Коронавирус как инструмент эволюции биосферы / Какой должна быть современная картина мира?
Меры, принимаемые против пандемии коронавируса, давно пора разделить на умные и глупые, чтобы применять только умные, однако никто не знает, как делить. Преобладает предпочтение к строгому карантину, но вот простое сравнение: Норвегия, как почти вся Европа, пала в строгий карантин, а соседняя Швеция весьма умеренна[1]. Страны во многом почти одинаковы, и вот временный итог: в Швеции на 2 апреля заболело менее одного на 2 тыс. населения, а в Норвегии – почти в два разм больше, чуть меньше одного на тысячу.
Если это верно, то ужесточение мер карантина почти удвоило число заболевших.
Казалось бы, все силы науки следует обратить сюда, чтобы выяснить правильность этого вывода и проверить это на материале других стран. Однако общество и тут не хочет видеть никаких фактов, противоречащих догме. Публикации упирают на то, что в Швеции вдвое выше смертность от коронавируса, чем в Норвегии. Если это в самом деле факт[2], это печально, но об эффективности карантина он не говорит ничего: об этом свидетельствует, прежде всего, доля заболевших. А доля умерших – итог работы медиков и прочих служб. В Швеции, например, действует нелепо жестокий запрет посещать стариков.
И почти никто не знает про Исландию, хотя там тоже царит шведская идея разумного карантина и коллективного иммунитета.
Основной целью мягкой шведской модели было объявлено не уменьшение числа больных, а сохранение экономики. В самом деле, от вируса, даже если не принимать никаких мер, умрет меньше 7%, тогда как при распаде хозяйства и управления может вымереть больше 50% (как было в годы Смуты в России XVI века, хотя хозяйство было проще и не так многосвязно). К шведской позиции призывают (и уже отчасти успешно) в других странах.
Но там любой, от главы государства до постового и санитара, видит себя служителем закона для блага государства. Там введение ограничений, делающих невозможной прежнюю жизнь, сразу влечет поддержку потерпевших, дабы хозяйство не рушилось. В России же преобладают меры карательные.
Там помощь приходит, хотя бы в принципе, сама, у нас же надо подавать о ней просьбы, не всегда исполняемые, зато всегда с опозданием и резко недостаточные. Так что не стоит думать, что наша власть озабочена помощью людям. Последние 30 лет она то и дело бросает их на произвол судьбы[3], но еще хуже, что огромная часть народа (надеюсь, не большинство) ей в этом вторит[4].
Описать действия российских властей – значит написать еще одну на сей счет книгу (их и так пишут), и ограничусь двумя из самых недавних. Первое дано только что в сноске (застрявшие за рубежом). Второе: в марте Россия обрушила мировые цены на нефть[5] сама и в труднопоправимой форме.
В последнее время все несуразности пробуют объяснить вмешательством первого лица, но этим можно объяснить далеко не всё. То усердие, с каким исполняет нелепые и даже преступные меры большинство исполнителей (а то и все они), наводит на страшную мысль, что меры вполне соответствуют душевному складу соответственной части народа.
С таким народом лучше, чем сейчас, едва ли станет, потому надежда, что дела улучшатся при смене правителя (и даже всей власти), сомнительна.
Словом, Россию следует изучать особо, однако до этого надо хоть немного обозначить связи общие.
* * *
Начну с того, что всякий вирус, опасный для людей или иных организмов, является зомби-паразитом. Зомби-паразиты известны во всех царствах природы – среди бактерий, грибов, растений и животных, но здесь важно отметить, что и среди вирусов тоже. Вирус – не организм, у него нет основных свойств живого: ни питания, ни поведения, ни размножения. Это молекулярная структура, обладающая тем свойством, что клетки, куда она попала, начинают изготовлять ее копии, а с тем и ее яды, что является зомби-паразитизмом. У вируса есть наследственный материал, но он есть и у некоторых частиц в клетке (плазмиды и др.), а их никто организмами не считает. Разница между организмом и вирусом точно та же, что между компьютером и компьютерным вирусом, откуда и термин.
