Как снимали "Белое солнце пустыни"

Се­год­ня фильм «Белое солнце пу­сты­ни» за­слу­жен­но по­ме­щен в зо­ло­той фонд со­вет­ско­го ки­не­ма­то­гра­фа, а от­дель­ные фразы его героев давно стали кры­ла­ты­ми. Идея снять фильм в жанре истерн по ана­ло­гии с аме­ри­кан­ским ве­стер­ном воз­ник­ла у ру­ко­во­ди­те­лей Экс­пе­ри­мен­таль­ной твор­че­ской ки­но­сту­дии (ЭТО) Гри­го­рия Чухрая и Вла­ди­ми­ра Позне­ра (отец из­вест­но­го рос­сий­ско­го те­ле­ве­ду­ще­го) в 1967 году. Их явно вдох­но­вил успех кар­ти­ны «Неуло­ви­мые мсти­те­ли», ко­то­рая тогда недав­но вышла в прокат.

Ра­бо­тать над новым про­ек­том пред­ло­жи­ли Андрею Кон­ча­лов­ско­му – он в со­ав­тор­стве с Фри­дри­хом Го­рен­штей­ном за несколь­ко недель на­пи­сал сце­на­рий под на­зва­ни­ем «Бас­ма­чи». По сюжету ми­ли­цей­ский отряд, под­дав­шись вра­же­ской аги­та­ции, пе­ре­хо­дит на сто­ро­ну бас­ма­чей. Однако ко­ман­дир про­ни­ка­ет в логово врага и, рискуя жизнью, воз­вра­ща­ет своих бойцов под крас­ные зна­ме­на.

Этот сце­на­рий не вдох­но­вил ру­ко­во­ди­те­лей ки­но­сту­дии, и Кон­ча­лов­ско­му пред­ло­жи­ли ра­бо­тать с дру­ги­ми сце­на­ри­ста­ми – Ва­лен­ти­ном Ежовым («Бал­ла­да о сол­да­те») и Ру­ста­мом Иб­ра­гим­бе­ко­вым.

Ва­лен­тин Ежов

Рустам Иб­ра­гим­бе­ков

Надо ска­зать, по­на­ча­лу опыт­ный Ежов от­би­вал­ся от этой работы как мог: «У нашего народа со­вер­шен­но иной мен­та­ли­тет, и нравы аме­ри­кан­ско­го Дикого Запада будут вы­гля­деть на нашей почве просто смешно». Слож­ность со­сто­я­ла еще и в том, что ни один из ав­то­ров сце­на­рия ни разу в жизни не бывал в пу­стыне, где раз­ви­ва­ют­ся со­бы­тия фильма. Да и ис­то­ри­че­ский фактаж толком не знали.

Тогда решили искать сви­де­те­ля Граж­дан­ской войны в Сред­ней Азии. Когда его на­ко­нец нашли, он пе­ре­ска­зал давно из­вест­ные байки и, про­ща­ясь, вспом­нил про то, как степ­ные ханы бро­са­ли в боях свой гарем и как потом трудно было в пу­стыне с этими жен­щи­на­ми в па­ран­джах. Так по­явил­ся новый сце­на­рий с ра­бо­чим на­зва­ни­ем "Спа­си­те гарем". Но вскоре ре­жис­се­ру сде­ла­ли пред­ло­же­ние, от ко­то­ро­го тот не смог от­ка­зать­ся, — экра­ни­зи­ро­вать «Дво­рян­ское гнездо» к 150-летию Тур­ге­не­ва.

Окры­лен­ный Кон­ча­лов­ский тут же охла­дел к гарему, охра­ня­е­мо­му крас­но­ар­мей­цем Су­хо­вым, а ру­ко­во­ди­те­ли Экс­пе­ри­мен­таль­ной твор­че­ской ки­но­сту­дии при­ня­лись искать нового ре­жис­се­ра. Сна­ча­ла выбор пал на Ви­та­у­та­са Жа­ла­кяви­ч­ю­са, сняв­ше­го «Никто не хотел уми­рать», но он от­ка­зал­ся под пред­ло­гом за­ня­то­сти на Ли­тов­ской ки­но­сту­дии. Не вдох­но­вил «Гарем» и ре­жис­се­ра Юрия Чу­лю­ки­на, автора фильма «Дев­ча­та». После чего ее неожи­дан­но пред­ло­жи­ли… Андрею Тар­ков­ско­му! В то время его «Андрея Руб­ле­ва» по­ло­жи­ли на полку, он сидел без работы, но на ис­то­рию про бас­ма­чей не со­гла­сил­ся даже «на без­ры­бье». Сле­ду­ю­щим кан­ди­да­том стал Вла­ди­мир Мотыль.

