«Вдруг заходят два автоматчика. А ну во двор его!» 7 крутых баек от Владимира Крикунова в день его 70-летия

Сегодня заслуженный тренер России и Белоруссии Владимир Крикунов отмечает свой юбилей. Поздравляем!

Специалисты величают Владимира Васильевича старейшиной российского тренерского цеха. Из действующих тренеров КХЛ он действительно самый матерый — карьеру наставника начал еще в СССР, в минском «Динамо». И с тех пор успел поработать главным не только в российских и иностранных клубах, но и в сборных четырех стран. За неделю до своего юбилея он продлил контракт с московским «Динамо», с которым должен был биться с ЦСКА в полуфинале Западной конференции — помешала эпидемия коронавируса.

Игроки же за глаза именуют его коротко, но уважительно: «Мужик». За то, что режет правду в глаза и звездам с многомиллионными контрактами, и новичкам команды. Неприкасаемых и любимчиков для Крикунова в составе нет. Он это доказывал не раз в жестких интервью. Но далеко не все игроки знают, что прозвище «Мужик» Владимир Васильевич заслужил, когда сам был еще чуть ли не юниором. Когда пришел во взрослый состав «Олимпии» да и надавал по щам ветеранам, которые попытались на него наехать. В 21 год он уже стал капитаном команды.

Журналисты же любят Крикунова за острое словцо и опять же предельную откровенность. За словом он в карман никогда не лез. И, по-моему, вообще недоумевает — почему он должен что-то скрывать от народа, для которого играет? Наверное, потому что в СССР его научили любить свою работу, делать ее хорошо, гордиться ей и ходить с высоко поднятой головой.

Лично меня Владимир Васильевич «купил с потрохами» в 2005-м, когда его «Динамо» билось в финале с «Ладой». Бело-голубые приехали на ответные матчи в Тольятти, уже ведя в серии 2-0. А я заплутал в бессистемно раскиданном по берегу Волги городе и припозднился — приехал на матч, уже когда команды выходили на раскатку, и не успел, как обычно, расспросить тренера у раздевалки, что да как с составом, чтобы вставить добытую информацию в репортаж. Соцсетей тогда еще не было, и интернет только-только начинал завоевывать мозги людей.

«Дим, ты чего-то хотел?» — заметил меня Крикунов. Я объяснил ситуацию. «Да давай заходи, чайку попей, пока мои разминаются, я тебе сейчас все расскажу…»

До начала матча оставалось 40 минут, мы пошли в тренерскую и поговорили. А потом динамовцы выиграли третий матч, одели на шеи золотые медали и отпраздновали чемпионство, которого ждали пять лет. Сейчас при всей шумихе, которой оброс хоккей, в такое сложно поверить. Но Крикунов всегда был простым и уверенным в себе человеком. Самое главное, таким и остался.

Подобных историй о нем можно рассказать очень много. Но дело в том, что Владимир Васильевич сам отличный рассказчик. И когда мы встречаемся, я не люблю говорить. Я люблю слушать. Поэтому перед юбилеем и попросил его поделиться несколькими зарисовками из собственной жизни…

Байка 1-я. Как Володя боксом занимался и в «Олимпии» ветеранов бил

— Вообще-то в Кирово-Чепецке я начинал играть в футбол, на позиции центрального защитника, — вспоминает Крикунов. — Тренер у нас был из Ленинграда, Николай Поляков. А зимой он сам играл защитником в хоккей за нашу «Олимпию». Поэтому осенью он нам говорит: «Будет похолоднее, приходите на хоккей».

— Я так понимаю, об искусственном льде тогда и не мечтали?

— Зато зимы были суровые! В октябре болота в Кирово-Чепецке до дна промерзали. Вот мы там и осваивали коньки. А в ноябре уже заливали большое поле для массового катания. Так что льда хватало! В выходные, когда учебы не было, мы туда в десять утра приходили и уходили в десять вечера.

— А поесть?!