Важно понять, что столь сложной функцией, как способность изменять обычное поведение своей жертвы на самоубийственное, обладают не только организмы (даже самые простые бактерии – микоплазмы), но и вирусы.
Никакого объяснения данному корпусу фактов нет, если не считать объяснением уверение дарвинистов, что те, кто не обладал нужными для выживания свойствами, вымерли[6]. Но даже если счесть это недомыслие объяснением, остается неясным главное: как и чем обеспечивается нужное паразиту поведение жертвы, а не ее происхождение. У вирусов оно сравнительно просто: жертва синтезирует не свои копии (потомство), а свою смерть. У паразитов-организмов самоубийственные действия жертв многочисленны и намного сложнее; а ведь в объяснении нуждается всё явление зомби-паразитизма как целое.
В этом и состоит загвоздка: люди думают, что идет борьба с обычным вредным мутантом, тогда как враг – зомби-паразит, а свойства такового не укладываются в нынешнюю картину мира. Экономист и политик Андрей Илларионов (ныне в США) в ряде электронных публикаций показал, что и речи нет про обычные мутации. Он выявил две совсем различные формы пандемии – восточноазиатскую и европейскую (с гораздо большей смертностью – см. график). Это и вовсе загадочно: пандемия пришла в Европу из Китая (что, вирус по пути мутировал одинаково во многих людях?), однако смертность в России пошла по прежнему, азиатскому пути, хотя очаг пришел в Москву из Италии – центра европейской пандемии.
Илларионов заявил: пандемия ставит под удар именно высокоразвитую западную цивилизацию (Восточная Азия справляется с напастью явно легче), тогда как прежде эпидемии сражали народы отставшие. Он в изумлении признал смену картины мира, и следует пояснить как общенаучную (см. далее), так и биологическую сторону дела.
Суть всякой эпидемии, а с тем и борьбы с ней, принято видеть в естественном размножении носителей заразы, каковое при постоянных условиях идет по экспоненте с постоянным показателем.
В основе вера в то, что всё новое происходит путем мутации, которая затем распространяется. Это не так: новация всегда возникает как массовый согласованный процесс, что мы видим и в пандемии. Свои формы она тоже меняет массово: скорость роста (показатель экспоненты) числа зараженных может без видимой причины резко вырасти, притом избирательно, но часто рост не экспоненциален, а линеен. А что касается типа карантина, он едва ли существен в итоговом числе зараженных (график в конце).
Уже поэтому попытки подавить пандемию разобщением людей не более полезны, чем попытки лечить чахотку таблетками от кашля. Подавлять надо причину пандемии, а она, по Илларионову, скрыта (сказано это у него неявно) в типах цивилизаций, по всей видимости, различающихся тем, в какой мере они вышли из-под контроля биосферы.
Если так, перед нами акт эволюции биосферы, а это вид эволюции почти не изучен. Можно лишь сказать, что она никогда не идет от мутанта, возникшего случайно, она идет путем массовых перемен.
Теперь ообщенаучная сторона дела. Зомби-паразитизм является изощренным и притом достоверным случаем целеполагания, каковое материализм допускает (так учат в вузах) только у людей и, отчасти, у высших животных. Однако целеполагание мы видим на всех уровнях жизни, даже внутри клетки. Без признания феномена целеполагания никаких объяснений целостности (ни организма, ни биосферы) не имеется, в том числе нет их и в религиях. Религии, как и дарвинизм, претендуют лишь на объяснение создания, а не функционирования, чего-либо . И Докинз прав, говоря, что исповедуемое им божество (поясню: это естественный отбор) ушло от христианства лишь «на одного бога дальше»
В наше время никто, даже верующие любых религий, уже не берется утверждать, что Господь лично направляет каждое движение каждой клетки и каждой частицы в ней – все признают существование законов природы. Какой закон заставляет клетку или ее частицу совершать сложные движения (например, проедать стенку пищевода муравья, находить его подглоточный ганглий и поражать его), никто не знает и, видимо, никто всерьез не исследует. Такую же загадку являет любое массовое нашествие – прилет саранчи, нашествие грызунов, выброс китов на берег или эпидемия.
