Дело «Сети»: в чем обвиняют фигурантов и что известно о пытках
В октябре 2017 года в России завели уголовное дело о создании террористической организации «Сеть» (запрещена в России), а в течение 2018 года всех фигурантов задержали. 10 феврали 2020 года Приволжский окружной военный суд вынес приговоры семерым молодым людям: им дали от шести до 18 лет колонии. Сами осужденные говорят, что давали показания под пытками. Акции в их поддержку проходят по всей стране, впереди у фигурантов апелляция. Подробности дела «Сети» — в материале корреспондента RTVI Сергея Морозова.
В октябре 2017 года в России завели уголовное дело о создании террористической организации «Сеть» (запрещена в России), а в течение 2018 года всех фигурантов задержали. 10 феврали 2020 года Приволжский окружной военный суд вынес приговоры семерым молодым людям: им дали от шести до 18 лет колонии. Сами осужденные говорят, что давали показания под пытками. Акции в их поддержку проходят по всей стране, впереди у фигурантов апелляция. Подробности дела «Сети» — в материале корреспондента RTVI Сергея Морозова.
Из приговора Приволжского окружного военного суда: «Назначить Пчелинцеву окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 18 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Назначить Шакурскому окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 16 лет».
После этого приговора прошло 10 дней. За это время, не договариваясь между собой, в защиту приговоренных по делу «Сети» (организация запрещена в России) выступили ученые, кинематографисты, учителя, психологи, владельцы книжных магазинов, художники, художники-аниматоры, IT-специалисты, врачи и адвокаты Петербурга. На седьмой день этой кампании пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что в Кремле обратили внимание на общественный резонанс.
Фотография: Валерий Шарифулин / ТАСС
Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента России: «Мы принимаем его во внимание, конечно. Здесь дело не в резонансе. Там есть процедура апеллирования. В данном случае нужно ожидать результатов апелляции».
Вот чем суд объяснил столь суровые решения: не позднее мая 2015 года Дмитрий Пчелинцев и некий Тимофей, которого так и не нашли, начали создавать межрегиональное тайное общество; в феврале 2017 года на некой квартире в Петербурге прошел съезд, на котором обсуждалось следующее.
Из приговора Приволжского окружного военного суда: «…готовность к выполнению основных целей и задач террористического сообщества, заключающихся в насильственной смене конституционного строя России путем нападения на сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих, здания полиции, склады с вооружением, военные комиссариаты, офисы партии „Единая Россия“, государственные учреждения».
Планы грандиозные. За два года ни одного теракта нет. То есть надо понимать, что группа занималась самоорганизацией. И вот что из этого вышло.
Первым задержали студента Игоря Зорина — в октябре 2017 года. Он даст главные показания и выйдет из дела. Вскоре забирают Куксова и Шакурского. Предполагаемый лидер Дмитрий Пчелинцев мог бы заметить исчезновение соратников, но нет. Он ждет восемь дней, пока задержат и его. Даже оружие не спрятал. Схватили лидера — и снова никакой реакции. Андрей Чернов ходит на работу, где его и задерживают 9 ноября. А Кулькова и Иванкина схватили вообще в марте, через пять месяцев. У них должен был быть план, как атаковать все эти военкоматы, склады оружия, офисы «Единой России». Вдесятером или каждый сам по себе? Как все это должно было произойти? Это неизвестно. Но суд считает, что конкретики в деле хватает.
Из приговора Приволжского окружного военного суда: «С достаточной полнотой и конкретностью приводится существо обвинения, данные о времени, местах и способах совершения преступления каждым из обвиняемых».
Почти все фигуранты и в Пензе, и в Петербурге заявили, что оперативники пытали их сразу после задержания: вывозили в лес и избивали, пытали удушением и током в микроавтобусе, подвешивали вниз головой в СИЗО.
В Петербурге впервые члены Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) не только увидели, но и зафиксировали следы физического воздействия на подследственных. В камерах находились Филинков и Шишкин из петербургского дела и Пчелинцев из пензенского.
Яна Теплицкая, член ОНК Петербурга в 2016-2019: «Спустя неделю, когда мы поняли, что никто кроме нас не собирается приходить к Виктору Филинкову, мы зарисовали то, что тогда осталось. Мы зарисовали 33 следа примерно видимых. И из них шесть парных — это вход и выход электрошокера. Мы составили акт. Здесь даже были следы крови Виктора, потому что у него была шапка, которой он вытирал кровь с лица во время пыток в лесу. Она была с ним, и мы промокнули ею акт».
В Пензе стерли записи с видеокамер в СИЗО «за давностью». Следствие о пытках началось с большим запозданием, членов ОНК не опросили, экспертизу в якобы пыточных камерах не проводили, зато опросили самих силовиков. Они заявили, что никаких пыток не было.
С теми, кто проверял заявления о пытках в Петербурге, беседовал Михаил Федотов, тогда — глава президентского Совета по правам человека. Он убедился, что проверку провели формально.
Фотография: Валерий Шарифулин / ТАСС
Михаил Федотов, председатель Совета по правам человека при Президенте России в 2010-2019: «Осмотреть этот минивэн, посмотреть и спросить всех сотрудников, которые участвовали в задержании. В объяснениях оперативников было сказано, что они применили к нему электрошокер один или несколько раз, поскольку он предпринял попытку побега. Отлично, давайте проверять, а можно было убежать с этого места? А соответствуют их слова данным медосмотра по количеству следов от электрошокера?»