Вла­ди­мир Мотыль и Ана­то­лий Куз­не­цов в Байрам-Али (Ка­ра­ку­мы) на съем­ках фильма «Белое солнце пу­сты­ни»

После идео­ло­ги­че­ски невы­дер­жан­но­го кино о войне «Женя, Же­неч­ка и «Катюша» ему не до­ве­ря­ли съемки новых филь­мов, и, по идее, он не должен был сильно при­ве­ред­ни­чать. Но и Мотыль, прочтя сце­на­рий, от­ве­тил от­ка­зом. Вла­ди­мир Яко­вле­вич мечтал снять глу­бо­кий и вол­ну­ю­щий фильм о де­каб­ри­стах, и анек­дот про гарем, охра­ня­е­мый крас­но­ар­мей­цем, не нашел ни­ка­ко­го от­кли­ка в его сердце.

Да и не верил ре­жис­сер, что сни­мать раз­ре­шат. Думал, скажут: «Мотыль очер­нил образ сол­да­та Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной, а теперь со­брал­ся очер­нить образ сол­да­та Граж­дан­ской войны!» Однако Чухрай не по­счи­тал отказ Мотыля окон­ча­тель­ным. На него ра­бо­та­ло и ма­те­ри­аль­ное по­ло­же­ние ре­жис­се­ра, ста­но­вив­ше­е­ся день ото дня все более бед­ствен­ным… К нему в Москву при­е­ха­ла мать-пен­си­о­нер­ка, а квар­ти­ры у Мотыля не было. Сна­ча­ла их с мамой пустил к себе уез­жав­ший на га­стро­ли бу­ду­щий Саид — Спар­так Ми­шу­лин, дальше были съем­ные ком­на­ты и долги…

«Когда я от­ка­зал­ся, — рас­ска­зы­ва­ет Мотыль, — мой спа­си­тель Гри­го­рий На­у­мо­вич Чухрай сказал: «Ну смотри, дру­го­го шанса у тебя не будет». — «Если бы мне дали сво­бо­ду, чтобы я мог пе­ре­пи­сать сце­на­рий по-своему... Но ведь сце­на­ри­сты не за­хо­тят!» «Это я беру на себя! — уве­рен­но сказал Чухрай. — Должно по­лу­чить­ся, ты ж с Окуд­жа­вой вместе на­пи­сал пре­крас­ный сце­на­рий «Жени, Же­неч­ки и «Катюши». Од­на­ж­ды на рас­све­те, на грани про­буж­де­ния, я увидел во сне бу­ду­щую Ка­те­ри­ну Мат­ве­ев­ну: в воде стояла кра­си­вая до­род­ная баба с ко­ро­мыс­лом — и я понял, что вот же она, любовь Сухова!

Когда в моем во­об­ра­же­нии по­яви­лась Ка­те­ри­на Мат­ве­ев­на, Сухов пе­ре­стал быть пла­кат­ным сол­да­том ре­во­лю­ции, на­саж­да­ю­щим новую власть. И объ­яс­не­ние его по­ве­де­нию по­яви­лось. А то что же это: солдат, муж­чи­на, по­сто­ян­но на­хо­дит­ся при гареме, его пред­ста­ви­тель­ни­цы ве­ша­ют­ся ему на шею, а он на них ноль вни­ма­ния! В чем при­чи­на такой ано­ма­лии? А тут он меч­та­ет о своей за­зно­буш­ке, мыс­лен­но раз­го­ва­ри­ва­ет с ней… Вна­ча­ле на­пи­сал за­кад­ро­вые мо­но­ло­ги. Но они мне самому не по­нра­ви­лись. И по­ду­ма­лось, что он не го­во­рит с ней, а письма пишет. Только самому их писать уже вре­ме­ни не было. А тогда мы дру­жи­ли с мо­ло­дым те­ат­раль­ным ре­жис­се­ром Марком За­ха­ро­вым, ко­то­рый со­чи­нял для радио ост­ро­ум­ные юмо­рес­ки, — в нем я и увидел бу­ду­ще­го со­ав­то­ра эпи­сто­ляр­но­го романа моего Сухова...»