Удивительно обычное свойство эпидемии – она кончается сама собой, что прекрасно описал, например, Альбер Камю в романе «Чума». Для него это была как бы усталость незримого чумного организма. Ныне говорят иначе, про возникновение коллективного иммунитета популяции заражаемых людей, но и то, и другое – лишь пересказ непонятного. Для понимания требуется более общий взгляд.
Мы привыкли полагать, что всякое явление имеет причину, а ее искать в том же пространстве, где обнаружено само явление. Не обнаружив такой причины, мы называем явление случайным и стараемся глубже не думать, тогда как есть иной вариант – причина может располагаться в ином пространстве ( «мире»), откуда и действовать. Мысль стара ( «мир идей» был введен в рассмотрение еще Платоном), а в наше время ее можно пояснить таким наглядным примером: механизм, управляемый по радио, выглядит для постороннего движущимся без причины, но она есть, только действует через другое пространство, через радиоэфир. Причина может там и пребывать (радиопомехи).
Нынешняя картина мира построена на отрицании (сознательном или нет) как иных миров, так и иных связей в нашем мире, кроме тех, что в учебниках, однако есть много достоверных данных, какие в этих рамках необъяснимы.
Литература огромна, в том числе, признанная научной [7]. Таковы, например, работы Станислава Грофа и его последователей на тему трансперсональной психологии. В рамках этого учения передача знания не зависит от расстояния (по крайней мере, в пределах Земли), а канал связи полагают неэнергетическим, хотя это верно, лишь пока речь идет об известных нам формах энергии. Гроф идет много дальше визионерства, строя трансперсональную философию, близкую к тому, о чем и у нас шла речь выше. Суть ее в том, что мыслительный акт возможен вне мыслящей особи. Физики-теоретики много пишут о том, что наше четырехмерное пространство-время является подпространством многомерного пространства. О возможном устройстве такого мира много пишут, а я здесь скажу только о некоторых следствиях, касающихся пандемии.
* * *
Много спорят, реальна ли пандемия коронавируса. К середине апреля число выявленных в мире зараженных дошло до двух млн, притом они есть почти во всех странах, т.е. пандемия налицо. Однако вспомним, что паника началась еще тогда, когда ВОЗ объявила пандемию (11 марта). Тогда числа были несравненно мельче, чем в предыдущих эпидемиях, а шум был поднят несравненно больший, и меры приняты несравненно более жёсткие. Очевидна двойная природа явления – медицинская и социальная, причем вторая странным образом лидирует, проявляя черты зомбирования.
Можно верить страшным опасениям или нет, но ясно, что перед нами явление грозное, впервые встретившееся, – зомбировано сразу полмира. И, что, быть может, еще хуже, другая половина почти не противится, а только оправдывается – за то, что она еще в здравом уме. Михаил Гуревич один из немногих заметил еще в начале общей паники (р/с «Коммерсант ФМ», 30.3 2020):
«Любопытно читать, как демократические режимы без всякого обсуждения вводят драконовские меры и через колено ломают собственные конституции. Естественно, что после коронавируса у людей возникнут вопросы к власти, но пока рейтинг решительных лидеров наоборот, зашкаливает».
То есть, народ самых разных стран приветствует шаги к деспотии, каковая (пишут другие авторы) никуда после пандемии, вероятно, не денется. Как не вспомнить «стадо свиное»[8]. Самоубийственное поведение масс хорошо известно, но не в таком всемирном размахе – это глобализация.
Невидение обществом того, что большинство его членов видит, наводит на мысль о неличном мышлении общества (коллектив может действовать как особь, чьи мысли неизвестны его членам), и остается заметить, что отмеченное выше «умение не видеть очевидного, если оно нежелательно», свойственно мыслящему коллективу не меньше, чем отдельным людям, но еще труднее преодолимо, ибо неясно, как с ним говорить.
Идея мышления вне особи легко переходит в идею мыслящего коллектива, общества, класса, народа и даже человечества, но есть ли в том смысл? Можно ли при этом освоить нечто полезное? На мой взгляд, можно. Так, общую панику легко понять как глупое поведение за счет испуга коллективного разума; но есть также не столь легко понимаемые соображения.
