«Панарин быстрее Гусева, но Никита играет в более умный хоккей, а я что-то между ними». Лихачев — о прорыве в КХЛ
Интервью с главным открытием сезона.
До этого сезона Ярослав Лихачев был всего лишь одним из перспективных нападающих, коих в нашем хоккее немало. Он неплохо играл в Канаде, а вернувшись в Россию, буквально разорвал МХЛ. Однако тем, кто доминирует на молодежном уровне, далеко не всегда удается сделать шаг во взрослый хоккей. Возможно, и Лихачев бы забуксовал, если бы не аренда. Ярославский воспитанник не смог за межсезонье пробиться в основу «Локомотива», но вместо ВХЛ поехал в «Амур». 21-летний форвард быстро стал одним из лидеров хабаровской команды, набрав 14 (9+5) очков в 24. А несмотря на то, что Ярослав уже как две недели не играет из-за травмы, он остается лучшим снайпером «Амура» и одним из главных претендентов на приз имени Черепанова, который вручается новичку года в КХЛ.
— Вы на ходу, лучший снайпер команды, вроде все получается и тут травма. Обидно вдвойне?
— Безусловно. Обидно еще и то, что никто меня не трогал. Травму получил на ровном месте. Сам сделал неудачное движение, дернул. К тому же случилось все в самой концовке игры. Но никто от этого не застрахован.
— Сейчас не время для геройств, чтобы выходить на лед через боль?
— Точно нет. Сезон длинный, впереди еще около 40 игр. Нужно полностью восстановиться. Хотя, конечно, я не любитель смотреть хоккей с трибун. Хочу быть там, на льду, вместе со всеми ребятами.
— Каково быть новичком и лучшим снайпером команды одновременно. Нет противоречия, не рвет шаблон?
— Я сам не ожидал такого от себя. Но очень рад, что так все складывалось. Надеюсь, когда вернусь, продолжу играть также. Хотя будет тяжело снова привыкать к скоростям.
— Поначалу, когда только приходили в «Амур», чувствовали какую-то настороженность со стороны одноклубников? Мол, какой-то пацан, еще и в аренде, будет занимать мое место.
— Нет. Ребята в Хабаровске все очень хорошие. Я прилетел из Перми в Новогорск, где команда базировалась летом, со всеми познакомился. Потом сразу сыграл матч против «Куньлуня». И во время игры меня все подбадривали после каждой смены. Благодаря этому быстро вошел в коллектив.
— У вас собралась банда молодых арендованных ребят: вы, Гребенкин, Дубакин. А кто дядька в «Амуре»?
— Ванька Николишин — наш лидер. Самый старший, к кому прислушиваемся особенно, это Рафаэль Батыршин. Он всегда подсказывает молодым. Но по большому счету все помогают и подсказывают, как быть профессионалом.
— До этого сезона вы не играли на взрослом уровне. Были опасения, что пересидели среди сверстников?
— Отчасти, да. Раньше можно было дать шанс. Я так долго этого ждал…Еще в прошлом сезоне в МХЛ старался играть так, как буду играть в КХЛ. Менял стиль, старался быть более ответственным. Были, конечно, мысли, что четыре сезона — это слишком много на юниорском уровне.
— Считается, что в 20 лет в МХЛ делать нечего, а статистика в этой лиге мало что значит. Что вы думаете на этот счет?
— Сама по себе статистика в МХЛ ничего не гарантирует в КХЛ. Но очки, набранные в МХЛ, гарантируют шанс. А там уже все будет зависеть от тебя. Но если ты и в МХЛ не набираешь очки, то на тебя не обратят внимание. Без одного не будет другого.
— Сколько раз слышали, что то, что делаете в МХЛ, например, обыгрываете в одиночку всю команду, не пройдет на уровне КХЛ?
— Нет. На удивление, никогда ничего подобного мне не говорили. На потерю шайбы разве что обращали внимание. Это была моя проблема. Иногда я шел обыгрывать в таких моментах, когда нельзя обыгрывать, за что мне делали замечания.
— Это как раз то, о чем вы говорите, что готовили себя к КХЛ?
— Да. Но этот недостаток я еще в Канаде почти искоренил. Там шайбу забросил — беги. В МХЛ тоже старался на это обращать внимание.
— Вы стали лучше отрабатывать у бортов. Раньше, кажется, это не было вам свойственно. Насколько верно это впечатление?
