Пепел ненависти и страха стучит в сердце сенатора Маккейна
Олег Лурье
Стоит чуть углубиться в давнее прошлое сенатора, как начинает выплывать на свет Божий самое интересное и тщательно скрываемое
Американский сенатор Джон Маккейн обратился с открытым письмом. Причем не к своим согражданам и избирателям. А к нам, жителям России. В этом шедевре эпистолярного жанра господин сенатор рассказал нам о том, как нам же тяжело живется в «империи зла» под страшным гнетом тирана Путина. Маккейн поведал о том, что мы полностью бесправны, нищи как духом, так и экономически. И вообще, Россия, оказывается, «друг тиранов и враг угнетаемых, ей не доверяют народы, которые стараются сделать нашу планету более безопасной, мирной и процветающей».
Бред? Бесспорно. Причем бред настолько, что даже отечественная оппозиция не поддержала большинство сентенций пожилого сенатора. Можно было бы плюнуть и забыть. Но интересно другое. В связи с чем в воспаленном мозгу Маккейна на протяжении стольких лет выстраивается совершенно непробиваемая крепость ненависти ко всему, что связано с Россией? Ведь такой шипящий негатив не появляется на ровном месте и он должен быть чем-нибудь простимулирован. Деньгами, воспоминаниями, прошлыми обидами?
Но стоит чуть углубиться в давнее прошлое сенатора Джона Маккейна, как начинает выплывать на свет Божий самое интересное и тщательно скрываемое. И тогда все становится на свои места.
История Маккейна. Что было до Вьетнама
Джон Сидни Маккейн родился 29 августа 1936 г. на базе американских ВВС, которая располагалась в Панаме - в зоне, арендованной на тот момент Соединенными Штатами. По окончании школы (1954г.) Джон Маккейн пошел по стопам отца (и деда-адмирала) и поступил в Военно-морское училище США в Аннаполисе. Во время обучения он не мог похвастаться дисциплинированностью и получал не менее 100 выговоров ежегодно. Училище будущий сенатор закончил в 1958 г. с 894-м результатом из 899 выпускников. После академии Дж.Маккейн пошел в летную школу, и, завершив обучение в 1960г., начал службу в качестве пилота на авианосцах в Карибском море.
Карьера пилота Дж.Маккейна сопровождалась авиапроисшествиями, в которых ему чудом удавалось остаться в живых. Еще во времена летной школы во время полета у него отказал двигатель, и самолет рухнул на землю при посадке. Затем, во время службы в Испании, Дж.Маккейн по неосторожности зацепил своим истребителем линии электропередач, после чего его перевели на должность инструктора на авиабазу в Миссисипи. Однако это не спасло будущего сенатора от очередного авиаинцидента: в 1965 г. во время полета двигатель его самолета загорелся, и Дж.Маккейну пришлось экстренно катапультироваться (машина, разумеется, разбилась).
Это не отбило у него желания летать и дальше, и он обратился с просьбой перевести его на боевую должность. Желание пилота было удовлетворено и в конце 1966 г. он был переведен на авианосец "Форрестол". Правда, авианесчастья продолжали преследовать его и там: в 1967 г. во время пожара на авианосце неуправляемый снаряд попал в истребитель, на котором Дж.Маккейн готовился к взлету. По сложившейся традиции Дж.Маккейну удалось выжить, однако на этот раз он получил ранения в ногу и грудь.
Поправившись после ранения, Дж.Маккейн продолжает совершать вылеты - во Вьетнаме вовсю идет американская военная операция, и будущий сенатор в составе своей эскадрильи бомбит объекты Северного Вьетнама.
Вьетнам. «Флаг нищего» Маккейна
В январе 2009 года скончался советский ветеран авиации, участник войны во Вьетнаме подполковник в отставке Юрий Петрович Трушечкин, сбивший 6 октября 1967 года во Вьетнаме самолет Джона Маккейна. Юрий Петрович был в составе ракетного расчета, одним метким выстрелом уничтожившего в небе над Вьетнамом американский самолет, который пилотировал будущий кандидат в президенты США Джон Маккейн, и даже забрал в качестве трофея его личные документы.