Из двух глав­ных пре­тен­ден­тов на роль Сухова — Ана­то­лия Куз­не­цо­ва и Ге­ор­гия Юма­то­ва — под мощным дик­та­том ре­дак­то­ров пер­во­на­чаль­но был утвер­жден Юматов,

Проба Г. Юма­то­ва на роль крас­но­ар­мей­ца Сухова

Но на­ка­нуне пер­во­го съе­моч­но­го дня слу­чи­лось ЧП. За Юма­то­вым за­еха­ли в го­сти­ни­цу, но он в на­зна­чен­ное время не вышел и на стук в дверь номера не от­ве­чал. Зная, что раньше у актера бывали запои, ад­ми­ни­стра­тор решил вы­ло­мать дверь. Актер лежал на кро­ва­ти, все лицо было в си­ня­ках… Позже вы­яс­ни­лось, что Юматов, ко­то­рый на тот момент два года был «в за­вяз­ке», по­хо­ро­нил друга, ре­жис­се­ра Никиту Ку­ри­хи­на: тот раз­бил­ся на машине, ко­то­рую ему помог купить Юматов... На по­мин­ках вы­пи­ва­ли и кто-то сказал, что в гибели Никиты ви­но­ват он, Юматов, — и актер с ку­ла­ка­ми полез на обид­чи­ка...

Синяки за­жи­ва­ли бы с неделю, а то и больше. Так долго ждать не могли — лето за­кан­чи­ва­лось, ухо­ди­ла натура. Тогда Мотыль отбил сроч­ную те­ле­грам­му своему дав­не­му другу Куз­не­цо­ву. Когда Вла­ди­мир Яко­вле­вич ра­бо­тал вторым ре­жис­се­ром у Юлия Ка­ра­си­ка на кар­тине «Ждите писем», он пред­ло­жил кан­ди­да­ту­ру Куз­не­цо­ва для одной из глав­ных ролей. На съем­ках они сдру­жи­лись, и теперь Ана­то­лий Бо­ри­со­вич вы­ру­чил Мотыля — при­е­хал на сле­ду­ю­щий же день. «Юматов был бы более «су­пер­ме­ни­стым» Су­хо­вым, — думает теперь ре­жис­сер о воз­мож­ном ходе со­бы­тий, — а Сухов Ана­то­лия Куз­не­цо­ва ближе к герою рус­ской сказки…»

На роль Ка­те­ри­ны Мат­ве­ев­ны Мотыль про­смот­рел де­сят­ки про­фес­си­о­наль­ных актрис и кре­стья­нок, но рус­ская кра­са­ви­ца из сна на пробах ни разу не по­яви­лась. За­зно­ба Сухова по­па­лась ре­жис­се­ру в ко­ри­до­рах «Остан­ки­но». Галина Лучай ра­бо­та­ла ре­дак­то­ром, и пер­спек­ти­ва стать ки­но­звез­дой ее не манила.