— Сам я на это особенно не обращал внимание. В КХЛ нужно делать все быстрее, быть намного резче. Если тебя прижали к борту, то уже не выбраться. Так что нужно продумывать свои действия на два-три шага вперед и не давать окружить тебя.
— Как подготовить себя к взрослому хоккею, не играя с мужиками? Тренажерный зал?
— Зал, прежде всего. Набирал массу. Старался сделать все, чтобы быть более устойчивым на льду на фоне взрослых мужиков. Прежде всего, закачивал ноги для скорости. Также пресс для стартовой скорости. Специально работал с тренером.
— А ментально как над собой работали?
— С точки зрения психологии и каких-то знаний о КХЛ мне очень помогла предсезонка с основным составом «Локомотива». Я все лето тренировался в звене с Артуром Каюмовым и Максимом Шалуновым. Они мне много подсказывали, что помогает даже сейчас.
— Кто убедил вас идти на пятак, откуда вы теперь немало забиваете?
— Опять же, мы на предсезонке в Ярославле много это отрабатывали: из угла идет пас на синюю линию, а ты уже бежишь на пятак закрывать вратаря и добивать шайбу. Все пошло с лета. Удалось наработать этот навык. Теперь все эти действия идут на автоматизме. Голы получаются грязные, но полезные.
— Заиграть у Игоря Никитина молодым игрокам непросто, особенно креативным нападающим. Успели это прочувствовать на себе?
— У него присутствует система, к которой Игорь Валерьевич очень внимательно относится. В «Локомотиве» замечаются самые мелкие ошибки и тут же пресекаются. На самом деле, это очень полезно. Мне этот опыт работы с Никитиным понравился. Когда «Локомотив» приезжал на выезд в Хабаровск, то Игорь Валерьевич встретился со мной, сказал, что следит и пожелал, чтобы я не сбавлял обороты.
— Через сезон вы обязаны будете вернуться в Ярославль. Нет опасений, что все придется доказывать заново?
— Опасений нет. Я понимаю, что все начнется заново. Нужно будет опять доказывать, что я достоин играть в родном городе за родной клуб. Но при этом, надеюсь, этот сезон покажет, что у меня есть определенные навыки. От меня в «Локомотиве» ждали голов, а я на предсезонке не забил ни одной шайбы. Мы с Каюмовым и Шалуновым играли друг на друга, создавали много моментов, но не хватало реализации.
— Через Хабаровск проходил карьерный путь Никиты Гусева — игрока, которого вы отмечали как одного из любимых. Этот факт вдохновляет?
— Конечно. Это очень хороший пример. Много кто играл в «Амуре»: Плотников, Гусев, тот же Полунин из «Локомотива». Посмотрите, как Заседа сейчас играет в «Спартаке», а ведь он хабаровский. Это хороший шанс, чтобы раскрыться на уровне КХЛ.
— Вы говорили, что ориентиром для вас является как Гусев, так и Панарин. В чем между ними разница, раз один звезда КХЛ, а другой в НХЛ?
— Панарин намного быстрее, чем Гусев. При этом Никита играет в более умный хоккей. Он больше плеймейкер, чем снайпер. Тогда как хоккей Артемия — это совокупность всех качеств. Если Гусев был бы чуть побыстрее, то спокойно играл бы в НХЛ.
— К кому вы ближе: к Гусеву или все-таки Панарину? Не по уровню игры, а по стилю.
— Ох, сложно сказать. Что-то между ними. Что-то есть похожее на Панарина, что-то на Гусева.
— До сих пор для меня загадка, почему вы разорвали пробный контракт, когда приезжали в «Локомотив» позапрошлым летом. Что тогда случилось?
— Прошел предсезонку с «Локомотивом», после чего понял, что еще год хочу отыграть в Канаде. Планировал поехать в Квебек или Онтарио. Даже были разговоры, что могу отправиться в АХЛ, агент вел такие переговоры. Но в итоге я поехал в USHL, где мне по прибытии не понравились условия. Команда к тому же шла на последнем месте. Понял, что не хочу там играть. После этого у меня было два варианта: либо «Лондон Найтс» — топовая команда лиги Онтарио, либо возвращение в «Локомотив». Агент сказал, что не надо ехать в Россию и пообещал за неделю договориться с «Лондоном». Прошло три недели — тишина. Все оставалось как было. Я устал ждать и позвонил тренерам из молодежки «Локомотива», те перенаправили меня на генерального менеджера и уже с ним удалось договориться о возвращении.