Недавно политолог Валерий Соловей, обсуждая положение России в мире, неожиданно применил к событиям термин синхроничность и сам при этом рассмеялся. Данный термин был введен Карлом Юнгом в противоположность общеизвестному термину синхронность (одновременность) для объяснения, в частности, совпадений, признание каковых случайными приводит к исчезающе малым вероятностям.
Синхроничность – лишь самый заметный корпус явлений, необъяснимых случайностью в ее обычном (вероятностном) понимании. О другом непонятном корпусе, зомби-паразитизме (совместности не временнóй и не пространственной, а функциональной) уже было сказано. Добавлю третий корпус фактов: многие эволюционисты, внимательные к фактам и рядам фактов, пришли к выводу, что в нашем пространстве-времени эволюцию понять не удается и что надо либо расширить понятие пространства (как делают физики), либо ввести внепространственные факторы (как делал А.А. Любищев).
В.Д. Соловей имел в виду удивительную близость по времени смены Конституции РФ, пандемии и обрушения мировых цен на нефть, причем каждое событие тоже заключало в себе странные совпадения. Добавлю еще, что тогда же Газпром проиграл дело в Стокгольмском арбитраже – при обнулении потока доходов казны от экспорта нефти это тоже акт чувствительный. Остается, вслед за Юнгом и Соловьем, принять действие связующего принципа, непонятного, но очевидного по его следствиям.
Политолог Станислав Белковский, обобщая мысли многих, сказал: убивает своих жертв не сам вирус, а их давние болезни, притом не только медицинские, но и социальные. Многие пишут, что вирус ведет Россию к смене власти, а нынешняя Россия, добавлю, всё больше напоминает свиное стадо, пораженное бесами. Власть, к примеру, могла бы спасти широкая финансовая помощь бедствующим, что делают и менее богатые правительства, но она упорно заявляет, что «чёрный день» еще не настал. Видимо он не настал для нее самой, но когда настанет, деньги уже не помогут.
Самое страшное, что делает власть России сегодня – убивает нашу самую успешную часть экономики, мелкие предприятия. Они, если немедленно не прекратить карантин), вымрут, и даже новая разумная власть уже не сможет помочь. Поскольку нефть перестаёт быть главным поставщиком налогов, без малых предприятий содержать бюрократию и силовиков будет не на что. Все, кто следит за сутью дела и не идет за пропагандой, об этом кричат, а власть как институт не слышит. Зомбирована? Но кем? Или чем?
Трудно отделаться от мысли, что российской властью правит кто-то , желающий ее гибели, что он ее парализовал и теперь добивает вирусом. Прежние разговоры о том, что это злодеяние творит некая организация людей ( «мировая закулиса»), убогие сами по себе, теперь и вовсе стали бессмысленными, так как предполагаемые виновники страдают вместе с нами и даже сильнее. Выигрывают, наоборот, те, кого «закулисой» никто не считает (отсталые страны рады дешевой нефти; «зеленые» рады чистому воздуху).
Но пусть мы сами творцы наших бед, однако описанные их черты, как и множество черт иных, будучи рассмотрены вместе, наводят на мысль, что бедами мира управляет некая сила, на что и указал Илларионов. В нынешней картине мира это нелепо, но, полагаю, сама она отжила своё. Она отрицает всё, что считают идеализмом, и пандемию объясняют тоже механистически, как простое размножение мутантов, что, на мой взгляд, наивно и губительно.
Что всякая эпидемия является некой целостностью, как бы организмом, устающим от поедания своих жертв, известно давно. Столь же известна целостность поведения пространственно разъединенных особей – из высших животных это общественные насекомые (термиты, муравьи, пчёлы и др.). Менее известно, что коллективное поведение намного сильнее развито у низших: это, прежде всего, миксобактерии и миксомицеты. У тех и других отдельные особи (у миксомицетов это миксамёбы) сползаются для размножения в некое подобие единого организма. Вот яркий вывод:
«Мобилизация миксамеб происходит настолько организованно, что возникает впечатление, будто бы ею руководит невидимый главнокомандующий, но исследования показали, что никакого лидера в этом процессе нет. Просто каждая миксамеба, стремящаяся к близости с себе подобными, оставляет на субстрате акразиновый след, а каждая следующая этим же маршрутом — повышает концентрацию акразина, что привлекает все большее количество миксамеб» (Травина И. Спорная жизнь // Вокруг света, 2006, № 6).
