Латинский алфавит для чувашского языка — такая идея всерьез обсуждалась век назад

Еще в 1867 г. в рецензии на книгу Николая Золотницкого 19-летний Иван Яковлев писал: «Я полагаю, что для выражения чувашских звуков необходимо составить некоторые условные знаки, без которых нельзя обойтись». Сказано – сделано. Опытным путем с помощью таких же небезразличных товарищей он сумел разработать вариант чувашского алфавита, которым, по существу, мы пользуемся до настоящего времени. Однако был в истории момент, когда вставал вопрос об отказе от созданного И.Я. Яковлевым алфавита на основе русского и замене его латиницей.

В феврале 1921 г. для изучения местного края, распространения научных сведений о нем, ознакомления чувашского населения с жизнью и культурой народов РСФСР было создано Общество изучения местного края. Функционировало целых 8 секций: естественноисторическая, историко-археологическая, этнографическая, общественно-политическая, художественно-литературная, научно-просветительская, организационно-инструкторская и информационная. В первый год Общество объединяло 51 человека, в последующем число членов росло и к 1926 г. достигло 155 человек. Были среди них профессора и преподаватели школ, агрономы и врачи, литераторы и художники, государственные служащие и бывшие дворяне. То есть – срез был достаточно представительный в плане различных слоев интеллигенции.

Так вот, это досточтимое собрание на своем заседании 24 мая 1922 г. заслушало доклад А.П. Милли под красноречивым названием «О замене существующего чувашского алфавита латинским».

СПРАВКА «СЧ»

Алексей Прокопьевич Милли (1894–1942) – публицист, поэт, этнограф, фольклорист. Окончил Казанскую духовную семинарию (1918), аспирантуру НИИ народов Востока (1929). В 1917–19 гг. был ответственным секретарем и редактором газет «Хыпар», «Канаш», «Чухăнсен сасси». В 1920–22 гг. работал в Симбирском губернском отделе народного образования. В 1922–23 – в Чебоксарах: председатель переводческой комиссии при Чувашском областном отделе народного образования, заведующий Архивным бюро Чувашской АО. С осени 1923 г. – в Москве. Выступал в периодической печати со статьями по вопросам национально-культурного строительства чувашского народа. Автор ряда стихотворений, перевел на чувашский язык поэму А.С. Пушкина «Цыганы», русские революционные песни, собирал фольклорный и этнографический материал. В 1938 г. репрессирован. В 1956 г. реабилитирован.

Алексей Прокопьевич, занимавший на тот момент должность председателя переводческой комиссии при Чувашском областном отделе народного образования, в своем довольно обширном выступлении пытался обосновать необходимость новых принципов кардинальным отрицанием многих более ранних достижений. Во главу угла автор поставил тезис о том, что «существующий чувашский алфавит» за исключением восьми специальных букв является «русским алфавитом», благодаря чему реализовалась идея Н.И. Ильминского об ассимиляции «инородцев» и «скорейшем слиянии их с русским народом». Тем самым якобы «разрушались» основы самобытного развития и терялась «оригинальная физиономия» этноса.

Оперируя современными общественно-политическим терминами, А.П. Милли оказался одним из первых чувашских «либералов», проповедовавшим отказ от «усвоения русской отсталой культуры» и переставившим идеал на усвоение «общечеловеческой западной культуры». Причем последняя ему являлась в виде «раскрепощающей» и «дающей одинаково обильные плоды всем народам земного шара без различия расы и языка, сохраняя в неприкосновенности вековые приобретения каждого народа в его самостоятельной борьбе за свое органическое и духовное существование с окружающей живой и неживой природой». Одним из ключевых факторов смены идеала и должен был стать, по мнению А.П. Милли, переход на латинский алфавит. Его усвоение должно было «приблизить чувашей к западной культуре и даже в некоторой степени необходимо заставить их непосредственно воспринимать западную культуру».

Практическую реализацию своей идеи Алексей Прокопьевич предлагал начать уже с осени 1922 года, поскольку это «неудобств в виду маленького объема существующей чувашской литературы на настоящем (т.е. русском – Ф.К.) алфавите не представляет». Выработку нового варианта чувашского алфавита А.П. Милли предполагал силами особой Комиссии из специалистов, причем, надо полагать, себя видел в ее составе отнюдь не на последних ролях.

Лишенный конкретных исторических фактов, зато экспрессивно выстроенный доклад, как отмечено в протоколе, «вызвал продолжительные и горячие прения по затронутым в нем вопросам, особенно по противопоставлению в нем русской культуры западноевропейской». Однако собравшиеся оказались людьми не только эмоциональными, но и рассудительными. Впопыхах и на «ура» подводить итог не стали, а заняли благоразумную позицию: «не принимая определенного решения по существу доклада ввиду его спорности и невыясненности его основных положений и исходя из общепризнанного положения, что существующий чувашский алфавит нуждается в значительных изменениях и исправлениях, признать желательным продолжение дискуссионного обсуждения этого вопроса на разного рода съездах, совещаниях, курсах и прочее».

«Революционный порыв» в народе понимания не встретил, и от предложения А.П. Милли отказались. Оно так и осталось частным мнением. А историческое развитие последующих десятилетий дало мощный всплеск национальной литературы, тексты которой, как и многие изданные до Октября 1917 года, доступны и понятны и современному читателю в силу именно неразрывности лингвистических традиций. Случись на деле воплотиться идеям А.П. Милли – как знать, может чувашскую книгу «яковлевского алфавита» снова бы корова съела. Примеров такого бескомпромиссного отказа от «реакционного» прошлого и трагических последствий подобных шагов История дает немало.

Федор Козлов

Фото с канала youtube.com/Çuvaş