— Раза два-три за день упадешь в голодный обморок. Похватаешь ртом снежок из сугроба. Вода пошла, энергия какая-то появилась — и обратно на лед! Потом днем уже тренировались и играли. А вечером — массовое катание, мы опять тут как тут. Музыка, народ и гоняешь на полной скорости между граждан. Маневренное катание отрабатываешь. Среди живых людей, которые двигаются в любую сторону, падают, кричат, это непросто. Отличная база закладывалась. Так и росли. Летом — мяч, зимой — коньки и клюшка. А пока лед ждали, я еще боксом занимался.

— Бокс был на третьем месте после хоккея и футбола?

— Там у меня тоже неплохо получалось. Мой тренер приходил к Полякову и просил: «Отпусти, из него хороший боксер выйдет!» А тот упирался: «Не нужен ему бокс! Он в хоккей будет играть нормально». Так и не отпустил. Три года я так боксом занимался — между футболом и хоккеем. Провел пару боев на первенстве области, оба выиграл. И тренировался серьезно — удары отрабатывал, бой с тенью…

Я очень быстрый был. Как-то мне повезло еще в детстве. Пошел в секцию плавания сперва. А бассейна в городе не было. И тренер нас постоянно бегать вместо этого заставлял. Думаю, тогда я сердце и развил. И затем что на скакалке, что на ринге, что на льду мне все легко давалось, хорошая выносливость была.

— Слышал, бокс вам помог утвердиться и в «Олимпии», где вы со всеми ветеранами передрались?

— Было дело. Ведь как бывает? Приходишь молодым в команду, а на тренировках старожилам не уступаешь ни в чем. Вот и начинается: «Ты чего, пацан, понимаешь, куда пришел…» С одним столкнулся так, потом со вторым. Ну, а как дал отпор, отстали. Знали, что я боксом занимался. В 21 год я в «Олимпии» уже капитаном команды был.

Байка 2-я. Как Крикунов из военкомата через забор удрал

— Как я из военкомата через забор убежал? Ну, это было уже в Саратове, — делится Крикунов. — Я тогда в московский «Спартак» намылился. Вячеслав Старшинов был там тренером. Мы с ним обо всем договорились. Я еще спросил: «Ну, а как там по переходу из «Кристалла» в «Спартак»?» — «Не волнуйся, все решим, ты только в армию не попади!» Мне уж года 24 тогда было, но я не служил. А надо же сниматься с воинского учета. Подождал я числа до 6 июля и пошел в военкомат. Весенний призыв, думаю, кончился, все спокойно. Прихожу: так, мол, и так, в Москву переезжаю. «А ну, давай документы, постой тут» — и офицер достает мое личное дело. Я смотрю, а там наверху крупными буквами: «Хоккей».

— Стою, жду. Вдруг заходят два автоматчика и военком с ними. Понимаешь, говорит военком, в армии недобор. Вот и призываем всех кого можем по спецнабору. А ну, ребята, давайте-ка во двор его!

Вывели меня туда, а там пацанов человек двести! И уже к отправке готовят. Походил я взад-вперед и понимаю: надо смываться отсюда, иначе в армию загремлю. А забор высоченный, ужас! Хорошо, что тренированный был тогда. Разбегаюсь, еле допрыгнул, подтянулся — и уже на той стороне. Часовой сзади орет, а я потихоньку вдоль заборчика — и в такси. Приезжаю во дворец спорта и иду сразу к главному тренеру «Кристалла» Роберту Черенкову: «Попался, взяли меня». — «Ладно, иди тренируйся». Только в сентябре, когда меня на чемпионат заявили, паспорт обратно вернули.

— Неужели служили бы два года в сапогах, если бы через забор не ушли?

— Нет. Я же говорю, штамп на моем личном деле был: «Хоккей». Это на меня директива из Куйбышева пришла, там была в то время команда СКА. Оттуда мог уже и в ленинградский СКА, и в ЦСКА попасть. Черенкову потом пришлось меня от этой директивы еще отмазывать.

Ну, а переход в «Спартак» сорвался. Позже меня в «Крылья Советов» обменяли. Когда московская команда полетела в Америку на первые игры с клубами НХЛ («Крылья» тогда обыграли «Питтсбург», «Чикаго» и «Айлендерс» и уступили «Баффало». — «Матч ТВ»). В Саратов взамен приехали Владимир Мышкин и Сергей Борисов. Так я и отыграл год в столице.