Незадолго до смерти подполковник Трушечкин дал единственное интервью, где подробно рассказал о том, как было дело.
«Когда передвижные зенитные ракетные комплексы С-75 только появились во Вьетнаме, то первые два года боевые расчеты на них были полностью советскими. В СССР тем временем стали готовить по полной программе вьетнамцев-ракетчиков, включая стрельбы на полигоне. Вскоре братья по оружию приняли технику у наших специалистов и сами сели за ракетные пульты. Офицеров из СССР направляли им уже на подстраховку. На ЗРК С-75 боевой расчет состоял примерно из 80 вьетнамцев и 7 русских. Причем «спецы» переезжали из дивизиона в дивизион.
Мы, ракетчики, не видим результаты пусков: ракеты улетали от места пуска на 25—30 километров. А вот 6 октября 57-го самолет упал всего в 5—6 километрах от позиции. Летчик катапультировался и нам было видно, как он спускался на «крыле» — новой по тем временам форме парашюта. Его взяла группа захвата.
Через некоторое время переводчик принес на позицию его документы и сферу — летный шлем. На нем очень ценилось стекло, которое изменяет освещенность в зависимости от интенсивности света. Притащили еще какой-то блок аппаратуры и «флаг нищего» — это такая бирка, где на нескольких языках было написано, что он, американский гражданин, потерпел бедствие, просит оказать помощь. Нашита она была у каждого солдата и офицера армии США.
Среди вещей была летная книжка — это две сложенные пополам картонки. На ней фломастером было написано: Джон Сидни Маккейн. Открыл ее — там разлинованные графы, в которых были записаны даты проверки парашюта. Последняя отметка была сделана накануне вылета. Я забрал книжку себе в качестве сувенира. Лежала она всегда среди моих «вьетнамских» фотографий.
Почему хорошо помню фамилию сбитого американца? Потому что это единственный реальный документ США, который держал в собственных руках и хранил потом много лет дома… К счастью, Маккейн не стал президентом. Он ненавидит русских. Он знал, что его самолет сбила наша ракета».
Вьетнам. Предатель Маккейн?
Самолет Маккейна в тот день вылетел с авианосца "Энтерпрайз", чтобы участвовать в очередной карательной акции. "Ракета попала в заднюю полусферу и, очевидно, выбила ему рули или элероны, потому что он шел строго по прямой", - вспоминают очевидцы. Из падающего самолета Маккейн катапультировался. Ветер унес его парашют в сторону, и он приземлился в городское озеро, сильно покалечившись - сломал ногу и обе руки.
Из озера его вытащили солдаты армии Северного Вьетнама. Тогда Маккейну повезло – обычно американских летчиков забивали мотыгами. Тяжело раненый Маккейн тогда выжил, но попал в плен на долгие пять с половиной лет. Летчика отправили в тюрьму Хоа Ло, которую американские военнопленные прозвали "Ханойским Хилтоном".
Джон Маккейн впоследствии рассказывал, что там его месяцами держали в одиночной камере и регулярно пытали, из-за чего он даже пытался покончить с собой. И якобы не расстреляли его благодаря имени - все-таки сын адмирала. Но не так давно стали известны другие факты, полностью противоположные рассказам сенатора.
Во Вьетнаме тех пилотов, которым посчастливилось пережить задержание, ожидали далеко не радостные перспективы. Сколько было во Вьетнаме «пилотов в пижамах» – пленных американских летчиков – Ханой до сих пор хранит в секрете. Но давно не секрет, что за время той войны было сбито 4200 американских самолетов и около 2000 американских солдат и офицеров пропали в Индокитае без вести. Точнее – 1973. Сейчас таких «неизвестных» осталось около 800. Очевидно, что некоторые из них умерли от травм или болезней в "Ханойском Хилтоне" - жуткой тюрьме, где содержали сбитых летчиков, в ужасных условиях, без медицинской помощи.