Всё так, но указание на связующий агент (здесь он химический) приведено как объяснение направленного на размножение поведения, коего тут нет: вопрос о природе удивительного поведения даже не затронут. На самом деле «невидимый главнокомандующий» равно таинствен у всех обладателей общего поведения, независимо от того, виден агент, связующий особей, или не виден.
Сползание миксобактерий и миксамёб противоречит привычной биологии, но разве алия (собирание еврейской диаспоры в государство Израиль) не противоречит остальной истории? Вот уж не материалистический процесс.
Что заставляет одни общества паниковать, а другие – нет, тоже никем не исследовано, и надеюсь, что анализ пандемии изменит ситуацию (если ее начнут, наконец, исследовать как один из социальных процесов).
Что пандемия может изменить мир, тоже не ново – Черная смерть (пандемия чумы 14-го века) покончила с Высоким Средневековьем в Европе, повлекла застой в арабском мире и побудила многие страны сменить курс: например, Англия перешла от земледелия к овцеводству (огораживания). Чума, как бы по Илларионову, поразила, прежде всего, самую развитую цивилизацию – Западную Европу и Ближний Восток, меньше затронув иное.
Создается впечатление, что реальная динамика заражений и смертей в ходе пандемии вообще не влияет на поведение основной массы людей. Если судить по публикациям, одни паникуют и требуют ужесточения карантина, другие беспечны, третьи требуют прекратить карантин, хотя все глядят на одни и те же таблицы и графики. Все позиции выявились в самом начале пандемии, и лишь немногие меняют позицию согласно поступающим и обдуманным ими данным. Попробуем следовать за этими данными.
Всё чаще звучит мысль, что пандемия – это попытка некоего божества (обычно это Гея, богиня Земли) избавиться от надоевшего человечества. (И говорят так отнюдь не только те, что молятся какому-либо богу, но и видящие себя атеистами.) Для его истребления коронавирус не годится (смертность 7% и ниже), но здравая мысль в таких раговорах есть: человечество несомненно получило встряску, и не все сообщества выдержат. Прежние встряски выглядят неосмысленными, вроде падения метеорита, но нынешняя как бы осмысленна: дана не всем одинаково, с разбором: одни народы зомбированы, другие (например исландцы) – нет. Самое же странное, что в зомбированной России отдельно зомбирована правящая верхушка, притом иначе и губительнее, чем ее народы.
Если, как полагают многие, и среди них умные, мыслительный акт бывает трансперсональным, и если границ трансперсональности мы не знаем, то естественно допустить, что возможна и мысль планетарная. Возможно, что она возникает лишь изредка, в моменты крайней нужды, и тогда верующие называют ее «гневом Божьим». На мой взгляд, вселенский Бог тут ни при чем, зато это может быть земной божок (вроде Геи), едва ли отличимый от планетарной мысли, осознавшей, что пора вмешаться, как полисмену в драку. Быть может, вирус лишь использован неведомым мыслящим агентом.
Естественно, если планетарная мысль понята различными обществами различно, на что и был, можно думать, расчет неведомого мыслителя:
Так тяжкий млат, дробя стекло, куёт булат (А.С. Пушкин, 1828 г.)
Что Россия, как и Украина, начнет в скором времени дробиться, пишут многие, но хотелось бы указать и на «булат». Если в Украине главный дробящий агент (западные националисты) сам боится дробления (Западная Украина останется одна, без природных ресурсов, перед лицом ненавистников –прежде всего, Польши и Венгрии), то в России такой агент – Москва: она вызывает общую нелюбовь своим богатством и небрежением к регионам, но сама боится распада, ибо без империи сама себя не прокормит. Тем самым, несмотря на самоубийственную политику власти, Россия имеет шанс сохраниться, если «булат» возобладает (что, думаю, едва ли возможно) над «стеклом».
