: отсутствие разнообразия застройки и отсутствие сформированного центра города. Отсутствие районных центров. Наша площадь по соотношению к количеству жителей слишком высокая. - Что с этими проблемами можно сделать? - Начнем с растянутости, на примере центра. У нас есть историческая застройка. Правила, отступы, защитные зоны так сформированы, что девелоперу не интересно туда идти. И правила работы в этих охранных зонах таковы, что там непонятно, долго, дорого. Это связано с большим количеством препятствий. Поэтому инвестору проще идти на новую территорию, в условный Парковый. А там уже построена панель с ценником до 40 тыс. рублей за метр. В этом окружении он не сможет построить с б о льшим ценником и предложить больше сервисов. Соответственно, мы должны создать такие условия (взвешенные, обдуманные, аккуратные с точки зрения защиты исторической ценности), что бы можно было работать с центром города. Чтобы строительство шло не в ущерб нашему наследию. Мы этим занимаемся, в том числе и с привлечением общественников. К слову, на днях я гулял по центру с Юрием Латышевым из группы Архистраж , и это было действительно интересно. Я исхожу из позиции необходимости диалога. Но у нас действительно неплотный центр. Если проводить аналитику по районам, то Центральный по количеству жилья находится на последнем месте. При том, что основные сервисы бизнеса, образования, развлечений, социальные процессы находятся здесь, потребители живут в других районах. Тот же Ньютон - челябинский бизнес-класс с большим количеством объектов инфраструктуры, качественным благоустройством не может обеспечить всех потребностей, и человек вынужден за сервисами ездить в центр. Да, есть современные жилые комплексы в центре: Лесопарковый , Башни Свободы , но этого мало. Надо проанализировать территорию, договориться о правилах игры, о правилах охранных зон и совместно работать. Публично, отрыто, не принимая кулуарных решений. Когда правила понятны и едины, и рынок реагирует соответствующим образом. - В Челябинске не так много исторических зданий, и далеко не все они в хорошем состоянии. Это вообще ценность для города? - Это безусловная ценность. Город без истории - это не город. А история у нас есть - потрясающая. Взять, например тот же завод ЧТЗ, как он строился, какая там архитектура, если в это погрузиться, откроются невероятные возможности, градостроительный потенциал. Вопрос здесь вот в чем: Что представляет ценность? Если мы говорим про визуальную, композиционную составляющую, архитектурные элементы, ритмы, карнизы, профили, масштабы, это безусловно важно. Представляют ли эти здания ценность с точки зрения функции? Должны ли мы сохранять функцию, с которой это здание построено? Моя позиция такова: если эта функция не отвечает современным требованиям, и мы не можем с ней работать, пользоваться ей, если мы не позволяем это делать потенциальным инвесторам, которые готовы сохранять архитектурную составляющую, но с применением в ней современной функции, то здание обветшает, деградирует, разрушится. Если мы создадим правила, когда не в ущерб исторической ценности объекта, оно сможет существовать в сегодняшних реалиях, социальных и бизнес-трендах, то здание будет развиваться и жить. Все наши сгоревшие памятники - результат того, что правил игры не было. Когда тотально нельзя, то и со зданием работать не будут. А как надо? К примеру в Европе сохраняют фасады, реставрируют их, но вынимают всю начинку и строят заново. При таком подходе городская среда, ее исторический масштаб, ее эмоциональный смысл не меняются. И архитектурно ценная составляющая осталась, и ценность улицы осталась, но и пользователь не ушел. Не имеет значения, какой стиль здания: модерн, конструктивизм или сталинский ампир. Все стили интересны, вопрос только в функции. Нужно понять, как здание может служить сегодняшним потребителям. - Два года назад в Челябинске с большой помпой презентовали концепцию архитектурного облика центра города . Сами разработчики этого документа говорили, что предложенные там решения настолько дорогие, что они сомневаются, что это когда-то в Челябинске появится. Что стало с этим документом в итоге? Он лег в стол? - Моя бывшая компания (Escher -прим. ред.) являлась одним и разработчиков этого документа. Когда он разрабатывался, мы не понимали объемы финансирования. Но этот документ включал в себя несколько больших блоков, в частности, аналитику пропускной способности улиц, количестве