Впрочем, были и исключения. Одно из них – «солдат Джонни Маккейн». Еще раз напомню, что когда МакКейн плюхнулся в центре Ханоя в озеро, ему явно повезло, что толпа горожан не разнесла его в клочья. Ведь тогда он не был военнопленным, он, по мнению вьетнамцев, был террористом, пытавшимся взорвать ТЭЦ. Многие американцы, попавшие в плен, числились "пропавшими без вести" потому, что вьетнамская сторона не обязана была оповещать весь мир об аресте преступника. Впрочем, с Маккейном все было иначе.
Узнав, что они сбили адмиральского сыночка, вьетнамцы поспешили рассказать эту историю. Маккейн в своих мемуарах приводит отрывок из английского "Голоса Вьетнама" от 31 октября 1967 (на 5-й день пленения) и, читая его, видишь, что из пленного Джона за несколько дней уже надоили информации полное ведро. Он рассказал им, что он прибыл на фронт на "Форрестале", но после пожара на авианосце перешёл вместе с десятком других лётчиков на "Орискани", что предыдущий его вылет был бомбёжка Хайфонга, что он женился в 1965 и у него есть 10-месячная дочка.
Короче говоря, даже то, что было официально опубликовано, выходило далеко за пределы уставной информации: имя, ранг, номер, дата рождения. Он сказал даже свой домашний адрес во Флориде, где в это время жила его жена с тремя детьми! В госпитале он дал интервью французскому телевидению, которое транслировалось по CBS в Штатах.
После шести недель госпиталя МакКейна поместили в образцово-показательный лагерь для пленных "Плантация", который находился на северной окраине Ханоя. Три месяца он был в камере с ещё двумя американцами, которые ухаживали за ним, а когда он смог передвигаться и обслуживать себя самостоятельно, его перевели в одиночку. Из одиночки его водили на допросы в главный корпус. Он пишет, что ему тяжело давалось одиночное заключение.
Итак, отметим удивительное везение Маккейна - попав в плен, он был отправлен в лучший военный госпиталь. О его судьбе оповещают СМИ, устраивают ему интервью с французскими журналистами, а потом отправляют не в "Хилтон", а в особый лагерь, где камеры даже были оснащены вентиляторами! А потом ему даже предлагают досрочно вернуться на родину, от чего Джонни почему-то отказывается. Представитель предвыборного штаба Маккейна Свиндл, видимо не от большого ума сообщил, что "северные вьетнамцы предложили Джону Маккейну освободить его досрочно, но он отказался" и оставался вместе с другими американскими военнопленными "до конца, несмотря на угрозу своей собственной жизни из-за серьезного ранения". Чего это ради такие льготы, для "твердого, как гранит, отважного пилота"?
Все гораздо проще - оказавшись в плену, Маккейн сразу же начал сотрудничать с вьетнамской, а затем и с советской разведкой. Известны даже имена тех, кто работал с будущим сенатором - Евгений Легостаев и Иван Шпорт. Убедившись в его полной управляемости, они санкционировали интервью, в котором будущий сенатор, в то самое время, когда его боевые товарищи заживо гнили в "Хилтоне", рассказывал о гуманности вьетнамцев, и о том, как с ним хорошо обращаются. Впрочем, обращались с ним, действительно прилично. Да и история про пытки - не более, чем "художественный свист". Зачем было его бить, когда он и сам все охотно и старательно рассказывал, вспоминая имена своих сослуживцев.
