Русский рок. Мнение дилетанта
Попался на глаза вот такой материал.Объем очень большой,но решил публиковать частями.Очень много информации и фото.Итак поехали...
«Русский рок», как и «русский шансон» - довольно интересное явление. Все знают, что такая музыка есть; ее постоянно обсуждают где ни попадя; имеются герои-легенды жанра (как доброздравствующие, так и отошедшие в мир иной); существуют специализированные теле- и радиопередачи, посвященные сабжу… но вряд ли кто-то может дать внятное определение, что, собственно, такое «русский рок», и где там порылась собака, отделив «русский рок» от всех остальных этих ваших роков вообще.
Но явление, вообще-то, существует, отрицать его наличие было бы глупо. Конечно, сложно назвать роком в принципе то, что сейчас делают большинство как бы «рокеров» - причем не только русских, но, в массе, и всех остальных. Доходит до того, что труъ-роком считают всяких там Мадонн и Ледей Гаг (а вкупе с ними – доморощенных квази-рокеров), что, конечно же, веселит олдовых поклонников жанра, но никоим образом не оправдывает принадлежности перечисленных товарищей к рокендролу.
Чтобы таки разобраться, вкратце, с тем, почему русский рок – это рок, и почему именно русский,
Фильм «Стиляги», около десяти лет назад слегка взбудораживший меломанскую аудиторию, зачем-то смешал времена и события в причудливый неправдоподобный коктейль. После фильма масса меломанов внезапно поверила, что стиляги – это, типа любители рок-музона, и его же первые его отечественные исполнители.
Между тем, стиляги (как «попугаи», так и «штатники») – это советское явление, в большей степени, 50х годов, поэтому рока там было совсем немного. Стиляги плясали под разные вариации джаза – фокстрот, слоу-фокс, и разные прочие свинги, а музыкальными героями являлись Гленн Миллер, Дюк Эллингтон, Луи Армстронг да Бенни Гудмен, и несколько более поздние советские оркестры, в той или иной степени верно исполнявшие (а иногда и сочинявшие) весь этот джаз. Пластинки «на ребрах» с рок-н-роллами (Билл Хейли, Элвис Пресли), в конце 50х, периодически являлись слуху и ногам стиляг, но общей погоды не делали, утонув в джазовых ритмах. При этом, даже в то время, в мозгах официальных культурологов, часто происходил сдвиг мыслительного процесса, и музыку стиляг путали с другими, менее известными ныне, молодежными музыкальными субкультурами (чаще всего с приблатненной песней). Например, в фильме «Сверстницы» (1959) «стиляга» внезапно поет тупую дворовую нетленку. В некоторых других советских кинопробах 50х «неформальная молодежь» пляшет под фокстроты. Лишь в одной короткометражке на протяжении двух десятков секунд звучит «Rock Around The Clock», да и то в свинговой оркестровой обработке.
А в начале 60х стиляги постепенно сошли на нет, передав музыкальную эстафету другой субкультуре - хиппи (середина 60х – середина 70х).
Ну а стиляги попросту растворились среди прочего столичного молодняка, который тоже уже вовсю плясал фокстроты и твисты (причем вполне советского происхождения) и одевался более модно, чем в 50х.
Сцена в кафе, из фильма "Еще раз про любовь" (1968) - модная публика пляшет твист. Здесь засветились Скифы (их можно заметить на сцене), но фонограмму исполняют не они
Так что творчество группы Браво, которое считается музыкальным подражанием музыке стиляг – относится лишь к самому концу их существования, когда последние стиляги уже вовсю фанатели от Битлов (середина 60х). Оправданием существования субкультуры стиляг, в контексте данного материала, впрочем, может считаться происхождение из их среды некоторых монстров будущего «русского рока» - таких, как Алексей Козлов (хотя, по большому счету, Козлов с его Арсеналом рок играл только в самом начале, а потом все больше фьюжен да электронные эксперименты).
"Русский рок начался", с достаточно большой долей вероятности, где-то в 60х годах, вместе с доисторическими командами Сокол (Ю.Ермаков, В.Черныш), Славяне (А.Градский), Скифы (С.Дюжиков, Ю.Валов), Атланты (А.Сикорский и К.Никольский) и некоторыми другими, гораздо менее известными. Сначала эти группы перепевали текущий западный репертуар, потом (уже ближе к концу 60х) в том же духе стали сочинять сами. Конечно, то, что делали эти товарищи, было так же далеко от современного понимания рок-музыки, как советская эстрада от российской попсы. Но, справедливости ради, следует заметить, что и ранние Битлы не сильно-то, в общем, рокерничали – в современном, опять же, понимании.
Подобных команд вскоре наплодилось – не сосчитать, и не только в столицах.
Советские рок-герои 60х
Сокол (их "крышевал" глава КГБ СССР, и под его же, видимо, крылом "директор" коллектива Юра Айзеншпис копил баксы и золото в слитках)
Саша Градский, еще без очков, в качестве лидера Славян (на переднем плане)
Он же, но уже в очках - в компании Скоморохов (стоит в центре). Справа с басом - сын композитора Саульского Игорь
Скифы. С ними некоторое время пел Лёня Бергер, а другой их солист, Юра Валов, позже спел "Ветер северный" с Голубыми гитарами.
