Оффшоры России пойдут своим путем
Нельзя сказать, что анонсированный министерством экономического развития проект по созданию оффшоров на островах Октябрьский и Русский приведет к стремительному росту народного хозяйства в Калининградской области и Приморском крае – считает руководитель направления финансы и экономика Института современного развития Никита Масленников.
Создание таких зон не дает гарантированный результат
Напомним, что министр экономического развития Максим Орешкин заявил, что в сентябре-октябре 2017 года будут активированы так называемые специальные административные районы, которые власти РФ рассматривают, как прямую альтернативу зарубежным оффшорам.
Речь идет об острове Октябрьский в Калининградской области и об острове Русский в Приморском крае. При этом, пока непонятно, смогут ли такие методы действительно привести к развитию этих пограничных российских регионов.
«Территориальная привязка в рамках этих проектов является продолжением идеи по формированию двух российских оффшоров, и другого объяснения здесь нет. Идея сформировать такие особые экономические зоны является спорной, и на сегодня со стороны МЭР и российского правительства, по сути своей, нет на этот счет достаточной аргументации», - констатирует Масленников.
Как замечает эксперт, сегодня в мире существует тренд на деоффшоризацию, и мы созданием таких зон можем вступить здесь в определенное противоречие. Кроме того, подобные оффшоры не приведут к возвращению капитала в Россию.
Основной проблемой является правовая юрисдикция
«Последнее вытекает из того, что у наших оффшоров не будет таких конкурентных преимуществ, как у аналогичных западных структур типа Кипра, Джерси и острова Мэн. В первую очередь, это действие британского торгового права, которое позволяет правильно сконструировать любые необходимые торгово-экономические операции», - заключает Масленников.
Просто британское право позволяет эффективно совершать сложные сделки, а также гарантировать их выполнение в контексте современной торгово-экономической системы, причем на этих оффшорах будет работать отечественное законодательство.
Эта проблема, кстати говоря, является одной из основных целей российских структурных реформ – ведь многие эксперты говорят о том, что едва ли не главной проблемой бизнеса в России является наше национальное законодательство. Вместе с административными препонами и особенностями судебной системы оно часто создает трудно решаемые проблемы для развития бизнеса.
«Главной проблемой здесь является институт защиты собственности, на что и влияет то обстоятельство, что на всех этих территориях продолжит действовать российское право со всеми вытекающими отсюда последствиями», - резюмирует Масленников.
В России такие проекты пока не удавались
В силу этого, как считает Никита Иванович, создание таких зон в России является бюрократической инерцией, поскольку у нас ранее было множество подобных проектов, и Россия здесь просто продолжает данные наработки.
«В результате, те наработки и идеи, которые в России существовали ранее, вылились в этот проект, но, в целом, создание двух оффшоров на территории нашей страны вряд ли будет продуктивным решением», - констатирует Масленников.
Экономист Дмитрий Адамидов в разговоре с ФБА «Экономика сегодня» подтвердил, что данный проект не является каким-то прорывом, а просто продолжает те инициативы, которые предлагались и реализовывались в России ранее.
«На самом деле, у МЭР создание всех этих особых зон является любимой темой, которая неизменно заканчивается на половине пути и не приводит к полной реализации изначального проекта. При этом, все эти конфузы объясняются тем, что здесь работает не логика бизнеса, а логика нашего административного аппарата», - заключает Масленников.
Государство развивает здесь свои стратегические проекты
Как считает эксперт, наше правительство просто приняло решение создать особую экономическую зону и даже подсчитало общее количество перспективных резидентов, но, вместе с тем, все это не учитывает того обстоятельства, что бизнес мыслит другими категориями, и что с помощью подобных предложений сложно создать необходимую коммерческую активность.
«Например, было же признание со стороны правительства РФ в 2014 году, что фактически весь прошлый опыт создания особых экономических зон в нашей стране являлся убыточным. В результате, все эти мероприятия себя не оправдали, государственные инвестиции не дали конечного результата в виде развития заданных регионов», - резюмирует Масленников.
В настоящий момент, в России идет реанимация этих идей. В то же время, особая экономическая зона имеет смысл только в той ситуации, когда создается налоговый оффшор для резидентов, чтобы они, условно говоря, не бежали из России на Кипр.
«В США есть такой оффшор в лице штата Дэлавер, а в России такую роль когда-то играла Ингушетия. Есть, правда, и второй тип оффшоров, когда таким путем привлекается бизнес на пустую территорию», - констатирует Масленников.
В этом плане, тот же остров Русский является продолжением ряда отечественных инфраструктурных проектов, и для того, чтобы темпы развития этого региона не падали, ему и решили дать статус особой экономической зоны.
Все это свидетельствует о том, что мы не создаем оффшоры в полном смысле этого слова, а только специальные территории, где с помощью таких механизмов государству будет проще прикладывать усилия по их непосредственному развитию.