«У меня те­ле­ви­зи­он­ные про­грам­мы, груд­ной ре­бе­нок! В конце концов, муж будет против!» — от­бры­ки­ва­лась бу­ду­щая Ка­те­ри­на Мат­ве­ев­на. Ей по­обе­ща­ли, что съемки займут всего несколь­ко дней, до­го­во­ри­лись с на­чаль­ством. Един­ствен­ное, что не устра­и­ва­ло Мотыля в этой земной и од­но­вре­мен­но по­хо­жей на Бо­го­ро­ди­цу жен­щине, — ее ноги. Они были слиш­ком худые. А ведь ре­жис­сер за­ду­мал снять, как его ку­сто­ди­ев­ская кра­са­ви­ца пе­ре­хо­дит речку, подняв подол! Ре­жис­сер от­пра­вил своего ас­си­стен­та Ни­ко­лая Ко­ню­ше­ва в подвал на мно­го­люд­ном Ки­ров­ском про­спек­те на­блю­дать за дам­ски­ми ногами. За­ви­дев под­хо­дя­щие, тот ки­дал­ся к их об­ла­да­тель­ни­це и просил снять ее ноги в кино — и, ко­неч­но, на­тал­ки­вал­ся на непо­ни­ма­ние и до­воль­но грубые слова в свой адрес. На­ко­нец, одна «пыш­но­но­гая» дева со­гла­си­лась. Вот только имя ее, в от­ли­чие от ко­неч­но­стей, не вошло в ис­то­рию ки­не­ма­то­гра­фа.

Гарем Аб­дул­лы был так же далек от кино, как Ка­те­ри­на Мат­ве­ев­на и ее ноги.

Только три жены бас­ма­ча ра­бо­та­ли ак­три­са­ми: Та­тья­на Кри­чев­ская, ко­то­рая го­во­ри­ла: «Когда я была лю­би­мой женой, мы видели нашего гос­по­ди­на каждую ночь»; сыг­рав­шая Зухру Та­тья­на Ткач — позже она сыг­ра­ет лю­бов­ни­цу Фокса в фильме «Место встре­чи из­ме­нить нельзя»; и Галина Ум­пе­ле­ва, лицо ко­то­рой в этой кар­тине Мотыль так и не по­ка­зал, зато через 22 года снял уже без па­ран­джи в фильме «Рас­ста­нем­ся пока хо­ро­шие». Самой вы­со­кой женой стала бас­кет­бо­лист­ка из Риги Велта Дэглав, стар­шую жену все тот же Ко­ню­шев увидел на за­вод­ской про­ход­ной, а еще одну — в ма­га­зине «Ткани». Самая ав­то­ри­тет­ная жена была в ре­аль­ной жизни на­уч­ным ра­бот­ни­ком и знала несколь­ко языков.

Гюль­ча­тай же играли две де­вуш­ки.

Первую, Та­тья­ну Де­ни­со­ву, нашли в Мос­ков­ском цир­ко­вом учи­ли­ще.

Гюльчатай

Но во время дол­го­го пе­ре­ры­ва в съем­ках ей пред­ло­жи­ли вы­сту­пать в цирке с соб­ствен­ным но­ме­ром, и сни­мать­ся она уже не могла. Тут вспом­ни­ли о юной уче­ни­це ба­лет­но­го учи­ли­ща, ко­то­рая раньше за­ме­ща­ла одну из жен в эпи­зо­де. Ее, кстати, тоже нашел Ко­ню­шев, ко­то­рый на­хо­дил бу­ду­щих эпи­зод­ни­ков в самых неожи­дан­ных местах. В тот раз он встре­чал у ба­лет­но­го учи­ли­ща имени Ва­га­но­вой зна­ко­мую ба­рыш­ню и вдруг увидел нежное 17-летнее со­зда­ние!

Таня Фе­до­то­ва (так звали де­вуш­ку) ис­пу­га­лась, когда ее схва­ти­ли за локоть: она про­гу­ли­ва­ла урок и решила, что ее по­та­щат к ди­рек­то­ру. Кстати, съемки в кино даже под­ня­ли Таню в глазах на­чаль­ства. Когда с ру­ко­вод­ством вели пе­ре­го­во­ры, чтобы от­пу­стить Фе­до­то­ву на съемки в пу­сты­ню, ди­рек­тор охотно со­гла­сил­ся по­ста­вить ей эк­за­мен ав­то­ма­том. Хоть и уди­вил­ся, почему вы­бра­ли именно ее: «Надо же, а у нас ее счи­та­ют серой мышкой…»

На съем­ках у Тани был роман с иг­рав­шим Пет­ру­ху Ни­ко­ла­ем Го­до­ви­ко­вым.