Интеграл из Казахстана. Бари Каримович (тогда еще Борис Николаевич) Алибасов - слева за барабанами
Орфей. В кадре, помомо прочих, присутствуют Лёня Бергер (крайний справа) и Слава Антонов (позже - композитор Добрынин; в центре с гитарой)
Атланты Алика Сикорского. Крайний справа - юный Костя Никольский
Ветры перемен. В дыму и угаре, у микрофона, можно различить Сашу Лермана
Группа Интербит - один из первых международных бит-коллективов (МГИМО). В команде пели два парня из Африки, а на гитаре лабал индонезиец
Оловянные солдатики, известные своей нетленкой "Водосточная труба"
Аргонавты из Москвы. В то же самое время бит-группы с тем же названием существовали в Ленинграде и Перми
Тролли из МВТУ им. Баумана. Славились довольно высоким профессионализмом; в конце 60х одними из первых стали исполнять арт-рок собственного сочинения
Мифы из Ленинграда. Кроме лидера, Гены Барихновского, в группе засветился Юра Ильченко, много позже спевший за Ярмольника все песни Макара в фильме "Перекресток"
Босяки из Орджоникидзе. Ныне известны, главным образом, тем, что группу основал один из будущих деятелей рок-магиздата Юра Морозов (на фото стоит слева)
Причем они не просто так себе существовали, но и давали концерты для фанов стиля в залах университетов и ДК, пытались записывать свои нетленки на убогие магнитофоны, даже устраивали рок-сейшены наподобие Вудстока, но масштабом, конечно, гораздо меньшим – в местечковых пределах, с участием пары коллективов и нескольких десятков почитателей; а также самоорганизовывались в «бит-клубы», базировавшиеся, как правило, в молодежных кафе и домах культуры. Появились и первые «рок-менеджеры», в их числе – товарищ Айзеншпис (ныне числящийся первым в Союзе пострадавшим за рокендрол; на самом деле, сел он за излишне ретивое коллекционирование американских дензнаков и металла желтого цвета).
Все это привело к тому, что, в последней трети 60х, официальные культурные власти внезапно обнаружили у себя под боком целую плеяду совершенно независимых от этих самых властей музыкантов. Они не литовали тексты, не проходили худсоветы и не были привязаны к филармониям; и тем не менее, собирали нешуточные залы, имея неплохую денежную выручку с концертов, и пели - о чем им заблагорассудится. Все это было как-то неправильно, и не вписывалось в стройную идеологическую модель советского общества. Но они уже проникали даже в святая святых - официальный кинематограф!
В мультике Хитрука инструментальный саундтрек записали Соколы, а партии вокала спели Бергер и Антонов-Добрынин из Орфея
С целью хоть как-то упорядочить это андерграундное ответвление культуры, некоторым из коллективов было предложено перейти на официальные рельсы.
С одной стороны, это было хорошо: вместо сомнительно-ограниченной популярности в пределах собственного ареала обитания, можно было получить, в перспективе, аудиторию, как минимум, всего Союза, включая радио- и телетрансляции; кроме того, как выяснилось позднее, некоторые филармонии были готовы взять на себя материально-техническое обеспечение успешных профессиональных коллективов, включая все эти ваши забугорные клавиши и гитары.
Но, со стороны другой, выяснились и весьма негативные моменты. Во-первых, вдруг оказалось, что подавляющее большинство самодеятельных рокеров совершенно не умеют играть и петь, и уж точно никаких музучилищ и консерваторий не кончали, а посему никак не могли нести культуру в массы, с точки зрения культурного руководства в центре и на местах. Во-вторых, у каждой песни должны быть авторы, а музыкальная политика в то время предполагала прочти бескомпромиссный нюанс: официальная песня должна быть написана членом Союза Композиторов на стихи члена Союза Писателей (были некоторые исключения, которые, в общем, только подтверждали правило). Т.е., став официальными, вчерашние рокеры автоматически лишались права петь в концертах собственные песни. В третьих, были серьезные вопросы по имиджу: в официальной культуре никак не приветствовались лохматые волосы и непонятная чиновникам хипповая одежка, не говоря уж о манере поведения на сцене: советский артист обязан был просто столбом стоять перед микрофоном, делая свое поющее дело, или плавно передвигаться на сцене, не совершая резких движений, и уж тем более не вытворяя черти что с гитарой или барабанами. Ну и, в четвертых: музыкальная составляющая подпольных рокеров тоже не вписывалась в советскую культуру, и усилители со всякими там фуззами и дисторшенами вызывали у чиновников впечатления, граничащие с продажей Родины. Ну а кто-нибудь может себе представить коротко постриженного, одетого в костюм от «большевички» и поющего «Любовь, комсомол и весна» Макара?! И при этом еще профессионально лабающего на гитаре (что ему недоступно до сих пор, по правде говоря). (В скабках замечу - у Градского, вообще-то, чуть позже все это получилось, включая даже песенку про комсомольские стройотряды).
То-то же. Поэтому в официоз пошли не все, и даже вовсе немногие. Тем не менее, официальные «квази-рок-группы», которые получили наименование «вокально-инструментальных ансамблей» (ВИА), к началу 70х стали вполне обыденным явлением (а к середине 70х их было уже – как звезд на небе). При этом , однако, еще не существовало серьезного разделения на «официальные ВИА» и «подпольный рок». Многие рокеры, умеющие-таки, в отличие от большинства коллег, петь и музицировать, на время приходили в ВИА осуществить гастрольный чес и получить финансовый профит; были даже случаи, когда андерграундные рок-команды целиком входили в состав вполне официозных ВИА (например, симбиоз Скифов и Голубых гитар, породивший, среди прочих, нетленку «Ветер северный»). Да и музыка первых ВИА мало отличалась от рокерских экспериментов: аранжировщики умудрялись делать из песен СК и СП нечто удобоваримое а-ля брит-поп; либо худруки коллективов были выпускниками Гнесинки по классу композиции и, таким образом, становились официальными создателями песен; либо невозбранно тырились из западных (а то и у братьев по демлагерю) альбомов хитовые песенки и перепевались по-русски.
Но долго это продолжаться не могло, и настали
Смутные годы.....
На этом первую часть заканчиваю..
7even_Fan Офф