По словам бывшего начальника тюрьмы «Хоа Ло» Чан Чонг Дует, Маккейна не только никто не бил, но что они даже подружились, и часто проводили время в беседах и спорах. Он часто вызывал нынешнего кандидата в президенты США от Республиканской партии в свой кабинет, чтобы поговорить. "Маккейн был мои другом … Мы часто спорили о том, нужна ли была эта война. Он всегда был очень откровенен и высказывал консервативные взгляды", - вспоминает Дует. "Говорил он с каким-то акцентом и иногда учил меня английским словам. После того, как его освободили, я следил за его карьерой", - добавляет он.
Значит, из слов Дуета следует, что сенатор Маккейн кривит душой, когда рассказывает о том, как к нему относились в "Ханойском Хилтоне"? "Он не раскрыл правду", - заявляет бывший начальник тюрьмы. "Но отчасти я могу его понять. Он приукрашивает свое прошлое, чтобы добиться поддержки американских избирателей на президентских выборах", - добавил он.
Напомним, что когда Джон Маккейн пытался реализовать свои президентские амбиции, в ветеранском движении США возникла организация "Ветераны Вьетнама против Джона Маккейна", участники которой обвинили политика в предательстве во время его нахождения во вьетнамском плену. Организация направила по почте избирателям в штате Южная Каролина листовку, в которой утверждает, что кандидат-республиканец "повернулся спиной к соратникам-военнопленным, чтобы спасти собственную шкуру".
Как сообщают «Ветераны Вьетнама», выпрыгнувший с парашютом Маккейн получил серьезные травмы и был захвачен в плен. В листовке утверждается, что на четвертый день плена Маккейн согласился в обмен на медицинскую помощь передать вьетнамцам информацию военного характера.
При этом в листовке приведена ссылка на собственные слова Маккейна об этом, сказанные им в интервью американскому еженедельнику в 1973 году. Сообщая, что Маккейну была оказана медицинская помощь во вьетнамском госпитале, недоступном для других американских военнопленных, авторы листовки утверждают, что именно в этот момент власти Северного Вьетнама узнали, что отец сбитого летчика адмирал Джон Маккейн должен был стать главнокомандующим всем тихоокеанским флотом США и что вьетнамская пресса после этого со ссылкой на показания Маккейна-младшего сообщила подробности боевой операции, в которой он участвовал.
После шести недель в госпитале Маккейн был возвращен в лагерь для американских военнопленных, сообщается в листовке, авторы которой утверждают, что в 1993 году во время посещения Ханоя Маккейн "просил вьетнамцев не предавать гласности никакие документы, имеющие отношение к возвращенным американским военнопленным".
Пепел ненависти и страха стучит в сердце сенатора
И теперь все становится на свои места. Истоки совершенно невменяемой, лютой ненависти сенатора Джона Маккейна ко всему, что связано с Россией, просты и понятны. В небе над Ханоем его сбила ракета «проклятых русских», из-за них же ему пришлось пять лет провести во вьетнамской неволе. Там Маккейн сразу же сломался и позорно «заговорил», тем самым обеспечив себе более или менее нормальное существование в плену. И опять-таки виноваты русские. Тем более, эти же русские заставили его «работать» и на советскую разведку, давая развернутые показания сотрудникам КГБ Легостаеву и Шпорту. И последнее, что, видимо, окончательно добило сенатора – информация о его вьетнамском прошлом постепенно начала выплывать наружу.
И наверняка, господин Маккейн просыпается по утрам в холодном поту, понимая, что российские спецслужбы могут рано или поздно открыть свои самые засекреченные архивы, касающиеся войны во Вьетнаме, и тогда протоколы допросов будущего сенатора, датированные 1968-69 годами, станут достоянием гласности. Те самые допросы, на которых Маккейн так много и подробно рассказывал о секретах «великой Америки». И единственным способом хоть как-то обезопасить себя, Маккейн считает свою антироссийскую войну. Только так, по его мнению, любые документы и факты, повествующие о его вьетнамском прошлом, он сможет «списать» на провокацию российских спецслужб. И такой коктейль из ненависти и страха направляет все действия сенатора Джона Маккейна. Главное, чтобы не разорвало изнутри.