На роль мо­ло­до­го крас­но­ар­мей­ца про­бо­ва­лись многие актеры:

Са­ве­лий Кра­ма­ров,

Юрий Чернов,

а утвер­ди­ли Го­до­ви­ко­ва. Он, кстати, тоже был не про­фес­си­о­наль­ным ак­те­ром, а ра­бо­чим на заводе, но снялся в «Рес­пуб­ли­ке ШКИД». В этом фильме его за­ме­тил Мотыль и за­дей­ство­вал в эпи­зо­де «Жени, Же­неч­ки и «Катюши».

Даль­ней­шая судьба Ни­ко­лая сло­жи­лась неудач­но. После «Белого солнца» он ушел в армию. После армии Коля устро­ил­ся ра­бо­тать груз­чи­ком. Через неко­то­рое время его об­ви­ни­ли в ту­не­яд­стве и по­са­ди­ли в тюрьму. Это было в 1980 году, на­ка­нуне Олим­пи­а­ды. После тюрьмы он бом­же­вал, мы­кал­ся по под­ва­лам и чер­да­кам. Свя­зал­ся с ворами, и его пой­ма­ли. По­лу­чил новый срок – за кражу. От­си­дел он в общей слож­но­сти восемь лет.

У Го­до­ви­ко­ва сло­жи­лись очень теплые от­но­ше­ния с Павлом Лу­спе­ка­е­вым. Когда жена Лу­спе­ка­е­ва Инна уез­жа­ла на время со съемок, она про­си­ла Го­до­ви­ко­ва: «Коль, ты при­гля­ды­вай за дядей Пашей».

Невоз­мож­но пред­ста­вить «Белое солнце» без Ве­ре­ща­ги­на, а ведь из­на­чаль­но в сце­на­рии эта роль была эпи­зо­ди­че­ской. «С пьян­чуж­кой, ко­то­ро­го уби­ва­ли бан­ди­ты в се­ре­дине сце­на­рия, — рас­ска­зы­ва­ет Мотыль. — был связан только один яркий эпизод — с икрой. Но я за­ду­мал Ве­ре­ща­ги­на бы­лин­ным бо­га­ты­рем.

Павел Лу­спе­ка­ев и Вла­ди­мир Мотыль на съём­ках фильма «Белое солнце пу­сты­ни»

И Павел Лу­спе­ка­ев, ко­то­рый его сыграл, по своей сути — такой же бы­лин­ный герой! К началу съемок он уже был ин­ва­ли­дом, после опе­ра­ции на ногах у него оста­лись только пятки, мне и в голову не при­хо­ди­ло по­звать Пашу сни­мать­ся в пу­стыне на ужа­са­ю­щей жаре. После того как вышел из боль­ни­цы, он ге­ни­аль­но сыграл в те­ле­спек­так­ле Нозд­ре­ва, но в той роли он хотя бы сидел... А тут мне го­во­рят, что Лу­спе­ка­ев, ока­зы­ва­ет­ся, про­чи­тал сце­на­рий и меч­та­ет о роли в моем фильме. Я шел к нему в гости, зная про объ­яв­ле­ние, ко­то­рое он по­ве­сил на своей двери: «Прошу ви­зи­та­ми не бес­по­ко­ить». Он стра­дал от чужой жа­ло­сти, она его уни­жа­ла.

Лу­спе­ка­е­ва пре­ду­пре­ди­ли, что я к нему со­би­ра­юсь, и он за­пис­ку убрал. Встре­тил меня сам, да не на ко­сты­лях, а просто с па­лоч­кой. И хва­стал­ся мне, как ловко умеет пе­ре­дви­гать­ся на одних пятках… Ге­ни­аль­ность его никуда не делась, а даже еще ярче про­яви­лась. К тому же он оста­вал­ся фи­зи­че­ски необык­но­вен­но силь­ным, креп­ким че­ло­ве­ком. От­лич­но плавал, вода для него была как воздух, там он не ощущал своего увечья. В Каспии за­плы­вал очень далеко, один раз мы его чуть не по­те­ря­ли и от­пра­ви­ли шхуну на поиски. Когда Павел увидел, что к нему плывут на помощь, у него слу­чил­ся прилив сил и он сам доплыл до берега. Вышел из воды и при­знал­ся: «Уж думал, что каюк…» Он от­ка­зы­вал­ся от съемок бар­ка­са в па­ви­льоне и шел нав­стре­чу всем труд­но­стям с го­тов­но­стью. Только после съемок сидел, опу­стив ноги в море.