пользователей: пешеходов, автомобилистов, утром, вечером, днем, в будни или выходные дни. Было собрано невероятное количество данных, и на основании этого была разработана концепция транспортной составляющей. Количество полос и их ширина, выделенки и т. д. И только после этого архитекторы приступили к разработке дизайна улиц, скверов, парков. Можно ли без федеральных средств быстро реализовать такой проект? Вряд ли. Но документ важен тем, что он поднял к этой проблеме громадный интерес. Документ сформировал городскую повестку. Сформулировал общественный запрос на изменение нашего города. Был проведен анализ проблемных точек центра города. И это работа не бесполезная. Эта работа лежит не в столе, а на столе. Это важно. Нужно ли реализовывать все в том же виде? Конечно, нет. Является ли это основной для принятия решений и определения повестки того, что мы делаем? Да, является. Поэтому документ в том виде, в каком был разработан, вряд ли реализуем. Но он не бесполезный, потому что в нем содержится большой пласт информации и решений, которые мы можем не создавать заново, а дорабатывать. И сегодняшняя история с озеленением разделительной полосы проспекта Ленина или начало работы с пешеходной частью улицы Кирова начали формироваться в моей голове еще тогда. Что-то пошло в работу и будет продолжаться. Многие исходят из того, что работа с пространством должна быть реализована так: идея, проект, реализация, точка, пространство заморожено. Такого не бывает. Как только мы привносим один элемент, например дерево, в пространство, оно меняется. Начинает формироваться новая городская среда, появляются новые пользователи, новые смыслы и, как следствие, новые вызовы. Сказать: мы за пятилетку тут все построим и уйдем в другие цели - нелепо, ошибочно. Любое пространство в городе - живое. Единственное, что мы можем сделать раз и навсегда - это создать пешеходную связанность - каркас. Сначала мы даем пользователям возможность безопасного, комфортного нахождения или перемещения. Это первый этап. Потом мы постепенно начинаем повышать качества. Затем в эти фрагменты города приходят новые пользователи, начинаются разного рода социальные процессы, взаимодействия, и пространство должно соответствовать этому, улица постоянно трансформируется, эволюционирует. - Есть такая особенность, что если людям показать какой-то проект, они ждут, что он будет реализован именно в этом виде. Хотя профессионалы знают, что от эскиза до реализации все может несколько раз поменяться. Может быть, поэтому конкурс Archchel-2020 стал разочарованием для горожан? - Конкурс был важен для города, это была некоторая встряска, она была призвана решить две задачи: получить проекты и варианты развития фрагментов города, где планировался конгресс-холл Крылья , а также аэропорт. Второе - привлечь к этому общегородское внимание, сказать людям: давайте выбирать. И через это привлечение внимания житель начинает себя ассоциировать с Челябинском, говорить: Да, это мой город, мой дом . И эта цель была достигнута! Это плюс. Но и с минусами я согласен. Любой проект, который не имеет четкого взвешенного технического задания, некой девелоперской концепции с точки зрения эксплуатации объекта - провальный. Какой бы красивый он не был. Был ли объект Крылья решен и проанализирован с точки зрения технологии использования, количества и набора помещений достаточности или избыточности площадей? Нет. Представьте, растет дерево, вековая сосна. Нелепо создать сначала кору - оболочку, а потом внутри годовые кольца строить. Все идет изнутри - наружу, так и здесь. Была создана оболочка, а концепции не было. Так же с аэропортом. Была ли проведена работа с владельцами аэропорта? Я так понимаю, что нет. Если бы была, уверен, что аэропорт был бы двумя руками за получить классный продукт, варианты архитектурных решений. Обратный пример в Екатеринбурге, где филармонию планируют строить по проекту компании Захи Хадид. Там в основе конкурса лежало проработанное ТЗ: каким должен быть основной зал, какие вспомогательные помещения, в каком объеме. Там прописан каждый поворот человека внутри помещения. Задача архитектора состояла в том, чтобы это все скомпилировать между собой и сделать архитектурно достойно. Это большая разница. Отсюда видно, почему один подход реализуем. А второй нет. У нас есть такие планы о возрождении архитектурных конкурсов в Челябинке и работе с пространствами через процесс конкурсов, а не передачи в одни руки. Как