Байка 3-я. Как хоккеисты государственную границу защищали

— А в 26 лет я перешел в рижское «Динамо», — продолжает Крикунов. — И отчасти тоже из-за армии. Отслужить-то надо было! Виктор Тихонов, который тогда латвийскую команду тренировал, звал меня туда каждый год, с 18 лет. И вот на турнире вторых сборных в Ленинграде он мне опять говорит: «Давай, хватит уже от армии бегать, еще посадят!» Я поехал в Ригу, там меня и призвали.

А через год Тихонов принял ЦСКА. Получается, что я ему поспособствовал в этом? Нет, Виктор Васильевич сам себе помог. Конечно, он был жестким и требовательным тренером. Но наше поколение сложно было чем-то напугать. У меня с ним вообще никаких проблем не было. Потому что я любил тренироваться, никогда не сачковал.

— А как же знаменитые тихоновские кроссы, вспоминая которые, многие ветераны до сих пор жалуются?

— Кроссы для меня были отдыхом. Бежишь спокойно, с чего там уставать?

— В Риге вам довелось поработать и с Владимиром Юрзиновым. Почему ушли из его команды? Ведь вы друзья по жизни.

— Из-за его помощника Петра Воробьева. Юрзинов часто в сборную уезжал, а команду оставлял на Воробьева. Мне тогда уже 32 года было. Я капитан «Динамо», хотел еще годик отыграть и закончить. Тренировался на предсезонке с полной выкладкой. Было там у нас одно упражнение — бежишь, и надо кульбит делать через барьер. А лето сухое, приземлился неудачно на твердую кочку и нерв на спине перебил. Одна ступня у меня и повисла. На льду вроде нормально, вставишь ногу в ботинок, и ничего! А бежать не могу, ступня болтается, как шлеп-нога. Так Петя меня на руках заставлял бегать вокруг поля. Но это мне было легко. Вот парень, который меня за ноги держал, не выдержал и упал. А я прыгал, хоть бы что.

Потом надо было капитана выбирать, Петя начал игроков потихоньку опрашивать: «Кого выберете?» Ну, ему и отвечают: «Володьку, кого еще». Воробьев тогда пошел молодых пацанов в команде подговаривать, чтоб они против меня проголосовали. Мне, естественно, тут же рассказали про это. Ну, я и разозлился, сразу написал заявление: «Я не буду с этим человеком работать!» Это было в июле, Юрзинова в команде не было.

Начальник команды мое заявление порвал. Но меня было уже не переубедить, написал новое. И вдруг в ответ получаю уведомление: «Старший лейтенант Крикунов, явиться на защиту государственной границы. Завтра в 9:00». Вот тут я офигел. Но приказ есть приказ. С утра еду в торговый порт на «Волге». Мы там были приписаны на КПП в Риге. Китель одел, фуражку. Только волосы длинные — до плеч. Солдаты мне честь отдают на каждом шагу. А я и не знаю, какую руку к козырьку прикладывать. Снял фуражку, несу ее подмышкой. Все на меня таращатся: вроде офицер идет, а причесон, как у батюшки.

Захожу к начальнику КПП, а там еще двое наших ветеранов, тоже отказались с Петей работать. Полковник в затылке чешет: «Ну и куда мне вас девать?» Посадили нас в итоге на ПТН (пост технического наблюдения). Я, когда на самолете в Ригу лечу, до сих пор его вижу. Это где Даугава в море впадает. Там локатор. Наблюдали за кораблями, чтобы к ним никто не подошел. И чтоб оттуда никто не спустился — граница же!

Прослужил я так почти месяц. Ну, а что там? Придешь ночью, солдатики бушлаты постелют, лягу посплю. Я им единственное говорил: «За самогоном в деревню не убегайте. Лучше в увольнении ко мне заходите домой. Я вам денег дам, купите, что хотите».

Затем меня в минское «Динамо» позвали. Ладно, говорю, приеду. Предложили два года поиграть, а потом на тренерскую работу перейти. Нормально. Тут и командир заставы уже взмолился: «У меня люди из отпусков возвращаются, куда я ваших хоккеистов пристрою?» Перевелся в Минск по линии «Динамо». Тогда все же было одной организацией — пограничники. Числился на КПП в Бресте.