Вот в первых числах апреля мэр города Саянска (Иркутская обл.) Олег Боровский первым в России, невзирая на приказы властей, отменил режим самоизоляции, и город ему благодарен. Мэр удивлен, что остается в одиночестве, но замечу, что 56 регионов России из 85 тут же смягчили карантинные меры. Некоторые полагают, что в России начат странный переход власти от президента к премьеру, к мэру Москвы и к бессильным губернаторам. Это может, в принципе, обратиться в федеративный «булат», но пока что карательные меры нарастают, а помощь бедствующим, кроме мизерной, остается на словах.
А вдруг, как говорится, кривая вывезет, всё пройдет и уладится, как проходит любая пандемия? Ведь худо-бедно, уладилось же после опричнины и Смутного времени, после петровского и сталинского террора.
С миром как целым, вероятно, так и будет, но какие-то государства могут развалиться, и Россия среди них. Она, как выше сказано, подверглась двум зомбированиям сразу – ее народа и, отдельно, ее власти. Развитие пандемии выглядит направленным действием биосферы, а если так, то раскрывается механизм ее эволюции. Он одинаков независимо от того, естествен вирус или создан, со злым умыслом или без, – биосфера использует его в своих целях.
Дополнительная литература:
1. Ю.В.Чайковский, «Заключительные мысли», Товарищество научных изданий КМК, М., 2016
2. Ю.В.Чайковский, «Картины мира и познавательные модели», журнал «Экология и жизнь», № 4, 2006 (см. ниже)
[1] В Европе только Швеция, Исландия и Белоруссия пошли по мягкому пути: карантин зараженных (а не всех), ограничение мест скопления людей и ответственность самих граждан. Автором такого подхода является Андерс Тегнелл, главный эпидемиолог Швеции, его расчет – на выработку коллективного иммунитета. В Швеции закрыты, например, школы и вузы, но работают детские сады – иначе дефицит медсестер, сидящих с детьми, усилит эпидемию. В общепитах и магазинах определен интервал между людьми.
[2] Что сомнительно: в Италии, где карантин ввели раньше всех в Европе, смертность от вируса выше всего, превышая соседнюю Германию в 11 раз. Очевидно, что дело и в качестве медицины, и в способе учета, и в отношении к нуждам пациентов.
[3] Примерами небрежения полна история России и СССР, и вот последний: власть не хочет возвращать 30 тыс. застрявших за рубежом. Проще уморить их там, чем строить карантинные лагеря здесь. Хотя много помещений пустует, стройматериалы лежат, гастарбайтеры голодают без работы, а олигархи не жертвуют почти ничего. Наоборот, вводятся новые налоги. Под действием скандала власть объявила, что всех вывезет, но вывозить не торопится. В официальное объяснение трудно поверить, однако оно (что редко бывает) истинно: власть не хочет искать помещения под карантин. Денег застрявшим на пропитание власть тоже не выдала, хотя давно обещает.
И вот «прилетела ответка»: Китай перестал пропускать к себе китайцев, едущих из Москвы, так как многие заражены коронавирусом.
[4] Так, обычен возглас о застрявших: «Зачем они туда ехали? Пусть там и сидят».
[5] Отказалась снижать добычу. В ответ Сауд. Аравия предельно ее увеличила.
[6] Никаких опытов при этом не ставится. Самым известным защитником данного «объяснения» ныне является Ричард Докинз. Сам он честно признал: «Для физики я недостаточно умен». В самом деле, он не понял, что избранные им для профессии объекты сложнее физических и потому требуют большего ума.
[7] Лучше всего отвечает этому критерию книга физика Джона Массера «Нелокальность: Феномен, меняющий представление о пространстве и времени и его значение для черных дыр, Большого взрыва и теорий всего», издательства АНФ, 2015 Прим.ред.
[8] «И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло» (Еванг. Мф. 8-32). Видимо, тогда обсуждали примерно то же, что мы, но нам мало идеи личной воли Бога – ныне принято искать закон.