— Так почему же вы, пройдя предсезонку, не остались в «Локомотиве»? Не видели перспектив? Не сошлись с тогдашним наставником «железнодорожников» Андреем Скабелкой?
— Просто таким было мое решение. Скабелка тут точно не при чем.
— Как улаживали недопонимание с руководством «Локомотив»? Кажется, и вы были в обиде, и на вас тоже в Ярославле немного обиделись. Вы как-то рассказывали, что вам не давали тренироваться с молодежкой.
— Просто вернулся домой. Никаких тяжелых разговоров не было. Меня хорошо приняли, сказали «играй, доказывай». Я это и делал, играл весь сезон в МХЛ.
— Фраза про то, что в Ярославле «многих обманули» вам аукнулась?
— Мне никто в клубе ее не припоминал. Меня не так поняли, вырвали заголовок из контекста. Все это в прошлом, все забыто. Никаких последствий тех слов я не ощущаю.
— В 2020 году вы были на сборах молодежки, выступали на турнире в Сочи. Хотя вы игровик, Игорю Ларионову почему-то не приглянулись. Понимаете, почему так произошло?
— Не знаю. Считаю, что хороший турнир провел в Сочи. Потом вернулся в Канаду, шел сезон в Квебеке. Был на связи с тренерами сборной, говорили мне, что я в расширенном списке. Я должен был прилететь на сборы в Новогорск, где все бы и решилось. За день до оглашения состава на МЧМ я провел хороший матч: забил два гола, отдал передачу. Думал, что все хорошо. Утром проснулся, а меня в списке нет.
— Это одно из главных потрясений в жизни?
— Конечно…Я всегда был в сборных: в 16, 17, 18 лет. Можно сказать, все это время шла подготовка именно к молодежному чемпионату мира. Сыграв на ЮЧМ, была задача попасть на МЧМ. Но не сложилось. Уже потом, после объявления состава, когда сборная прилетела в Канаду, мне сказали «если у кого-то будет травма — будь готов, можем вызвать».
— И как вы на это отреагировали?
— Противоречиво. С одной стороны, была небольшая надежда. Даже обрадовался. Они были в Эдмонтоне, я в Монреале — лететь пару часов. Но головой понимал, что такое не произойдет. Даже если кто-то получит травмы, там и без меня есть запасные.
— От Ларионова вы тогда получили какое-то объяснение?
— Нет.
— В начале сезона КХЛ вы с «Амуром» играли в Нижнем Новгороде, где теперь работает Ларионов. Забить его команде было для вас принципиально?
— Я хотел показать, как я умею играть.
— Получилось?
— Первый гол в КХЛ я забил как раз «Торпедо». Приятно.
— При этом «Амур» тот матч проиграл крупно — 1:6. Игра ларионовского «Торпедо» — это что: революция в КХЛ или эффект неожиданности?
— Мы проигрывали 0:2, потом забили в начале периода, думали, что переломим ход встречи. Вместо этого «Торпедо» забросило две быстрые шайбы и поймало свою игру. «Торпедо» действительно показывает интересный хоккей, дает играть другим командам.
— Если говорить о философии главного тренера «Амура» Вадима Епанчинцева, то она сильно отличается от принципов Ларионова?
— Нам дают полную свободу атаке, можем творить как хотим. Но грубых ошибок, как и везде, требуют не допускать. В обороне, конечно, у «Амура» есть тактика, которой мы должны строго придерживаться.
— Если оглядываться назад, как вас поменял период игры в Канаде?
— Там я окреп. До поездки за океан в силовой хоккей вообще не играл. Уворачивался от силовых приемов, сам не втыкался. Но в Канаде мне сразу сказали, что если я не буду играть в тело, то вообще играть не буду. Мне это пошло на пользу. Теперь стараюсь втыкаться в каждого. Игре в обороне в Канаде тоже уделяли большое внимание. Возможно, я и в России этому научился бы, не знаю.
— Уезжали, как и многие, ради драфта НХЛ?
— И драфт, и развитие — все вместе. Первый сезон был очень важен, чтобы попасть на драфт. Я очень хорошо провел турнир Глинки/Гретцки. Шел на первый раунд. Однако за клуб провел крайне неудачный сезон, из-за чего вообще остался без драфта. Второй сезон сложился намного лучше. Общался с командами НХЛ, был вариант, что кто-то со второй попытки выберет меня в четвертом-пятом раунде. Но не дождался.
