«Кто-то веселый и умный поставил минус $40»: как нефть шагнула в эпоху отрицательных цен
Беспрецедентное падение объясняют биржевыми фокусами, но котировки продолжают обвал
Вчерашнее падение цены на американскую нефть марки WTI до глубоко отрицательных значений эксперты списали на игры трейдеров, которым надо было во что бы то ни стало продать майские фьючерсы и избежать обязательства принять поставку физической нефти. Но сегодня валятся уже июньские контракты на Brent, которая опустилась ниже $20 впервые с 2002 года. О том, долго ли это продлится, — в материале «БИЗНЕС Online».
рынок нефти пошел вразнос: ФЬЮЧЕРСЫ уходят в минус, «Лукойл» объявил беспрецедентное снижение добычи
Накануне торги на Нью-Йоркской товарной бирже (NYMEX) завершились невероятным падением цен майских фьючерсов на нефть американской марки WTI. Поначалу цена майских фьючерсных контрактов упала с $18 до $10 за баррель. Затем последовало пике, графики которого стали самыми популярными сообщениями информагентств и мессенджеров — в течение двух часов котировки достигли абсолютного минимума — $0,1 за баррель, а позже переместились в отрицательную область. По данным агентства Reuters, в ходе торгов цена доходила до минус $40,32 за баррель, а на закрытии остановилась на отметке в минус $37,63 за баррель. В отрицательную область ушли и котировки нефти на европейском спот-рынке: российская Urals подешевела до минус $3 за баррель, североморская Brent до минус $3,5 за баррель.
В номинальном выражении баррель нефти WTI подешевел на $55,9 — такого обвала за один день еще не было ни разу с 1983 года, когда начались биржевые торги техасской нефтью.
Однако еще вчера ночью (по Москве) ситуация стабилизировалась. В настоящий момент стоимость уже июньских фьючерсов на WTI превышает $19 за баррель. Дело в том, что сегодня состоялась экспирация (завершение срока) майского контракта на техасскую нефть. Накануне трейдеры закрывали позиции по этим фьючерсам на WTI, иначе им пришлось бы принимать поставку реального товара. Другими словами, уход цен в отрицательную область носил технический характер. Тем не менее, на рынке физической нефти явно растет объем невостребованного покупателями «черного золота». Хранилища, танкеры, железнодорожные цистерны и трубопроводы близки к наполнению. Это и вызывает невероятные ценовые колебания.
Впрочем, шок с WTI, похоже не прошел бесследно. Сегодня с утра обваливаются цены и других сортов нефти. Так, стоимость июньских фьючерсов на нефть Brent на бирже ICE в Лондоне по состоянию на 12:40 21 апреля опустилась на 33,59%, до отметки $19,14 за баррель. Это произошло впервые с февраля 2002 года. Российская нефть марки Urals торгуется на уровне $13 за баррель. Рубль отреагировал на волатильность на нефтяном рынке снижением — курс доллара по состоянию на 12.54 вырос на 1,51 рубля до 77,06 рублей, евро — до 83,59 рубля (+1,60).
Сегодня утром стало также известно о снижении цен на бензин на российском оптовом рынке. На прошлой неделе стоимость некоторых контрактов на поставки топлива падала ниже себестоимости с учетом налогов и акцизов. Продавцы теряли на каждой тонне бензина АИ-92 2300 рублей, сообщает РБК.
Эксперты объясняют сокрушительное падение нефтяных котировок пандемией коронавируса, когда более четырех миллиардов человек в мире находятся дома, производство сокращено, авиарейсы отменены. По различным оценкам «навес» над нефтяным рынком, то есть объем невостребованной нефти составляет от 15 до 25 млн баррелей в сутки.
Ситуацию должно отчасти исправить соглашение ОПЕК+ о беспрецедентном сокращении добычи на 9,7 млн баррелей в день, которое вступит в силу 1 мая. Россия должна сократить по этому соглашению сократить 23% своей добычи или 2,5 млн баррелей в стуки. Пока что конкретные цифры нефтяного секвестра назвал только основной владелец «Лукойла» Вагит Алекперов. По его словам, «Лукойл» снизит добычу с 1 мая примерно на 40 тыс. тонн в день. Это более 290 тыс. баррелей.
«у нас компании должны сократить добычу нефти едва ли не на 3,5-4 млн баррелей в день»
По просьбе «БИЗНЕС Online» эксперты высказались о том, повторится ли падение фьючерсных цен, чем это обернется для российского бюджета и добывающих компаний, а также когда цена на «черное золото» вернется к комфортному для отечественного бюджета уровню выше $42,4 за баррель.
Главной причиной вчерашнего падения цен на майские нефтяные фьючерсы финансовый и биржевой аналитик Степан Демура видит в «невозможности сделать арбитраж». «Контракт поставочный, поэтому каждый раз, когда происходит экспирация, нужно перекладываться в следующий контракт, — объясняет Демура. — Соответственно, когда перекладываетесь, надо закрывать свои позиции, короткие или длинные. Какой-то достаточно крупный фонд решил сыграть на ценовой разнице двух контрактов — майского и июньского — но их поймали. Потому что рынок закрывали принудительно, потому что бидов (предложений покупателей — прим. ред.) не было. Соответственно, кто-то очень веселый и умный поставил бид на минус $40. И его залили в торговую систему. Вот и все, это рыночная механика, которая к действительности отношения не имеет».