Закончил я в 34. И после своего последнего сезона был лучшим среди защитников и по результативности, и по «плюс/минус». Но играть больше не захотел. Отработал год помощником, а затем и главным тренером. Все это время оставался офицером. Едва подполковника не получил, два месяца оставалось, но… В Словению улетел!

Байка-4-я. Как в Словении хоккейный сезон начали во время войны

— В 91-м году в стране была такая ситуация, что даже хорошая зарплата составляла всего несколько долларов, — рассказывает Крикунов. — При том что вот лично у меня она была всего на 30 рублей меньше, чем у генерала. Я со всеми надбавками 380 рублей в месяц получал. Но немецкая марка стоила 90 рублей. А доллар был еще дороже.

— И тут Югославия начинает распадаться. А самой первой отделяется Словения. Стали искать тренера для хоккейной команды, порекомендовали меня. Съездил посмотреть в Есенице — как там, и обо всем договорился. Вернулся за семьей, надо обратно лететь. А тут в Словении как раз война началась, бои на улицах. Смотрим по телевизору — танки, стрельба. Ну, мы переждали недельку — и туда. В клубе удивляются: «Думали, ты уже не приедешь! У нас же война». А я говорю: «Да разве это война? Вот у нас в Чечне воюют. А у вас пару фиатиков танком раздавили, вот и все бои».

Так и отработал там пять лет. Два года мы выигрывали с «Есенице» чемпионат страны. Потом я в «Целе» перешел, впервые в истории эту команду довел до медалей. А второй год не доиграли — деньги перестали платить. И еще год я затем сборную Словении тренировал.

— В Словении в то время играли профессионалы или любители?

— В «Есенице» были хорошие игроки. Они же до этого выступали в Загребе у Анатолия Кострюкова. Так что всю нашу систему знали. Да и по-русски свободно разговаривали. В этом плане мне было с ними работать легко.

Вот в «Целе» другая ситуация. Четыре игрока из России, два — на пособии по безработице. Мы с ними с утра тренировались, в «дыр-дыр» играли. А вечером после основной работы собиралась уже вся команда, тогда тренировались вместе. И ничего! Весь сезон шли на втором месте, сначала вообще на первом. Соперникам пришлось канадцев менять по ходу сезона, чтобы нас обойти.

В «Есенице» в моей команде играл Копитар-старший. Ну, и сын его, в будущем игрок НХЛ, тоже постоянно во дворце вертелся. Там же городок маленький — 15 тысяч всего. Но команда много лет была чемпионом Югославии, поэтому народ сумасшедший, все помешаны на хоккее, как в Канаде. Потом отец Копитара в Швецию отправил. Там Анже уже и вырос как игрок. А отец у него был настоящим бойцом. Во второй мой год весь плей-офф со сломанным плечом отыграл. Ему спицу стальную вставили вместо кости, и он выходил на лед. Я все боялся, что она ему кожу проткнет и наружу вылезет, было видно, как торчала. А как чемпионами стали, он спицу вытащил и начал плечо лечить.

Байка 5-я. Как юного Дацюка инвалидом в сборной обозвали

— Когда я вернулся в Россию, поехал работать в Екатеринбург. И мало кого из игроков там знал, — продолжает Крикунов. — Но ко мне подошел тренер, старый уже, из второй команды, и говорит: «Посмотри Пашу Дацюка. Интересный парень, а Асташеву не нравился». Ну, а мне куда деваться? Асташев, когда ушел из Екатеринбурга в Самару, забрал с собой 14 человек основного состава. Команду надо было с нуля собирать. Приводи, говорю, Андреич, посмотрим твоего Пашу. Приводит. Худющий, майка рваная. Ну ладно, пошли в футбол играть. Льда-то летом Екатеринбурге не было тогда. Вижу, что парень и подвижный, и чувство дистанции хорошее. Отнимает мяч хорошо, и пасы отдает точно. Взял его на сборы в Глазов. А как Паша на лед вышел, смотрю, он вообще в порядке.

Я долго тренера молодежной сборной уговаривал: «Возьми Дацюка в команду, у тебя таких центральных нет!» Так и не взяли. Никогда Паша на юниорском уровне за Россию не играл.