Ре­жис­сер пред­ла­гал Лу­спе­ка­е­ву сни­мать­ся на ко­сты­лях: Ве­ре­ща­гин – бывший офицер, ин­ва­лид Первой ми­ро­вой. Или та­мо­жен­ник, ра­нен­ный кон­тра­бан­ди­ста­ми в обе ноги.

– Давай, Володя, сперва я сыграю то, что на­пи­са­но в сце­на­рии, а уж потом какого-нибудь ин­ва­ли­да. Пусть тебя мои ноги не сму­ща­ют. Я при­ду­мал сапоги с ме­тал­ли­че­ски­ми упо­ра­ми внутри, – сказал Павел Бо­ри­со­вич.

Вла­ди­мир Мотыль при­зна­вал­ся, что велел по­мощ­ни­кам искать дуб­ле­ра. Никому в голову не могло прийти, что Лу­спе­ка­ев все сде­ла­ет сам: и в пу­стыне, и на палубе ко­раб­ля, когда по сюжету драка.

П.Лу­спе­ка­ев и его дублер А.Мас­сар­ский на съем­ках фильма «Белое солнце пу­сты­ни»

Во время съемок Лу­спе­ка­ев в самом деле от­бро­сил ко­сты­ли и начал осва­и­вать про­те­зы. Когда боль ста­но­ви­лась невы­но­си­мой, от­хо­дил в сто­ро­ну и опус­кал на­тер­тые про­те­за­ми культи в таз с хо­лод­ной водой. Либо в про­хлад­ное Кас­пий­ское море.

– Это был подвиг, равный по­дви­гу Алек­сея Ма­ре­сье­ва, – скажет потом ре­жис­сер.

Лу­спе­ка­ев себя не щадил. Он даже в сцене драки на бар­ка­се ра­бо­тал без дуб­ле­ра. В фильме есть лишь один трех­се­кунд­ный кадр, где его под­ме­нил кас­ка­дер Алек­сандр Мас­сар­ский: Ве­ре­ща­гин ногами спи­хи­ва­ет бан­ди­тов за борт. Сапоги Ве­ре­ща­ги­на по­ка­за­ны круп­ным планом. А носки сапог Лу­спе­ка­е­ва при упоре про­ги­ба­лись, и это было бы видно на экране.

Во время съёмок зна­ме­ни­то­го эпи­зо­да, в ко­то­ром Ве­ре­ща­гин с от­вра­ще­ни­ем ложкой ест из ко­рыт­ца черную икру, от­вра­ще­ние актера было на­ту­раль­ным от того, что сни­ма­ли целых четыре дубля. Икра осто­чер­те­ла Лу­спе­ка­е­ву, и после ко­ман­ды «стоп» на по­след­нем дубле он даже вы­плю­нул де­ли­ка­тес, не про­гло­тив.

Кстати, Коля Го­до­ви­ков, он же Пет­ру­ха, как-то объ­явил в прессе, что два ки­ло­грам­ма черной икры после съемки сам съел на пару с Лу­спе­ка­е­вым. Чего быть не могло: во-первых, икры было меньше ки­ло­грам­ма, а во-вторых, ее после съемок от­но­си­ли в хо­ло­диль­ник на случай, если пленка ока­жет­ся бра­ко­ван­ной и при­дет­ся эпизод с икрой пе­ре­сни­мать. В то время каждый фильм кон­тро­ли­ро­ва­ли ре­ви­зо­ры и рек­ви­зи­тор­ши. И они при своих малых зар­пла­тах ни­ко­гда бы не поз­во­ли­ли умык­нуть до­ро­гой про­дукт. Окон­чи­лась ис­то­рия тем, что ла­бо­ра­то­рия за­дер­жа­ла про­яв­ку ма­те­ри­а­ла и про­тух­шую икру спу­сти­ли в унитаз.