Аналитик успокаивает: ничего страшного не произошло, июньские контракты на происходящее никак не реагировали. «Однако прежним мир уже, к сожалению, не станет, — сетует Демура. — После пандемии потребление нефти, конечно, вырастет. Но я сильно сомневаюсь, что оно дойдет до прежних уровней. Производство пока сокращается. Американские сланцевики консервируют добычу, причем достаточно быстро — уже на 3 млн баррелей они ее сократили. Все рано или поздно приходит в равновесие, цены начинают расти, добыча снова начинает резко увеличиваться. Это нормальный естественный процесс, и не надо туда вмешиваться».
Собеседник издания полагает, что российские нефтедобывающие компании ждут непростые времена. «Нам нужно сократить добычу на 2,7 млн баррелей — это больше половины нашего экспорта, — говорит Демура. — К тому же и в самой России очень резко упало потребление моторного топлива, а значит и нефти. С учетом этого, у нас компании должны сократить добычу нефти едва ли не на 3,5-4 млн баррелей в день. А это, наверное, процентов 40 от того, что мы сейчас добываем. Единственное, что нефтяники могут сделать, это сбрасывать, скажем, 4 млн баррелей в сутки на ландшафт — просто сливать. Сейчас, по оценкам Гринписа, они сбрасывают 10-15% добываемой нефти. У них хватит ума, я не сомневаюсь».
«у нефтекомпаний, которые добывают меньше 350 тыс баррелей в год, не будет задачи по снижению добычи»
Есть и более оптимистический взгляд на перспективы нефтяного рынка. «Думаю, в мае должен быть определенный рост [цен на нефть]», — говорит президент союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль. Впрочем, и он не ожидает быстрого и существенного восстановления стоимости главной статьи российского экспорта. «Потребуется какое-то время, чтобы экономика поправилась в целом, в мире, — отмечает эксперт. — И тогда уже можно будет говорить о том, что потребность вернется. Но не сразу, конечно, она вернется к тем цифрам, которые были — когда была потребность в 100 млн баррелей в сутки. К концу года начнет экономика потихоньку набирать темп. Тогда и цены на нефть будут достаточно комфортными».
По мнению президента союза нефтегазопромышленников, в особенно сложном положении оказались малые нефтяные компании. «Однако татарстанские нефтяники все же в более лучшем положении находятся, потому что они всегда опираются на правильную политику и поддержку правительства республики, с самого начала, еще когда был Минтимер Шаймиев, — подчеркнул Шмаль. — Шаймиев привил совершенно правильное отношение к нефтяному комплексу республики, и сегодня это продолжается Рустамом Миннихановым. Отсюда и достаточно устойчивая работа нефтяников Татарстана».
«Что будет с крупными компаниями? — рассуждает собеседник издания. — Сейчас готовится предложение минэнерго о том, кому какой объем дать в плане сокращения добычи. Мы считаем, что надо делать так, чтобы малых компаний это не коснулось. Мы находим здесь поддержку и минэнерго: они говорят, что у нефтекомпаний, которые добывают меньше 350 тыс баррелей в год, не будет задачи по снижению добычи».
Однако малый бизнес в этой нише находится в очень тяжелом положении: денежные потоки сократились, а налог НДПИ запредельный. «Я уже много раз критиковал отсутствие внятной налоговой политики, но и здесь татарстанские нефтяники в более хорошем положении, — заметил Шмаль. — Потому что еще в самом начале формирования новых отношений были найдены пути решения, и неслучайно сегодня малые компании в РТ добывают почти 20% республиканской нефти. Если их сейчас не поддержать, то они умрут и не возродятся. Сейчас задача наших законодателей — поддержать малые компании, дать им небольшие преференции, отсрочку НДПИ. Так получается, что у нас для многих компаний выручка апрельская меньше, чем нужно заплатить НДПИ за март. НДПИ высокий, а цена на нефть низкая. Это глупость несусветная, но она имеет место».
Старший аналитик по нефтегазовому сектору «Райффайзенбанк» Андрей Полищук не исключает, что подобные падения цен на фьючерсные контракты повторятся, все зависит от того, как будут работать меры против коронавируса. «У Brent мы видели подобное в предыдущий майский контракт. Там, конечно, не было отрицательных значений, но ценник также очень сильно просел» — напомнил он. По мнению собеседника издания, эта ситуация влияет и на поставки российской Urals. «Это произойдет по традиции, так же, как на все нефти в мире, — добавил он. — Идет сокращение спроса, соответственно, потребление меньше. Физические поставки будут меньше и в этом году, и в следующем. Тем более, действует соглашение ОПЕК+, которое предполагает сокращение добычи. Если сильно упадет добыча, значит, и экспорт упадет».
Прекращение эпидемии коронавируса не главное условие возврата цен на нефть к приемлемым для российского бюджета уровням. «Формируются огромные запасы, которые будут висеть над предложением и оказывать дополнительное влияние на цены, — полагает Полищук. — Поэтому не стоит ждать, что цены быстро вернутся к докризисному уровню — $60 и больше, которые мы видели буквально в конце прошлого года до всей истории с коронавирусом. Если мы предполагаем, что спрос восстановится уже в этом году, то ценник вряд ли быстро восстановится. Дай бог, в следующем, в конце следующего года. Опять же, в зависимости от принимаемых мер. Если мы говорим, что ограничения снимаются, и в мае уже идет восстановление спроса, то будет быстрее, а если не снимаются, как говорят некоторые прогнозы, до лета или до сентября, понятно, что и к следующему году мы не восстановимся».