— Михаил Бердин вернулся в Россию, потому что в такой мировой и политической обстановке хочет быть дома. Вы бы могли себя сейчас представить в Канаде?
— Если бы я все это время играл в Канаде, не возвращаясь в Россию, мне было бы сложно. Я уже после трех лет за границей очень скучал по дому, семье, друзьям. Это сыграло свою роль в моем возвращении. Если говорить о политике, то я стараюсь об этом не думать. Читаю, конечно, новости, но стараюсь в них не вникать. Чтобы не пугать самого себя. Если бы я сейчас играл в Канаде, то вряд ли бы задумывался о политических проблемах.
— У вас остались друзья в Канаде?
— Конечно. Периодически списываемся, созваниваемся. Кто-то играет в университетах, кто-то в АХЛ. До НХЛ, насколько я знаю, пока никто не добрался.
— В вашей первой команде в Канаде был парень, родившийся в Бельгии. Он как-то выделялся?
— Разве что цветом волос! Блондин такой, это бросалось в глаза. Но он скорее канадец, чем бельгиец. Насколько я помню, он с детства жил в Канаде, хотя обладает бельгийским гражданством. На самом деле, он хороший игрок. Под два метра ростом, талантливый.
— Скауты вас называли одним из самых техничных игроков лиги Квебека. Откуда эти навыки, та же готовность идти в обводку?
— Сложно сказать. Наверное, все с детства. Игра один в один — очень важный компонент. Если удалось обыграть, то на площадке как бы становится на одного соперника меньше. Это дает большое преимущество. Стараюсь иметь в арсенале много разных финтов, чтобы защитники не изучили. Должно быть разнообразие.
— Самый представительный турнир, на котором вы играли за сборную, это ЮЧМ. Но там вы играли с переломом голеностопа. Не боялись усугубить травму?
— Я об этом узнал только после только после турнира. Было подозрение, конечно, но МРТ сделал уже дома. Тейпирование помогало, ногу заматывали так, что перелом особо не ощущался. Тем более, я играл за родную страну. Выходил и бился. Это была мечта — сыграть на чемпионате мира. Увы, проявить себя особо не удалось. Попал на турнир в последнем вагоне. Сыграл неважно, но что-то, надеюсь, дал команде. Наверное, и травма сказалась.
— Двое игроков той сборной — Егор Чинахов и Арсений Грицюк — уже брали по призу лучшему новичку КХЛ. Кажется, вы можете стать третьим.
— Не скрою, задача такая есть. Если все сложится — будет безумно приятно. Но для начала нужно набрать былые кондиции.
— У Чинахова даже по меркам НХЛ приличный кистевой бросок. Когда играли вместе за сборную, он им уже тогда выделялся?
— О, да. У него очень хлесткий бросок, жесткий. Егор с детства так хорошо бросал. Про бросок Грицюка то же самое могу сказать.
— 42:0 с Турцией на Европейском юношеском Олимпийском фестивале — самый смешной матч в вашей карьере?
— Да, наверное (улыбается). Если считать более-менее осознанный возраст, потому что в 10 лет и 70:0 матчи могли заканчиваться. Нам тренер Владимир Филатов сказал, что надо просто выйти и получать удовольствие. А заодно дал нам задание забить по 5 голов за период. Мы немного переборщили и забили 5 голов за первые 5 минут (смеется). Первый период 15:0, второй период — 12:0, третий — снова 15:0. Было даже интересно. После второго периода появились свои челленджи. Тренеры кое-что нам пообещали…
— Что же?
— Не скажу (смеется). Будем считать, колу.
— У вас в том матче было 10 (5+5) очков. Самый результативный перформанс в жизни?
— О, да. В МХЛ максимум 6 очков набирал.
— Могли представить, что кто-то из той сборной Турции окажется в НХЛ?
— Нет (улыбается). Там был хороший парень в составе, мог нам забить, но два раза в штангу угодил.
— Вы, наверное, удивитесь, но турецкий защитник Ник Чичек из той команды недавно дебютировал за «Сан-Хосе».
— Против нас играл? Правда? Ничего себе.
— Вы были лучшим бомбардиром Открытого чемпионата Москвы. С кем вы тогда зарубались?