Три года прошло. Перешел я из «Динамо-Энергии» в «Ак Барс», а Дацюк в Екатеринбурге остался. Звоню уже Александру Якушеву, который тогда сборную России возглавлял: «Возьми, у тебя такого центрального нет!» — «Да ты что, у меня такая скаутская служба, они все шерстят». Куда они, думаю, смотрят? С трудом, но упросил, чтобы Пашу взяли на просмотр. И вот поехали мы на сборы в Финляндию с «Ак Барсом». А у сборной там тоже контрольные матчи в Хельсинки, километров за 240 от нас. Ну, я уговорил ребят на хоккей съездить, на Дацюка в сборной посмотреть.

Паша в пятом звене был. Но в ударной тройке, где Сушинский с Затонским играли, Саша Прокопьев, центральный, тогда травму получил. Якушев Дацюка ставить не хотел. Попросил меня Лешку Чупина прислать на замену. Но одну тренировку Дацюк в первой тройке провести успел. И вот после нее Сушинский подошел к тренерам: «Не надо нам больше никого! Пусть этот парень с нами играет». Вот так у него в сборной и пошло.

— Якушев мне потом признавался: «Я как первый раз Дацюка увидел, подумал, что Крикунов с ума сошел. Кого в сборную прислал? Даже ходить нормально человек не может! Инвалид какой-то!» Паша же действительно ходит чуток враскорячку. Ну, а после игры тот же Якушев мне заявляет: «И куда моя скаутская служба смотрит, если такого парня проморгала?! Он с любой ситуацией на льду разбирается, как здрасьте-пожалуйста».

— Но ведь после этого карьера Дацюка едва не завершилась из-за тяжелой травмы?

— Это его уже в чемпионате, когда «Автомобилист» в Ярославле играл, в спину долбанули и на колене крестообразные связки порвали. Он же над соперниками на льду просто издевался. Не знали, что с ним сделать, вот и толкнули тупо руками, чтоб убрать. Так-то, если по правилам, в Дацюка было сроду не попасть, чувство дистанции феноменальное. А тут упал он очень уж неудачно. Операцию сделали на Урале нормально. Но потом просто сказали: разрабатывай ногу. Я смотрю, он не играет. Звоню: «В чем дело?» — «Травма была, сказали разрабатывать».

Вижу, дело неладно. Начал уговаривать руководство «Автомобилиста», чтобы Пашу в Казань отдали. В Екатеринбурге как раз с деньгами было тяжело. А в «Ак Барсе», думаю, мы его на ноги поставим. Договорились. Отдали за Дацюка 95 тысяч долларов. Приличная сумма по тем временам.

Приезжает Паша. Два наших массажиста хотели ему ногу согнуть — и не смогли! Она уже вообще не сгибалась. Такая контрактура на суставе образовалась. Тут, говорят, надо серьезно лечить. Вот так до конца сезона ему ногу и разрабатывали. К плей-офф Паша даже кататься понемногу начал, но так уже и не сыграл в том сезоне. А все из-за того, что с ним после операции никто не занимался. Ну, а как разработали, он еще лучше стал играть.

— Не жалко было через год в НХЛ его отпускать?

— Дацюк пришел ко мне, спрашивает — что делать? А ему уже 23 года. Я сам сказал: «Паша, пора ехать! Если задержишься, потом тяжело будет». Прилетел он в НХЛ, вышел на лед. А Скоти Боумен, говорят, сидел на трибуне: «О! Вот этот мальчик должен быть в основном составе». С первого взгляда Дацюка высмотрел. Так Паша 15 лет в «Детройте» и провел… А в 2005-м, когда в НХЛ локаут был, помог мне в «Динамо» чемпионом стать.

Байка 6-я. Как «Динамо» выиграло самый крутой чемпионат в нашей истории

Сезон-2004/05 для российского хоккея стал особым. В НХЛ грянул очередной локаут. И заокеанские звезды, не только российские, но и североамериканские, ломанулись в нашу лигу, чтобы не терять год карьеры. Солидно укрепились все наши топ-клубы. Но чемпионом стало московское «Динамо» под руководством Владимира Крикунова, которое как раз провело грамотное точечное усиление, а не хватало энхаэловцев охапками…

— Сборной мира в том сезоне называли «Ак Барс», — вспоминает Владимир Васильевич. — Там, как говорится, звезда сидела на звезде и звездой погоняла. Но и у нас состав был неплохой. Главное, что сразу шесть звеньев было под рукой. И мы еще игроков продолжали просматривать.