следствие, получение одного незыблемого результата разного качества, как, например, с Эйнштейном из тротуарной плитки возле Курчатова. Работа через конкурс создает диалог. Долгое время в Челябинске не было повестки, каждая компания двигалась в своем направлении. Мы говорили про исторический центр, что в рамках него отсутствуют четкие правила. Такие правила в архитектуре называются архитектурно-пространственным регламентом развития территории. Если мы вместе начнем его создавать, то в принципе все архитекторы смогут понимать, куда они двигаются, даже реализуя небольшое здание. Если мы определим такие правила: высота, отступы, ритмы, но не ограничим стили, то этот диалог начнется. Второй момент, правила землепользования и застройки - это документ который регулирует плотность застройки, высоту, соотношение застраиваемого, благоустраиваемого пространства, он в следующем году должен пойти в переработку. В рамках этого документа будем собираться, обсуждать с сообществами архитекторов, застройщиков. Мы будем в диалоге, чтобы и бизнес, и проектные организации могли понимать, куда мы ведем этот большой корабль. Эта работа начата, но сейчас она из-за пандемии приостановлена, как только мы выходим с каникул, то начинаем этим заниматься в активном режиме. - Челябинск считается автомобильным городом, но урбанисты уже не первый год говорят, что он должен стать пешеходным. И, судя по всему, маятник двинулся в эту сторону. Но нет ли опасности, что все будет реализовано по-челябински , когда мы потеряем удобство для автомобилистов, но и не приобретем инфраструктуру для пешеходов? - Отмечу, что урбанизм не подразумевает исключительно комфорт для пешеходов и велодорожки. Но в челябинской повестке эти темы доминируют. Почему? Любой специалист, который критично смотрит на город, понимает, что у нас случился невероятный перевес в сторону условного комфорта автомобилиста. Что тоже не так. Важно отметить, что наш город - не самый удобный с точки зрения автомобилевладения. К примеру, на проспекта Ленина, несмотря на то что местами там есть восьмимиполосное движение, у нас всегда есть пробки в определенных местах. Связано это, например, с тем, что проспект пресекает железная дорога и происходит резкое заужение. Нет смысла строить четыре полосы в одну сторону, если она все равно приходит в бутылочное горлышко. И таких мест в городе много. Менее эффективно ехать 80 километров в час, при этом создавая угрозу себе и окружающим, а потом резко тормозить, останавливаться и рывками трогаться. Это медленнее, чем всю дорогу ехать 40 километров в час без остановок. Это проверено на практике других городов. В одной машине в среднем 1,3 человека. Это мировая статистика. Можно посчитать, что 10 машин это 200 квадратных метров. 13 человек занимают эту площадь. И статистика, которую мы получили, показала что даже в нашем городе, в нашем климате количество пользователей общественного транспорта и пешеходов выше, чем автомобилистов. При этом местам наша среда не позволяет достойно и безопасно передвигаться пешком. Почему это плохо? Водитель не является пользователем города в широком смысле. Он пользователь ограниченного количества сервисов - парковки возле здания, своего дома, торгового комплекса, парка, бассейна. Не передвигаясь пешком, он не пользуется сервисами, которые расположены на его пути, на улицах. А торговые комплексы - это, как правило, федеральные сети, если говорить о налогообложении. Мы должны не то чтобы совершить революцию. Это было бы глупо. Именно по-челябински , как вы выражаетесь. Нужно плавно и четко, как мы говорили про благоустройство, создавать пешеходные связанности, проводить аналитику, улучшать качество этих путей, добавлять озеленение, малые архитектурные формы, формировать архитектурные зоны притяжения внимания. Мы начинаем улучшать среду, анализировать, как этой средой пользуются люди. И заметьте, бизнес тоже начинает анализировать. Говорит: я вижу, что здесь вырос трафик, и мне здесь интересно находиться, и территория города начинает развиваться равномерно. Мы сможем исключать деградацию территории. По аналогии с историческим зданием. Если мы умеем пользоваться средой, то она начинает развиваться. То, что произошло с городом и то, что все критикуют, было резким сокращением пользователей большой территории. Было сделано все возможное, чтобы человека пересадить на автомобиль. Кроме того, были построены торговые комплексы так, чтобы к ним было удобно