Осенью 2018 года Михаил Федотов встретился с главой Федеральной службы безопасности и рассказал ему о подозрениях в отношении его подчиненных, потому что дело вели в ФСБ.
Михаил Федотов, председатель Совета по правам человека при Президенте России в 2010-2019: «Когда я ему говорил, что вот там применялись пытки, он говорил: „Ну, Михаил Александрович, ну не может этого быть! Это исключено“».
Сергей Морозов, RTVI: «Исключено почему?»
Михаил Федотов, председатель Совета по правам человека при Президенте России в 2010-2019: «Потому что как бы в арсенале следственных действий такого нет. Он сказал: „Хорошо, мы посмотрим, что тут можно сделать“».
Провели ли дополнительные проверки — неизвестно. Но даже после приговора суда такую проверку все еще можно провести, считает Михаил Федотов.
Михаил Федотов, председатель Совета по правам человека при Президенте России в 2010-2019: «Обществу важно знать, были пытки или не было. И если были пытки, то все доказательства, добытые таким путем, должны быть исключены из уголовного дела, а те лица, которые виновны в этих пытках, должны быть строжайше наказаны».
В декабре 2018 года о пытках в деле «Сети» правозащитники доложили лично Путину.
Владимир Путин, президент России: «Но сотрудники ФСБ не работают в этих автобусах. Их там нет физически. Там работает или Росгвардия, или полиция. Давайте внимательно посмотрим, меня это реально беспокоит. Это абсолютно недопустимо, надо разбираться».
Суд не стал назначать дополнительную экспертизу по пыткам, суд не поверил ни одному слову о пытках.
Из приговора Приволжского окружного военного суда: «Суд приходит к выводу о том, что заявления подсудимых о применении к ним недозволенных методов ведения следствия являются надуманными, данными в соответствии с избранной защитой позицией. Суд расценивает их как намеренное введение в заблуждение общественности, направленное на дискредитацию собственных первоначальных показаний и придания уголовному делу значительного общественного резонанса».
Общественность просто проморгала события последних лет, говорит юрист фонда «Русь сидящая».
Алексей Федяров, юрист, руководитель правового департамента фонда «Русь сидящая»: «То, что произошло с делом „Сети“ — это обычная, рядовая, рутинная практика расследования и рассмотрения судами таких дел, например, на Кавказе. Ничего необычного там нет. И люди, которые отработали в командировках на Кавказе, применяют точно те же самые методы и удивляются: „Мы же так делали 10 лет, что народ встрепенулся-то?“»
В приговоре указано, что заговорщики на полевых выходах скрывали лица масками, использовали клички, зашифрованные слова (правда, они сами снимали свои тренировки на телефон). Сторонники подсудимых приехали на суд в Пензу и вышли их поддержать, не скрывая своих лиц. Среди них Евгения Кулакова из Петербурга. В Пензу она приехала в тех самых ботинках, которые были на Викторе Филинкове в день задержания.
Сергей Морозов, RTVI: «Ботинки Филинкова?»
Евгения Кулакова, участник кампании поддержки фигурантов дела «Сети» в Петербурге: «Да. Ну он нам их передал в СИЗО. У них нет шнурков, шнурки из пакетов сделаны. Мы их как экспонат выставляли».
Выставка рисунков самих задержанных и работ современных художников в их поддержку прошла в Москве, Петербурге и Берлине. Евгения носила передачи заключенным в СИЗО. Она давно знает обвиняемого Юлия Бояршинова.
Евгения Кулакова, участник кампании поддержки фигурантов дела «Сети» в Петербурге: «Он придерживался и придерживается анархических, антифашистских взглядов. Он устраивал фри-маркеты, еду для бездомных раздавал, участвовал в музыкальных коллективах».
Раньше Евгения ходила в здание СИЗО как исследователь репрессий 30-х годов. Теперь в этом же изоляторе сидит ее давний знакомый.
Евгения Кулакова, участник кампании поддержки фигурантов дела «Сети» в Петербурге: «Там две двери: в правую идешь в архив, а в левую идешь в СИЗО. И когда это случилось так, что в один день в 10 утра мне надо было быть и там, и там, меня это очень впечатлило. Я поняла, что вот это так соединилось».
Фотография: Давид Френкель / Коммерсантъ
Отец арестованного по делу «Сети» в Петербурге Николай Бояршинов регулярно выходит на пикеты и чувствует, что настроение людей медленно, но меняется.
Николай Бояршинов, отец арестованного по делу «Сети» Юлия Бояршинова: «Сначала очень часто спрашивали: „Все-таки за что? Просто так же не арестовывают! Все равно что-то было“. Сейчас, конечно, уже намного реже. Люди привыкли, что могут арестовать просто так, но чтобы дать такие сроки ни за что — это, конечно, мало кто может себе представить».
Впереди апелляция. Статья 205.4, по которой вынесли приговоры в Пензе, предусматривает наказание, даже если никаких действий и не совершили. Правда, надо доказать, что террористические цели ставились. Возможно, приговор пересмотрят. На это ссылаются и официальные лица: дождитесь апелляции.