Я скажу, что в «Динамо» тогда и наши российские ребята в составе были очень хорошие. Мы ведь начали чемпионат без игроков НХЛ. Они же в сентябре на Кубок мира все уехали. Так мы в первых пяти матчах ни одной шайбы не пропустили! Ворота защищал Виталик Еремеев, в защите Андрюха Скопинцев, в атаке Владимир Воробьев и Юрий Бабенко, весь мой нынешний тренерский штаб! Газеты писали: «Ну кто же «Динамо» первый гол забьет?!» А потом энхаэловцы вернулись, и мы сразу четыре шайбы пропустили! Хотя и выиграли все равно 6:4.

Был период — все шесть звеньев играли хорошо. Вообще некого в запас сажать! Что делать? Я тогда придумал такую схему и ребятам объявил: «Проиграла пятерка свой микроматч — садится на лавку и отдыхает, ждет, пока кто-то еще проштрафится». Вот так и менялись, по справедливости. Побеждаешь — играешь, уступил — извини. Очень ровная была команда.

— Обратил внимание, что, в отличие от той же Казани, «Динамо» старалось брать в состав из НХЛ россиян — Дацюка, Афиногенова, Маркова…

— Были и иностранцы. Например, Павел Роса, который стал лучшим бомбардиром. Но главное, что коллектив собрался хороший. Мартин Гавлат только все бузил, был недоволен, что зарплату задерживали, отказывался играть. Но тут я сказал: «Не хочешь? Вали в свою Чехию!» И его сразу отчислили. Своих ребят хватало классных.

— Кстати, выигрывать регулярку тогда никто не опасался. Уверенная победа в гладком чемпионате не помешала «Динамо» без проблем пройти и все раунды в плей-офф.

— Тот чемпионат вообще показал, что не звезды все решают. Я ведь пришел в «Динамо» из Нижнекамска и добротную команду там оставил. Особенно молодежное звено сделал классное — Грабовский, Пестушко и Коньков. «Нефтехимик», если не считать белоруса Грабовского, вообще сыграл без легионеров и игроков НХЛ. Но в плей-офф вышел! Мог и первый раунд пройти. Но не повезло нижнекамцам — на нас попали. А бились здорово, тяжело против них было.

— Зато, помучившись с «Нефтехимиком», вы в следующем раунде грохнули «Авангард» 11:0!

— Да вот пошла как-то игра. Омичи растерялись, а наши никак остановиться не могут. Обычно в плей-офф как? Забьешь пяток и успокаиваешься. А тут завелись так, словно что-то личное между командами было. Били и гнали их до самого конца. Невероятный получился матч!

Байка 7-я. Как белорусы шведскому тренеру на Олимпиаде отомстили

Еще одним ярким эпизодом в карьере Крикунова стало «Белорусское чудо» на ОИ-2002 в Солт-Лейк-Сити. Скромная сборная неожиданно для всех обыграла в четвертьфинале главных фаворитов турнира — шведов.

— Мне предложили с белорусами поехать на Олимпиаду незадолго до начала турнира, — говорит Владимир Васильевич. — А я тогда «Нефтехимик» тренировал. И мы попадание в плей-офф себе уже за несколько туров до конца регулярки обеспечили. Вот я и отпросился в клубе: «Сыграйте без меня несколько матчей, а я — в Минск».

Там же сперва отборочный турнир был в двух группах. И вот два его победителя выходили в четвертьфинал. А еще шесть основных сборных попадали туда напрямую. В группе нам победы очень тяжело давались. Помню, выиграли 1:0 у Украины, 2:1 у Франции…

— Но я то сразу, как в Минск прилетел, посмотрел — где он этот Солт-Лейк-Сити? Это же другая сторона шарика земного, 12 часов разницы! Договорился с Министерством спорта Белоруссии, и нас перевели на ночной режим. Первую тренировку мы начинали в полночь и занимались до двух. Потом обед и отдых, а вторая тренировка — в шесть часов утра. Зато проблем с акклиматизацией у нас в Америке особых не было, организм заранее перестроился.