подъехать, и сделано это было одной командой. Сейчас мы исправляем эту ситуацию, но комфортно должно быть всем. Не должно быть революций. Должно быть обдуманное движение. Реализованное в несколько шагов. Тогда это будет по-взрослому, по-умному, анализируя и оставляя возможность провести работу над ошибками. - Челябинск провалил два больших проекта комплексной застройки, когда целые кварталы строятся по единой концепции. Будут ли еще предприниматься попытки развивать этот формат? - Я считают, что когда жилье строится, не исходя из спроса, а исходя из цены, то возникает перевес на рынке. Некий пузырь, который по законам рынка роняет ценник. Когда начинали строить Парковый, цена в рынке на панель была 55 тыс. рублей за квадратный метр, сегодня в этом ценнике торгуются монолитные здания. Вот к чему это привело. И последствия этого еще долго не смогут позволить строить в больших объемах жилье классом выше, чем Парковый. Но в этом есть и другая проблема. Жилье однообразно. Тогда была сделала ставка на стоимость метра. Сегодня есть понимание, что человек приобретает не метры, а сценарии жизни. Они разные для студента, молодой семьи, состоявшейся семьи, пожилых людей. Сегодня в городе только начинают появляться различные сценарии. Это результат диалога и изысканий девелоперов. Это плюс. Несмотря на ошибки прошлого, сегодня это дает нам возможность получать более качественную застройку. Девелоперы сами поняли, что им невозможно строить панель в прежнем виде. Что нужно создавать другие модели: другую этажность, другие ощущения, сценарии. И сейчас город будет проектировать разнообразную застройку, предлагать разные возможности людям. В этом смысле я оптимист и считаю, что мы стоим на пороге качественного изменения восприятия среды. Нам есть, где строить, не бездумно уплотнять, а через аналитику застройки, допустимой плотности, пустырей. Тут предстоит большая и интересная работа. Уверен, что мы найдем способ договориться с застройщиками, архитекторами и сообща создадим красивый, разнообразный город. Если все пойдет по плану, то через пять лет мы получим невероятный результат. Но не раньше. - Челябинску в каком-то виде светит ренововация? - Надеюсь, придем к ней в ближайшее время. Один из успешных примеров - это ЖК Лесопарковый на месте радиозавода. Челябинск - промышленный город. Но технологии меняются, и промышленности не нужны прежние, избыточные площади. И это бонус для города: производства будут ужиматься, сокращать технологические цепочки, переезжать на другие, более удобные площадки, а Челябинск получит территории, часть которых можно пускать под реновацию. В будущем это суперсила Челябинска. Но работать в этом направлении нужно уже сейчас, чтобы эти территории не застраивались хаотично и кусками. Мы должны рассматривать их целиком, комплексно и закладывать возможность реализации этапами, чтобы мы или наши дети и внуки получали такой бонус в виде готовой площадки для развития города. - Директор 31-го лицея Александр Попов в шутку говорит, что в Челябинске остановилось развитие, потому что в городе не было конного памятника. Все города, где такие памятники есть, динамично развиваются. А в Челябинске до недавнего времени такой скульптуры не было. Как, по-вашему, чего городу не хватает для развития? - Плотного сформированного центра. Который подразумевает плотную застройку и высокую связанность территорий. И это не только проспект Ленина, но и территория ближе к реке Миасс. Если рассматривать эту территорию, с учетом природной доминанты - реки, рядом с ней надо ставить крупные элементы, крупными мазками, необязательно в высоту. У нас рыхлый центр, ему не хватает ни функций, ни метров, ни сервисов, ни благоустроенных улиц. - Есть ли у вас прогнозы, что будет со строительной отраслью из-за кризиса, вызванного пандемией коронавируса? - Есть опасения. И есть разные сценарии нашей работы. Если мы поймем, что строительная отрасль начинает стагнировать, то у нас будет больше времени на то, чтобы создать те правила и регламенты, о которых я говорил. И к моменту выхода из этой ситуации мы будем иметь правовую базу, настроенные диалоги, проекты. Любая стагнация дает возможность уходить в бумагу, в проектирование, и это всегда дает более качественный продукт, чем сделанный в спешке. Конечно, рынок поменяется. Если он устоит и будет работать, мы понимаем, по какому сценарию будем работать и мы. Если он замрет, то и в этом случае мы понимаем, что делать. А дел много!