— С Васей Подколзиным и Сашей Черным, который сейчас в «Торосе». Вася играл за «Белых Медведей», потом за «Витязь». Саша — за ЦСКА. Мы регулярно были в топ-3 бомбардиров, отчасти соревновались между собой.
— Как ваши встречи проходили? Доходило до драк, стычек?
— Нет, конечно!
— А вот Подколзин в НХЛ дерется…
— Я видел последствия, да. Ну что сказать? Молодчик. Вася с детства очень мужественный парень, с характером. Прирожденный капитан. Ему все равно кто против него.
— Подколзин с годами стал скорее работягой, двусторонним форвардом. Так кажется, или по детям он больше доминировал?
— У него поставленное катание. За счет него он ото всех убегал 1 в 0. В 17-18 лет Вася стал уже двусторонним игроком. Он может в меньшинстве играть, шайбы на себя ловить. При этом атакующие навыки никуда не делись.
— Мечтаете снова друг против друга сыграть, но уже в НХЛ?
— Нужно для начала себя дома показать. А так, НХЛ — это, конечно, мечта. Ради этого я в свое время и уезжал в Квебек.
— Вами ведь «Торонто» однажды интересовался.
— Это было перед вторым драфтом. А еще до этого со мной связывалась «Аризона». Сказали, что если не выберут — они ждут меня в лагере развития.
— Что в итоге не сложилось?
— Я бы не сказал, что не сложилось. После драфта, где меня никто не выбрал, я поехал в лагерь. Я им очень понравился, меня вызвали на еще один сбор. Потом поехал на турнир новичков, где сыграл против «Колорадо», «Сан-Хосе» и «Вегаса». А вот потом…Не знаю. Вернулся в юниорскую команду, продолжал общаться с людьми из «Аризоны», но как-то все затихло. И уже потом было общение с «Торонто» по видеосвязи. Видимо, они очень любят русских игроков. Ждал, что «Лифс» меня выберут, но как всегда не дождался.
— Вы по детству могли оказаться в ЦСКА. Сейчас уже стали бы обладателем Кубка Гагарина…
— Ох, не знаю. Но я считаю, что из «Локомотива» пробиться сложнее. У нас ведь две школы, а это 50 человек. Контракты подписывают только 20-25 ребят. Остальные уходят куда-либо или заканчивают. В ЦСКА меня звал Александр Левицкий, царство ему небесное. Но мы не договорились. Мой отец задал такие вопросы, на которые в ЦСКА не смогли ответить.
— Вопросы по вашему дальнейшему развитию?
— Нет, просто по жилью и учебе. Тогда я был еще молодой, сказал «Нет, какой ЦСКА? Я хочу дома играть». Около недели эти разговоры продолжались.
— Ларокссы стали вашим фирменным почерком. Не ведёте статистику сколько из попыток заходит, а сколько вратари отражают?
— 5%, наверное, заходит (смеётся). Я даже в этом сезоне и с «Салаватом Юлаевым» пробовал, и с «Автомобилистом». В КХЛ это гораздо сложнее сделать, чем в МХЛ. Времени намного меньше. А так, если память не изменяет, у меня в карьере шесть шайб, заброшенных лакроссом. Две — в прошлом сезоне: в самом начале и в плей-офф. До этого в 15 лет с «Крыльями Советов» удалось на предсезонке отличиться. На первенстве Москвы — еще одна. За сборную на Турнире четырех наций. Одна шайбу в Канаде.
— Какой лакросс самый важный?
— В плей-офф с «Красной Армией». Тогда все произошло на «Арене-2000» в Ярославле. Много болельщиков, крупная победа 8:1, еще и лакросс получился.
— Когда впервые увидели этот финт?
— Хм, даже не вспомню. Может быть, как-то сам к этому пришел? Игорь Викторович Меляков поначалу запрещал мне это в игре делать. Сказал «вот когда 10 подряд при мне на тренировке завезешь таким приемом — тогда разрешу». А я взял и сделал 10 подряд, после чего в МХЛ забил.
— Нет ощущения, что публике это приелось и лакросс стали просто еще одним способом доставить шайбу в ворота?
— Очень много лакроссов стало, это правда. И в МХЛ, и в КХЛ. Недавно Петухов из «Барыса» исполнил. Это стал уже наработанным финтом.
— Может быть, стоит придумать что-то новое?
— У меня есть одна заготовка. У Линуса Умарка кое-что подсмотрел. Надеюсь, получится и вы увидите все в игре. Пока не хочу задумку раскрывать.