Второй фактор — в сборную приехали ребята, с которыми я в 80-х начинал в Минске свою тренерскую карьеру. Тогда я их сразу 12 человек ввел в команду, совсем молодых. Помучился с ними, конечно, первый год. Зато на следующий мы в высшую лигу вышли и закрепились там, за что я и получил звание заслуженного тренера Белоруссии. И вот перед Олимпиадой мы снова встретились.Только теперь это уже все опытные мастера были, на разных уровнях поиграть успели.

Когда пробились в восьмерку — у нас уже был праздник, задачу выполнили. А у Швеции тогда была очень сильная команда. Они в выставочном матче перед Олимпиадой канадцев 5:2 разделали без проблем. Все думали, что шведы и станут олимпийскими чемпионами. И вот они на нас в плей-офф попадают. Понятно, что не настроились как надо. Да и вратарь у них сыграл не очень…

— Так там же сам Томми Сало против вас играл, знаменитый голкипер.

— После этой неудачи у него вся карьера на спад пошла, быстро закончил. А в том матче мы постоянно вели в счете. Но когда в третьем периоде шведы опять сравняли — 3:3, думал, все, не удержимся теперь. Душили они нас, конечно, здорово. Андрюха Мезин в воротах пластался — 44 броска отразил.

И тут Владимир Копать вывел шайбу из зоны, ну и метнул ее просто в сторону ворот от синей линии, чтобы отдышаться. Шайба криво полетела, Сало начал ее ловить, да, видно, потерял из виду. Она ему попала в голову, потом в плечо и по спине в ворота скатилась. Вот такой победный гол получился. Ну, а там уж нам совсем немного выстоять оставалось. Мои ребята костьми легли.

После матча к нам Рене Фазель в раздевалку зашел. Вот, говорит, чем хорош хоккей. Не стали шведы тогда олимпийскими чемпионами. Но!

— Проходит четыре года. Олимпиада-2006 в Турине, где я уже нашей сборной руковожу. В группе играем против шведов, 5:0 их делаем в одну калитку, вообще без вариантов. Потом канадцев обыгрываем, которых до этого много лет победить не могли. Думали уже все — ну кто там остался-то? С любым разберемся! Вот и разобрались — только четвертое место. В итоге шведы стали олимпийскими чемпионами. Неожиданно для всех, по-тихому! Хотя команда у них как раз уже не самая сильная была. Словно им за прошлую Олимпиаду все вернулось. Вот такая непредсказуемая штука — хоккей.

— В том удивительном четвертьфинале на Олимпиаде-2002, кто для вас стал главным героем — Мезин или Копать?

— Ковалев Андрюха! У него там личная причина нашлась. Он в штабе шведов увидел тренера, с которым однажды не поладил. Андрей, он плоскостопый, бегать ему тяжело. Но он играл в Германии и был там звездой, лучшим бомбардиром. А тут решил в швейцарский чемпионат перейти. И попал под этого специалиста. А тот им летом триатлон назначил — кросс, велосипед и плавание. Ковалев мне потом рассказывал: «Так набегаюсь, выйду на лед, а сил уже нет». Так его и отчислили, в Германию вернулся. И вдруг он в сборной Швеции видит старого знакомого: «Ну, блин, я тебе сегодня дам!» Короче, сам гол забил и еще пас сделал в большинстве результативный из-за ворот. Уперся за воротами, как рак, шайбу у него отобрать было нельзя. Завелся не на шутку, хотел доказать шведу, что может играть! Такое желание в матчах на вылет очень многое решает…

«Матч ТВ» поздравляет Владимира Крикунова с юбилеем. И верит, что впереди у него еще немало громких побед и удивительных хоккейных историй. Удачи, Мужик с большой буквы!

Читайте также:

• «Мне было хорошо в ЦСКА, но я решил уехать в «Коламбус». Говорим с Михаилом Григоренко, который сегодня подписал новый контракт
• Первый израильтянин, бельгийский вратарь и другие представители нехоккейных национальностей в истории КХЛ
• Первый израильтянин, бельгийский вратарь и другие представители нехоккейных национальностей в истории КХЛ